Стрелец тебе в Юпитер

Глава 25.

«Обед?»

В рабочем чатике всплывает сообщение от Арсения, и я не могу подавить улыбку. Мало того, что я все время нахожу повод выглянуть из-за шевелюры Ксюхи, чтобы им полюбоваться, так еще и никак не могу заняться работой. В голове одна только любовь.

Хотя звезды категорически в этом направлении не складываются. Я смотрела вчера.

«Ага» – быстро печатаю в ответ. – «Снова поведешь меня по злачным местам и темным коридорам?»

«Не соблазняй»

Я тихо хихикаю, пытаясь скрыть это за ладонью. Но Ксюха все слышит и все видит. Выглядывает из-за своего компа и с подозрением прищуривается.

Я нема, как рыба. Я спокойна, как айсберг.

Игнорирую ее многозначительный взгляд и все-таки берусь за работу. Благо, гороскоп я могу составить и с завязанными глазами, и с полным штилем в голове. Но избавиться от поглядывания на часы – выше моих сил. Время обеда ужасно долго не наступает.

А когда наступает, Арсений не двигается с места.

Все встают, шумят, куда-то выходят, толпятся у холодильника, а он сидит. И я сижу.

«Выходи, я сейчас закончу» – словно слыша мое возмущение, печатает Арсений.

Чертов трудоголик.

Кидаю телефон в сумку и под общий гвалт выхожу на улицу. Замираю на крыльце, нервно постукивая ногой. Это все ужасно комично. Я и Арсений. Сбегаем от коллег, чтобы как школьники… поговорить, ага. Только о разговоре и думаю с тех пор, как он нашептывал мне на ухо до мурашек.

Чувствую себя ужасно нелепо. И еще более ужасно окрыленной. Какие-то насекомые точно завелись у меня в животе. Лишь бы это оказались не глисты.

Арсений появляется, стремительно врываясь в мое задумчивое пространство. Останавливается так близко, что приходится задрать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. На дне голубых глаз плещется спектр заразительных эмоций: воодушевление, предвкушение, радость. Хотя возможно, это моя проекция в его глазах.

– Идем? – мужские пальцы мягко касаются моего локтя и скользят вниз по руке. Меня с ног до головы пронзает электричеством. Боже, я совсем растеклась.

Киваю, пряча улыбку в крепко сжатых губах. Он убирает руку и делает шаг назад, увеличивая между нами пространство. Так прилично, и так досадно. Мы спускаемся с крыльца и молча следуем в знакомом направлении. Идем неспешно, словно растягивая мгновение, лишь изредка задевая друг друга плечом. Каждое касание отдается импульсами в солнечное сплетение, и голова начинает немного кружиться.

Мы молчим, но будто разговариваем.

Я снова выдумываю слова за него:

«Давай возьмемся за руки»

«Давай остановимся»

«Давай целоваться»

Эти мысли пробегают в голове за секунду, вызывая прилив жара. А потом они материализуются.

Арсений резко тормозит, разворачивается ко мне. Мгновение и его руки – сильные, настойчивые – оказываются на моей талии.

– Это выше моих сил, – звучит хрипло.

А затем наши тела примагничиваются, словно плюс и минус. Он делает шаг, я встаю на мысочки. Наши губы, наконец, соединяются.

Теплые, жадные, горьковато-сладкие.

Кажется, я могу сойти с ума от переизбытка эмоций. Меня накрывает волной покалывающих все тело иголочек, а грудь распирает таким сильным чувством, что можно задохнуться.

Арсений неумолим. Целует совершенно по-сумасшедшему. Дерзко, требовательно, не оставляя и шанса на инициативу. Он захватывает все вокруг и подчиняет себе: мои губы, руки, дыхание. Всю меня с потрохами.

Если бы я знала раньше, как он умеет целовать… может, и не было бы всей этой глупой борьбы между нами, неприязни и ненависти. Мы бы нашли, чем себя занять.

– Ты больше не ненавидишь меня? – резко отпрянув, интересуюсь я, заглядывая в затуманенные глаза Арсения.

