Exodus L.B.

Глава 67.

Харкнув кровью, Снейп валится обратно вниз, на обугленные руины здания, на тело поверженного врага.

На Мордекая, почерневшего так, что не узнать.

В одно мгновение человек, наиболее прочих делавший этот мир сложным и значимым, стал вещью, бездушным обожженным предметом. В нем больше нет жизни. Нет прекрасного огня, так манившего меня все это время. Снейп даже, кажется, не осознает, что лежит на нем, глядя в небо невидящим взглядом.

Он и сам едва жив. Только теперь, когда бой окончен, я вижу, что половины его правой ладони просто нет — и из наискось отсеченной дрожащей культи хлещет кровь.

Я еще успеваю испытать абсурдный ужас — как же Снейп будет без пальцев, он зельевар, ему никак нельзя без... — но Всевидящий одергивает меня, напоминая, что смерть Неизвестного и рана Снейпа — наименьшие из наших проблем.

Словно во сне я вижу, как в воздухе передо мной вырастает магический щит, в который тут же впиваются разом сотни пуль. Меня тащат назад, подальше от него, и я спотыкаюсь о камни, едва не падая.

Над ухом раздается встревоженный голос:

— Не стоило нам с этим затягивать.

Я хватаю Гарри за руку, в которой по-прежнему зажата Игла, и он скалится на меня в досаде:

— Брось, Лав. Нам не выбраться отсюда. Посмотри, сколько их там, и все с «магоблоками». Другого выхода нет. Мне жаль.

— Заткнись, — говорю. — Если ты такой трус — просто заткнись. Как думаешь, с кем будет Грейнджер, если ты дашь ей идеальный мир? Ты-то себе все славно устроишь, сделаешь там отличный тройничок, в котором все будут одинаково друг друга любить — а она? Знаешь, что выберет она?

Он моргает на меня зелеными глазами. Слишком уж долго наш герой терзался воспоминаниями и муками совести, чтобы увидеть реальность.

Выстрелы затихают — у нас есть несколько минут, пока магглы разрабатывают план. Они видят масштаб разрушений и наверняка думают, что им предстоит столкнуться как минимум с десятком могущественных магов, даже не догадываясь: во всем повинны лишь двое, один из которых мертв, а второй, вероятно, при смерти.

Только бы они не нашли его.

С неба продолжают падать каменная пыль и пепел — лицо Гарри полностью покрыто ими, и мое тоже.

— Пока ты пропадал неизвестно где, Грейнджер была с Малфоем, — выплевываю я злобно. — Съел, да? Она жила дальше. И потеряла его вчера точно так же, как и вас всех, придурков. Так вот, задумайся — с кем она будет в своей новой хорошей жизни? Что, если настоящая она выберет Драко — пока ты будешь с куклой из своих фантазий?

Гарри хватает ртом воздух, как выброшенная на лед рыба, и мне даже жаль его в этот миг. Он знает меня достаточно, чтобы понимать: я не выдумала все это на ходу, да и слишком уж безумный выбор для Грейнджер, чтобы выдумать такое. Он не хочет верить — но я же вижу: верит. А значит, у меня есть шанс.

Ну же, Всевидящий. Ты ведь тоже не желаешь сдаваться, ты был с Сан-Лимой достаточно долго, чтобы заразиться ее волей к жизни. Помоги же мне! Дай новую подсказку, как нам выбраться из этого дерьма.

И он отзывается.

— Мне нужен телефон, — говорю я Гарри. Когда он не отвечает, глядя перед собой невидящим взглядом, сама лезу в карман его куртки.

Номер я помню наизусть — он был один из немногих, записанных в моем собственном телефоне. Набирая его в прошлый раз, мои руки тряслись точно так же, как и сейчас.

На том конце долго слышны лишь гудки. Я знаю, что мне ответят — просто обязаны ответить — и все же зажмуриваю глаза от отчаяния.

Однако голос, который наконец доносится из трубки, вовсе не тот, что я ожидала услышать… и именно тот, что мне нужен.

— Да? — равнодушно спрашивают из динамика.

