Сделай и живи спокойно 2

Чем хорош образ деревенского простофили, так это тем, что можно делать что угодно. И ещё, вроде заметная роль, а на самом деле, всё наоборот. Так и сейчас, на мои дурацкие вопросы люди отвечали с улыбкой и каким-то снисхождением. Типа мы тут самые умные, а ты слушай и мотай на ус. И тут же забывали про меня, стоило только перейти к другой компании. Зато, я имею свободу выбора и могу перемещаться, а иногда и останавливаться там где захочу.

Свои хождения я начал после часа пути. А что? Сиднем сидеть это не по мне. Хоть и устал за время путешествий, но всё-таки лучше время проводить в движении. Заодно и лица пассажиров пытаюсь запомнить. Может пригодится, а может и нет — фиг знает. К тому же мне не надо запоминать всех. Только тех, кто выделяется чем-то. Не знаю как правильно объяснить, потому что сам не понимаю до конца. Но стараюсь, стараюсь. Посмотрим, что получится.

В Сухиничах больше пирожки брать не буду. Толку мало. Теста много, а начинки чуть. Лучше в буфете парочку бутербродов съесть. Экономят местные на начинке, а мне это не нравится. Я люблю когда наоборот, начинка преобладает над тем в чём она завёрнута. Тогда всё в порядке.

Интересных мне людей, было не так уж и много. А что? Уберите всех детей, всех женщин, всех пьяных мужиков и кто останется? Есть ещё одна категория это военные. Но тут, вспоминая пресловутого Фокса из фильма "Место встречи изменить нельзя", я как-то старался быть осторожным. Если, например, человек в форме ехал с семьёй, то тут всё понятно, а вот если один или в небольшой компании, то тогда приглядывался повнимательнее. Да и Собкин мне чётко объяснил, что от меня требуется: «Не надо пытаться запомнить все приметы человека, этого не требуется. Просто внимательно посмотри на него, и если, что-то случиться, то при определённых условиях, ты можешь всё вспомнить», — что я и делаю, собственно.

В Брянске остановились в первом часу ночи. На удивление, но в этот раз, выходило много народу. Мне не понять, но наверное, какая-то логика в этом есть. Зачем ехать на скором поезде, чтобы приехать ночью? Я не понимаю. Так и это ладно, но и прибавилось новых пассажиров тоже много. Загадка какая-то. А мне лишняя работа. Только-только договорился в ресторане, чтобы покушать в спокойной обстановке и на тебе! Смотри, запоминай тут всяких.

Но всё прошло как нельзя лучше. Я даже помог семейной паре — подал вещи в вагон. Дальше они сами разберутся, а я прошёлся среди новых людей, не привлекая особого внимания. Присматриваясь. Да, всё как обычно, короче.

В вагоне-ресторане народ был. Немного, но всё же. Места тоже присутствовали. Я не гордый, мне и возле выхода посидеть можно. Мне не разговоры разговаривать, а просто поужинать. Слава богу, что шумных компаний сегодня не было. Это очень хорошо. Посидеть в тишине это то, что мне сейчас нужно.

Тёпленькое картофельное пюре с котлетками и салат из молодой капусты привели мой организм в должный порядок. Морс из вишни добавил витаминов и кислоты в желудок. Мне стало сыто и хорошо. Я даже попрощался, с какой-то важной и очень серьёзной парой, что прошла мимо моего стола и пожелал им спокойной ночи, хотя не знаю никого из них. Вот что ужин с человеком делает. Сижу, смотрю в окно и представляю как мы с Ритой едем, вот так вдвоём, в Крым. Я там много мест знаю для дикого отдыха. Хорошо же, будет, а?! Вот и я о чём!

Посидел ещё минут пять и расплатился. Я и так почти один в зале сижу. Не последний, но где-то близко. Можно идти на своё место и просто полежать. Я вроде, как своё дело делаю. Какие ко мне могут быть вопросы. А то что в ресторане сижу, так тут извините. Мы в Советском Союзе живём. Тут каждый имеет право посидеть там где ему удобнее. Кто-то в купе ужинает, а я вот в вагон-ресторан зашёл. Имею возможность.

