Стрелец тебе в Юпитер

Глава 23.

Иногда время – твой враг.

Особенно, когда ты выделила его себе для рефлексии.

Потому что всё это переосмысление, анализ, фокус на себе и своих чувствах – чушь собачья. Я умею только панически бегать по квартире и сокрушаться: что же делать, что же делать, что делать?

И я ни черта не понимаю, что чувствую. В голове такой хаос – в пору брать метлу и убираться. Сердце грохочет, губы горят, мысли скачут, как подстреленные с «о, боже, какой же Арсений…» до «о, боже, это же Арсений!».

Как мы вообще докатились от жгучей ненависти до пьяных поцелуев и дальше? В какой момент все пошло по наклонной?

Хотя я точно знаю в какой: когда он вздумал меня целовать в темном запертом офисе. Так что это он во всем виноват! Зачем он вообще тогда полез?

Бодрый рингтон телефона заставляет меня вспотеть. Я буквально подскакиваю на месте и с опаской подхожу к брошенному на кухонном столе смартфону. Настороженно всматриваюсь в имя на экране и с облегчением выдыхаю. Альбина.

– Привет, – хрипло здороваюсь с сестрой.

– Заболела? – тут же диагностирует она.

– Похмелье, – оправдываюсь в ответ.

– Ты же не пьешь!

– Так вышло.

– Прикольно. Приедешь сегодня?

Я всматриваюсь в свое опухшее отражение в дверце холодильника и тяжело вздыхаю. Поспать бы, но разве я засну сейчас?

– Приеду, конечно.

– Слушай, захвати баклажаны, запечь сегодня хотела, все купила, их забыла.

– Сделаешь мне антипохмелин?

– Сделаю, – смеется. – Тогда кефир еще захвати.

– О, да, – мычу в трубку, потому что, оказывается, очень хочу кисленького. – Скоро буду.

– Ты не на работе?

– Я умираю, какая работа?

– Ну да, – снова смеется в трубку.

По окончании разговора я бреду в спальню, чтобы переодеться в удобный спортивный костюм, выпиваю еще одну таблетку аспирина и еще пол-литра воды, и выхожу из дома. Сбегаю.

Потому что, если честно, убежать как можно дальше от квартиры, адрес которой Арсений знает, и от самой себя – кажется мне весьма неплохим вариантом.

Забегаю в магазин возле дома, покупаю все, что мне велено и очередную мелочь для Филиппчика, и вызываю такси. Трястись полтора часа в общественном транспорте кажется мне сейчас невозможным.

По пути к сестре меня даже вырубает.

– Привет, пьянь! – с порога приветствует меня бодрая и веселая сестрица.

– Ты меня ненавидишь.

– Я тебя – обожаю, – приобнимает за плечо и ведет на кухню. – Сейчас супер антипохмельный смузи тебе сделаю, и ты в этом убедишься. Баклажаны купила?

– Купила, – бурчу, ставя пакет на стол.

– Ну рассказывай, что за повод был вчера? – роясь в сумке, начинает допрос.

– Случайно вышло. Девочка из декрета вышла, принесла шампанское и одно за другим…

– Ты проснулась у себя дома? – поднимает внимательный взгляд на меня.

– Ага.

Если бы это помогло!

– И что, в этот раз без приключений обошлось?

– Практически, – хрипло выходит из меня.

– Рассказывай! – горящими предвкушением глазами, требует Альбина.

– Не хочу.

– Вот так растишь ее, растишь, смузи ей делаешь… – достает блендер.

– Ты меня не растила, а пыталась прикончить все детство, забыла?

– Что было, то было, – отмахивается. – И по гаражам тебя прыгать я не заставляла, чтобы ты маме там не рассказывала!

– А уж в кульке?

Альбина на секунду замирает с пакетом замороженных ягод в руке, а потом разражается громким смехом.

– Точно! Я забыла. Но это меня подружка подговорила, мы лазили на стройке и там под плитами этих ужей было…

– Я чуть не умерла.

– Они не ядовитые!

– От испуга!

– Классное было время, – с улыбкой вздыхает сестра. – Но ты с темы не съезжай, – закидывает в блендер ягоды и тянется за кефиром. – Какие приключения твоя задница словила вчера?

