Ключи от Бездны

Ну да, тревожная сигнализация была и тут — круг, расчерченный на восемь секторов, в каждом определенный символ. Прямо как из учебника... собственно, наверняка именно из учебника и срисовано. Хоть овладение магией и предполагает худо-бедное представление об общих принципах ее вызова, подавляющее большинство волшебников не трудится держать в голове простые утилитарные формулы, поскольку их всегда можно позаимствовать из первого же подвернувшегося справочника. Пароль же, назначенное сочетание символов, дающее возможность нейтрализовать заклинание, легко можно считать с самого рисунка, потому что никакого собственного разума или памяти у него, понятное дело, нет, а потому всю необходимую информацию приходится в нем и размещать. Как правило, размещающие такие чары маги не трудятся сообщить об этой бреши в безопасности клиентам, чьи активы защищают подобным образом — и правильно делают, а то бы встревоженные бедолаги начали сомневаться в надежности защиты. А зря, ведь специалистов, способных разглядеть и верно интерпретировать значки на рисунке, не так уж много, а кто умеет — тот может найти своим навыкам и более толковое применение. Не всем же везет оказаться гоблином, который из всей магической мякотки выгрыз единственно сухую и безвкусную кость понимания.

Здешний чертежник не отличался тонкостью работы, пометки, указывающие порядок касания нужных секторов, сделал нахально крупными и очевидными, а чтобы они в глаза не бросались — дорисовал похожие, но бессмысленные, в остальных секторах тоже. С легким замиранием сердца Хастред стянул перчатку (а то бывало, что через толстую броню нажим не считывался) и пихнул пальцем в первый сектор, ожидая, что сигнализация взвоет, а может, и молнией шарахнет. Вряд ли, конечно, покойный колдун позволил бы себе такие крутые меры, ведь и сам заказчик мог бы однажды промахнуться мимо нужного шифра. Одно дело — выслушать свист и оценить скорость реагирования стражи, и совсем другое — своими же обожженными руками пытаться смести в совочек отвалившийся обугленный нос... Но мало ли, лишний раз перебдеть — вреда не будет.

Ничего не свистнуло и не шарахнуло, только палец начало знакомо покалывать, как обычно бывает от столкновения с магическим зарядом. Ободренный гоблин быстро протыкал по трем остальным нужным символам. Ничего не произошло, рисунок даже не моргнул, как это делал транспортный круг, но больше над ним делать было нечего, да и соломенный светильник догорел до самой перчатки, и его пришлось бросить под ноги и затереть сапогом в сухую пепельную кашицу.

- Вроде все, - доложился книжник с должной мерой предупредительности.

- Все или вроде все? - не дал себя провести Чумп.

- Вроде все. Это в твоем деле замок либо открыт, либо закрыт, а с магией порой все не так очевидно.

- Нашел чем оправдаться, - буркнул Чумп. - Ну, пускай будет «вроде все». Это куда лучше, чем «бежим, сейчас жахнет».

Он присел над мощным навесным замком, тонко залязгали отмычки.

- Вы вот чего, - огласил Чумп между делом. - Здесь-то нас услышать некому, а вот как эту дверь откроем... и если не придется сразу удирать со всех ног... чтоб все заткнулись и ртов не открывали, ясно вам? Там одна дверь останется до кнезовой опочивальни, а в ней то ли нет никого, а то ли...

- Тогда заведомо прошу вас и ту оставшуюся дверь для меня отомкнуть, чтоб убедиться, нет ли там искомого кнеза, - нервно запросил Напукон. Места на узкой двухпролетной лестнице для троих было катастрофически мало, так что рыцарь отстал и ждал своего часа в самом низу. - Не знаю, с какими целями пробираетесь туда вы, и не уверен, что хочу знать, но мои намерения вам ведомы и от них я не отступлюсь, а высаживать дверь...

- Понял, понял, - откликнулся Чумп. - Отпереть, так и быть, отопру. Но если там, например, кнегиня, а она ого какая баба, может и задавить, если навалится с толком... Ну, на свой страх и риск действовать будешь.

