Шарнирные куклы. Мир под стеклом

Впрочем, она знала, что ей достаточно выкрикнуть слово. Всего одно-единственное слово и они придут к ней на помощь. И она хотела этого. Хотела заставить отца пожалеть о принятом решении. Как он вообще мог позволить кому-то играть судьбой его собственных детей? Почему не заставил замолчать этого самодовольного, бесчеловечного господина? Ненависть сковала её тело и отравила душу. Она больше не чувствовала ничего, кроме непреодолимой жажды мести. Она готова была даже умереть при условии, что все они погибнут вместе с ней.

***

Молодая девушка резко села на постели. Она жадно хватала ртом воздух, а её сердце колотилось так сильно, что, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Она подтянула к себе колени и, обхватив их руками, принялась медленно раскачиваться из стороны в сторону: это всегда помогало ей успокоиться.

Внезапно послышался скрип открываемой двери.

— Мисс Виламар, вы в порядке? — взволнованно обратилась к ней служанка.

— Да, мне просто приснился неприятный сон. Принеси, пожалуйста, стакан воды, — попросила девушка ласковым тоном, откидывая назад свои длинные спутанные волосы.

Служанка коротко поклонилась и тут же скрылась за дверью, торопясь выполнить её приказание.

Джессамина Виламар порывисто встала с постели и принялась ходить по комнате. Она знала, что больше не сможет заснуть. С глубокого детства Джессамина ненавидела слабость. Впрочем, у неё была на то причина: обе её матери не отличались ни сильным характером, ни внутренней твёрдостью. Одна была настолько слабой, что под давлением жизненных невзгод согнулась и, в конце концов, полностью потеряла свой рассудок, став всеобщим посмешищем. Другую же, напротив, как ни странно, окружающие считали образцом спокойствия и элегантности, но видел бы её кто-нибудь из знакомых, когда она оставалась совершенно одна!

Служанка принесла ей воды. Мисс Виламар поблагодарила её с такой искренней улыбкой, что можно было подумать, будто эта девушка спасла ей жизнь.

Когда она ушла, Джессамина устало вздохнула и, пристав на цыпочки, вытянула руки над головой. Её мысли путались и кружились в беспорядочном вихре. Она знала всё. Или думала, что знает. Впрочем, даже то, что было ей известно, причиняло в основном лишь страдания. Всю свою жизнь она стремилась стать лучшей: её амбициозный и деятельный характер никогда не давал ей покоя. Конечно, она не была святой, по крайней мере, не такой, как представляло её себе большинство местных жителей. Нет, на самом деле Джессамина Виламар могла быть, когда того требовали обстоятельства, крайне коварной и мстительной.

Тут она с усмешкой подумала о своём будущем свёкре. Как ни странно, он нисколько не мешал девушке творить «справедливость», напротив, даже иногда помогал ей в этом трудном деле. Что ж, сказать по правде, она и сама была хорошей ищейкой. Однако, как бы то ни было, девушка затеяла опасную игру: признаться, она не была уверена в том, чего в итоге хотела добиться. По крайней мере, сейчас она готова была пойти на всё, что угодно, лишь бы добраться до правды. Узнать имя того человека, который сам того не желая, отнял у неё заветную мечту.

Как бы то ни было, ночной кошмар полностью лишил её присутствия духа — она до сих пор чувствовала, как отчаянно стучит кровь в висках. Девушка злилась на себя за то, что снова позволила своему прошлому застигнуть её врасплох. Ведь ей уже несколько лет не снились никакие кошмары. Джессамина была уверена в том, что ей удалось пережить все свои неприятные воспоминания, но оказывается, она глубоко ошибалась. Но почему же именно сейчас?

Впрочем, она знала ответ и на этот вопрос. Маленькая глупая серая пташка… Когда-то они были лучшими подругами, и Джессамина нехотя призналась себе, что даже сейчас испытывает к ней меньшую ненависть, чем ко всем остальным. Но зачем же ей вздумалось возвращаться в Туманный Утёс? Никто её здесь больше не ждал. Никто не любил. И даже не помнил. Джессамина Виламар с лукавой улыбкой посмотрела на себя в зеркало: ей всегда нравилось разглядывать собственное отражение. Она была настолько прекрасна, что, казалось, в неё нельзя было не влюбиться. Как бы то ни было, красота не привела девушку к счастью: напротив, она даже не избавила её от зависти и ревности. Конечно, ей восхищались, её боготворили, но она не могла любить других так же, как они любили её. С другой стороны, Джессамину никогда не любили те, кого бы она хотела любить. Сама же она любила всех, по крайней мере, так казалось со стороны, но в то же время глубоко в душе не любила никого.

Как бы то ни было, девушка часто сомневалась в том, была ли она вообще кому-нибудь нужна. И все эти мысли делали ей крайне подозрительной и даже злобной.

Девушка подошла к окну и, отодвинув тяжёлую бархатную портьеру, выглянула наружу. На улице уже начинало светать: дома и деревья были окутаны сероватой дымкой утреннего тумана.

Она подняла руку, чтобы приоткрыть форточку: ей хотелось, чтобы поток свежего утреннего воздуха ворвался в комнату и прогнал остатки ночного кошмара. Неожиданно её взгляд упал на шрам, который представлял собой вырезанную на ладони букву V.

— Вестер, — прошептала она, скривив губы в неприятной, болезненной усмешке.

Его она тоже ненавидела. Впрочем, она прекрасно понимала, что это было исключительно её решение. Однажды Джессамина Виламар сама вырезала эту букву. Она до сих пор помнила тот липкий, тошнотворный страх, который не позволял ей причинить себе боль. Впрочем, она сделала это без малейшего колебания. Несколько ударов сердца и она вырезала идеальную, симметричную букву V — она даже тешила себя мыслью, что у неё получилось лучше, чем когда-то у них. Конечно, она знала, что нельзя вырезать буквы на ладони самой. Наверное, именно по этой причине она и была так несчастна.

