Империя желания

Глава 14

Гвинет

Веди себя прилично, иначе заплатишь.

Веди. Себя. Прилично. Или. Ты. Заплатишь.

Он не может сказать такие вещи, а затем уйти, или, точнее, выгнать меня, потому что у меня есть вопросы. Много. Как я буду платить? Почему? Где? Когда?

Так много вопросов.

Думаю, как и все, что касается Нейта. И я не знаю, почему хочу заплатить, а может, знаю. Потому что я в каком-то смысле мазохистка, а мазохисты любят боль, особенно когда это результат того, что мы сделали.

Думаю, именно поэтому я поцеловала его тогда, потому что мои мазохистские наклонности овладели мной, и я не могла от них избавиться. И не дай бог рассказать о них папе, ведь что я скажу? Папа, я думаю, что у меня есть мазохистские наклонности по отношению к твоему другу, и я не могу их остановить. Да, я не смогу снова смотреть ему в глаза.

В любом случае, я не могу сосредоточиться на файле из-за того, что сказал Нейт. Я читаю несколько строк и снова думаю обо всех словах, которые он мне сказал.

Малышка.

Веди себя.

Заплатишь.

О, и действительно чертовски влипла. И это самое важное.

Это всего лишь жалкие слова, но они зарываются мне под кожу и упираются в мои кости. Может быть, мне тоже стоит составить для них список, например, негативные слова, потому что они вызывают нечто гораздо худшее, чем мои чуткие реакции.

— Привет, новенькая.

Я резко поднимаю голову и прикусываю губу. Упс.

Но проблема не в этом. Меня кто-то позвал. Сегодня я единственная новенькая в месте для стажеров, и все остальные стажеры избегают меня, как чумы. Вот что происходит, когда они узнают, что я дочь Кингсли Шоу. Как в Шоу в Weaver & Shaw. Они либо целуют меня в задницу, либо избегают.

В поцелуях в задницу нет необходимости, потому что они прошли стажировку, а мой отец ушел из поля зрения. Я впервые рада, что никто не знает о моем браке с Нейтом. Это могло слишком быстро стать проблемой.

Как бы то ни было, партнеры меня любят, а стажеры — нет. Думаю, они могут даже ненавидеть меня, потому что не думают, что я так много работала, как и они, чтобы пройти стажировку.

Попытайтесь произвести впечатление на Нейта, придурки.

Девушка, которая позвала меня и называла новенькой вместо мисс Шоу, выходит из левого поля зрения. Я поднимаю глаза и смотрю на неё. Невысокая девушка в брюках цвета хаки и рубашке, которая, возможно, на несколько размеров больше. Ее густые черные волосы обрамляют маленькое лицо, и она носит очки в черной оправе. У нее должно быть плохое зрение, потому что я почти не вижу ее глаз, они похожи на крошечные коричневые точки.

И она нависает над моим столом, хотя ее рост не дает ей такой роскоши. А вот ее аура да. Темная, как смоль. И ее непроницаемое лицо не помогает.

— Ты звала меня? — спрашиваю я.

— Да. Идем за мной.

— Куда?

— Меньше слов — больше дела, не так ли?

Я хочу спросить ее, кто она такая, но она уже уходит, и у меня нет другого выбора, кроме как пойти за ней. Почему люди говорят не следовать за ними сегодня?

Поднимаемся на лифте в ИТ-отдел. Я прищуриваюсь, совершенно не зная обо всех машинах и вещах, которые лежат вокруг. Боже. Если я заблужусь в этом месте, мне никогда не выбраться отсюда.

Несколько парней печатают и смотрят на миллион экранов. Думаю, такой большой фирме, как W&S, действительно нужна такая защита. Я впечатлена их поддержкой. Юристы получают всю заслугу, но без ИТ-специалистов фирма рухнет.

Невысокая девушка ведет меня к компьютеру в стороне и садится перед ним, затем указывает на стул рядом с ней.

— Садись.

Я все еще не понимаю, что происходит. Теперь, когда я изучаю ее внимательнее, она выглядит моложе, чем я думала. Может, на несколько лет старше меня, но ей определенно за двадцать.