– Ты серьезно сейчас спрашиваешь? – тяжело выдыхает он.

– Мне надо знать. Потому что я… вроде… все прошло. А ты… Не смейся! – зажимаю его рот ладонью, когда красивые губы разъезжаются в улыбке.

– Это самая большая глупость, которую я от тебя слышал, – перехватывает мое запястье, зажимает в руке, а затем касается пальцев легким поцелуем.

Черт возьми, это правда происходит?

Он касается меня своими губами, сжимает ладонями, прожигает взглядом. Среди бела дня, посреди незнакомой улицы. И я позволяю.

– Ты снова делаешь это, – почему-то улыбаюсь я.

– Что?

– Выставляешь меня дурочкой.

– Прости, – улыбается. – Ты удивительно ненаблюдательная. Я схожу от тебя с ума. Ужасно давно, – он прикладывает мою ладонь к щеке, осторожно вглядываясь в мои глаза.

– Насколько ужасно? – шепчу я, считая, с какого удара сердца мою грудную клетку пробьет насквозь.

– Невыносимо.

– Как думаешь, если мы с обеда не вернемся, нам сильно влетит?

Я жмусь к Арсению теснее, он тяжело дышит и все вглядывается и вглядывается в мои глаза. Кажется, немного шокированный моим вопросом. Я и сама не понимаю, как это вылетело из моего рта. Я практически предлагаю ему секс, не испытывая при этом ни грамма бесстыдства.

– Иногда мне кажется, что ты дочь самого дьявола, – шепчет, наклоняясь к самому уху. – Но мы не будем этого делать. Хотя, видит бог, не потому, что мне не хочется. Ты обещала мне разговор. И он нам нужен. А еще работа есть работа. Не будем смешивать две эти плоскости.

Его рука трепетно проходится по моей руке, от плеча до ладони, пальцы переплетаются с моими. Арсений отступает на полшага и тянет меня за руку. Я следую за ним, все еще немного под кайфом от недавнего поцелуя.

Поговорить. Да, кажется, что-то такое было и в моем плане.

Но движемся мы к пункту назначения молча. Молча заходим в здание, молча петляем по темному коридору, в который он меня уже заводил. Но сейчас, в отличие от того раза, в моей голове бродят совсем иные мысли: я мечтаю, чтобы мы здесь заблудились.

Тем не менее, Арсений не поддерживает моих фантазий. Он толкает дверь, и мы попадаем в полумрак уединенного кафе. Присаживаемся за тот же столик у окна, прячемся за меню.

– Ты будешь пользоваться своим желанием? – интересуюсь, выглядывая из-за заламинированной бумажки.

– Непременно, – расплываясь в хитрющей улыбке, говорит он.

– Мне стоит бояться? – выходит со смешком.

– Определенно!

Голубые глаза Арсения вновь заволакивает туманом. И это чарующее зрелище. Мы снова замолкаем, и тишина больше не кажется мне уютной. Мне неловко. Я не знаю, как начать разговор и что вообще стоит обговорить. Стоять в его объятиях и ни о чем не думать – просто. Сидеть напротив и говорить – задачка повышенной сложности.

– Я не знаю, с чего начать, – скованно улыбаюсь, теребя уголок пластикового меню. Опускаю взгляд на ряды блюд, но ничего не вижу, просто не могу сосредоточиться на буквах.

– Давай начнем с конца, – спокойно говорит Арсений.

– Разве не положено начинать сначала? – поднимаю на него несмелый взгляд.

– У нас оно не задалось. А конец был… потрясающий, – улыбается до едва заметной ямочки на щеке.

– Феерический, – скромно отмечаю я. Снова сжимаю губы, сдерживая рвущуюся улыбку.

– Если ты не жалеешь, то…

– Не жалею, – говорю так твердо, что сама удивляюсь. Были какие-то муки, непонимание, удивление. А сейчас ничего этого нет.

– И больше не винишь меня во всех грехах…

– Перестань, – кидаю в него салфетку, попавшуюся под руку. – Я помню, что сама на тебя вешалась.

– О, да, – смеется. – Тебе сложно сопротивляться.

