Святой вечер

Глава 39

Лирика

— Почему я не могу пойти? — спросила я, мои слова отскочили от закрытой двери.

Дверь в ванную медленно открылась, и оттуда вышел Линкольн. Его лицо было покрыто белой краской, а вокруг глаз размазалась черная краска. В углах были черные полосы, похожие на трещины. Или слезы. Его нос и щеки были покрыты той же черной краской, а над губами до самых ушей он нарисовал ряд улыбающихся, но зловещих зубов.

Мои губы разошлись, и внутри меня вспыхнул огонь. Этот мужчина был моим. Весь мой. То чувство собственничества, которое он испытывал ко мне, я испытывала к нему в той же степени. Я бы убила любого, кто причинил бы ему боль, кто даже прикоснулся бы к нему.

Его губы изогнулись, когда он взял мой подбородок между большим и указательным пальцами. — Я думаю, моей грязной девочке это нравится. — Его другая рука протянулась между моих бедер и коснулась моей киски. — Я думаю, ей это чертовски нравится.

Тепло и потребность закрутились в глубине моего живота, заставляя пульсировать мое ядро. На краткий миг борьба была забыта. Была только эта бесконечная, висцеральная нить, тянущая нас вместе, обжигающая, палящая, горящая с обоих концов.

Линкольн наклонился вперед так, что его губы коснулись раковины моего уха. — Тебе нравится, детка? — Его средний палец провел по моей мокрой складочке. — Тебе нравится, когда я освобождаю своих демонов? — Низкое рычание окутало его голос.

Да.

Люцифер зарычал, привлекая внимание Линкольна к двери. Через секунду раздалось легкое постукивание по дереву.

— Мне пора идти, Птичка. — Он провел пальцем по моим губам, и мое сердце подскочило к горлу. Нет.

Я схватила его вторую руку в свою, сглатывая боль в груди. — Если я побегу, ты побежишь со мной? — Я закрыла глаза и молча умоляла, чтобы все это было одним большим кошмаром, который пройдет, если я только смогу проснуться.

Пожалуйста. Боже. Судьба. Кто-нибудь. Сделайте так, чтобы это прошло.

— Я пойду туда, куда ты захочешь, детка. — Мои глаза распахнулись при звуке его голоса. Грустная улыбка украсила его губы. — Как только все закончится.

Затем, поцеловав меня в губы нежным, не похожим на Линкольна поцелуем, он ушел.

Дьюс сидел на диване и молча смотрел на свой телефон. Его пальцы скользили по экрану, как будто он случайно пролистывал Instagram. Как будто это был просто еще один день. Линкольн заставил его остаться со мной, чтобы убедиться, что я не улизну и не последую за ним вниз. Мне хотелось взять его гребаный телефон и швырнуть его в стену.

Я прислонилась спиной к двери и сползла на задницу. Тяжесть в груди стала невыносимой — виноградная лоза скручивала и сжимала мое сердце.

Вернись ко мне, Линкольн Хантингтон.

Пожалуйста. Он всегда ломался, когда я говорила пожалуйста.

Люцифер лег передо мной, прижавшись головой к моим ногам.

Не было ничего. Только гулкий стук моего сердца.

Я уставилась на пол под собой. Щели и сучки в темном дереве рассказывали историю, которую мог знать только лес. Когда мы с Линкольном расскажем нашу историю, мы будем злодеями или героями? Я сделаю все, что потребуется, чтобы ты была в безопасности.

Каспиан как-то сказал, что Грей — самый жестокий человек в Братстве. Неужели он так легко сдастся? Он ненавидел Братство и сделал своей личной миссией то, чтобы оно пало. Почему он должен это оставить?

Ты ему доверяешь?

Да. Доверяю.

Я должна была.

Иначе я отправила бы человека, которого люблю, на смертельный поединок с человеком, которого все остальные считают опасным.

От одной мысли, что с кем-то из них что-то случится, меня тошнило.

Раскаты грома становились все громче, ощущая физическую вибрацию на моей спине.

Дьюс посмотрел на свой телефон, затем вскочил с дивана и бросился к двери, указывая на меня одним пальцем и прижимая другой к губам. — Не двигайся.

