Подонок. Наследие

Сжимаю снимок еще сильнее, и она это видит. Переводит взгляд на меня. Сглатывает. Открывает рот, желая что-то сказать, но продолжает молчать.

Напряжение между нами растет с каждой секундой.

— Или ты хочешь сказать… — все же решается спросить. — Что обвиняешь меня в измене? Ты думаешь, что я переспала с кем-то другим, а теперь хочу…

Нет!

Боже, нет!

Я бы не посмел так думать. В том, что она лишь моя, я никогда не сомневался. Я ее первый мужчина. Первый и единственный. И очень хочу, чтобы так оставалось.

Черт..

Я лгу самому себе.

Да, конечно, я подумал об этом.

Но почти сразу же отмел эту мысль. Потому что знаю, что Принцесса никогда бы так со мной не поступила. Она меня любит, наверное, даже сильнее, чем я ее.

Какой же я урод. — Нет.

Это все что я могу сказать. Болезненный ком в горле просто не позволяет сказать мне больше. И даже видя в ее глазах боль, а по щекам ее текут слезы, я не могу заставить себя сказать что-то еще.

— Нет? — ее голос срывается. — И это все? Тогда что же ты думаешь? А, может, ты выдумал все это дерьмо с бесплодием, потому что просто не хочешь детей? или это какой-то способ избавиться от меня?

С каждым ее словом ее голос набирал обороты. И последнее она практически прокричала. А затем, сорвавшись с места, хватает что-то со стола и запускает в стену.

За спиной раздается звук разлетающегося на осколки стекла.

— Да, скажи же хоть что-то, Багров.

— Прости.

Делаю шаг к ней, желая обнять. Но она снова берет что-то со стола, на этот раз это сахарница, и поднимает вверх. Словно предупреждает меня, что еще шаг и это полетит в меня.

— Прости? За что простить? за то, что мой муж, хоть и не вслух, но мысленно обвинил меня в измене? Или, может, за то, что он бесплоден, а я это узнаю только сейчас? Или, может, за то, что ты, черт тебя подери, ведешь себя сейчас как последний урод?

Взмах рукой и сахарница летит в мою сторону. Почти в мою. Пролетает мимо в нескольких сантиметрах от моей головы и тоже разбивается о стену. Чувствую, как сахар разлетается во все стороны, попадая в том числе и на меня.

Но это ее не успокаивает. В ее руке уже что-то еще.

— Да, я урод, потому что должен был отреагировать по-другому. Прости. Я просто сорвался. И за то, что не рассказал раньше про диагноз, тоже прости. Я просто не знал, как это тебе сообщить. А потом началась вся эта хрень с угрозами. Я замотался. И все к чертям повылетало из головы.

— Ах, из головы повылетало…

В мою сторону летит следующий предмет, но я успеваю увернуться и поймать ее до того, как она схватит что-нибудь еще.

— Пусти меня. — начинает кричать и отбиваться.

— Успокойся. — сжимаю ее еще сильнее. — Прошу, любимая, успокойся. Я все объясню.

Оля не слушает, продолжает бороться. Но ее хватает только на пять минут. После чего она утихает. Дышит часто и глубоко, а потом начинает дрожать, и из ее уст вырывается рыдание.

Обнимаю ее, прижимая к себе, и шепчу на ухо, как сильно ее люблю.

О том, какой я урод, который не заслуживает ее.

О том, что если она меня не простит, то я просто сдохну.

— Я была так счастлива сегодня. С той самой секунды, как только узнала, что внутри меня растет маленькое чудо. — начинает говорить, положа мне голову на плечо. — И даже это дурацкое похищение не могло отнять у меня этого ощущения счастья. Зато ты смог. И даже не знаю, что мне сейчас хочется сделать больше всего. Дать тебе шанс все объяснить, или просто уйти.

— Не уверен, что смогу отпустить.

— А я не уверена, что хочу тебя слушать.

Поднимает голову, и наши взгляды встречаются. В ее глазах я вижу вызов. Отпускаю ее и делаю шаг назад.

— Все понял, молчу.

— Хорошо. Я сейчас схожу в душ, а ты пока прибери на кухне. И после мы поговорим.

Киваю и улыбаюсь, чувствуя, что буря миновала. Ну почти. По крайней мере, теперь я точно знаю, что моя жена намного умнее меня, барана.

Разворачиваю снимок УЗИ, что до сих пор был в моей руке, и еще раз внимательно его разглядываю. Ничего не понятно, но очень интересно.

Мне бы следовало быть сегодня с ней и видеть все своими глазами.

— Да, малыш, твой папаша тот еще дебил. — говорю черно-белой фотке, продолжая вертеть ее в своих руках. — Но я исправлюсь. Обещаю.

— Я дебил.

Повторяю снова, как только моя жена садится напротив меня. Легкая улыбка касается ее губ. Но она молчит, ожидая продолжения. А я не знаю, с чего начать этот разговор. Пока Принцесса была в душе, я пытался как-то подобрать слова, но ничего не вышло.

Чувствую себя трусом.