– Кажется, я вчера привела домой парня…

– Начало мне нравится!

– С работы…

– У-у-у. Хорошенький?

– Ужасный! – падаю лицом в стол и закрываюсь руками.

– Вот поэтому я обычно больше бокала тебе и не наливаю! – возмущается сестра. – Тебе алкоголь напрочь сносит мозги. Могла бы выбрать симпатичного!

– Он симпатичный. Просто я его – ненавижу!

– Да ты что! – преувеличенно ужасается она, включая блендер.

– А-а-а, – затыкаю уши от этого ужасного, дробящего мой мозг звука.

Ощущение, что это не ягоды сейчас перемалываются в кашу, а мое сознание. К счастью, это быстро заканчивается.

– Держи, – передо мной вырастает огромный стакан с кефирным антипохмелином. – Трубочку дать?

– Дай.

Сестра достает откуда-то из закромов металлическую трубочку для коктейлей и с помпой закидывает ее в мой стакан.

– Вернемся к разговору о ненависти и любви.

– Я его не люблю! – тут же возмущенно перебиваю ее.

– Скажи это своей вчерашней версии.

– Ты о чем вообще? – всасывая ягодное благословение небес, интересуюсь я.

– Знаешь, как говорят, что у трезвого на уме…

– Нет. Абсолютно точно – нет. Не-не-не. Я в жизни о нем в таком ключе не думала.

Я замолкаю, переваривая собственные мысли. Не думала. Точно не думала. Но теперь думаю.

– Но теперь думаешь, да? – блин, она мысли что ли читает?

– Это странно, да? – вопросительно смотрю на сестру.

– Ой, слушай. Чего тут думать, раз уже все случилось. Не прятаться же друг от друга, как дети? Вы оба взрослые люди, захотели – повторили, захотели – нет. Останется просто приятным воспоминанием. Кто вам что скажет?

Я всасываю еще немного своего бодрящего ледяного смузи и задумчиво пялюсь в окно.

Как из уст Альбинки все просто звучит. Совсем не так, как в моей голове.

– Мы работаем вместе.

– И что?

– Это вообще все меняет.

– И что?

– Сложно.

– И…что?

– И то! – раздраженно отвечаю я.

Ей вообще не понять. Мы работаем вместе, пять дней в неделю, практически стол в стол. Как это теперь будет? Притворяться, что я не терлась об него, как кошка, а он не целовал меня своим порочным ртом? От одной только мысли об этом меня кидает в дрожь. И мне это вообще не нравится. Как это будет вживую? Постоянно представлять его без рубашки, его руки на мне, меня – на нем?

Как же я люблю усложнять себе жизнь.

– Ты вообще после Костика своего в целибат ушла, – прерывает мои размышления сестра, доставая большой таз и скидывая туда баклажаны. – Боишься их, да?

– Стрельцов?

– Мужчин.

– Глупости, – фыркаю я.

– Знаешь, а мне кажется, небольшой роман тебе только пойдет на пользу. Я, конечно, не знаю, что там за парень с работы, может он урод моральный, и вовсе за него не топлю. Но тебе давно пора немного встряхнуться. Походить на свидания. Поприводить парней домой…

– Мне кажется, хорошие старшие сестры не должны такое предлагать, – улыбаюсь опустевшему стакану.

– Я ужасная старшая сестра. Мы это выяснили еще на ужах.

– И он совсем не моральный урод, – зачем-то добавляю я.

– Да? Может тупой, как барашек?

– Вообще-то он экономический аналитик. Очень умный. Слишком даже.

– А, понимаю. Зануда. Бесячий такой очкарик, живущий с мамой.

– Нет, – уже вовсю хохочу я.

Видела бы она Арсения!

– У него своя квартира, и он не носит очки. Вообще-то он очень даже… красивый. Но занудный, да.

– Боже, какой кошмар. Красивый умный мужик с собственной квартирой и, очевидно, хорошей генетикой – зануда, – она включает воду и ставит под нее мыться баклажаны. – Я в шоке.

– Давай помогу, – встаю к раковине и берусь мыть овощи. – У нас типа взаимная неприязнь, – говорю глухо. – Он все время меня достает.

