Шарнирные куклы. Мир под стеклом

Впрочем, была и другая причина, более простая: ей всего лишь хотелось отвлечься. Две бессонные ночи и частые головные боли, признаться, совершенно лишили девушку присутствия духа. С самого утра Алина с ужасом представляла себе, как ей придётся, скорее всего, до самого позднего вечера находиться со всеми в главном зале и стараться поддерживать светскую беседу. Конечно, девушка не совсем понимала цель, ради которой была предпринята эта лесная прогулка, но всё же она не сомневалась в том, что ходьба на свежем воздухе пойдёт ей только на пользу.

Как бы то ни было, Алине было весьма любопытно, почему Констанция, черногвардеец и Николас возлагали такие надежды на то, что пропавшая местная жительница должна найтись именно в лесу. Если её не было в самом городке, то вполне возможно, что она вообще покинула остров — почему никто даже не рассматривал такую возможность? Неужели островитяне так редко выезжали на материк, что это казалось им чем-то невероятным? Да и с какой стати Лия Грэм должна была вообще оказаться в лесу? Они втроём прочёсывали местность уже на протяжении нескольких часов, но до сих пор не обнаружили никаких следов чьего-либо присутствия, и уж тем более погони или борьбы — ни примятой листвы, ни поломанных веток. Судя по отсутствию выстрелов, было весьма сомнительным то, что у других дела обстояли лучше.

За всё время их поисков Николас проронил лишь несколько слов. Он шёл вперёд быстрыми, уверенными шагами и смотрел вокруг внимательным взглядом. Алине показалось, что он очень сильно волнуется из-за пропажи сестры: таким непривычно бледным, когда он изредка оборачивался в их сторону, казалось его взволнованное, слегка нахмуренное лицо.

Сирша же большую часть времени, которое они провели в лесу, буравила спину молодого человека восхищённым взглядом и, наконец, не выдержав наплыва эмоций, проговорила срывающимся тоном:

— Алина, ты не представляешь, сколько раз за эти три дня я жалела о том, что приехала на этот остров в мужском обличии. Мне кажется, будь я, как прежде, молодой и красивой женщиной, то непременно смогла бы составить здесь весьма удачную партию. Нет, ты только оглянись! Вокруг такие перспективы! Нет ничего удивительного в том, что я на грани того, чтобы возненавидеть свой джентльменский костюм. Тебе, однако, тоже не позавидуешь. Бедняжка. Должна притворяться верной женой, в то время как могла бы стать завидной невестой: поверь мне, все провинциалы твёрдо верят в то, что нет большего счастья, чем отхватить себе чистокровную сентенку, пусть даже без титула. Впрочем, как я успела заметить, некоторых из них не особо останавливает даже твоё обручальное кольцо.

Алина удивлённо приподняла брови в ответ на её бессвязную речь. Признаться, её мысли никогда не принимали столь странного направления.

— Ты случайно имеешь в виду не уважаемого господина Сентмеля? — с ехидной усмешкой поинтересовалась она в ответ на последнее замечание актрисы.

— Судью? Вовсе нет, — покачала головой Сирша и добавила выразительным тоном: — Наш уважаемый господин Сентмель принадлежит к такому типу представителей сильного пола, у которых уже давно вошло в привычку не пропускать ни единой юбки от шестнадцати до сорока пяти. А я говорила совсем не о нём.

Она наклонилась к Алине и что-то едва слышно сказала ей на ухо. Светловолосая девушка, услышав её слова, резко побледнела и, прищурив миндалевидные глаза, посмотрела на актрису с невыразимой злостью. Впрочем, спустя пару секунд она изменилась в лице и рассмеялась тихим, но слегка истеричным смехом.

— Судя по всему, дорогая Сирша, у нас с тобой совершенно разные представления о способах выражения нежных чувств! — весело проговорила она, старательно избегая встречаться взглядом со своей собеседницей. — Если, по-твоему, ядовитое, высокомерное и едва ли не презрительное выражение лица говорит о… о чём бы там ни было, то я, право, даже не знаю, что на это сказать. По ходу ты ошибаешься в своих нелепых предположениях!