Сглотнув, я выдавливаю:

— Где Питер?

После секундного молчания мне отвечают:

— Мисс Браун, полагаю?

— Да, агент Хаузен, это я. Где Питер Дилейни? Это его номер.

— Агент Дилейни не сможет вам ответить. Он допустил ошибку и более не имеет отношения к нашей организации.

В глазах темнеет.

— Что вы... сделали с ним? Питер — он же не знал, что творит, его околдовали. Снейп околдовал.

Хаузен снова молчит какое-то время.

— Да, я знаю. Это ничего не меняет. Дилейни был наказан за то, что позволил своим эмоциям взять верх над разумом. Он прекрасно понимал, как опасно доверяться врагу — и все-таки сделал это, поставив под удар всех нас.

— У него не было выбора. Никто бы не спас его жену, кроме Снейпа. Вы же этого не сделали, хотя наверняка знали о ее болезни — и имели возможность помочь. Понятия не имею, что у вас за зуб на волшебников, но на магглов вам точно так же срать. Да что вы вообще такое, Хаузен?

Сухой смешок трещит в телефоне:

— Я — результат многовекового пренебрежения, мисс Браун. Неудивительно, что мне, как вы выразились, срать на отдельных личностей, не важно, магглы они или маги. Мне важен лишь итог. Важно, чтобы такие, как Снейп, оказались изолированы от мира. Чем надежней, тем лучше. Не для этого ли вы звоните? Сказать мне, где можно его найти и предпринять еще одну, более успешную попытку изоляции? Ведь, насколько я понимаю, вам есть теперь, о ком заботиться, помимо него. О ком-то, кто сейчас находится в Уилтшире... куда мы пока не наведывались.

Я была готова к тому, что ублюдок станет мне угрожать, и все равно сам намек на Айви заставляет вздрогнуть. Можно не сомневаться: он действительно пойдет на это, даже не ради каких-то своих целей, а просто потому что может, просто из-за своего безумия и злобы.

— Так приходите и забирайте его, — говорю, стараясь, чтобы не дрожал голос. — Снейп прямо тут, ваши люди окружили весь район. Он ранен и никуда не уйдет в этот раз.

— Так значит, именно он устроил такой погром.

— Отчасти. Здесь был еще один человек. Вы можете знать его под именем Неизвестный.

Молчание в трубке лучше всяких слов говорит: Хаузен знает, о ком речь.

— И где же теперь этот человек?

Я сглатываю, прикрыв глаза.

— Мертв. Снейп убил его. Хотите убедиться — приходите.

— Вы чересчур настойчивы в своем желании меня увидеть, мисс Браун. Но я не столь самонадеян. Агенты сами со всем справятся. Если Снейп и правда там, где вы говорите, они отпустят вас. Можете возвращаться к своей семье, побыть с ней… еще немного.

— Не выйдет, агент Хаузен. Снейп пришел сюда не один. С ним Гарри Поттер, и у них с собой Игла. Вам известно об этом артефакте?

— Да, — выдыхает Хаузен. Впервые за все время в его голосе мне слышится какая-то живая эмоция, не страх и не удивление, но что-то очень на них похожее.

— Тогда вы должны понимать, что им не составит труда направить ее в ваш Камень прямо здесь и прямо сейчас. Вы ничего не добьетесь. Все пропадет впустую — и ваша цель, к которой вы так упорно идете, и моя семья. Я не могу уйти так просто, а вы не можете оставаться в стороне. Вы приедете сюда, Хаузен, и мы покончим с этим сегодня.

Я отключаю телефон. Пришедший в себя Поттер качает головой:

— Что ты творишь? Лав, я говорил, что не собираюсь драться с тобой, но…

— Хаузен придет, и Камень будет с ним. Подожди немного, ты все поймешь.

Он вздыхает порывисто, тыльной стороной ладони вытирает лицо от пепла — и смотрит на что-то позади меня. Я поворачиваюсь, хоть и не стоило бы подставлять ему спину. Просто не могу удержаться, чтобы не посмотреть своими глазами.