- С кнегини спросу нет, - рассудил рыцарь. - Баба же, в смысле женщина. Но взглянуть должно... вдруг и сам он... или не девался никуда, или, например, как пристало трусам под кроватью хоронится.

- В шкафу опять же, - хмыкнул Хастред ехидно.

- Да вот не похож сей кнез на того, кто в шкафу или под кроватью будет прятаться, - раздумчиво протянул Чумп, а потом четкий механический щелчок ознаменовал его победу над устройством. - Хотя, конечно, проверяй. Не мое, не жалко. Все обсудили? Я открываю.

Рыцарь потянул из ножен гроссмессер, но на лестнице не нашлось места достаточно, чтоб вытянуть длиннющий клинок полностью. Тихо бурча что-то нелестное, Напукон отступил назад в подвал и там таки справился с миссией, обнажив добрых два аршина остро отточенной стали.

Чумп потянул дверь, и Хастред опять втянул голову в плечи, ожидая взвизга, но ничего такого — тяжелая створка беззвучно провернулась на хорошо смазанных петлях.

В средних размеров комнате, открывшейся за дверью, оказалось несколько светлее, чем в подвале: тут, по крайней мере, на стенах расположено было несколько крупных кристаллов, не то чтобы источающих свет, а правильнее сказать поглощающих темноту. Вокруг них мрак был ощутимо менее разреженным, темно-серым, а не непроглядно черным, и гоблинские глаза, особенно после глухой подвальной тьмы, охотно различали в этом сером сумраке угловатые очертания мебели.

Чумп поднял над плечом сжатую в кулак руку, призывая к подчеркнутой осторожности, и беззвучно потек в глубину комнаты, уверенно огибая столы, сундуки и ящики. Сделав несколько шагов, огляделся и неодобрительно покачал головой. Хастред как мог тихо, неся бердыш в руке так, чтобы пятка древка не касалась пола, вдвинулся следом, повернулся в ту же неодобренную сторону и интуитивно сам повторил Чумпов жест — там была еще одна дверь, видимо в кнежескую спальню, и вот по периметру этой двери пробивались тоненькие полоски света. Кто-то по ту сторону не жалел лампады... неужто кнегиня по ночам читать горазда? Вот это была бы совершенно внезапная находка, очень подходящая для очередной пиесы, но плоховато вписывающаяся в суровые жизненные реалии.

Чумп, посозерцав подозрительную дверь несколько секунд, пожал плечами и вернулся к своей миссии. Прежде всего он придвинулся к дальней стене, вдоль которой выстроился ряд стеллажей вроде книжных шкафов, и тихонько потек вдоль них, легким движением рук ощупывая содержимое. Вот когда можно пожалеть, что предмет, за которым охотишься, размером меньше ладони. Но это пока ищешь, жалеешь что маленький, как начнешь с ним ноги уносить — сто раз возрадуешься, что не большой.

Напукон последним вломился в сокровищницу, едва не выколов Хастреду глаз острым концом своего ковыряльника — не со зла, просто ему-то по-прежнему недоставало света, чтобы хоть как-то ориентироваться. Книжник успел сцапать его, прежде чем рыцарь напоролся на ближайший стол и посносил с него маленькие витринки, шкатулки и коробки, которыми тот был заставлен; притиснул палец к его носу, требуя соблюдать полную тишину, и потянул за собой к подсвеченной двери, стараясь не топать, а для этого протягивая по полу подошвы сапог. Кажется, начала отставать подметка на правом... эх, вот вам и щегольская городская мода.