Сирша язвительно усмехнулась.

— Отнюдь. У меня дар примечать малейшее движение человеческого сердца, — сказала она несколько хвастливым тоном, поправляя свой приталенный пиджак. — Мне вполне достаточно понаблюдать за любой парой в течение десяти минут, чтобы прийти к определённому выводу. Возьмём, к примеру, нашу обворожительную Констанцию Блад. Даже ты, наверняка, заметила, как увивается возле неё мистер Дитрейс. Она же, судя по всему, испытывает к нему лишь так называемую «жалость»: удобное чувство, которое позволяет ей использовать бедного черногвардейца во всех своих прихотях.

Алина не могла мысленно не согласиться с утверждением Сирши: ей вдруг вспомнились ироничные слова самой Констанции о женской «власти» над влюблёнными мужчинами.

— Сама же местная жительница, как мне кажется, отдаёт предпочтение Николасу, — продолжала тем временем актриса. — Не знаю, заметила ты или нет, но когда он вызвался быть нашим проводником, на несколько мгновений у прекрасной островитянки гневно сощурились глаза. Впрочем, когда спустя пару секунд молодой человек посмотрел на неё со своей запатентованной улыбкой, наша мисс Блад тут же благополучно вернулась к избитой роли очаровательной кокетки. Конечно, скорее всего, она не влюблена в него по уши: такие люди, как эта девица, слишком привязаны к флирту, а потому непостоянны, но, по крайней мере, ей явно льстит такое пристальное внимание с его стороны.

Последние слова она произнесла нарочито оживлённым и язвительным тоном, в котором тем не менее отчётливо проскальзывала лёгкая грусть. Алина не удержалась и посмотрела на неё с насмешливой полуулыбкой. Конечно, она была порядком обижена на актрису за её нелепые предположения, но девушку не могли не забавлять «любовные» переживания Сирши. Она подумала, что сама бы уж точно никогда не дошла до подобных глупостей!

Неожиданно в лесу что-то переменилось. Стало вдруг совсем тихо: казалось, что даже тонкие, корявые ветви деревьев боятся пошелохнуться. Лес замер, будто в ожидании чего-то ужасного. Конечно, могло показаться, что вокруг, за исключением их троих, не было ни души, но едва ли так было на самом деле. Алина напряжённо вглядывалась в густые заросли лещины, в которых на мгновение ей померещились волнующиеся тени, но так ничего и не заметила. Как бы то ни было, она готова была поклясться, что кожей чувствовала то ли чьё-то беспокойство, то ли смутную, выжидательную тревогу, то ли молчаливую угрозу. Подул холодный, пронизывающий до костей северный ветер, туман рассеялся, а тучи над головой стали похожими на гигантскую белую перину. Резко потемнело. Ветер стих. Николас, который тоже заметил неожиданную перемену в окружающей обстановке, остановился и, видимо, почувствовав какую-то опасность, сжал в руке самодельный лук и потянулся к колчану за спиной. Даже Сирша, которая никогда не отличалась ни излишней восприимчивостью, ни большой наблюдательностью, вдруг резко замолчала и, испуганно оглянувшись по сторонам, казалось, даже перестала дышать.

Алина сжала рукоятку пистолета, готовая в любой момент вскинуть руку и спустить курок (чего ни разу в жизни не делала) и… страшно испугалась, когда на её щёку вдруг упала ледяная крошечная снежинка. Девушка судорожно вздохнула и быстрым движением провела рукой по лицу, словно хотела поймать её, но на чёрной перчатке остались лишь капельки воды. Пошёл снег. Невесомые снежинки, сначала мелкие и едва заметные в сгущающихся над лесом сумерках, кружились и медленно, как будто сонно, опускались на землю. Путники расслабились и, теперь словно зачарованные, стояли в тишине и наблюдали за неожиданным снегопадом. Но потом вновь подул резкий, порывистый ветер — снежинки заледенели и посыпались в лицо.