– Но ты сопротивлялся. Это я тоже помню, – снова прикрываюсь меню, чтобы скрыть красноту на лице. – Мы же не дошли до… финала? – выглядываю одним глазом.

– Один из нас точно не дошел, – тихо отвечает Арсений, следуя моему примеру и загораживается меню.

О, боги!

– Добрый день! Уже выбрали? – возле столика так невовремя появляется официантка. По-моему, даже та же самая, что в прошлый раз.

– Да, второй комплексный, пожалуйста, – тут же переключается с темы чьего-то оргазма Арсений. Я так не могу. Я хочу узнать подробности!

– Мне четвертый. И апельсиновый сок.

Хочется добавить: и водки! Но баловать себя «Отверткой» в обеденный перерыв понедельника немного маргинально. Я буду мужественной, и стойко перенесу этот разговор на сухую.

– Расслабься, – как только официантка уходит, теплая ладонь Арсения находит мою на столе и мягко поглаживает. – Мы не делали ничего ужасного.

– Я расслаблена! – выходит нервным фырканьем.

– Я вижу, – переворачивает мою руку ладонью вверх и бережно проводит по ней подушечками пальцев.

По коже тут же разбегаются мелкие иголочки, а пульс снова отбивает где угодно, только не в груди.

– Поверить не могу, что касаюсь тебя, – тихо-тихо говорит он. – И ты не сопротивляешься, – поднимает на меня свой гипнотический взгляд.

– Тебе тоже очень сложно сопротивляться, – отчего-то совершенно севшим голосом говорю я.

– Я хочу позвать тебя на свидание.

– Это еще не оно?

– Нет. Даже близко не оно.

Боги, как же он это говорит. Все внутри совершенно наивно начинает трепетать. Наверное, свидание с Арсением – это действительно нечто необыкновенное. Он же такой. Необыкновенный.

Мы не отрываем глаз друг от друга. Я вглядываюсь в его душу, столько времени казавшуюся мне потемками, он – в мою, не прерывая контакта рук. Это совершенно магический момент. Секунды, минуты волшебства. И даже, когда нам приносят тарелки, чары не развеиваются.

Только под конец обеда я, наконец, задаю самый важный вопрос:

– Что теперь будет?

Арсений берет секундную паузу.

– Не знаю. Будет по-другому – это точно. А дальше придется просто пробовать, чтобы узнать, – с присущей ему легкостью и уверенностью говорит он.

– А на работе?

– А как ты это видишь?

– Я больше не буду сбрасывать на твою машину цветы, – смущенно улыбаюсь. Хотя моей вины там только половина. Ну максимум семьдесят пять процентов.

– И приводить бродячих бешеных котов, – насмешливо приподнимает бровь.

– О, боже, ты знаешь! – шепчу пораженно.

– Уборщица нашла в женской уборной переноску, сложить два и два оказалось несложно, – хмыкает Арсений.

– Черт.

– Ты так хотела убедить меня в своей правоте?

– Ты ужасно обидел меня. Я должна была тебя переиграть.

– Но ты же понимаешь, что, подтасовывая факты, правдой они не становятся? – говорит мягко, но все равно так, словно я идиотка.

Я прищуриваюсь, пытаясь препарировать его взглядом. Конечно, я немного мухлевала с гороскопом. Но уверена, что он и так бы сбылся! Просто я немного утрировала происходящее, чтобы его правдивость стала более очевидной.

– Мы снова сейчас поругаемся, – говорю недовольно.

– Не поругаемся, – Арсений снова цепляет мою руку и начинает поглаживать. – Я знаю способ, как переключиться.

Он приподнимается над столом, наклоняется ко мне и оставляет невесомый поцелуй на губах.

– Пойду оплачу, – выходит из-за стола и идет к кассе.

Вообще, мне нравится его план. Если скользкой темы не касаться, мы с Арсением можем быть безгранично счастливы. Я вполне могу заткнуть потребность все пропускать через звезды подальше. А он придумал довольно хитрый способ не ссориться на этой почве. У нас все получится.

– На работе, думаю, не стоит светиться, – упоминаю я уже у самой работы.