Дом на краю ночи

— Как исчез? — удивился Джаскетт.

— Откуда мне знать? Исчез — и все! — огрызнулся я.

Джаскетт повернулся и на протяжении нескольких секунд пристально разглядывал меня в темноте.

— Знаешь, приятель, — промолвил он наконец, — я бы на твоем месте пошел вниз и как следует выспался. Что до твоих огней, то со мной однажды тоже такое было, так знаешь, что я тебе скажу: когда тебе начинают мерещиться разные разности, нет ничего лучше, чем завалиться на койку и поспать.

— Ничего мне не мерещится!.. — упрямо возразил я.

— Хорошо, хорошо… — сказал Джаскетт сочувственным тоном. — Ты, главное, поспи, и утром будешь в полном порядке. А насчет огней не беспокойся — уж я-то их не пропущу.

— Черт! — выругался я и начал спускаться с полубака, гадая, уж не решил ли Джаскетт, будто я спятил.

— Выспаться как следует?!. — бормотал я. — Ха!.. Хотел бы я посмотреть на того, кто сумел бы заснуть после всего, что я видел и испытал за один лишь сегодняшний день!

Я чувствовал себя бесконечно угнетенным: никто не понимал, что происходит, никто не хотел меня даже выслушать! У меня были определенные догадки, но это крошечное знание странным образом делало меня еще более одиноким. Разве что с Тэмми поговорить, подумалось мне вдруг. Уж юнга-то постарается меня понять; по крайней мере, он меня выслушает, а для меня это будет большим облегчением.

И, поддавшись этому внезапному порыву, я повернулся и отправился в малый кубрик к юнгам. Но, поравнявшись с ютом, я поднял голову и увидел на фоне звездного неба черный силуэт второго помощника, который стоял там, по своему обыкновению облокотившись на ограждение.

— Эй, кто там бродит? — спросил он.

— Джессоп, сэр, — ответил я.

— Что тебе понадобилось на корме?

— Хотел поговорить с Тэмми, сэр.

— Ступай-ка лучше на бак и поспи, — сказал второй помощник с ноткой сочувствия в голосе. — Это полезнее, чем шататься по судну. В последнее время у тебя что-то слишком разыгралось воображение.

— Вовсе нет, сэр. Я в полном порядке, просто…

— Достаточно! — резко прервал он меня. — Отправляйся спать. Это приказ.

Я вполголоса выругался и медленно побрел на бак. Откровенно говоря, мне уже надоело, что со мной обращаются как с душевнобольным. «Господи! — сказал я себе. — Что же мне делать? Неужели ждать — ждать до тех пор, пока последнему идиоту станет понятно то, что известно мне? Этак недолго и в самом деле с ума сойти!»

Спустившись через левую дверь в кубрик, я подошел к своему рундуку и сел, чувствуя себя усталым и несчастным. Неподалеку от меня резались в карты Пламмер и Куойн; Стаббинс вытянулся на койке и следил за игрой. Все трое курили. Когда я сел, Стаббинс перегнулся через край койки и окинул меня задумчивым взглядом. Куойн и Пламмер, оторвавшись от игры, тоже уставились на меня.

— Что там у тебя произошло с вторым помощником? — спросил Стаббинс после небольшой паузы.

Я поднял голову и в свою очередь посмотрел на него. Казалось, я просто лопну, если не поделюсь с кем-нибудь своими тревогами, и все же мне пришлось сделать над собой усилие, прежде чем я сумел рассказать им о сегодняшнем дне. В подробные объяснения я пускаться не стал, зная по опыту, что это бессмысленно, а просто изложил факты, предоставив им самим сделать выводы.

— Три раза, говоришь? — уточнил Стаббинс, когда я закончил.

— Да, — подтвердил я.

— А кэп, значит, прогнал тебя от штурвала потому, что ты увидел парусник, который он не видел? — добавил Пламмер задумчиво.

— Да.

Мне показалось — я заметил, как Пламмер бросил на Куойна многозначительный взгляд, дескать, у Джессопа не все дома, но Стаббинс смотрел только на меня.