Она достает протокол и бросает его на стол передо мной. Несмотря на внешнюю манеру поведения, у нее очень мягкий женский голос.

— Помогите мне разобраться в датах дел. Я создаю диаграмму.

— Я думаю, ты ошиблась человеком. Я стажируюсь на…

Она быстро печатает, все ее внимание сосредоточено на экране.

— Меня не волнует, чей ты стажер. Ты проходишь практику, а это значит, что можешь помочь, а не сидеть и мечтать.

Она видела, как я мечтаю. Ох. Должно быть, поэтому она выбрала меня.

— Но я прохожу практику по юриспруденции. Я действительно не знаю, как я могу помочь с ИТ.

— В колледже тебя учат читать, верно? Время, потраченное на жалобы, можно было бы потратить на работу.

— Хорошо, тебе не нужно быть такой язвительной, — открываю журнал. — Я Гвен. Как тебя зовут?

— Джейн. И как видишь, я занята.

На самом деле это намного веселее, чем я думала. Я помогаю ей составлять списки дел по годам, и она составляет для них диаграммы, которые можно отсортировать в алфавитном порядке, по юристам, характеру, номерам в делах и даже по судьям.

И она делает это так быстро, что мне немного стыдно, что мне потребовались часы, чтобы просмотреть файлы, которые дал Нейт. Возможно, это были враждебные взгляды других практикантов. Джейн, однако, мотивирует меня работать.

— Это так красиво, — я показываю на результат на экране, но Джейн даже не улыбается, а продолжает, как будто ее пальцы текут, и это все, что они могут. — Это красочная клавиатура.

— Снова делаешь ненужные вещи, дурнушка Джейн? — спрашивает парень в очках без оправы, стоя рядом с нами. Он один из тех, кто сидел перед монитором ранее.

Его друг, одетый в липкую фланелевую рубашку, присоединяется к нему, смеясь.

— Мне становится скучно, когда я заканчиваю свои дела раньше, чем вы, мальчики, — говорит она, не глядя на них, и я могу сказать, что это их бесит, потому что они больше не улыбаются.

— Да пошла ты, — говорит парень в фланелевой рубашке.

— Возможно, ты захочешь поднять с пола свое достоинство, прежде чем говорить это, — говорю я, ведь считаю, что бороться с несправедливостью — это инстинкт. Понятия не имею, от кого я это услышала. Точно не от папы, потому что он верит только в безжалостную справедливость. Он считает нормальное правосудие слабым и бесполезным.

— А ты кто, черт возьми? — спрашивает парень в безрамных очках.

Думаю, никто из ИТ-специалистов не знает, что происходит в остальной части W&S. Потому что все младшие сотрудники и стажеры меня узнали. По крайней мере, большинство из них.

Поднимаю подбородок.

— Подруга Джейн.

— Да пофиг, — он закатывает глаза и уходит.

— Мудаки, — я машу им вслед.

Маниакальное постукивание Джейн прекращается на секунду, и она наклоняет голову и смотрит на меня. Немного жутко из-за того, что ее волосы падают набок.

— Почему ты это сказал?

— Чего-чего?

— Что я твоя подруга.

— Потому что они были придурками. У меня на них аллергия.

Хоть и вышла замуж за одного из них.

— Мне не нужно, чтобы ты заступалась за меня.

— Извини, но я не могу молчать, когда случаются подобные вещи.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, однажды получишь сдачу.

— Однажды, но не сегодня, — я встаю и поворачиваю шею, затем двигаю ногами, чтобы кровь текла к пальцам ног. — Пойдем пообедаем.

Она открывает ящик и достает один из тех бутербродов, которые вы покупаете в магазине.

— Я обедаю прямо здесь.

— Это не называется обедом. Давай возьмем настоящий, — я тянусь к ней, и она ловит мою руку так быстро, что я вздрагиваю.

— Не трогай мой компьютер.

— Я собиралась съесть сэндвич.

Ее хватка медленно освобождается от моего запястья. Разминая его.

— Вау, вы, ребята, очень собственнически относитесь к своим компьютерам, а?

