Бунт Галатеи

9. Сладкие сны

– 23 –

Она открыла телефонную книжку и набрала его номер.

– Шон? Это Эдит Робинс.

– Здравствуйте, мисс Робинс.

Учтивый мальчик.

– Шон, через неделю вручение премий «Золотой шлейф[1]». Поправьте меня, если я ошибаюсь, но я думаю, вы не получали приглашения.

– Вы правы.

– Что бы вы сказали, если бы мы посетили церемонию вместе? Предупреждаю вас, что на людях собираюсь вести себя так, как если бы вы были моей собственностью.

Она заранее заготовила эту фразу. Было даже интересно, как отреагирует Шон.

– Это прозвучало бы лучше в такой форме: «как если бы мы были парой». Не так ли?

Он неглуп. Она это заметила еще во время съемок.

– Это меня устраивает. Итак?

– Это честь для меня. Можно подумать?

Эдит закусила губу до крови. Щенок. Сопляк. Наглец.

– Подумать?

– Я бы хотел посоветоваться с Джефом. Как он думает, стоит ли это делать во время съемок его фильма. В его ли это интересах.

– Хорошо, – уступила она. – Это разумно.

Он перезвонил через полчаса.

– Джеф считает, что это неплохое паблисити. Правда, все зависит от того, насколько «парой» мы должны выглядеть.

– О, – нервно улыбнулась она, – чувство меры у меня есть. Я не собираюсь целоваться с вами взасос на виду у изумленной публики. Достаточно просто выйти в свет вместе. Думаю, в прессе появятся несколько фотографий с различными многообещающими подзаголовками.

– Буду польщен.

– 24 –

Джеф и Кара стояли у машины и ждали задержавшегося Роя.

– Кстати, интересно узнать, – спросил рассеянно Джеф, – тебе вообще какие любовные сцены нравятся? В смысле – в кино? У тебя есть какой-нибудь – эталон, что ли?

Кара отнеслась к вопросу серьезно, поэтому думала довольно долго.

– Наверное, из фильма «Привидение», – ответила она.

– Ага. Когда герои за гончарным кругом?

– И это тоже – но мне больше нравится в финале, когда Патрик Суэйзи может снова к ней прикоснуться.

– Там хорошая музыка, – сказал Джеф.

Кара согласилась.

– Еще «Грязные танцы», если говорить о музыке…

– И о Патрике Суэйзи, – подколол он ее.

– По крайней мере, партнеры там полностью одеты, – не удержалась от ответного укола она.

По дороге Рой и Кара, сидевшие на заднем сиденье, устроили шуточную перепалку. Джеф поглядывал на них в зеркало заднего вида и, наверное, думал: что за дети.

Дом Джефа Каре понравился. Обычный американский дом, не то что особняк Крейга. Ограда, газон, почтовый ящик. Крыльцо, на котором стоят кресла-качалки и небольшой столик с забытым стаканом на нем, лежит заляпанный грязью футбольный мяч Роя…

– Входи, – незамысловато пригласил ее хозяин, отпирая дверь.

Кара вошла и остановилась у порога. Белая лестница вела на второй этаж. Прямо перед ней на стене, казалось, улыбалась ей абстрактная картина радостных тонов.

Ей тут определенно нравилось.

Джеф бросил ключи на столик и взлетел по лестнице вверх.

Рой постарался быть более галантным:

– Выпьешь кофе?

Он направился в кухню, Кара неторопливо последовала за ним.

– Да, Рой, – крикнул сверху Джеф. – Выпейте там кофе, сообразите сандвичи. Поразвлекай гостью, пока я приготовлю видеопленки.

В роли гостьи Кара села у стола и сложила руки – но сидеть ей пришлось не слишком долго. Сначала Рой не дотянулся до полки, на которой стояла банка с кофе, потом выяснилось, что он не очень умеет управляться с кофеваркой. Подшучивая над ним, она принялась за дело сама.

– Есть листья салата? Сыр? – спросила она, поставив кофе.

Рой вытащил из холодильника все, что там было и что можно было приспособить для сандвичей. Еще они решили сделать омлет.