— Сдается мне, наш второй помощник решил, что у тебя лихорадка или что-то вроде этого, — сказал он после непродолжительного молчания.

— Второй помощник — осел! — с горечью возразил я. — Круглый идиот!

— Ну, это ты зря. Наш мистер Тьюлипсон не так уж плох, — ответил Стаббинс. — Просто ему показалось, что ты ведешь себя странно. Я и сам ничего не понимаю…

Он замолчал и некоторое время задумчиво курил.

— А в самом деле, почему эти огни видел только ты? Почему их не видел второй помощник? — спросил Куойн.

Тут мне снова показалось, будто Пламмер слегка подтолкнул приятеля локтем, призывая его к молчанию. Как и второй помощник, он, похоже, считал, что я свихнулся, и мне захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но меня отвлек Стаббинс.

— Не понимаю, — повторил он с нажимом. — По-моему, второй помощник знает достаточно много, чтобы поверить — ты действительно что-то видел. И он должен был поверить, а не гнать тебя с палубы.

И, не отрывая взгляда от моего лица, Стаббинс медленно кивнул.

— Почему это он должен был мне поверить? — удивился я.

Ход мыслей Стаббинса ускользал от меня, и я впервые подумал о том, что ему, похоже, известно куда больше, чем я предполагал до сих пор.

— И что такого особенного знает второй помощник? — добавил я.

Стаббинс затянулся дымом, вынул трубку изо рта и еще сильнее перегнулся через край койки.

— Разве он ничего не сказал тебе после того, как ты спустился с наблюдательной площадки?

— Сказал, — подтвердил я. — Он увидел, что я иду на корму, и велел отправляться спать, потому что якобы в последнее время у меня слишком разыгралось воображение!

— А что ты ему ответил?

— Ничего. Вернулся в кубрик.

— А тебе не пришло в голову напомнить ему о том, как он послал нас на мачту ловить неизвестно кого? Может быть тогда воображение разыгралось у него?

— Я об этом даже не подумал, — признался я.

— Жаль, что не подумал.

Стаббинс немного помолчал, потом сел на койке и попросил передать ему спички. Когда я протянул ему свой коробок, Куойн, который вернулся было к игре, пробормотал:

— Это мог быть и «заяц». Никто ведь не доказал, что это было что-то другое.

Стаббинс пропустил его замечание мимо ушей. Закурив, он вернул мне спички и продолжил:

— Кроме того, он послал тебя спать, не так ли? Хотел бы я знать, зачем он солгал!

— Почему ты решил, что второй помощник солгал? — удивился я.

Стаббинс глубокомысленно кивнул.

— Я знаю, что ты видел этот огонь, и мне кажется — он тоже знает.

При этих словах Пламмер замер над картами, но ничего не сказал.

— Значит, ты не сомневаешься, что я на самом деле его видел? — удивленно спросил я.

— Только не я, — уверенно ответил Стаббинс. — В конце концов, ты не тот человек, который способен совершить одну и ту же ошибку три раза подряд.

— Я знаю, что видел этот огонь, — сказал я. — Но… — я немного поколебался и закончил: —…все это чертовски странно!

— Вот именно, — согласился Стаббинс. — В последнее время у нас на борту происходит что-то слишком много странного.

Он помолчал несколько секунд, потом добавил:

— Я бы сказал — сверхъестественного.

Он замолчал, чтобы затянуться дымом из трубки. В наступившей тишине я отчетливо услышал голос старого Джаскетта, окликавшего помощника на юте.

— Красный ходовой огонь на правой раковине!

— Вот, слыхали? — сказал я, кивнув головой в направлении кормы. — Именно там и должно быть сейчас судно, огни которого я заметил раньше. Оно не успевало проскочить перед нами, и капитан приказал положить руль на ветер, чтобы пропустить нас. Теперь они снова привели свою посудину к ветру, чтобы пройти у нас с кормы.

Поднявшись с рундучка, я пошел к двери; Стаббинс, Пламмер и Куойн двинулись следом. Когда мы вышли на палубу, я услышал, как второй помощник кричит, требуя, чтобы впередсмотрящий указал ему точное местоположение огней.

