Шарнирные куклы. Мир под стеклом

Конечно, её немало удивило то, что подобные нелепые ситуации имеют место даже среди таких, казалось бы, манерных и воспитанных людей, но она не совсем понимала причину, по которой темноволосой девушке вдруг захотелось всё это рассказать.

— К сожалению, нет, — искренне призналась мисс Блад, делая печальное выражение лица. — Большей частью жизнь на острове до того скучна и обыденна, что случается, местным жителям совершенно не о чем поговорить в тесном кругу.

Алина промолчала: сама она, к счастью, никогда не питала пристрастия к сплетням и пересудам.

— О, кстати! — вдруг оживлённо воскликнула Констанция, кивая головой в сторону людей, которые шли к экипажам. — Не думайте, дорогая Алина, будто я забыла о своём обещании познакомить вас с Джессаминой Виламар.

Девушка проследила за её взглядом. Мисс Виламар в окружении Эштона и его старшей сестры неторопливо направлялась в их сторону. Судя по всему, дамы вели между собой весьма оживлённую беседу (насколько это вообще было возможно на кладбище), однако было заметно, что барон совершенно не принимал участия в их разговоре. Тем не менее белокурая красавица, которая держалась за его локоть, то и дело наклонялась в сторону своего жениха и что-то говорила ему на ухо. Такое поведение, конечно, могло бы показаться излишне демонстративным, но открытое, искреннее лицо девушки не позволяло заподозрить её в наигранности или кокетстве. Напротив, непринуждённые манеры Джессамины, казалось, придавали ей ещё большую прелесть.

— Они такая прекрасная пара! — проговорила Алина с искренним восхищением.

Впрочем, она была готова поклясться в том, что любой человек, который увидел бы их вместе, подумал бы то же самое.

Как бы то ни было, после этих слов Констанция бросила на неё странный взгляд, значение которого осталось для Алины загадкой. В самом деле, светловолосая девушка была уверена в том, что нисколько не погрешила против истины: этими молодыми людьми можно было любоваться часами. Вместе они казались даже ещё прекраснее, чем когда были по одному.

— Вы, как и большинство людей, судите о книге по обложке, — усмехнулась мисс Блад с лёгким оттенком язвительности и тихо добавила: — Не смотрите на то, что они напоминают вам ожившие античные статуи — но знайте, что в целом королевстве не найдётся двух людей, которые состояли бы в помолвке и испытывали бы друг к другу меньше любви.

Мисс Лайтер удивлённо приподняла брови в ответ на это в высшей степени странное замечание.

Впрочем, стоит признать, что поначалу, глядя на Джессамину Виламар, Алина чувствовала некоторое сомнение в том, возможно ли в принципе существование подобного совершенства. «Как же она прекрасна!» — подумала она вдруг едва ли не с завистью, которая обожгла её душу подобно раскалённой вулканической лаве. Девушке даже почему-то захотелось, чтобы за всей этой внешней красотой и цветением непременно скрывалось пятнышко гнили — верный признак тления.

Белокурая красавица, напротив, смотрела на неё спокойным, ровным взглядом, будто разглядывала пейзаж за окном собственной спальни, который знала так хорошо, что не обращала на него никакого внимания. Но неожиданно в её по-детски широко распахнутых глазах что-то промелькнуло, и мисс Виламар подарила Алине такую солнечную улыбку, что, казалось, она просто дышала неподдельным теплом. Девушка почему-то подумала, что именно так должны улыбаться друг другу близкие люди, встретившиеся после долгой разлуки. Алине тут же стало совестно за то, что несколько мгновений назад она плохо подумала об этом чистом, безупречном создании.

Барон, его сестра и невеста подошли к девушкам, и после краткого обмена приветствиями Констанция представила Джессамину Виламар и Алину Лайтер друг другу.