Вестер и Рейвен. Ворон из леса. Как же складно у них получилось! Джессамина нехотя призналась себе, что испытывала зависть. По правде сказать, её кузина никогда не ценила того, что имела, и, потеряв, едва ли когда-нибудь осознает, чего лишилась. Джессамина считала, что виной всему был её меланхоличный, податливый характер: он вечно заставлял её быть чем-то недовольной. В одночасье её мир рухнул, а маленькая серая пташка даже и не подозревала об этом. Правду говорят, что человеческое блаженство заключается в неведении.

Но была ли Джессамина Виламар воровкой? Или всего лишь человеком, который не смог удержаться от соблазна обернуть сложившую ситуацию в свою пользу? Девушка нарисовала в уме свои законные владения, обвела довольным взглядом просторную, роскошно обставленную комнату, усмехнулась обручальному кольцу с хризолитом, которое красовалось на безымянном пальце её правой руки. Да, она, в самом деле, получила всё, о чём раньше мечтала.

В изголовье её кровати сидели самодельные куклы в красивых пышных нарядах. Их пустые, прекрасные лица, казалось, насмехались над ней. В самом деле, кого она пытается обмануть? Конечно, она хотела этой жизни, но, получив её, испытала лишь горькое разочарование.

Неожиданно её глаза испуганно округлились. Она обернулась и внимательно посмотрела на кукол. Их было шесть: пять игрушечных и один оберег. Одна пара аквамариновых и пять пар чёрных глаз-бусинок пристально следили за ней. Но второго оберега, того, который на самом деле никогда ей не принадлежал, почему-то не было на прежнем месте. Он просто исчез. Вначале Джессамина подумала, что сошла с ума. Она бросилась к постели и принялась лихорадочно пересчитывать кукол, переставляя их местами. Когда она, наконец, убедилась, что светловолосой куклы с большим наивными глазами и детским личиком больше не было среди остальных, то она задохнулась от ужаса и неожиданности. В голове промелькнула мысль, что всё это не что иное, как продолжение какого-то кошмарного сна, и девушка больно ущипнула себя за руку и закрыла глаза, надеясь проснуться. То, что это могло происходить в действительности, казалось ей совершенно невозможным.

Впрочем, через несколько минут Джессамине Виламар всё же пришлось свыкнуться с мыслью, что это не сон: кто-то на самом деле забрал у неё ту самую куклу.

Перебирая в памяти всех лиц, которые могли бы проникнуть к ней в комнату, пока она спала, девушка, как ей казалось, остановилась на самом вероятном.

— Цербер, — беззвучно проговорила Джессамина одними губами.

Её догадка подтвердилась тем, что на пушистом бежевом ковре виднелись едва заметные грязные следы и небольшой клочок чёрной шерсти. Она провела рукой по волосам и, сделав глубокий вдох, устало прикрыла свои аквамариновые глаза.

Цербер. В Туманном Утёсе одно это имя могло внушить некоторым людям непреодолимое чувство ужаса. Конечно, он не был чёрным трёхголовым чудовищем со змеиным хвостом и никогда не стоял на страже границ ада. Нет, он был намного хуже: фактически именно Церберу принадлежали всё те богатства, которыми славился остров много веков назад. Никто не знал, где именно спрятаны добытые сокровища, но любые попытки исследовать Мёртвый лес всегда заканчивались либо полной неудачей, или смертельным исходом. Цербер же отличался невероятной хитростью и умом и, казалось, не имел себе равных среди волков. Изредка, он приносил в зубах куски золота или большие драгоценные камни, но всегда делал это за определённую плату.

По правде сказать, большинство местных жителей были совершенно нищими, несмотря на то, что жили в роскошных особняках и занимали видное положение в островном обществе. Смерть старого короля расколола Туманный Утёс на два враждующих лагеря и лишила некоторых островитян всякого дохода. Сама Джессамина Виламар никак не могла решить, к какой из сторон ей следует примкнуть. Она, конечно, восхищалась Эванджелайн Лайсвеш, но, к сожалению, у них с королевой были совершенно разные цели. С другой стороны, она не хотела поддерживать и Дантеса: она злилась на наследного принца за то, что четыре года назад, когда они по его просьбе ездили в столицу, он, как она не старалась, не обращал на светловолосую красавицу совершенно никакого внимания.

Таким образом, благополучие жителей Туманного Утёса теперь во многом зависело от дикого зверя. Многие считали, что Цербером нельзя было управлять. На самом деле, они глубоко ошибались. Джессамина была вынуждена признать, что его «хозяина» также нельзя было сбрасывать со счетов. Рассудительный ум и проницательность делали его крайне опасным человеком. Впрочем, он был слишком зациклен на собственном поиске, чтобы как-то помешать Джессамине. Она с усмешкой подумала, что, наверное, он вскоре станет самым богатым человеком в Ластертаде. Впрочем, она глубоко сомневалась в том, что это принесет ему счастье. Ведь он никогда не найдёт того, что действительно его волнует. Глупо, мой дорогой, гоняться за призраком!

Но, как бы то ни было, зачем вообще Церберу понадобилось забирать у неё эту куклу? Волков трудно было назвать клептоманами. Скорее всего, он сделал это не просто так. Но с какой тогда целью? Ведь он никогда раньше не вмешивался в дела Виламаров.

И главный вопрос: означает ли исчезновение куклы то, что его хозяину также удалось каким-то образом распутать клубок? Разгадал ли он тайну, которую на протяжении стольких лет от него так тщательно скрывали? В таком случае девушка знала, что вскоре всё будет кончено.