Стук. Кто-то стучал.

Линкольн не стал бы стучать, что означало…

О, Боже.

Я отползла в сторону, затем все мое тело напряглось, когда Дьюс открыл дверь.

— Приведи ее, — сказал мужской голос.

Дьюс схватил меня за руку и оторвал от пола.

Я вырвалась из его хватки. Мне не нужно было, чтобы он меня тащил. Я была способна идти сама.

Мужчина шел впереди меня, а Дьюс позади, оставив меня зажатой между ними. Каждый жесткий шаг на лестнице был подобен предсмертному звону. Лестничный пролет освещали лишь несколько аккуратно расположенных бра на стене. Это напомнило мне Убежище.

— Где Линкольн? — спросила я мужчину, который постучал в дверь. Он шел слишком медленно. Мне нужно было спуститься вниз и выяснить, что случилось, почему этот человек стоит у двери и кто его послал.

Он был высоким, выше Линка, и крепким. Борода скрывала большую часть его лица, но глаза были холодными и серыми. Он проигнорировал меня и продолжал идти.

— Куда ты меня ведешь? — Мой голос становился громче с каждым словом. — Что случилось с Линкольном?

Тишина.

Мои мысли крутились в голове, а сердце бешено колотилось. Ничего хорошего в этом не было. С лестницы доносилась музыка, мрачная и предвещающая. Это было похоже на предзнаменование.

Я последовала за мужчиной и Дьюсом за угол и вошла в зал. Свет над клеткой был тусклым, лишь слабый отблеск исходил с балкона.

У меня перехватило дыхание, когда я увидела Линкольна. Он стоял в центре клетки. Один. И живой.

Где был Грей?

Все вокруг нас светилось красным светом от прожекторов, создавая ощущение склепа или подземной катакомбы. Моя кровь застыла от жуткого вида всего этого. Все места были пусты, кроме первого ряда за клеткой, где сидели Малкольм Хантингтон, Пирс Кармайкл и Кинг Уинстон. Видеть их, выстроившихся таким образом, в своих костюмах, с небрежно подставленными лодыжками на коленях, было слишком знакомо. Мой желудок забурчал, когда мы подошли ближе.

— Где он, блядь, находится? — Ярость Линкольна была очевидна в его голосе.

Грея здесь не было?

Грея здесь не было.

Злость уколола мою кожу, пробежав по мне, как лед, и разбив мое сердце.

Он солгал.

Я доверяла ему, а он лгал. Я позволила Линкольну довериться ему.

О, Боже. Что сейчас произошло?

Мужчина во всем черном кивнул, и Дьюс схватил меня за руку, его хватка была сильной и жесткой. — Думаю, в конце концов, ты снова увидишь своего парня, — сказал Дьюс.

Я дернула руку, но он был слишком силен. Мои ноги спотыкались на лестнице.

Глаза Линкольна потемнели и стали дикими, как только он увидел меня. — Уведите ее отсюда. — Мышцы на его челюсти сжались, когда его взгляд упал на то место, где Дьюс держал мою руку. — Прекрати, блядь, трогать ее. Убери от нее свои чертовы руки. Я сказал тебе защищать ее, а ты притащил ее прямо в логово льва?

Дьюс усмехнулся, дразня Линкольна. — Разве не для этого нужно свежее мясо?

В мгновение ока хватка с моей руки исчезла, и Линкольн схватил Дьюса за ворот рубашки, прижав к клетке.

— О, это будет хорошо, — раздался позади меня зловещий голос Малкольма.

Голый кулак Линкольна ударил Дьюса в челюсть, вдавив его голову в ограждение. Он ударил его снова, на этот раз кровь полилась из его носа. И еще раз. Еще больше крови стекало с его бровей.

Я кричала, чтобы он остановился, но он был ослеплен яростью.

Дьюс поднял руки, чтобы отбиться, но удары Линкольна были слишком быстрыми, слишком сильными.