— Мистер Грэм, как вы считаете, не пора ли нам уже возвращаться в город? — вдруг воскликнула Сирша чуть хрипловатым голосом.

Алина удивлённо посмотрела на стоящего напротив Николаса: она не заметила, как он подошёл. Льдинки, точно битое стекло, больно впивались в её тонкую, прозрачную кожу и девушка, рискуя показаться невежливой, постаралась надвинуть шляпу на пол-лица.

— Не знаю, — рассеянно пожал плечами молодой человек и едва слышно добавил, будто говорил сам с собой: — Наверное, это всё из-за меня.

— Из-за вас? — повторила актриса с наигранным изумлением, но, опомнившись, тут же откашлялась и продолжила рассудительным тоном: — Помилуйте, мистер Грэм, вы вовсе не должны винить себя в том, что поиски вашей сестры не увенчались успехом. На мой взгляд, со своей стороны вы сделали всё от себя зависящее и даже, возможно, намного больше. К тому же лучшего проводника по лесу и пожелать нельзя! Главное — не стоит отчаиваться. Скорее всего, ещё есть надежда на благоприятный исход событий.

Если бы молодой человек слушал Сиршу более внимательно, то он бы, несомненно, весьма удивился тому, с какой эмоциональностью подбадривает его столичный служебник. Тем не менее, несмотря на её излишнюю доброту и восторженность, создавалось впечатление, будто актриса не совсем уловила смысл, который местный житель вкладывал в свои слова.

Алина, как ни странно, проявила большую проницательность.

— Может быть, вы хотите сказать, что вините в исчезновении Лии себя? Но что такого вы могли совершить, чтобы это каким-то образом отразилось на вашей сестре? Возможно, вы кому-нибудь помешали? — поинтересовалась она осторожным тоном, тщательно подбирая слова. — Есть ли у вас подозреваемые, мистер Грэм?

Николас, привлечённый её вопросом, непроизвольно вздрогнул и посмотрел на светловолосую девушку взглядом человека, которого только что разбудили ото сна.

— Подозреваемые? — удивился их спутник и с едва заметным усилием добавил: — Право, миссис Лайтер, я не имею ни малейшего понятия, о чём вы говорите. На мою сестру, скорее всего, напали эти проклятые дикие звери. Будь моя воля, в Туманном Утёсе не осталось бы ни одного волка ещё много лет тому назад.

На последних словах его рука непроизвольно сжалась на рукоятке лука. Алина вздрогнула, испуганная неожиданной яростью, прозвучавшей в его голосе, и ненавистью, промелькнувшей в обычно добродушных светлых глазах.

Впрочем, спустя несколько мгновений она едва удержалась от того, чтобы не поморщиться. Девушка прекрасно понимала, что местный житель всего лишь притворяется изумлённым: было ясно, что он что-то скрывает, и что бы это ни было, она собиралась так или иначе добиться от него правды, разумеется, как можно в более вежливой форме. Но вдруг послышался низкий, хрипловатый голос Сирши — актриса, видимо, весьма некстати решила сменить тему разговора и тем самым помешать воплощению её планов.

— Знаете, мистер Грэм, я давно уже хотел спросить, вы случайно не знаете, действующий ли тот маяк? — любезно обратилась она к Николасу, указывая рукой куда-то вверх.

Алина, не менее удивлённая, чем сам молодой человек, к которому относился этот неожиданный вопрос, посмотрела в нужную сторону. Дальше, вглубь леса, на фоне корявых верхушек деревьев, виднелась высокая башня, чья шпилеобразная крыша едва различалась в сгустившихся ватных тучах. Признаться, Алина за всё то время, которое они провели в лесу — а пробыли они там без малого полдня, если судить потому, как резко стемнело, ни разу не обратила ни малейшего внимания на этот маяк. Она не могла не удивиться неожиданной наблюдательности Сирши: оказывается, актриса также не забывала внимательно смотреть по сторонам.