Рыцарь послушно проследовал до места назначения, там привалился к стене, чтобы не рисковать что-то уронить, склонил к щели между дверью и косяком ухо и принялся во что-то по ту сторону вслушиваться. Скорее всего, слушать там было нечего, иначе Чумп бы сразу расслышал, но пусть занимается чем хочет — меньше вреда причинит. Сам Хастред, неуклюже приняв бердыш под мышку, отправился внести свой вклад, шерстя содержимое столов. В прошлый раз кнез обернулся очень быстро, значит, хранит каменюку не в каком-то запертом сундуке... да и то сказать, ценности в ней отнюдь не столько. Поначалу под руку попадались слишком легкие коробочки, которые даже открывать было не нужно — вес ключа Хастред себе неплохо представлял, но потом пошли шкатулки тяжелые, им пришлось поднимать крышку и в силу недостаточного света шариться пальцами. Под них подвернулись в одном случае непонятной формы, но на ощупь металлические предметы, в другом монеты, и после короткой внутренней борьбы Хастред вернул шкатулку на место. Потом, конечно, пожалеет, но и так на поясе увесистый кошель, полученный от Иохима, а если зариться на всякое, что попадает под руку, то в конечном итоге надорвешь пуп и будешь вынужден мучительно выбирать, чем же пожертвовать. Какие-то полотнища, от одного из которых все пальцы прострелило магией. Здоровенный, с два кулака, сложно ограненный кристалл в тонкой металлической оправе, тоже с магическим отголоском, но гораздо более слабым. Графинчик, в котором на встрях продиагностировалась густая жидкость. Отхлебнуть? А вдруг кнез от Пудинга отлил немножко, так сказать про запас? Ложка не ложка, жезл не жезл... ваджра какая-то, но безо всяких магических признаков.

Чумп проверил полки, приступил к столам. Хастред нарвался на целый стол книг и рукописей, с удовольствием бы запалил лампадку и провел тут ревизию, но недосуг... вдруг еще кнегиня дочитает, чем там она балуется, и решит заглянуть за добавкой. С сожалением оставил до следующего раза, которому не суждено наступить. Дошел до стены, где опять начались длинные полки, но вместо книг или мелкой всячины на первой же обнаружился длинный меч, на другой, пониже, что-то вроде чекана с резной головкой. Ценные, наверное, штуки, жалко нет при себе хаверсака, магического рюкзачка, имеющего внутри целое карманное измерение — у Тайанне такой был, как она уверяла, «еще со школы, тогда такие делать еще умели». Впрочем, учитывая полезность, хаверсак один бы перетянул по ценности всю эту сокровищницу.

В меланхоличных рассуждениях Хастред отвалился от полок, добрался до очередного стола, на котором снова случилась россыпь листов, небрежно их разворошил и наткнулся пальцами на увесистый предмет, прижимающий их, чтобы не разлетались. Ухватил, поднес к самым глазам, хотя это мало помогло, ощупал причудливо выточенную кромку и убедился — да, это то самое, это ключ, за которым пришли.

Орать, привлекая внимание Чумпа, и даже кидаться в него чем-либо твердым показалось неразумно. Хастред подхватил один из листов, наскоро с большим опытом сложил из него подобие крылатого существа (что только не научишься делать с бумагой, когда писанина заходит в тупик, вы б знали) и запулил в чумпов загривок. Поделка, как собственно и все, что когда-либо выходило из союза Хастреда с бумагой, оказалась вкривь и вкось и полетела дивным зигзагом, попала не в Чумпа, а в манекен, облаченный в парадные доспехи, в добрых трех шагах от ущельника. Чумп недоуменно глянул на манекен, на застрявшего в нем бумажного уродца, оглянулся на Хастреда и, кажется, впервые за долгое время облегченно выдохнул, увидев гордо выставленный вперед ключ. Надо думать, он уже (если не с самого начала) морально готовился к тому, что слинявший кнез прихватил с собой из всех своих сокровищ именно эту никчемушку — с гоблинским-то везением такое вполне могло приключиться. Сделал знак — убрать понадежнее, и своей неслышной поступью двинулся к рыцарю. Тот, конечно, заметил гоблина не раньше, чем на того упала полоска света от дверного зазора, от неожиданности дернулся, взмахнул руками, Чумп вынужденно схватился за его руку с клинком и удержал ее от слишком энергичного жеста, которым бы наверняка что-нибудь да было обрушено.