— Богом клянусь, чертов огонь снова исчез! — воскликнул я.

Мы все бросились к штирборту, но в темноте со стороны кормы не было видно ни единого проблеска света.

— Я, кажется, ничего не вижу, — пробормотал Куойн.

Пламмер промолчал.

Обернувшись через плечо, я посмотрел на баковую надстройку. В темноте я едва различал фигуру Джаскетта. Он стоял у правого леера и, приложив руку козырьком ко лбу, пристально всматривался в то место, где, как я полагал, он в последний раз увидел красный огонь.

— Куда он делся, Джаскетт? — громко спросил я.

— Странное дело, приятель, — отозвался старый матрос. — Никогда со мной ничего подобного не было. Только что я видел красный ходовой фонарь, а через секунду он пропал!

Я повернулся к Пламмеру.

— Ну, что ты теперь скажешь?

— Ничего не понимаю, — покачал он головой. — Честно говоря, сперва я подумал, что ты и впрямь ошибся, но, похоже, ты был прав.

Со стороны кормы послышался звук приближающихся шагов.

— Второй помощник идет сюда, чтобы содрать с тебя шкуру, Джаскетт! — воскликнул Стаббинс. — Придумай-ка объяснение получше, пока у тебя есть пара секунд!

Второй помощник прошагал мимо нас и взлетел по трапу на полубак.

— В чем дело, Джаскетт? — спросил он. — Где ты видел огонь? Ни я, ни юнга ничего не заметили.

— Этот чертов свет куда-то девался, сэр, — ответил Джаскетт.

— Как это — девался?! — рявкнул второй помощник. — Куда? Как?!

— Не могу знать. Я видел его так же ясно, как вас, и вдруг его не стало. Это произошло в одно мгновение, сэр!

— Вот что, хватит меня баснями-то кормить! Неужели ты думаешь, что я в это поверю? — спросил второй.

— Вот вам истинный крест, был огонь! — перекрестился Джаскетт. — Да и Джессоп тоже что-то видел!

Эти слова он добавил в последнюю минуту. Очевидно, старый плут больше не думал, что огни мне померещились с недосыпа.

— Дурак ты, Джаскетт, — отрезал второй помощник. — Ты, верно, наслушался сказок, которые тут рассказывал этот напуганный кретин Джессоп, вот тебе и мерещится черт знает что.

Немного помолчав, он продолжил чуть более спокойным тоном:

— Хотел бы я знать, что за идиотскую игру вы затеяли. Что за дьявол в вас всех вселился?! Ведь ты сам знаешь, что никаких огней не было! Джессопа я убрал, но тебе-то зачем понадобилось твердить то же самое?

— Мы ничего не… — начал было Джаскетт, но второй помощник перебил его.

— Заткнись и наблюдай, — сказал он и, повернувшись, быстро спустился по трапу на палубу.

Мимо нас он прошел, не сказав ни слова и даже не посмотрев в нашу сторону.

— Знаешь, Стаббинс, — сказал я, — что-то мне не верится, что второй помощник верит, будто мы видели огни.

— Трудно сказать, — ответил матрос. — По нему не поймешь.

Остаток вахты прошел без происшествий, и когда пробили восемь склянок, я отправился спать, ибо переживания сегодняшнего дня не на шутку утомили меня.

Когда нас вызвали на утреннюю[149] вахту, я узнал, что один матрос из смены старшего помощника тоже видел ходовые огни (это произошло вскоре после того, как наша смена отправилась спать). Он даже успел доложить об этом, но огни тут же исчезли. Это происходило дважды, и старший помощник, вообразивший, будто матрос валяет дурака, пришел в такую ярость, что дело едва не закончилось рукоприкладством. В конце концов матроса досрочно отправили отдыхать, а на его место заступил другой вахтенный. Видел ли новый наблюдатель что-либо необычное, так и осталось неизвестным. Даже если он и заметил что-то странное, то предпочел об этом умолчать, так что продолжения эта история не получила.