На кухне тоже было хорошо. Она была светлая и удобная.

– Чем ты завтракаешь? – спросила она у Роя. – Хлопьями?

Он кивнул, засовывая в рот шоколадку.

– А у мамы?

– То же самое. Что хочу, то и ем, никого это не заботит.

Невольно Каре подумалось: как бы было хорошо, если бы они жили тут одной семьей. Она отогнала эту непрошенную, крамольную, слишком предсказуемую мысль.

А что еще может подумать женщина, если ей доверено хозяйничать на кухне у мужчины?

Ладно – у мужчин, поправила она себя мысленно, глядя на Роя, доедающего «Сникерс».

– Кофе готов. Позовешь папу?

Рой с набитым ртом снова кивнул.

– Убери локти со стола.

– Мистер Макфарланд, – пожаловалась Кара входящему Джефу, – вам никто не говорил, что ваш сын бывает невыносим?

– 25 –

После того, как они перекусили, Джеф предложил Каре подняться наверх и посмотреть пару сцен из его прежних фильмов.

Наверху в таких домах наверняка были спальни, и Кара замялась.

– У тебя нет видеомагнитофона внизу – в гостиной?

Джеф посмотрел на нее с некоторым недоумением. Вот что значит настоящая невинность, подумала она с иронией и почувствовала, что ее щеки вновь заливает краска.

Она так и не поняла, что он подумал.

– Да есть, – сказал он. – Тогда мы с Роем посидим наверху. Или лучше погоняем мяч на заднем дворе, да, сын?

Это было здорово. Кара предполагала, что Роя он отошлет, но боялась, что Джеф захочет находиться с ней в момент просмотра. Слава Богу, ему хватило деликатности.

Убедившись, что отец и сын ушли, она вставила первую из приготовленных кассет в видеомагнитофон и села на диванчик.

Заиграла музыка.

Что ж… это было… красиво. (Как и говорил Джеф.)

Кара не могла бы подобрать другого слова.

Она замерла, не отрывая взгляда от экрана. Она закусила губу, ощущая во рту какой-то странный привкус. Если это возбуждение, подумала она несколько отстраненно, то это не слишком похоже на то, как она себе это представляла, или на то, что она испытывала, когда, скажем, читала любовные романы или ей встречались постельные сцены в кино.

Может быть, потому, что ей уже довелось поработать с Джефом, она видела в том, что происходит на экране, его режиссерскую руку.

Конечно, он немного схитрил и подстраховался, заранее задав вопрос о ее вкусах. «Грязные танцы», «Привидение» – страсть, подчиненная нежности. Вряд ли можно было утверждать, что Джеф видит плотскую любовь именно так – почти наверняка в его фильмах были и моменты, полные, как Джеф выразился, «агрессивной эротики», но он остановил кассеты именно на том, что могло бы понравиться ей. И подходило Деборе.

«Дебора», – напомнила себе Кара.

Первый фильм. На коробке не было названия, и она подумала, что надо бы задать Джефу этот вопрос.

Она сконцентрировалась на экране.

Музыка была лиричной; солировала скрипка – или скрипки, пожалуй. Раньше Кара как-то не задумывалась о потенциальном эротизме этого инструмента (скорее ее привлекали саксофон или гитара), но тут все сошлось. Обнаженная девушка – наверняка из балетных – танцевала, запутываясь в газовом шарфе и вновь распутываясь. «Я так не смогла бы», – подумала Кара. Потом, в согласии со звучащей мелодией, кончик шарфа ухватила мужская рука, властно притянув танцовщицу. Встретились и слились в поцелуе профили – пролетел мимо камеры полупрозрачный материал. Девушка резко повернула голову – прошелестел шлейф ее прекрасных волос. Мужские руки, ласково погладив шелковистые волосы, коснулись лица – и вновь поцелуй.

Но это вовсе не постельная сцена, удивилась Кара. Хотя актриса была обнажена, это не вызывало протеста. Ни грудь, ни другие… хм, ее прелести не были подчеркнуты. Был ли одет мужчина, камеру не интересовало. А на девушке любая одежда и вправду была бы лишней. Камера все же выхватывала то ее нежное плечо, то длинную ногу, и легкие жесты мужских рук – однако пошлости в этом не было ни на гран.

