Трофей для хоккеиста

Глава 8. Первая игра

На следующее утро я первым делом иду в свой бывший кабинет, беру оттуда рулон тейпов и решительно отправляюсь в спортзал, потому что именно там перед тренировкой обычно можно найти Багрова. Теперь он от меня не отвертится! Заклеим ему плечо как надо — сам же обещал, что будет слушаться.

Но в спортзале пусто, только Игорь крутит педали велотренажера.

— Привет! А где… Багров? — озадаченно спрашиваю я.

— В раздевалку уже умотал.

— А у вас разве не в зале сегодня тренировка?

— Нет, на льду. Мы эту неделю все время на льду, в воскресенье уже первая игра.

— Ого! Так скоро. Ладно, спасибо.

Я без всякой задней мысли бегу в раздевалку, распахиваю дверь, заскакиваю туда и… замираю.

Посреди пустой раздевалки стоит Багров. Кажется, он только что из душа — потому что вокруг бедер у него обмотано полотенце, а темные волосы влажно блестят. И кроме этого короткого полотенца на нем больше ничего нет!

— Ой!

Я с ужасом и стыдом понимаю, что даже не постучалась.

— Прости…я…

Я пытаюсь пятиться назад, но от порыва сквозняка дверь за моей спиной резко захлопывается, и мы остаемся с ним вдвоем. Наедине.

— Алииина, — тянет Багров, глядя на меня с усмешкой. — Привет. Хотела что-то?

И приближается ко мне плавной походкой хищника, настигающего свою жертву.

А я стою как дура с мотком тейпа в руках и пялюсь на его широкие смуглые плечи, на мощную грудь, на плоский живот с темной дорожкой волос, уходящей за белую границу полотенца. Понимаю, что так неприлично, понимаю, что нельзя, но не могу отвести взгляд — это слишком красиво!

— Снять? — я слышу в его голосе ухмылку, и смуглые ладони провокационно ложатся на полотенце.

— С ума сошел? — почему-то шепчу я, но продолжаю стоять и смотреть на него.

— Ну ты же зачем-то ко мне пришла. Разве не за этим?

В его голосе появляются мягкие, хриплые нотки.

— Я вот плечо тебе хотела затейпировать… — бормочу я.

— Ну давай. Тейпируй.

Почему это звучит как что-то до ужаса неприличное?

Я упрямо вздергиваю подбородок и подхожу к нему. Он пахнет гелем для душа и собой — теплым мужским запахом, от которого мне кружит голову.

— Мокрое. Плечо, — шепчу я. — Держаться не будет. Надо вытереть.

— Ну так вытирай, — Багров смотрит на меня с ухмылкой. — Ты же мой ассистент.

Я смотрю, не отрываясь, на эти капли, блестящие на смуглой коже, и безумно хочу слизать их языком. И, кажется, Багров правильно интерпретирует мой взгляд, потому что хватает меня и прижимает к стене, оказываясь так близко, что нас разделяет только тот самый моток тейпа, который я прижала к груди.

— Черт, как же я хочу тебя, — хрипло выдыхает он и медленно проводит языком по моей шее. А потом вдруг прихватывает зубами самое чувствительное место — там, где шея переходит в плечо.

Все тело пронзает сладкой судорогой, я вздрагиваю, из моих губ вырывается слабый стон, но я протестующе упираюсь ладошкой в его в грудь.

— Не надо, — бормочу я, остатками сознания понимая, что мы сейчас все еще больше усложним.

— Нет? — с непониманием переспрашивает он.

— Нет! Влад, пожалуйста, не надо.

Багров убирает руки и отходит от меня. Его полотенце ощутимо приподнято в районе паха.

— Тогда не пялься на меня так, как будто да, — холодно говорит он. — И не вваливайся больше ко мне в раздевалку.

Что он несет? Я же ничего такого не имела в виду!

— Послушай, я совсем не это… — бормочу я, пытаясь как-то достучаться до него. — Ты не так меня понял…

— Алина, — он смотрит на меня тяжелым взглядом. — Хватит мне ебать мозг. Или ты сейчас выметаешься за дверь, или я тебя разложу прямо на этой скамейке.

Меня тут же из раздевалки словно ветром сдувает.

Я иду по коридору с этим дурацким тейпом, который по-прежнему у меня в руках, и чуть не плачу.

Да что такое! Ну мы же вчера с ним почти подружились! И вот опять…

Я с ужасом жду, что Багров снова начнет саботировать указания врача, но как ни странно, после тренировки он идет на массаж. А потом на электрофорез. Свои обещания он честно выполняет.

Я тоже стараюсь быть тише воды ниже травы. Глаз на него не поднимаю, изотоник исправно приношу, во время процедур и массажа жду его в коридоре, как верная татарская жена.

Багров же меня с тех пор практически перестает замечать.

Он больше не хамит мне, не грубит, не пристает, обращается исключительно по делу — и все это с безразличным лицом и холодным, практически ледяным взглядом.

Через два дня я возвращаю ему телефон (купила новый с аванса) и надеюсь хоть на какую-то реакцию, но он с равнодушным кивком берет его у меня из рук и швыряет в сумку.

Кажется, нашему общению конец.

С одной стороны, теперь нет никаких проблем с выполнением обязанностей ассистента, а с другой… все стало как-то не так.

В конце недели я сдаюсь и признаюсь сама себе, что соскучилась по тому Багрову, которого успела узнать. По его грубоватой заботе, по ехидным ухмылкам и странному чувству взаимопонимания. Но если вернется это, вернутся и провокационные приставания в раздевалке, вернутся темные голодные взгляды, от которых становится жарко и страшно одновременно.

Я этого не хочу.

Или хочу?

Уже не знаю. Кажется, я сама в себе запуталась.