Чада, домочадцы и исчадия

— Надо ехать, матушка, — подтвердил Гостемил Искрыч. — Изрядно их, верно, лесная нечисть одолела, если так расщедрились!

Я почувствовала, что краснею: домовой оказался куда менее корыстен, чем я о нем думала. И гораздо благороднее, чем я…

А мужики, не слышавшие слов моего советчика (и, чего уж там — советника!) переглянулись, встревоженные моим затянувшимся молчанием:

— Помоги, Премудрая! Старосты нашего, Демида Демьяныча, свинья опоросилась до срока, да поросят и пожрала, у бабки Парани у коровы-кормилицы молоко пропало, у моего соседа Митрия куры со двора разбежались, так их напугала тварь окаянная, что и сами не возвращаются, и Митрий с женой и ребятишками сыскать не могут! Не оставь пропадать, матушка: совсем житья ведь никакого не стало!

Невидимый домовой вполне слышимо сопел по правую руку, по левую — тревожно заглядывал в глаза дворовый пес…

И я не вынесла прессинга. Понимая, что делаю отчаянную глупость и берусь за работу, которую выполнить не смогу просто ввиду отсутствия нужных умений и возможностей, сказала:

— Хорошо. Взгляну я на ваше чудище лесное.

Как там говорится?

“Коготок увяз — всей птичке пропасть”, “попала собака в колесо — пищи, но беги”, “взялся за гуж — не ной, что не дюж”, и другие народные мудрости, иллюстрирующие невозможность вовремя выскочить из неприятностей, в которые меня втравила одна Премудрая карга!

В дом вернулась мрачная.

Что я буду делать с существом, с которым не смогла справиться целая деревня местных, не имелось ни малейшего представления.

Окей, гугл, можно ли изгнать нечисть каменной рожей?

Стояла посреди комнаты, взбивала пышно в голове ворох глупых мыслей, чтобы понадежнее спрятать под ним одну-единственную: мамочки, оно меня сожрет, оно меня точно сожрет!

— Долго до этих Елок ехать?

— До Елей! — поправил меня тут же материализовавшийся рядом Гостемил Искрыч.

И я неожиданно рассердилась:

— Да хоть до Сосен! Долго мне на их телеге трястись?

— Да как можно, матушка! — всполошился домовой. — Невместно тебе на телеге! Никак не можно! Старая хозяйка вороной обора…

Гостемил Искрыч наткнулся на мой недобрый взгляд, и осекся.

— Да вот Булат, конь твой верный — он и отвезет!

Что ж. Час пробил. Пора настала.

Мрачно протопав по лестнице, посверлила взглядом книгу: ну же, ты ведь здесь за гугл — откройся на странице с инструкцией против монстров, ты же можешь, я в “Зачарованных” видела!

Мои тоскливо-саркастичные мольбы пропали даром.

Не открылась.

Брать ее руками по прежнему было страшно, но я попробовала. Вопреки моему подспудному страху, с книгой получилось лучше, чем с сундуком — но, перелистывая толстые, шершавые страницы, с трудом разбирала непривычную вязь знакомых (не везде знакомых!) букв, и понимала, что хоть с книгой, хоть без — а магии во мне пшик.

Не получится решить проблему дунув-плюнув и превратив в жабу чудище лесное!

Придется все же ехать на место и изгонять чудище вручную.

Вспомнив, в котором из сундуков я видела подходящий платок (слава инвентаризации!), завернула в него колдовскую азбуку: возьму с собой. Глядишь, и пригодится — если не как руководство к действию, то хоть как средство самообороны…

Вон, какая суровая: обложка деревянная, углы металлические, и даже застежка с ушками для замка есть!

Гостемил Искрыч мялся в дверях:

— Тебе бы переодеться, матушка… Я и сарафан приготовил, и сапожки справные, тебе по ножке, подобрал...

Но под моим взглядом мгновенно увял и предпочел испариться.

Хоть в сарафане, хоть без — а за местную я не сойду.

Так что предпочту родные джинсы и кроссовки — в них всяко удобнее драпать.

Хоть за чудищем, хоть от него...