Даже когда я был в тюрьме, и меня избивали там до полусмерти, мне было плевать. Я отвечал на каждый удар ударом. И мне всегда было что сказать своим врагам. Сейчас же, когда передо мной сидит моя девочка, я понимаю, что совершил ошибку, не рассказав ей обо всем сразу. Но я пытался ее уберечь. И сегодня это чуть не привело к тому, что я мог ее потерять.

Беременна.

До сих пор не верю, что это все правда.

Буквально несколько дней назад пришли результаты моего обследования. И диагноз был совершенно неутешительный.

Бесплодие.

И да, я совсем неслучайно решил провериться. Был один момент в моей жизни, точнее, даже два, и я должен был убедиться, что все не так плохо.

Убедился. Да так, что потом не знал, как во всем признаться жене. Да и до сих пор не знаю, как выложить ей все то, что сам бы хотел оставить в прошлом. Все же хорошо. Она беременна. А значит, я не так безнадежен.

— Ну и долго ты будешь молчать, Багров? — Оля складывает руки на груди, вся горя от нетерпения. — Или, может, ты передумал и уже не хочешь мне ничего объяснять?

— Не передумал.

— Так начинай.

— В общем, — беру ее руки в свои. — Только ты сильно не волнуйся. Тебе нельзя. И главное — помни, все это было в прошлом. Сейчас уже все по-другому.

— Еще хоть слово не теме, и я тебя стукну. Сейчас ты волнуешь меня больше своими загадками.

— Прости. — улыбаюсь. — Если в двух словах, то когда отец решил меня признать, то прежде чем это сделать, он сделал ДНК-тест, чтобы убедиться, что я его сын. А также заставил пройти полное обследование. И тогда мне сказали, что вероятность того, что я стану отцом очень маленькая. Мои дружки, что отвечают за этот процесс, слишком малоподвижны. Но шанс был, маленький, но был. Но потом я попал в тюрьму и там меня ранили ножом. Прямо туда. Я тогда чуть не лишился одного яичка, но врач попался хороший. Сумел сохранить мне жизнь и яйца. Правда, еще тогда он намекнул мне на то, что провериться. Что я и сделал, хотя не сразу. И вот когда ты сообщила мне о том, что беременна, я немного остро отреагировал.

Замолкаю и внимательно слежу за Олей. Она молчит. Ее брови нахмурены. В глазах — я не знаю, не совсем понимаю то, что вижу. Но то, что она в шоке, понятно сразу. И ее молчание немного напрягает.

— Принцесса?

Забирает свои руки и прижимает их к своей груди. Сидит молча еще секунд двадцать, а потом встает и идет к окну. Смотрит куда-то вперед, а я не знаю, что делать. Встать и подойти к ней, чтобы обнять или дать ей возможность все осмыслить?

Решаю остаться на месте и подождать.

— Почему ты не рассказал мне об этом раньше?

— Не хотел расстраивать.

— Не хотел расстраивать? — ее голос срывается на смех. — Не хотел расстраивать.

— Оля…

Поднимаюсь и хочу уже соваться к ней, но она вытягивает правую руку вперед, останавливая меня.

— Не подходи.

Останавливаюсь и сжимаю свои руки в кулаки.

— Ты ведь мог умереть. И я бы больше никогда тебя не увидела. — по ее щекам текут слезы. — Даже бы не сразу узнала об этом, ведь я кто? Никто. Я тогда даже подружкой тебе не была… Ты должен был сказать..

— Прости. — делаю шаг вперед. — Я был неправ. И обещаю, что больше никогда ничего не буду от тебя скрывать.

— Знаешь, о чем я сейчас думаю? Когда тебя поймали в первый раз, я узнала об этом из новостей. Ведь ты даже словом не обмолвился, что собираешься ограбить чертов банк. Потом тебя обвинили в убийстве отца, и снова об этом мне сообщили не сразу. Порезали ножом, но и об этом я узнала только сейчас. А бесплодие..? Ты не думал об этом, когда звал меня замуж? Даже спросил, хочу ли я в будущем иметь детей. Тебе просто плевать. На всех, кроме себя.

— Это неправда.

— Нет, это так и есть. — вытирает слезы. — Если тебе нетрудно, я бы хотела, чтобы ты отвез меня к родителям.

И стоило мне это услышать, как я тут же оказываюсь рядом с ней и обнимаю ее, прижимая к себе.

— Нет. Ты не можешь уехать. Не отпущу.

— Будешь держать меня тут, как пленницу?

— Если надо будет, то буду.

— Вот видишь, ты даже сейчас думаешь только о себе. О своих желаниях. Потому что мои тебя не волнуют.

— Я думаю только о тебе. И твоей безопасности. Ты сама знаешь, что за нами объявлена охота, и я не смогу спокойно разобраться с врагами, не зная, все ли с тобой хорошо.

— Тогда разбирайся с ними побыстрее, потому что сейчас я хочу оказаться как можно дальше от тебя и всего того дерьма, что следует за тобой по пятам.

Отталкивает меня и быстро выбегает из кухни вон. Затем я слышу, как хлопает дверь нашей спальни. И я даже не сомневаюсь, что она тут же запрет ее на замок.

Приплыли, блин…