Но ведь Джеф, конечно, повторяться не станет, сказала себе Кара. Балерина из нее не получится, превратить проблемную сцену в танец – шансов никаких. И спрятаться за газовым платочком тоже не выйдет.

Увиденное вызвало в ней странные, смешанные чувства. Безусловно, это было искусством. Музыка, грациозный танец, гибкое тело… намек на красивые ласки. Пожалуй, ей хотелось большего.

Нет, она не сомневалась, что в контексте фильма этого было достаточно… но сейчас она и думать забыла о Деборе. Кто поймет этих женщин, усмехнулась она про себя.

Кара встала и поставила вторую пленку. Тоже без названия. Наверное, Джеф намеренно поменял обложки кассет.

Здесь все было, в общем-то, проще и более по-земному. Комната была видна, и оба любовника тоже. Одежда падала на пол… Что нового можно придумать в этом старом, как мир, акте? Разве что показать его поэтически. Кара понимала.

Мужчина показался ей довольно привлекательным. Кажется, между партнерами присутствовала пресловутая «химия» – глаз не отведешь, хотя, вроде бы, ничего особенного не делают. Ей даже не хотелось облекать это в слова. Звучала незнакомая Каре песня, хрипловатый мужской голос пел: «Такая женщина, как ты», и… и все-таки, подумала вдруг Кара, это танец.

Здесь на актрисе оставалась кое-какая одежда, а потом ее тело прикрывала простыня. Видимо, Джеф забыл суть нашего спора, хмыкнула про себя Кара.

Сцена кончилась. Выключив видеомагнитофон, гостья призадумалась.

Джеф Макфарланд недаром слыл любимцем женщин: понимая, что напролом в этой ситуации идти бесполезно, выбрал обходной путь. И, кажется, преуспел…

Вывел ее из задумчивости легкий стук пальцев по стеклу: Джеф поскребся в заднюю дверь. Надо же, из-за нее он стучится в собственный дом. Всегда остается джентльменом.

Автоматически, вместо того, чтобы кивнуть в знак согласия (через стекло он бы увидел), Кара встала и открыла ему.

– Конечно, это не «Красота по-американски», – сказал он, проходя мимо нее в комнату. – Лепестки роз сверху не падали.

Кара вдруг увидела, что Джеф волнуется о том, какое впечатление на нее произвели просмотренные эпизоды, хотя и пытается это скрыть. Это оказалось для нее неожиданным; до сих пор, кажется, он никак не обнаруживал своей уязвимости, оставаясь мастером своего дела, известным режиссером и вообще суперменом.

Ей показалось невероятно трогательным его волнение. И вообще его сегодняшнее поведение.

– Где Рой? – проговорила она, кашлянув.

– Во дворе. Давай я отвезу тебя домой, поговорим по дороге? – предложил он.

Кара согласилась. Сидеть с ним вдвоем у него дома и обсуждать вопросы секса – увольте.

– 26 –

– «Красота по-американски», говоришь, – промурлыкала она, садясь в машину. – Не знаю. Лепестки помню, но мне это как-то… не очень. Вот некоторым женщинам нравится, как Ретт Батлер несет Скарлетт на руках вверх по лестнице, – это я понимаю.

Джеф завел мотор.

– Ладно, ты вынуждаешь меня задать вопрос. Как тебе сегодняшний киносеанс?

– Достаточно… деликатно.

– Достаточно ли деликатно для тебя? – он поймал ее взгляд.

Кара пожала плечами.

– Во втором фильме она была одета.

Джеф помолчал.

– Странным образом, Кара, – проговорил он, – секс с полуодетой женщиной мне представляется менее нежным. Вроде «раз-два-спасибо-пока[2]». Без особой поэзии, восхищения женским телом и уважения к… Я объяснял тебе, что в этом фильме мне хотелось… Ты хорошо помнишь «Грязные танцы»?