Трофей для хоккеиста

Глава 15. Выездная игра

— Ни разу в жизни не летала на самолете, — признаюсь я Владу, когда нас уже подвозят к трапу.

— Привыкай, — коротко отзывается он. — В сезон у нас игры через день, и половина из них выездные. Без полетов никак.

— Надеюсь, у меня нет аэрофобии, — бормочу я, с любопытством разглядывая аэродром и ожидающий нас самолет.

По сравнению с гигантскими боингами, стоящими рядом, он кажется небольшим. Зато раскрашен в фирменные цвета команды, и летим на нем только мы: весь состав команды, включая основных и запасных игроков, тренера, помощника тренера, троих массажистов, менеджера и нашего врача — Дмитрия Петровича. Что тут делаю я — лично мне до сих не очень понятно. Но на меня взяли билет, забронировали мне, как и всем, номер, а значит, какой-то смысл в моем присутствии есть.

В самолете в каждом ряду по четыре сиденья, два с одной стороны, и два с другой. И никого уже не удивляет, что я сижу вместе с Владом. Видно, что для него, как и для всех остальных ребят, полет — привычная рутина. Хоккеисты быстро кидают сумки на багажную полку, достают беруши, маски для сна, подушки под голову и устраиваются в креслах, явно планируя проспать все три часа до Омска, где мы сегодня играем. Я следую их примеру и сразу после взлета, во время которого я не отлипаю от иллюминатора, пристраиваю голову на плечо Владу и вырубаюсь под мерное гудение самолетных моторов.

Меня будит прикосновение жестких пальцев к щеке.

— Алин, вставай. Почти прилетели.

— Ага, — я зеваю, сонно жмурюсь и вместо того, чтобы отлипнуть от Влада, наоборот прижимаюсь к нему еще теснее. И получаю внезапный поцелуй, после которого Влад так тоскливо вздыхает, глядя на меня, что я сразу догадываюсь о направлении его мыслей.

— У вас сейчас раскатка, — строго напоминаю я, облизывая пересохшие в полете губы, хотя сама уже чувствую, как горячо стало в низу живота от мгновенно вспыхнувшего желания.

— Значит, после раскатки, — тяжело роняет Влад.

— Перед игрой что ли? Ты совсем с ума сошел? — возмущенно шепчу я и тут же оглядываюсь, не слышит ли кто наш неприличный разговор. — У вас там времени совсем нет!

— Успеем, — ухмыляется он.

И оказывается, блин, прав! Мы действительно успеваем. Правда, совсем не так, как я рассчитываю.

Вместе того, чтобы пойти в гостиницу и насладиться отдельным номером, который нам с ним выдали, Влад в перерыве между раскаткой и игрой просто заталкивает меня в какую-то подсобку, запирает дверь, задирает мою трикотажную юбку и ныряет пальцами под трусики.

— Влад! — яростным шепотом ругаюсь я. — Ну не тут же! Не мог подождаааа…ах…

Он слишком быстро находит ту точку, от которой все мое тело пробивает разрядом острого удовольствия. Ноги подгибаются, с губ срывается стон, который Влад тут же запечатывает поцелуем, а смазки из меня течет так много, что его пальцы неприлично хлюпают, двигаясь во мне. Мой мозг напрочь отключается, и дальше возражать уже не имеет смысла: Влад все равно не остановится.

А если остановится, я его укушу. Или стукну по башке вот этим ведром, которое стоит в углу.

К счастью, ни кусать, ни бить никого не приходится: Влад, как истинный джентльмен, сначала доводит до оргазма меня, а потом, приспустив штаны, прижимает меня спиной к стенке, подхватывает под колено и входит прямо так — сдвинув в сторону узкую полоску влажных трусиков. Трахает резко, сильно и так сладко, что если бы не его рука, зажимающая мой рот, я бы распугала своими стонами всю ледовую арену. А, может, и весь Омск.

Он кончает в этот раз быстро — видимо, и правда, торопится — и, жестко обласкав языком мои губы, наконец отпускает меня.

— Скотина, — шиплю я, поправляя одежду. — Настолько не терпелось?

