Слезы ангелов

Картер кинул взгляд на монитор.

— Все то же самое: дорога вдоль деревьев. Надеюсь, мы правильно едем.

Когда полчаса назад Джой погрузилась в забытье, и на мониторе эмолайзера появилось изображение ее сна, Картер и Шимари увидели нечеткие, размытые кадры, на которых можно было разобрать указатель с названием поселка Римдор, а затем — узкую дорогу, протянувшуюся среди густых зарослей леса. Очевидно, они видели на мониторе то, что наблюдала Фейт из окна машины, в которой похититель вез ее в свое логово.

Картер свернул в нужном месте на Римдор, а затем, продолжая путь, ориентировался по новым кадрам, возникавшим на экране: вот дорога разветвляется у большого валуна, но машина, в которой находилась Фейт, явно поворачивает направо, о чем говорит промелькнувшее изображение с двухэтажным домом, выкрашенным в яркий голубой цвет. Картер отмечал все эти ориентиры, как и множество других (деревья необычной формы, блеснувшее среди зарослей озерцо, здания ярких окрасок за живыми изгородями) на пути по темному лесу, направляя машину по следу из воспоминаний Фейт.

На мониторе появилось изображение очередной развилки: дорога, по которой прошлой ночью ехал похититель, сворачивала налево, вглубь леса. Картер поехал по тому же маршруту.

— Как Джой? — спросил он, поймав в зеркале заднего вида взгляд Шимари.

— Крепко спит. Под действием энхансера все ее внутренние переживания усилены в несколько раз. Наверное, поэтому мы можем видеть ее сон в таких подробностях.

Изображение на экране портативного эмолайзера сменилось: сквозь помехи в виде пикселей можно было разглядеть двухэтажный серый дом с покатой крышей, приютившийся на заросшей поляне среди сосен. Он надвигался, становясь все ближе, пока, наконец, изображение не погрузилось в черноту.

— Что это значит? — удивился Картер, направляя машину к точно такому же дому, который уже виднелся вдали в свете фар.

— Возможно, Джой впала в глубокую отключку, — предположил Шимари. — Либо же…

— Мы обнаружили нашу цель, — закончил за него Картер.

Он выключил фары, чтобы не привлекать внимания, и на медленной скорости подкатил к дому, остановившись у покосившегося забора. С близкого расстояния стало понятно, что коттедж изначально был выкрашен в белый цвет, который со временем потемнел, а краска местами облупилась, обнажив штукатурку. Окна дома были наглухо закрыты ставнями. Широкий, пустынный двор, окруженный соснами, зарос высокой травой и кустарниками, напоминавшими в темноте неведомых, сгорбившихся чудовищ.

— Место выглядит заброшенным, — прошептал Шимари.

— Останься здесь с Джой. — Картер обернулся к биохакеру.

Шимари послушно кивнул, продолжая аккуратно поддерживать голову сенсорки на своих коленях. У Картера дрогнуло сердце, когда он увидел напряженные, сведенные судорогой мышцы на лице Джой — и двигавшиеся под сомкнутыми веками глазные яблоки. Похоже, находясь под действием энхансера, она провалилась в темные пучины подсознания, не доступные для ретрансляции на портативный эмолайзер.

— Может, стоит вызвать подкрепление? — предложил Шимари, когда Картер достал из кобуры пистолет.

— Ресурсы БПК не безграничны, — с раздражением ответил Картер. — Все силы брошены на поиск фургона похитителя, а он, как известно, скрылся в другом месте. Кроме того, начальство и коллеги со скрипом терпят мои методы расследования: не думаю, что они обрадуются, если я подниму всех на уши в час ночи по наводке, в которую мы сами до конца не верим.

— В таком случае просто будь осторожен.

— Ты тоже.

Картер вышел из машины. Осмотрелся, прислушался: изнутри дома не доносилось никаких звуков. Пространство вокруг было наполнено обычной симфонией ночного леса: стрекот сверчков, шум ветра в кронах деревьев, уханье совы где-то вдалеке.

Обхватив покрепче рукоятку пистолета, Картер подошел к калитке. Он даже не удивился, когда выяснилось, что она не закрыта: дом и его территория выглядели так, как будто здесь давно никто не обитал, но эта заброшенность казалась слишком нарочитой.

Картер направился к дому. Он пересек двор, заросший высокой травой, и поднялся на покосившееся крыльцо: деревянные ступени жалобно заскрипели под весом его тела.

Подождав немного у старой рассохшейся двери, Картер не заметил признаков чужого присутствия: внутри дома не вспыхнул свет, и оттуда по-прежнему не доносилось ни звука.

Картер дернул за ручку, но дверь оказалась закрыта — правда, на самый простецкий замок, к тому же давно проржавевший. Он вытащил из куртки набор отмычек и, повозившись пару минут, открыл дверь.

Из пустого проема на Картера смотрела кромешная тьма, а в нос ударил запах плесени и спертого, давно не проветриваемого воздуха.