Она поправляет очки тыльной стороной ладони.

— Мне жаль. Я не хотела тебя обидеть.

— Все в порядке, — я улыбаюсь, хотя это действительно больно. Как будто она обученный ниндзя. — Обед?

Она нажимает кнопку на экране, заставляя его потемнеть, и неохотно встает. Я переплетаю свою руку с ее, и она забавно смотрит на меня, но не отстраняется, когда мы идем к лифту и спускаемся на территорию стажеров.

— Тебе больше нравится домашняя еда? Потому что я умею готовить. Иногда мне это нравится, хотя больше люблю печь. Я принесла кексы сегодня утром, но не думаю, что они еще остались, потому что Дэниел украл их все. Ты его знаешь? Он забавный, с мечтательным акцентом и ямочками на щеках. Боже, они не должны быть законными. В любом случае, завтра я принесу тебе новые кексы…

— Эй.

— А?

— Юристы обычно не такие болтливые.

— Но мы должны быть такими. Разговоры — вот что побеждает в делах, Джейн.

— И тут я поняла, почему ты выбрала право.

— Эй! Грубиянка.

Она поднимает плечо, как будто ей все равно.

Я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах.

— Ты забавная.

— Я саркастична. Есть разница.

— Забавная мне нравится больше, — я беру сумку со стола, пытаясь не обращать внимания на взгляды практикантов. Джейн даже не обращает на них внимания и продолжает изучать свои черные ногти.

Вскоре мы поднимаемся на лифте в гараж.

— Слушай, Джейн.

— Что?

— Ты правда не знаешь, кто я?

— Ты сказал, что тебя зовут Гвен.

— Да, верно, — я не знаю, почему у меня кружится голова оттого, что кто-то на самом деле не связывает меня с папой, фирмой или чем-то еще.

Я просто Гвен. И это освобождает.

В тот момент, когда открывается лифт, моя улыбка исчезает, как и мое сердце. Потому что Аспен садится в машину Нейта, и она улыбается. Нет, она смеется, а он улыбается.

Аспен в машине Нейта, она счастлива, и сейчас время обеда.

Но это неправильно.

Да, я знаю, что они близки, но она не должна быть с ним во время обеда и радоваться этому. А может это нормально, но мой мозг не собирает логически воспринимать эту ситуацию.

Я не думаю, позволяя своим ногам вести себя и бегу к машине. К той же машине, на которой он отвез меня в день нашей свадьбы. Та самая машина, в которую Аспен не должна садиться с такой улыбкой.

Но я опоздала, потому что машина уже выехала из гаража. Исчезла, а я стою здесь и смотрю на дорогу, и в моих ушах эхом разносится шум шин и смех Аспен.

И хочу вырвать уши и скормить ближайшей собаке.

— Гвен?

Я медленно отворачиваюсь от выхода, чтобы сосредоточиться на Джейн. На секунду я забыла, что она здесь, что почти видела, как я выставила себя дурой.

Потому что я не должна была вести себя так. Я в порядке, да? Неважно, с кем Нейт обедает, или что он улыбается ей в ответ, или что она смеется вместе с ним.

— Ты в порядке? — Джейн машет рукой перед моим лицом. — Похоже, у тебя инсульт».

— Все хорошо. Хорошо. Да, совершенно нормально.

— Ты плохо выглядишь. Если бы ты была компьютером, я бы проверила вредоносное ПО. Но я не могу.

Это вызывает у меня улыбку.

— Я не думаю, что какие-либо проверки на наличие вредоносных программ могут исправить меня или то, что я видела.

— Что ты видела? Ты имеешь виду Аспен?

— Ты знаешь ее?

— А кто нет? Она единственная женщина здесь с яйцами больше, чем у некоторых мужчин.

— Так она тебе нравится?

— Не конкретно это. Но мне нравится то, что она делает. Нам нужно больше таких женщин, как она.

— Я слышала, Кингсли Шоу ненавидит ее, ненавидит и презирает, потому что она ведьма, — боже, я так низко падаю, используя папу вот так, прости, папа, но только из-за того, что увидела, я ничего не могу с собой поделать.