— Да.

— Нельзя было хотя бы в гостиницу пойти?

— Не успели бы, — честно говорит Влад, даже не пытаясь оправдаться. А потом смотрит на меня и с ухмылкой сообщает: — Мне понравилась твоя юбка.

Я удивленно вскидываю на него взгляд, ожидая услышать такой редкий от него комплимент своему внешнему виду, но тут Влад хрипло добавляет:

— Удобная. Можно просто задрать — и все.

И тут же в подтверждение своих слов лезет мне под юбку, лапая бедра.

— Нравится? Удобная, говоришь? — я отталкиваю Влада, не обращая внимания на его довольную рожу и искрящиеся весельем глаза. — Договорились: куплю тебе такую же. Будешь носить, понял?

Он ржет, и я сама не удерживаюсь от смеха, представив огромного брутального Влада в плиссированной юбке до колен. Большей нелепости и выдумать сложно.

— Только попробуй сегодня плохо сыграть, — предупреждаю я, когда мы уже выходим в коридор. — Допинг свой ты получил в двойном размере, так что давай — отрабатывай!

— Сколько голов мне надо забить, чтобы ты была довольна? — вдруг спрашивает Влад, глядя мне в глаза.

— Четыре! — ляпаю я.

— Постараюсь, — кивает он, и тут до меня доходит, что Влад это мне обещает на полном серьезе.

— Эй, ты чего, я же пошутила! Как получится!

Но он только усмехается мне в ответ, быстро целует и идет в сторону раздевалки. А я, два раза чуть не потерявшись в коридорах незнакомой арены, наконец нахожу Дмитрия Петровича и остальных наших. Мне достается стакан горячего растворимого кофе, и это очень радует — с ним ожидать начало матча гораздо веселее.

Когда мы наконец проходим в техническую ложу, на трибунах шумно так, что не слышно даже стоящих рядом людей.

— А эти наши противники как вообще? Сильная команда? — буквально ору я в ухо Дмитрию Петровичу.

— Очень, — кричит он мне в ответ, и у меня по спине пробегает неприятный холодок тревоги.

Ну вот зачем я сказала про эти дурацкие четыре гола?! Не могла промолчать, а?

На льду появляются команды, и трибуны ревут, приветствуя хоккеистов. Сразу заметно, что таких оваций, как у себя дома, наши игроки в этот раз не получают. Зато команду соперников зрители просто купают в криках и аплодисментах, и повсюду взмывают плакаты с пожеланием выигрыша — им, и максимально позорного проигрыша — нам.

Что ж, логично. В этом городе явно любят и хоккей, и свою команду, а мы стоим на пути к их победе.

Я хмыкаю, заметив, что только что мысленно присоединила себя к ребятам, используя слово «мы». С другой стороны, я и правда часть команды. Может, не такая важная, но все же…

Ой! Уже начали!

Я так увлеклась своими мыслями, что пропустила вбрасывание. Шайба уже у наших соперников. А вот снова у Влада. Он пасует тридцать шестому номеру, тот ведет и… шайбу у него забирают. Они ведут. Потом мы. И опять они. Ни одного гола в ворота так и не было забито. Кажется, и один, и другой вратарь приготовились стоять насмерть.

Я растерянно кручу головой туда-сюда. Игра ведется так быстро, все так стремительно меняется, что я не успеваю следить за тем, у кого сейчас преимущество. И вижу только «0–0» на табло.

А потом слышу крики с трибун, свисток, перевожу взгляд на лед и… моментально вскакиваю. Твою мать!

Наш Игорь лежит возле борта, а на нем игрок другой команды. Тот что-то кричит, размахивает руками, но встает и выглядит вполне бодрым, а вот Игорь держится за ногу и встать не может.

— Что случилось? — кричу я Дмитрию Петровичу.

— Их восьмой номер проехал рядом, зацепил Игоря, а потом упал на него всем своим весом, — кричит он мне в ответ. — Пойду посмотрю, что с ним.

— Я нужна?

— Нет, сиди.