— Дорогая миссис Лайтер, я так рада, наконец, с вами познакомиться! — воскликнула белокурая красавица и сжала её руку в искреннем порыве: — Мы так много слышали друг о друге за эти несколько дней, что лично мне уже кажется, будто я знала вас всю свою жизнь!

Её тихий, переливчатый голос поразительно напоминал беззаботное птичье щебетание.

В ответ на её слова Алина улыбнулась и пробормотала какую-то искреннюю любезность. У Джессамины был такой открытый и честный взгляд, что светловолосая девушка вдруг почувствовала себя на её фоне лишь жалким подобием оригинала. Бесчувственной оболочкой.

Признаться, она вовсе не хотела смотреть на них, на эту парочку, не обделённую завидной красотой, какой-то неземной по своей сути, и не могла оторвать взгляд. Она поймала себя на том, что на её лице играет скупая ухмылка, похожая на точку в разговоре. Её губы словно приняли удобную для них форму и больше не хотели двигаться.

Она случайно посмотрела на Эштона Блада, но у него было такое высокомерное, холодное и вместе с тем изучающее выражение лица, что и более уверенный человек почувствовал бы себя неловко под таким пронзительным взглядом. В самом деле, что он хотел увидеть, глядя на неё? Смутившись, Алина поспешно перевела взгляд куда-то в сторону и притворилась, будто её вдруг сильно заинтересовала вышивка на траурном платье Моники Оливер, которая чем-то напоминала гигантские крылья бабочек. Небо, это странное чувство… Алина поморщилась от нестерпимой ломоты в висках.

— … скажете, миссис Лайтер? — послышался нежный, мелодичный голос.

— Что, простите? — светловолосая девушка перевела на мисс Виламар рассеянный взгляд.

По неизвестной причине её вдруг так сильно заинтересовал узор на платье леди Оливер, что на несколько минут она, казалось, перестала воспринимать окружающую реальность. Неожиданно девушка подумала о своём первом сне, вспомнила о том, как темноволосая девочка-подросток была увлечена коллекционированием бабочек. Что если это не было обычным совпадением? На мгновение Алину захватила целая гамма эмоций — от недоверия и смятения до животного ужаса. Впрочем, довольно скоро она совладала собой и пришла к выводу, что, строго говоря, её догадка не имеет под собой никаких логических оснований, за исключением того, что у одной из незнакомых ей местных жительниц обнаружилась, по-видимому, такая же любовь к насекомым, как и у той, которая, скорее всего, была выдуманной фантазией. От мысли, что подобная нелепость (которая заключалась в том, что Моника Оливер и была девочкой из сна) вообще пришла ей в голову, Алина едва не рассмеялась. Впрочем, она всё же постаралась придать своему лицу нейтральное выражение: разумеется, ей не хотелось, чтобы её новые знакомые составили о ней не самое лестное мнение.

Когда Алина, привлечённая звуком голоса мисс Виламар, подняла голову, то Моника посмотрела на неё с презрительным любопытством, Констанция изумлённо приподняла свои точёные брови, а Эштон, о чём-то глубоко задумавшись, бросил в сторону леса пугающе мрачный взгляд. Джессамина же, верная своей привычке в любой ситуации оставаться образцом кротости и терпения, приветливо улыбнулась и повторила свой вопрос.

— Не сочтите за любопытство, но нам доставило бы огромное удовольствие узнать ваше личное мнение по поводу этих ужасных убийств. Может быть, у вас появились какие-нибудь обнадёживающие догадки, которые помогли бы развеять всеобщие страхи?

Алина призналась, что пока, к её искреннему сожалению, ей особенно нечем с ними поделиться. Девушка добавила, что то, что происходит на острове, представляется ей крайне сложным и запутанным делом, но она обещает, что они с супругом сделают всё от себя зависящее, чтобы вернуть в Туманный Утёс чувство безопасности и справедливости.