Я шёл из вагона-ресторана сытый и довольный. Время три часа ночи, вполне успею подремать до Конотопа. Надо всё же, блин, выйти и осмотреться на этой остановке. Тут уж ничего не поделаешь. Обещал. Народ в вагонах спит, на своих местах, и в ус не дует. Так что идти легко, никто под ногами не мешается и не лезет вперёд или навстречу. Хорошо. Небольшой затык произошёл когда я почти пришёл. Оставалось-то всего перейти в мой вагон и дойти до конца, а там и моё место. Но тут, какой-то мелкий мужичок не дал мне пройти. Он увлечённо, но тихо, на грани слышимости, разговаривал с проводницей и занимал весь проход. Я ему и намекнул, чтобы он зашёл в купе к женщине и не мешался под ногами. Такого словесного возмущения, и аж с двух сторон, я давно не слышал. Причём оба они не говорили, а кричали шёпотом. Но новых слов я узнал много. Пришлось немного потолкаться, чтобы обойти. Так этот неадекватный, начал меня хватать за рубашку. Гад недомерочный — мелкий и, с идиотскими, квадратными усами. Я ему чуть палец не сломал. А нечего меня хватать за рубаху, мне, может быть, её ещё возвращать нужно. Тут уже мы, все трое, начали кричать шёпотом друг на друга. Мне это не особо помогло. Спелись эти двое. Разозлившись окончательно, я просто оттолкнул этого прыща, в сторону проводницы, и прошёл дальше. Будет мне тут недомерок ещё указывать, что делать и как. Рванул ручку двери вниз и резко дёрнул её на себя посильнее. Дверь в тамбур с усилием, но всё-таки поддалась немного, а потом и распахнулась полностью.

Чёрт! Сильнейший пинок, мне под зад, кинул мою тушку вперёд. Еле смог удержаться на ногах и не врезаться головой в противоположную дверь тамбура, что вела в переход между вагонами. Сучёныш мелкий! Погоди, сейчас я только развернусь… Опа! Не дали мне развернуться. Да и полностью выпрямиться не получилось.

Дуло револьвера упёрлось мне в левую скулу. Бл…!

Как много мы успеваем увидеть в некоторые моменты жизни. Освещение, хоть и дежурное, но вполне нормальное, позволило заметить много всякого — нужного и ненужного, важного и не очень. А кое-что, я, вообще, не понял как смог увидеть… И понять.

Курок у револьвера не был взведён, а это значит что у меня есть шанс что-то успеть сделать. Двое мужиков, не обращая на меня внимание, возятся на полу тамбура. Пытаются раздеть труп мужчины. У него вся голова в крови — кем он ещё может быть? Только трупом. Голая женщина лежит свернувшись калачиком у наружной двери тамбура. Куча одежды, сумка и туфли валяются рядом с ней. За спиной мелкого гада, на полу лежит проводница, в районе живота под ней растекается лужа крови. Мелкий улыбается и с силой толкает меня стволом револьвера в щеку.

Мозг действительно странная штука… Убедился только что. Останусь в живых буду долго вспоминать. Да, что за ерунда лезет в голову? Надо что-то делать, а я стою туплю… Ещё и этот толкается.

Собкин меня предупреждал, чтобы я ни во что не вмешивался. А как быть, если меня прямо сейчас будут убивать. Ведь, если это та самая банда, то они свидетелей не оставляют. Что собственно и подтверждено трупами мужчины, женщины и проводницы. Теперь дело, скорее всего, за мной. Этому гаду надо только нажать на спусковой крючок и всё. Но пауза, почему-то затягивалась. Это дало мне время, ещё раз быстро осмотреться.

Сколько прошло времени? Секунда? Две? А эти двое уже сняли с мужика все вещи. Мужик-то, убитый который, я его узнал. Это он с женщиной уходил из ресторана передо мной. Я им ещё спокойной ночи пожелал. Теперь точно будут спать спокойно. Накаркал блин. Уже голый лежит. Оперативненько работают, суки. А я стою и боюсь пошевелиться. Блин. Надо что-то делать. Чём чёрт не шутит, вдруг получится:

— Дяденьки, отпустите меня пожалуйста! Я вам сало отдам. У меня сало хорошее. Батя мне в дорогу делал, со стрелками чеснока и перцем. Я никому ничего не скажу. Пожалуйста!

Один из двух мужиков обернулся, посмотрел на мелкого ублюдка и сказал:

— Шульц! Ты какого ляда возишься? Кончай мальца и пора уходить.