– Как мило. Будто в младших классах, когда дергают за косички понравившуюся девчонку?

– Нет, поверь, я тоже ему не нравлюсь, – фыркаю, натирая дурацкие баклажаны, закрываю кран, сливаю воду.

– Что у пьяного на языке… Иначе бы он на тебя даже пьяный не позарился.

– Вообще-то он вчера трезвый был.

– Хм.

Я и сама знаю, что «хм»! Это самая нестыкующаяся штука во всей этой истории. Просто, если я имею оправдание своим поступкам, то он – нет. И на что бы там ни намекала Аля, Арсений, конечно, совсем не ублюдок. Он ни за что не стал бы просто пользоваться ситуацией. А значит…

– Кажется, мне надо позвонить.

Я вытираю руки о кухонное полотенце и, закусив изнутри щеку, достаю телефон. Несколько секунд трачу на разблокировку экрана и мысленно начинаю диалог. Если честно, ничего, кроме «привет» в голову пока не приходит. Но я надеюсь, что Арсений, как всегда, будет инициативнее и все возьмет на себя.

Прикладываю трубку к уху и слушаю мерные гудки.

Боже, пульс колошматит, как сумасшедший.

Идет седьмой гудок, восьмой, я разъедаю щеку изнутри от волнения и… электронный голос посылает меня на голосовую почту. Искренне надеюсь, что он просто занят, а не игнорит меня после всего мной сказанного.

«Ладно» – шумно выдыхаю. – «Это к лучшему»

Есть время прокрутить немного в голове то, что хочется сказать и спросить. Больше, конечно, спросить. Что я могу сказать? Ты классно целуешься? Давай будем целоваться, а не разговаривать, у нас это лучше выходит?

Не знаю, что еще могу предложить.

– Не отвечает? – влезает любопытная сестра.

– Не-а. Занят, наверное. Он же на работе, – пожимаю плечами, откладываю телефон и поднимаю взгляд на Альбину.

– Как его зовут? – облокачивается на столешницу, выпуская из рук овощечистку, которой орудовала над картошкой, и расплывается в улыбке.

– Арсений.

– М-м-м, Сеня…

Я морщусь от отвращения. Сразу вспоминается Алена с этим своим придыханием. Фу. А ведь она сейчас на работе, он тоже, и они… Черт, только необоснованного чувства ревности мне сейчас и не достает! Откуда оно вылезло вообще? Залезай обратно!

– Так он, говоришь, красивый, – снова берется за картошку Аля.

– Угу, – киваю.

Даже чересчур. Эти его плечи, занимающие порой весь дверной проем… А пресс, которым он светил у себя в ванной…

Черт.

Я абсолютно точно пала жертвой его пресса. И даже не заметила.

– Возьмись за баклажаны, плиз, пока я тут закончу, – кивает на раковину сестра.

Я возвращаюсь к баклажанам и снова включаю воду. Под ее шум отлично думается.

– И квартира у него, значит, своя, – зачем-то опять возвращается к этой теме.

– И собака, – добавляю я. – Огромная просто! – улыбаюсь, вспоминая Молли-Бу.

– Значит, еще и любитель животных. Вау. Но, конечно, самолюбивый донельзя?

– Стрелец, – подтверждаю я, оборачиваясь через плечо и строя рожицу.

– Это они в списке наиболее вероятных маньяков на первом месте?

Она гремит сзади кастрюлей и еще бог весть чем, пока я смеюсь. Помнит, как я составляла этот шуточный рейтинг. Но это правда забавный факт.

– Не на первом, но в тройке! Но главное, ты помнишь, Костя – Стрелец.

– Мудила, – вставляет она.

– Отменный. А еще изменщик и самодур. Юпитер в пятом доме в четвертый не перетащишь! – вздыхаю, вспоминая, почему изначально невзлюбила Арсения. Он же тоже из этих. Вот где настоящая преграда для отношений.

Боже, я что, серьезно подумала о слове на букву «О»?

Что длительный простой в личной жизни и парочка страстных поцелуев делает с женщинами!

– А у него точно пятый?

– Точно, я узнавала.

Перекрываю воду и возвращаюсь с тазом баклажан к столу. Берусь за нож.