Джессамина, с лица которой не сходила располагающая к себе улыбка, рассыпалась в благодарностях и заверила мисс Лайтер, что если служебникам вдруг понадобится её помощь в расследовании, то она всегда будет рада предоставить свои услуги. Констанция вяло присоединилась к её заверениям, а Моника кисло улыбнулась и пробормотала нечто неразборчивое — скорее всего, виконтесса и сама не была уверена в том, что именно означали её слова. Барон, к всеобщему удивлению, также бросил по этому поводу несколько вежливых фраз. Тем не менее Алине показалось, что за его светским тоном скрывается насмешка: достаточно было обратить внимание на его высокомерный, язвительный взгляд. С таким же успехом, лорд Блад мог бы сказать нечто вроде: «Всё это, конечно, очень мило, но, к сожалению, не способно обмануть ни вас, ни меня: мы оба знаем, что вы плохо стараетесь».

Впрочем, если бы он на самом деле пренебрёг всеми правилами хорошего тона и произнёс такие слова, то, как ни досадно было это признать, не сильно бы погрешил против истины. По правде сказать, девушка и сама не была уверена в том, вели ли вообще они с Сиршей какое-то расследование. Алина подумала, что если посмотреть на их работу беспристрастным взглядом, то можно прийти к выводу, что служебники, по сути, до сих пор ничуть не продвинулись в поисках виновных и по большей части позволяют событиям идти своим чередом.

Джессамина отвлекла её от тягостных мыслей, любезно поинтересовавшись, как они с мужем находят Туманный Утёс и не сильно ли скучают по прежней жизни в Сентене. Таким образом, за милой, ни к чему не обязывающей беседой молодые леди провели около получаса. По правде сказать, всё это время они почти не замечали присутствия остальных.

Семейство Блад, пользуясь тем, что девушки больше не нуждаются в их обществе, отошли в сторону и начали о чём-то тихо переговариваться между собой. Судя по серьёзному и даже мрачному выражению их лиц, разговор троих родственников сильно отличался от беззаботного щебетания мисс Виламар о погоде, местных кушаньях и её же любезных расспросах о столичной моде.

Когда же молодые люди, наконец, вспомнили, что всем им давно уже пора отправляться на поминальную трапезу, которая устраивалась в честь Джанет Блейн в графском особняке, то были вынуждены распрощаться друг с другом и направиться к своим каретам. Обе светловолосые девушки расстались весьма и весьма довольными друг другом. Алина, неожиданно для себя, признала Джессамину самым приятным, непосредственным и в то же время любезным человеком, которого она когда-либо встречала. Что же думала сама мисс Виламар о своей новой знакомой, сказать было довольно трудно, впрочем, дружелюбное лицо и искренняя улыбка местной красавицы едва ли могли быть наигранными.

Констанция, как ни странно, попросила Алину взять её в свою карету. Когда светловолосая девушка удивлённо приподняла брови в ответ на столь необычную просьбу, мисс Блад довольно прозрачно намекнула, что не хочет более не минуты проводить в обществе своих уважаемых родственников. Алина не знала, следует ли ей воспринимать слова младшей баронессы всерьёз или как шутку, и потому лишь вежливо согласилась составить ей компанию, решив воздержаться от дальнейших расспросов.

Когда мисс Лайтер садилась в карету, то бросила случайный взгляд в сторону других экипажей. Она весьма удивилась, заметив, как Моника с братом, не глядя на свою будущую родственницу и даже, по-видимому, не попрощавшись с ней, направились к крытой чёрной карете, запряжённой тройкой вороных коней. На дверце их личного экипажа красовался фамильный герб в виде оскаленной волчьей пасти — Алина нахмурилась какой-то смутной мысли. Внезапно она вспомнила о том, как мисс Блад прямо намекала, что подозревает своего старшего брата в смерти виконта Оливера. Девушка задумалась, могла ли в принципе существовать какая-нибудь взаимосвязь между лесными волками и фамилией Блад. Впрочем, Алина и сама не была уверена в том, что имеет в виду.