— Сколько раз я просил, меня по имени не называть! — резко ответил мужичок и оглянувшись на меня, добавил, — дверь откроете, он сам спрыгнет. Не хочу всё здесь кровью пачкать.

— Смотри сам, — буркнул мужик, — твои дела.

Мелкий опять ткнул меня стволом револьвера, предлагая отойти в сторону. Двое убивцев начали бросать вещи на какую-то тряпку и я им мешал. Зато, в процессе этих перемещений, мне удалось разглядеть, что находится в другой руке у Шульца. Там был нож. К какому виду он относится, я не в курсе. Но он был достаточно длинным, чтобы проткнуть меня насквозь. Опять дурацкие мысли в голове. Надо о чём-то хорошем думать, меня же сейчас убивать будут. А, к чёрту, надо пробовать:

— Дяденька, Шульц! У меня в сидоре двести рублей лежат. Батя на учёбу дал. Я сбегаю принесу быстро! Честно-честно!

Мелкого аж перекосило, от моих слов. У него даже усы встопорщились. Он замахнулся револьвером, пытаясь меня ударить. При этом он громким шёпотом, быстро говорил:

— Ты чё, сука? Кто тебе слово давал? Ща порежу, мухлень лядский. Стой не рыпайся. Жди своего часа!

А револьвером он точно не будет пользоваться. Это я понял сразу. Зачем ему, да и им всем, шум поднимать? Меня просто прирежут и выкинут из вагона. Револьвер нужен только попугать. И это мой маленький шансик, хоть что-то сделать. Только что? Ничего в голову не приходит. Зато мой внутренний Вилор, наконец-то проснулся и требует немедленно это всё прекратить. Типа, я же боксёр и бревно кручу как пропеллер, а значит надо со всей комсомольской ненавистью дать отпор этим недобиткам бендеровским. Откуда он это узнал, я не знаю и даже не представляю. Ничего не указывало на принадлежность этих грабителей к бендеровцам. Может навеяло чем-то, фиг знает что там было в Брянском детдоме. Но делать, что-то надо. В этом он прав. Неохота помирать-то.

Шанс представился только тогда, когда тамбур освободили от трупов и все вещи связали в большой узел. Шульц неожиданно влез со своими хотелками:

— Бабу-проводницу не забудьте вышвырнуть.

На что ему резко возразил один из парочки убийц:

— А ты с глузду не рухнул? Твои помилки, вот и виправляй сам.

— Я занят, — ответил Шульц, — а вам там подарочек есть. Цепочку с кулоном снимите. Золотые.

Эти два, когда закончили снимать с женщины украшение, понесли её мимо меня с недомерком и нам пришлось немного посторониться, пропуская их. А тут ещё заминка возле двери. В общем, пока они открывали наружную дверь, пока Шульц пытался занять место поудобнее, я и начал действовать. Балбес, я это уже говорил.

Из неудобного положения, но со всей своей дури, я вмазал этому недомерку в челюсть. Руки у меня подлиннее будут и они не подняты вверх. Тут уж извините, как-то достал. Смог. И этого ему хватило. Расслабился чувачок, а вот нефиг! Шульц как-то странно дёрнулся и мой левый бок обожгло болью. Достал всё-таки, гад. Ножом. Но я в выигрыше. Он падает закатив глаза, а я свободен в выборе, что мне делать дальше. Бежать или ещё чего.

Для начала, я подхватил нокаутированного недобитка и аккуратно привалил его к стеночке. Бок болел но не сильно. Посмотрел, вроде крови немного. Шульц рукой дёрнул, гад. Нечего револьвером по металлическому полу громыхать. На, сука! Бью его по голове кулаком. Пострадавший бок тут же отозвался резкой болью. Потерплю. А ты, недоносок, посиди отдохни, чуть позже займусь тобой. Смотрю в сторону бандитов. Вижу, что мужики заняты выпихиванием трупа проводницы в дверной проём и ничего кроме этого вокруг не замечают. С низкого старта, делаю пару быстрых шагов разгоняясь и врезаюсь в эту парочку. Помог кто или повезло, не знаю. Но они выпадают на улицу. Никто даже не попытался каким-то образом зацепиться за что-нибудь. А я смог и не вывалился наружу. Так без звука они и улетели вместе с проводницей. Спаси Господи её душу грешную!