Самое обидное, что тому игроку даже штрафа не дали! А Игорь явно серьезно травмировался и выбыл из игры минимум на несколько недель! Ужасно жалко его.

Матч продолжается, вместо Игоря на льду уже другой. Влада тоже нет, его тренер как будто пока бережет, и на льду он в этой игре был совсем мало.

Звучит сигнал конца периода — на табло по-прежнему горят нули. Злющий тренер бежит в раздевалку к игрокам — то ли пиздюли раздавать, то ли тактику менять, а скорее всего и то, и другое, а я дожидаюсь Дмитрия Петровича.

— Ну что там?

— Похоже связки на колене порвал. Отправим его на артроскопию, там видно будет.

— Бедный, — вздыхаю я.

— Это их работа, девочка. Во-первых, они ее сами выбрали, а во-вторых, получают за нее столько, что нам с тобой и не снилось, — сухо усмехается он. — Бедными я бы их точно не назвал.

Я молчу, чтобы не спорить, но абсолютно не понимаю, при чем тут их зарплаты. Какими бы большими они ни были, моего горячего сочувствия Игорю это не отменяет. У него очень неприятная болезненная травма, после которой надо долго и упорно восстанавливаться.

Начинается второй период, и, кажется, он еще напряженнее первого. Влад на льду и бьется за шайбу с такой яростью, что мне страшно. Но при этом он действует без нарушений, так что к нему не придраться. Перехват, шайба летит в ворота соперников…

— Гол! — визжу я так громко, что у меня закладывает уши. — Гоооооол!

Один-ноль в нашу пользу, и Влад, пока его сгребают в медвежьи объятья стоящие рядом игроки, смотрит на меня. Шлем и щиток не дают разобрать выражения его лица, но я готова спорит, что он торжествует.

«Ты молодец, правда, молодец! — мысленно взываю я к нему. — Одну забил, и хватит! Давай успокоимся на этом. Не надо мне никаких четырех голов, пожалуйста, не надо! Лучше доживи до конца матча в целости и сохранности».

У бортика образуется какой-то дикий замес из игроков, я там замечаю Влада, у меня замирает сердце, но — уф! — к счастью, он оттуда выбирается вполне себе бодрым, хоть и немного потрепанным. И даже с шайбой.

А потом несется к воротам омичей с такой яростью и бешеной скоростью, что я бы на месте их вратаря свалила домой. Или обмочилась от страха.

Но вратарь, надо отдать ему должное, не выглядит испуганным и даже пытается отбить удар, но фиг там. Багров буквально вколачивает шайбу им в ворота, не оставляя никакого шанса.

Два — ноль.

Я так сильно сжимаю кулаки, что ногти больно впиваются в кожу. У меня плохое предчувствие, и я сверлю взглядом спину тренера, мысленно умоляя его сменить Влада. Ну пусть ваш ключевой игрок отдохнет на скамейке, сил наберется — разве плохо? Он и так вам уже два года забил, хватит!

На льду творится ад. Команда соперников злится и играет жестко, я бы сказала, даже грубо. Наши не отстают. Нам все же влепляют гол, Миша не успевает отразить удар, и трибуны буквально взрываются криками и аплодисментами. Полторы минуты до конца периода.

Шайба у нашего двадцатого номера, он с силой отправляет ее в сторону Влада, а тот так резко бьет по ней клюшкой, что та подлетает вверх. И тут… он закладывает лихой вираж и ударяет по шайбе прямо в воздухе! Как в бейсболе!

Три — один!

Господи, да он гений! Он просто бог! Как вообще можно так играть?!

Тридцать секунд до конца периода, и Влад, кажется, намерен забить четвертую шайбу, чтобы окончательно лишить хозяев поля надежды на победу.

Но тут на него налетают сразу два игрока из той команды. Вроде это кажется борьбой за шайбу, но… вдвоем они с силой впечатывают Влада в борт, мелькают руки, клюшки…

Свисток!

Игроки отъезжают в сторону, к ним подскакивает судья, Влад с трудом отталкивается от борта, и только тут я вижу, что по его лицу ручьями стекает кровь.