Святой вечер

Глава 37

Линкольн

Мои волосы были мокрыми от пота. Мои шорты промокли насквозь. Каждый вдох заставлял мои легкие гореть. Адреналин горел в моих венах, как электричество. Я перемещался по клетке вместе с Джоной, моим спарринг-партнером, а Лирика сидела на соседнем стуле и наблюдала. Я не спускал с нее глаз уже два дня. Свет в театре был выключен. Освещалась только клетка и соседние ряды сидений. Дьюс стоял на внешней стороне клетки рядом с тем местом, где сидела Лирика.

Двадцать процентов тренировок были умственными, а восемьдесят процентов — физическими. В реальном бою все было наоборот. В реальности именно ментальная сила выигрывала раунды. Сейчас я боролся и с тем, и с другим. С каждым ударом я видел лицо отца, слышал его слова, звучащие в моих ушах.

Никто и глазом не моргнет, если с тобой что-то случится.

Возможно, он был прав. А может, и нет.

Но я не хотел, чтобы он узнал об этом.

Чендлер и Каспиан все еще работали над планом, что делать с информацией, на которую мы наткнулись, пока были на острове. Я даже сыграл свою роль, проникнув в родительский дом и взломав папин компьютер. После многих лет, проведенных там в подростковом возрасте, я точно знал, как незаметно проникнуть в дом и в домашний офис отца.

Это был лишь вопрос времени, когда Карма получит свой кусок пирога. Была старая пословица: Пока лев не научится писать, каждая история будет прославлять охотника. Мы были львами, и у каждого из нас была чертовски интересная история. Я не мог дождаться, когда мир прочтет ее.

Острая боль в бедре в том месте, где нога Джона соприкоснулась с моей плотью, вернула меня в тот момент. Черт. Это должно было оставить синяк.

— Давай двойку, — позвал Дьюс из моего угла.

Мои удары были твердыми и всегда попадали в цель, но моя игра на земле была тем местом, где я получал их каждый гребаный раз. Я был мастером в том, чтобы заставлять мужчин отбивать чечетку.

Я прижал Джона к стенке клетки и уперся предплечьем ему в горло. Его колено попыталось ударить меня по почкам, но промахнулось. Я отпрянул назад и ударил его кулаком в живот. Он зажмурил глаза и выдохнул, покрыв мою руку своей слюной.

Драка была грязной игрой. Хорошо, что меня не тошнило.

Он вырвался из клетки только для того, чтобы я повалил его на землю и обхватил рукой его горло. Через пять секунд он постукивал по моему бедру.

— Черт, Хантингтон. Надеюсь, ты не будешь так душить свою девушку, — сказал Джон между приступами кашля, когда он сел. Он взглянул через мое плечо на Лирику и ухмыльнулся.

Я толкнул его обратно и прижал руку к его горлу. — Не беспокойся о том, что я делаю со своей девушкой, и я не буду выжимать из тебя жизнь прямо сейчас.

Его пальцы потянулись к моей руке. — Господи, брат. Это была шутка.

— Эй, Линк. Я принесла тебе воды, — раздался сзади меня приятный голос Лирики.

Буря, бушевавшая вокруг меня, улеглась, как только я услышал ее. Стук в ушах притупился до низкого гула. Я отпустил Джона и отступил к клетке, где с другой стороны стояла Лирика. Она закрутила крышку и поднесла бутылку к одному из отверстий в клетке. Я открыл рот и позволил прохладной жидкости успокоить мое пересохшее горло, когда Лирика налила ее внутрь. Часть жидкости пролилась и потекла по моему подбородку. К черту. Я позволил ей пролиться.

Ее взгляд упал на мои губы, затем на воду, капающую с моего подбородка на голую грудь. Ее дыхание сбилось, и в ее зеленых глазах промелькнула знакомая тьма. — Это было довольно горячо. — Она зажала нижнюю губу между зубами. — Сыро и по-животному.

Мой член запульсировал в чашечке, которую я был вынужден надеть. — Ты хочешь, чтобы я привел тебя сюда, детка? Прижал тебя к клетке и трахнул, как животное? — Я хотел этого — ее бедра вокруг моей талии и ее киска на моем члене. Ее горловые стоны, когда я бил ее об ограждение.

— Пожалуйста.

— Это слово. Я заставлю тебя кричать это гребаное слово.

Кто-то прочистил горло позади меня.

Я наклонил голову. Дьюс.

— Извините, что прерываю, но к вам пришел один человек. Он в костюме и говорит, что это важно.

— Ты узнал его имя?

— Да. Он сказал, что это Грей. Грей Ван Нечто. — Дьюс перевел взгляд с меня на Лирику и обратно на меня. — Он выглядит взбешенным.

Черт. Я знал, что это только вопрос времени, когда он найдет и нас.

Я провел рукой по лицу. — Скажи ему, чтобы пришел в клетку.

