Женщины в Иране, 1206–1335 гг.

В первый период существования Государства Хулагуидов монгольские женщины в Иране, по-видимому, могли поддерживать свой образ жизни за счет доходов, получаемых в их ордах.

Хатуны, похоже, были хорошо обеспечены добычей, земельными доходами и подарками, поступавшими от хана и принцев. В этот период изобилия, отмечает Рашид ад-Дин, обычным явлением в женских лагерях были купцы, которые перевозили товары в пользу хатунов и были хранителями их доходов[289]. Марко Поло заметил, что монгольские женщины постоянно участвовали в торговых операциях, продавая и покупая все, в чем нуждались они сами и их иждивенцы [Polo 1938,1: 169]:

Эти женщины, принадлежавшие к высшим слоям хулагуидской знати, были связаны с крупными коммерческими компаниями и с крупной оптовой и транзитной торговлей. Часть своих доходов они вкладывали в компании крупных оптовых купцов, называемых обычно уртак (ортак)… которые возвращали феодалам (или дамам) их долю прибыли товарами, в основном тканями [Petrushevsky 1968:509–510][290].

Однако растущая зависимость благородных сословий от купечества привела к коррупции и финансовым спекуляциям, а также к манипуляциям с валютой в интересах самих купцов, что неизбежно привело к опустошению казны и экономической нестабильности [Martinez 1984: 147–173; Allsen 1997а: 21].

Одним из районов, где торговля стала особенно прибыльной в Государстве Хулагуидов, был Персидский залив и провинции Южного Ирана, которые соединяли Аравийский полуостров, Левант и Индию [Aubin 1953]. В первой половине существования Государства Хулагуидов этими регионами управляли разные женщины из династий салгуридов и кутлугханидов. Салгуриды, автономно правившие под властью монголов, контролировали Персидский залив и доходы от торговли в этом регионе [Ayati 2004: 100]. Как мы уже видели, Абеш-хатун, правительница Фарса, боролась за свою власть и защиту казны провинции от все более доминировавшего центрального Монгольского двора. После ее смерти, по словам Рашид ад-Дина, династия перестала контролировать регион. Он упоминает, что, «хотя должность малика (царя) Шираза теперь исполняют ортаги и купцы, у ворот дворца атабе-гов по-прежнему бьют в барабаны, и там по-прежнему проводится Великий Диван» [Thackston 1968, II: 936–937; Boyle 1971: 307]. Однако к XIV веку остров Ормуз, согласно Шабанкараи, находился под властью женщины по имени Биби-Марьям, которая также контролировала Персидский залив и прибыльную торговлю в этом районе [Muhaddith 1984: 215–216][291].

Подводя итог, можно сказать, что история экономической деятельности женщин в Государстве Хулагуидов прошла через различные фазы. Вначале женщины продолжали получать выгоду от распределения богатства, осуществляемого правителями, причем средства поступали от завоевания Ирана и присвоения казны халифа и Аламута. Большая часть этих средств поступала в виде подарков, что помогало поддерживать всегда нестабильные политические союзы Монгольского улуса и в то же время позволяло этим женщинам создавать потребности, которые интенсифицировали экономическое развитие. Постепенно оседлость большей части Ирана и новый подход Мункэ к распределению земли позволили предоставить женщинам долю в системе двойного налогообложения, особенно в налогах с земель, конфискованных у персидских вельмож, которые не присоединились к монголам по мере их продвижения на запад Среднего Востока. Постоянный интерес монгольской знати к торговле и коммерческому обмену позволял женщинам инвестировать хотя бы часть своих доходов в деятельность приближенных к себе купцов, чтобы финансировать растущие потребности своего образа жизни. Это способствовало спекуляции и коррупции, которым ильханы пытались противостоять путем введения налогов на оседлое население провинций, особенно в Южном Иране. Кульминацией этого стали реформы Газан-хана и его визиря Рашид ад-Дина, которые стремились положить конец неконтролируемым поборам.