Стрелец тебе в Юпитер

Глава 11.

«Скорпионы, присмотритесь к своему окружению. Сегодня вы можете пересмотреть отношение к некоторым старым знакомым, а кто-то и вовсе вас удивит»

Давно пора было заглянуть и в собственный гороскоп. Я настолько сосредоточилась на непробиваемом Стрельце, что напрочь забыла сверить свою жизнь с задумками звезд. А они берут интересный курс. Неоднозначный.

Вот где, например, тут сказано, что инициатива нагнет меня как инициатора? А про то, что туфли – не лучший выбор, а лужа – мне враг и надо смотреть под ноги? Нет, Вселенная предлагает присмотреться к Арсению. А я только тем последние недели и занимаюсь: присматриваюсь, присматриваю и пересматриваю. Ведь он такой… такой… противоречивый!

Сначала зовет безмозглой, а потом спасает от позора, насмехается над моей работой, но при этом без малейшего колебания помогает в ней же разобраться. Саркастичный, но щедрый, колючий, но благородный. По всем критериям его пора записать в Весы. Но и с ними наша совместимость стремится к нулю. Без шансов.

А рыбки? Что за тайна скрыта за этими чертовыми рыбками?

Даже не замечаю, как задумчиво пялюсь в сторону Шереметьева, постукивая его же карандашом по столу. За особенно буйной во влажную погоду шевелюрой Ксюхи, Арсения виден всего лишь кусочек. Лучший, конечно. Сосредоточенный взгляд и напряженный лоб. Весь в работе. Естественно.

Как же иногда хочется забраться в эту его светлую голову и как следует там похозяйничать! Покопаться в мотивах, открыть пару шкафов со скелетами, устроить, в конце концов, маленький переворот. Но такие как он никого так близко не подпускают. И тайны Арсения умрут вместе с Арсением.

Я глубоко вздыхаю, чувствуя осадок от этой мысли, и ловлю на себе странный взгляд Ксюши. И едва заметно вздрагиваю. Что за пугающая новая привычка пялиться на меня из-за экрана?

– Что?

– Ни-че-го, – расплывается она в улыбочке. Многозначительной такой.

Ага, как же. Еще чуть-чуть и ее раздует, как шарик, от едва сдерживаемого любопытства. Но сегодня я не в настроении играть в коммуникабельность. Чем меньше информации, тем быстрее сплетня сходит на нет. Хотя, о чем я говорю… наверняка главной темой сегодняшних перекуров стало наше грандиозное появление с Арсением: мокрых, раздраженных и переодетых.

Но такое у меня сегодня вредное настроение: никому ничего объяснять не хочется, пусть думают, что хотят. Хоть переженят нас с Шереметьевым втихаря.

Ха!

На губах невольно расцветает улыбка. Сказочный идиотизм.

– Чего смеешься? – не унимается любопытная Варвара, все ближе наклоняясь ко мне.

Сзади слышен звук прокатывающихся по плитке колесиков и к спинке моего кресла прижимается Лиля. Окружили, демоны.

– Видимо, есть повод, – влезает в разговор, понижая голос до заговорщицкого шепота.

Я делаю вид, что не слышу.

– Колись, Ульяна! – тычет она мне в бок ручкой.

Я громко ойкаю и подскакиваю на месте. И тут же натыкаюсь на взгляд Арсения. Будто бы понимающий мое безрадостное положение. Да не, бред. Просто любопытствующий.

– Я за кофе! – оповещаю громко коллег.

Утренний так и стоит нетронутым и остывшим в моей кружке с бегемотиками – подарок от Фила, который на самом деле от сестры, на день рождения. Хватаю кружку и, пока меня не окружила стая любопытных ворон, бегу в уборную, ее сполоснуть. Все жду, что двери распахнутся и стая хищных птиц налетит на меня с допросом, но этого не происходит.

Спокойно домываю кружку и возвращаюсь в офис. На меня не обращают ровно никакого внимания. Это даже… разочаровывает. В своей голове я уже начала накидывать многозначительные фразочки, чтобы окончательно всех ввести в заблуждение и проучить на будущее не лезть не в свое дело.

Включаю кофе-машину и, пока она мерно жужжит, выдавливая по капле горькую жижу, снова пытаюсь приладить хаос на голове. Расческа немного помогла, когда волосы только-только подсохли, но сейчас они кажутся грязными и неприятно тяжелыми. Привычным движением собираю волосы по бокам и на затылке, поднимая в высокий пучок и тут же опускаю руки, позволяя прическе развалиться. Скрепить пучок все равно нечем.

– Держи, – сбоку неожиданно вырастает Арсений, пугая до чертиков.

– Хоть колокольчик на тебя вешай, – прижимая руку к участившемуся сердцу, рявкаю я. – Нельзя так пугать.

– Не думал, что ты из пугливых, – кладет на столешницу передо мной карандаш и тянется за своей кружкой.

– Что это? – подозрительно прищуриваюсь.

– Карандаш, – безэмоционально отвечает Арсений. Спасибо, Кэп. Но зачем? – Им пишут, а некоторые нерадивые женщины еще и вертят прическу.

Я резко разворачиваюсь к язвительному засранцу, чтобы взглянуть в эти бесстыжие глаза.

– Что за игру ты затеял, карандашный меценат? – хватаю-таки предложенный инструмент и быстро организовываю пучок. Боже, так действительно лучше. Скоро я все его карандаши себе заберу, ха-ха!

– Просто спасаю девицу в беде, – вытаскивает мою кружку, заполненную кофе, и ставит свою. – Миссия у меня на сегодня такая, видимо. Твои гороскопы ничего об этом не знают? – кидает насмешливый взгляд.

– Спасать никого не нужно: конь не скачет, хата не горит, – бурчу, вцепляясь в кружку с бегемотиками руками.

– Ты что-то путаешь, это женские подвиги. Мужские – как раз по части…

– Причесок, ага.

– Мокрых задниц.

– Сам ты мокрая задница! – даже не замечаю, как повышаю голос.

Нет, ты посмотри не него, почувствовал себя великим спасителем! А всего-то оплатил мне пару шмоток в магазине. Наверняка корпоративной картой. Что за самодовольный Стрелец?

Я круто разворачиваюсь, едва не обливаясь кофе, и, под приглушенный смешок в спину, шагаю к рабочему столу. По пути ловлю привычные уже разочарованные взгляды. Энтузиазм по поводу нашего с Шереметьевым спаривания явно пошел на спад, их теории заговора не подтвердились, между нами по-прежнему беспощадная война. На грани атомного взрыва.

И да, гороскоп никогда не врет: я в очередной раз удивляюсь многогранности эгоцентризма Арсения.