Еще один удар. И еще один. Еще больше крови. Его лицо и грудь были покрыты пунцовой кровью. Еще удар. Пока тело Дьюса не обмякло, и Линкольн не отпустил его рубашку, наблюдая, как он падает на пол.

Грудь Линкольна вздымалась. Капли пота стекали с его темных волос на лицо, оставляя следы на черно-белой краске. Костяшки его пальцев были покрыты чужой кровью.

Но я бросилась к нему, и он принял меня с распростертыми объятиями. Он подставил окровавленную руку под мой подбородок, а затем поднял ее так, что наши глаза встретились.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но Малкольм прервал меня прежде, чем слова успели вырваться наружу.

— Хватит театральных представлений. Отдай нам то, за чем мы сюда пришли.

— Пошел ты. — Линкольн устремил на отца пристальный взгляд. — Ты хотел драки. Я дал тебе бой. — Он сплюнул на землю рядом с тем местом, где лежал бездыханный и обмякший Дьюс. — Я обещаю, что он отсюда не уйдет.

Малкольм подошел к клетке, просунув пальцы в отверстия. Он широко ухмыльнулся. — Это? — Он посмотрел на Дьюса, потом на Линкольна. — Это был просто бонус. Теперь пришло время для настоящего шоу. — Малкольм рассмеялся, и от этого звука у меня по позвоночнику пробежал холодок. — На самом деле это счастье, что Грей решил не появляться. — Он сделал шаг назад и указал на меня. — Годами я наблюдал, как ты развращаешь мою дочь и соблазняешь моего сына. Ты была ядом в нашей семье. Я понял это в тот день, когда столкнулся с тобой в общественном центре. Я знал, что ты не сможешь держать свой чертов рот на замке.

Линкольн крепче прижал меня к себе.

Желчь поднялась у меня в горле, но я проглотила ее обратно. Я знала, что Малкольм был в полной заднице. Он должен был быть таким, чтобы делать то, что делало Братство. Грей тоже был таким, но в нем еще оставались крупицы порядочности. Я всегда надеялась на то же самое для Малкольма. Но это… Я никогда не ожидала этого. Я смахнула слезы предательства и посмотрела ему в глаза. Ничего, кроме зла, я не увидела. Мое сердце билось полым эхом в груди.

— Мне не терпелось избавиться от тебя, — усмехнулся Малкольм.

Осознание ударило меня с силой тысячи пуль.

Все это время я думал, что это Киптон похитил меня и отправил на Судный день.

Противостояние с Киптоном Донахью должно было привести тебя в морг с ледяным телом и биркой на ноге. Киптон не отправляет людей. Он их убивает.

Грей был прав, а я ошибалась, очень сильно ошибалась. Это был не Киптон.

Это был Малкольм.

Линкольн, должно быть, тоже это понял, потому что отпустил меня и бросился вперед. Его руки сотрясали клетку, а ярость покидала его тело с пронзительным воем. Это был его демон, дикий и безумный.

Я бросилась к нему, обхватила его за талию и прижалась к его спине. Он задрожал от моего прикосновения.

— Я не собираюсь тебя убивать, — сказал Линкольн своему отцу. — Не на ее глазах. Но когда я закончу с тобой, обещаю, ты пожалеешь, что не сделал этого. — Его слова были наполнены ядом, а жестокость накатывала на него волнами.

В глазах Малкольма мелькнуло что-то похожее на страх. Он прочистил горло и быстро пришел в себя. Перевел взгляд обратно на меня. — Я все ждал, что Грей сломает тебя. Я думал, что он был худшим из всех нас. — Он покачал головой, как будто был разочарован. — Но ты отравила и его, я полагаю. — Его слова были дотошными и расчетливыми. Он издал скучающий вздох. — Теперь мне придется сделать это самому.

— Один из вас отсюда не выйдет. — Он пожал плечами. — А может, ни один из вас. — Он посмотрел на Линкольна. — Все зависит от тебя. — Его лицо исказилось в злобной ухмылке. — У тебя есть два варианта, сынок: убить ее или посмотреть, как это сделаю я.

Линкольн вырвался из клетки и бросился к выходу. Пирс и король встали, обойдя Малкольма с флангов, и уставились на него.