Снейп приваливается к полуразвалившейся бетонной колонне, прижимая к груди искалеченную руку. Надо же, ему хватило сил трансгрессировать сюда к нам — а вот залечить рану, похоже, нет. Только замотал ее обрывком какой-то тряпки в попытке остановить кровь. К горлу подкатывает ком: я впервые вижу его таким. Ни когда мы лежали вместе в одной палате с решетками на окнах — меня чуть не убил оборотень, а его чертова огромная змея, — ни когда на него напали демоны, ни когда магглы поставили его на колени, угрожая оружием, ни разу он не казался мне настолько беспомощным и уязвимым. При этом я сама позвала сюда Хаузена, который точно воспользуется его состоянием. Если только я не смогу все сделать правильно.

Словно услышав мои мысли, Гарри говорит:

— Надеюсь, ты знаешь, что творишь.

Снейп поднимает голову, глядя на нас — на меня или на Поттера, не понять — и глаза его закрываются. Даже Всевидящий в этот момент колет меня своим страхом: он чувствует, как сердце человека, столь желанного Сан-Лиме, почти прерывает биение. Но нет, оно все же бьется, медленно, едва-едва. Если что-то сделать прямо сейчас — Снейп может выжить. Руку ему не вернуть, слишком сильна была магия Неизвестного, отсекшая ее, однако если бросить все, забрать его отсюда, найти необходимое зелье — десятки зелий…

Нельзя. Мы не можем уйти, оставив все, к чему шли так долго и столькими путями. Пускай вместе с минутами по капле утекает жизнь и я чувствую каждую из этих капель — слишком многим пришлось пожертвовать, чтобы мы оказались здесь в этот миг. Снейп умрет. Снова. На этот раз навсегда. Где бы он ни хотел оказаться после столкновения Иглы и Прекрасного камня, кого бы ни хотел увидеть, Неизвестный лишил его этого, как и себя самого.

Снова звук больших колес, скрипящих по усеянной каменными обломками дороге — в нашу сторону едет всего одна машина. Одна из десятков тех, что уже окружили здание, и внутри нее сидит человек, который в разы опаснее остальных вооруженных до зубов профессиональных солдат. В прошлую нашу встречу я казалась себе маленькой беспомощной девочкой в сравнении с ним, и вряд ли сейчас что-то изменится даже с Всевидящим и клинком Абраксаса. Что бы ни двигало Хаузеном, этот страшный человек продумал план геноцида волшебников и вполне успешно воплощает его в жизнь, а я собираюсь противопоставить ему… что? Только смутные догадки и слепую веру.

Этот выматывающий нервы стук солдатских ботинок — если выживу сегодня, он будет являться мне в кошмарных снах. Никогда не думала, что найдется что-то страшнее Сивого — а это оказались обычные магглы. Десятки человек с автоматами, бегущие где-то вверх по лестнице прямо ко мне, отчего сердце заходится и грозит выломать ребра изнутри.

Все решится прямо сейчас.

Они выбегают на лестничный пролет, наставив на нас оружие, группируются в две шеренги — те, что оказываются ближе, опускаются на одно колено, приклад в плечо, второй ряд целится стоя. Все в непрозрачных касках, их не меньше трех десятков, и вряд ли они прихватили с собой мелкокалиберные заряды. Ничто не помешает им просто расстрелять нас в упор, потому что ни один даже самый крутой щит не выстоит перед таким количеством прицельных тяжелых выстрелов поблизости от стольких «магоблоков».

Солдаты продолжают прибывать, когда один из них вдруг делает шаг вперед и вскидывает руку — я даже не обратила внимания, что у него нет автомата. Вместо этого — пистолет, и грохот выстрела внезапно оказывается громче, чем что-либо до этого, даже громче, чем рев боевой магии, оглушивший всех вокруг несколько минут назад. Я могла бы попытаться выставить Протего, однако от неожиданности — или по велению Всевидящего — просто взмахиваю рукой с клинком. Древнее оружие звенит, отбив пулю. Я знаю, что на гладкой поверхности осталась едва различимая вмятина, и через десяток-другой таких атак клинок сломается, но также я знаю, что в мою сторону больше выстрелов не будет.