***

Грей прислонился одним бедром к театральному креслу, а я прислонился к внешней стороне клетки, держа Лирику под руку. Она отказалась идти наверх, как я ей велел. Я обязательно отшлепаю эту упрямую задницу позже. Пока же я прижал ее к себе, обняв за талию. Я вытер полотенцем пот со своего тела и провел им по влажным волосам. Дьюс и Джон ушли, как только я сказал им, что все в порядке. Хотя я знал, что Дьюс позвонит через пятнадцать минут, чтобы убедиться, что все действительно в порядке.

— Дай угадаю. Ты здесь, чтобы помочь. — Я все еще хотел отпиздить его за то, что он дотронулся до нее.

Грей выдержал мой взгляд, глядя на меня темно-синими глазами. — Ты импульсивный, безрассудный и нестабильный, как черт. Я ничем не могу тебе помочь. — Глаза Грея переместились с меня на Лирику. — Я пытаюсь спасти ее.

Спасти ее? Он был одним из них. Как, блядь, он собирался спасти ее? Это было похоже на то, как если бы змея сказала, что хочет спасти мышь. Грей Ван Дорен был гребаной змеей.

Я сжал челюсти. — Она не вернется к тебе.

— Ей и не нужно.

— Тогда почему ты здесь?

Он оттолкнулся от сиденья и расправил плечи. — Потому что Братство предлагает тебе сделку.

Он был не лучше моего отца. Я, блядь, знал, что он один из них.

Я отпил из бутылки с водой, которую дала мне Лирика. — Я уже слышал эту проповедь. Меня не интересует их спасение.

— Я хочу, чтобы ты боролся со мной.

Лирика напряглась от его слов.

— Простите?

— Я и ты. — Он указал на клетку. — Там. Победит тот, кто лучше.

Он никак не мог быть серьезным. Клетка была моим доменом.

Я посмотрел на его угольно-серый костюм, сшитый на заказ, и гладкую кожу и рассмеялся. Он выглядел так, будто пришел прямо из зала заседаний. В клетке он не продержался бы и одного раунда.

Его челюсть сгибалась и напрягалась. — Это была моя идея, и они пошли на это. Они хотели крови. Все варварское возбуждает их члены.

Я не был с этим не согласен. Я видел это своими глазами. Я также не был идиотом. Эти мужчины не удовлетворились бы пятью раундами простого пота и крови. Они хотели большего. Они всегда хотели большего. — В чем подвох?

— Я на твоей стороне, Линкольн. Я не плохой парень.

Ты изнасиловал мою девочку. Ты такой же плохой, как и они.

Я стиснул зубы. — Уловка.

Он засунул руки в карманы и вдохнул через нос. — Мы оба войдем, но один из нас не выйдет.

Вот оно — настоящее дело. Смерть. Они всегда говорили о смерти.

— Линкольн… — Лирика отстранилась от меня, чтобы посмотреть мне в глаза. — Я не позволю тебе сделать это.

Эти глаза. Этот взгляд. Черт. Она почти сломала меня. Но, возможно, Грей что-то напутал. Может быть, был выход. — Если я выиграю, мы с Лирикой оба уйдем?

— Да.

— А если ты выиграешь, что будет с Лирикой?

— Они не оставят то, что ты сделал, безнаказанным.

Боль пронзила мою грудь, когда я подумал о ее улыбке, о ее смехе, об этом чертовом взгляде широко раскрытых глаз и о лицах, которые она делала, когда кончала. Необходимость защитить ее превратилась в собственного демона, и я собирался дать ему коробок спичек и посмотреть, как он сожжет их мир.

Я сделал шаг к нему. — Ответь на гребаный вопрос, Грей. Что будет с Лирикой?

Он встретил мой взгляд, его уверенность была непоколебима. — Мы оба позаботимся о том, чтобы ты победил.

Я провел двумя руками по волосам, не веря в то, что услышал. Он никак не мог сказать то, о чем я подумал. — Ты собираешься проиграть бой?

— Я сказал тебе, что я здесь, чтобы спасти ее, и я серьезно.

Его слова не должны были скрутить мое сердце в груди. Я ненавидел его. Мне не составило труда убить его после того, что он сделал. Две минуты назад я хотел выколоть ему глаза за то, что он смотрел на Лирику. Но вот он принес себя в жертву. Ради нее. Ради нас.

Кто, блядь, был этот человек? Зачем он это сделал? Что это было для него?

Что ты скрываешь, Грей?

— Грей, — Лирика судорожно замотала головой. — Нет. — Она вскинула руки вверх и зарычала. Чертово рычание. — Это безумие. Я не позволю ни одному из вас сделать это.

— Милая птичка, — я схватил ее за руку и притянул к своей груди. — Похоже, у тебя нет выбора.

Я заставил себя дышать. Второй раз в жизни я собиралась уйти с кровью другого человека на руках.