Включив фонарик, он обвел лучом светом просторное помещение, но не увидел внутри ничего, кроме голых стен с облезлыми обоями, потухшего камина и окон, закрытых ставнями. Ни мебели, ни домашней техники. Только пыль на деревянных половицах, да паутина по углам.

Картер пересек гостиную и зашел на кухню, но и там обнаружил тоскливое запустение. Колченогий стол, грязная плита и ржавая раковина возле заколоченного окна. На стенах, покрытых облупившейся краской, висели шкафчики с рассохшимися дверцами. Картер проверил их содержимое: пыль, паутина и пара банок с давно просроченными консервами.

Он заглянул в ванную — впрочем, без особой надежды. Как и ожидалось, в тесном, провонявшем плесенью помещении, ютилась старая сантехника со следами ржавчины: ванна, раковина с оторванным краном и унитаз в каких-то пятнах.

Вернувшись обратно в гостиную, Картер поднялся по старой, расшатанной лестнице, которая, казалось, могла в любой момент обрушиться под его весом. На втором этаже находились две небольшие комнаты — пустые, голые, никому не нужные.

Картер спустился в гостиную, размышляя о том, что внутри дома не было ни одного помещения, которое напоминало бы комнату из сна Джой, не говоря уже о каких-либо признаках разведения маков или других цветов. Похоже, здесь, в этом затерянном посреди глухого леса коттедже, никто не жил, и Картер с разочарованием подумал, что след, по которому он шел, оказался ложным. Они просто зря потеряли время, доверившись безумному плану Шимари: идея накачать Джой энхансером, чтобы на основе информации из ее сна найти логово похитителя, казалась теперь Картеру абсолютно дурацкой.

Впрочем, оставалось еще одно помещение, которое он не проверил — чулан или кладовая. Должно же здесь быть место, где хранили (или до сих пор хранят?) разный ненужный хлам?

Картер вернулся к лестнице и, заглянув за нее, обнаружил узкую дверь, за которой скрывалась маленькая кладовка — темная и пустая, как и все в этом доме.

Картер уже собирался уходить, как вдруг деревянная половица под ногами немного просела — правда, без характерного скрипа, который сопровождал каждый его шаг в доме.

Странно.

Картер зашел в кладовую, убедившись в том, что доски под его весом действительно едва заметно прогнулись. Посветив фонариком на пол, он увидел крупные щели по периметру пола и сразу же понял: это был люк, замаскированный под половицы.

Дальше все происходило так быстро, что Картер едва ли отдавал отчет своим действиям. Он достал складной нож, поддел лезвием крышку люка. Изнутри таращилась тьма и пахнуло чем-то затхлым, нездоровым.

Мертвым.

Картер нашарил лучом фонарика лестницу с железными перекладинами. Спустился по ней, оказавшись в узком проходе с таким низким потолком, что пришлось согнуть шею и втянуть плечи.

Фонарик высветил выключатель на каменной стене, и Картер его включил. Плафон на потолке вспыхнул болезненным, желтым светом, озарив короткий коридор, который вел к железной двери с замком — более надежным, чем его ржавый собрат, защищавший вход в дом.

Покопавшись с отмычкой, Картер открыл замок. Тяжелая дверь распахнулась с металлическим скрежетом, пропуская Картера в помещение, которое он уже видел.

Та самая комната из последнего кошмара Джой: чудовищная оранжерея мясника, озаренная лампами дневного света. Цветы, кругом одним цветы — в кадках на полу, в ящиках на столах, а рядом — множество аккуратно разложенных медицинских инструментов и приборов: шприцы, электронные микроскопы, колбы и ампулы с растворами, блестящие хромом пинцеты и скальпели…

Та самая комната, в которой на операционном столе под ярким, слепящим светом хирургических ламп прямо сейчас лежала обнаженная Фейт, опутанная трубками от капельниц.

Картер подошел ближе, отказываясь верить своим глазам.

Комья жирной, черной земли, пропитанные кровью, наполняли разрезанный живот сенсорки, из которого тянулись вверх, к лучам искусственного света, зеленые стебли с ярко-красными цветками.

Картера затошнило.

Глубоко вздохнув, он проглотил кислый ком в горле, а затем дотронулся до холодной руки Фейт. Ее глаза были закрыты, и внешним видом она напоминала скорее свежий труп, чем живого человека: бледная, с серым оттенком кожа, заостренные черты лица, полное отсутствие движений грудной клетки. Девушка не дышала, и сколько бы Картер ни пытался нащупать пульс на ее запястье, ему это так и не удалось: Фейт была мертва.

Он опоздал.

Стараясь унять охватившую его нервную дрожь, Картер закрыл глаза и сцепил зубы — так сильно, что заныло в челюстях.

Как вдруг тишину взорвал громкий звук — судорожный, надрывный хрип, вырвавшийся из груди Фейт.