Время для жизни

Глава 14

После посиделок с Лидой и Лизой, он напрягся и смог вытащить из памяти еще несколько детских песен, которые записал. А потом — насел на Илью, и они за несколько дней записали музыку к текстам. Переругались за это время — просто вдрызг! Илья стал изрядно доставать попаданца своим менторским тоном, нравоучениями, и зачастую подчеркнутым морализаторством.

Они бы и совсем разругались, и Косов уже стал серьезно задумываться о переезде к Фатьме, но ситуацию несколько сглаживала Тоня. Поняв, что плодотворной работы авторов может не получится, она просто приходила и сидела, пока они подбирали музыку и спорили. В самые бурные моменты, прямо вмешивалась, остужая Илью и укоризненно поглядывая на Ивана. Под ее взглядом, Косов тушевался и старался вести себя сдержаннее, а Илью она пару раз просто брала за руку и уводила в кабинет, откуда он возвращался уже более спокойным. После разговора… или какой другой релаксации. Хотя… сомнительно.

В итоге, когда они прогнали уже итоговые варианты, Тоня, а также пришедшая в зал Лида, захлопали в ладоши.

— Какие же Вы молодцы, ребята! Какие славные песни у Вас получились! — Тоня была искренне рада. Она расцеловала Ивана в щеки, а надутого директора — прямо в губы! И поцелуй, как заметил Иван, был вовсе не целомудренный.

«Интересно, а сколько эта славная девушка будет терпеть занудство Ильи? Она что — и правда его любит? В общем-то понятно, почему в свое время Варя сбежала от Илюши к Калошину!».

Несколько смущенно директор бормотал:

— Нет, так-то еще нужно отшлифовать. Не нравится мне кое-что, как-то неправильно звучит!

Они уже более или менее спокойно переместились в комнату Ивана, и пили чай с пирожками, которые принес Косову Мироныч. Здесь же сидела и Лида, слушала, улыбалась, попивая чай.

Еще они обсудили, как передать песни в райком комсомола, скажем так — для согласования. Иван рассказал Илье про ситуацию в филармонии, и про догадки Калошина с обманом при оформлении песен, и денежным отчислениям за них. Директора это не удивило.

— Вполне возможно такое! Я немного знаю руководство филармонии. Там, действительно, странные, если можно так сказать, люди. Случайные в искусстве.

Илья принялся спорить с Тоней, как лучше все это сделать, чтобы и песни до людей дошли, и самим обманутыми не остаться.

— Слушай, Иван! Я тут Киру видела, она про тебя спрашивала, говорила, что ты совсем забыл про вступление в комсомол. Ты хоть готовишься? Устав знаешь? По политическому моменту в стране и мире — готов на вопросы ответить? — вспомнила вдруг Тоня.

Косов хмыкнул и несколько растерянно почесал затылок. Устав-то он читал. Немного. И газеты тоже почитывает, чтобы уж совсем из жизни не выпасть. Но вот выдержать серьезный опрос… Тут он уже не был уверен.

— Знаете, парни, что я придумала? — Тоня лучилась радостью, — а что, если, договориться с Кирой, и твое вступление в комсомол совместить с таким концертом, для актива райкома? Соберутся товарищи работники, общественники еще, а Вы перед ними выступите! Это будет самой лучшей характеристикой для тебя, Иван! С такими-то песнями!

Директор почесал нос, буркнул что-то.

— Илья! Ну что ты бурчишь? Скажи толком, что не так? — Тоня переключилась на критика ее предложения.

— Да нет… все так. Хорошее предложение! Только вот… согласятся ли в райкоме? Там люди тоже занятые.

— Вот и совместят работу с отдыхом! И Ивана примут, и концерт послушают!

— Ребята! А мне вот непонятно — а Лиза-то с ребятишками могут уже эти песни разучивать? — Лида переводила взгляд с Ивана на Илью.

Илья задумался.

— Да что тут думать-то? Конечно же — пусть разучивают, да поют! Чего ждать-то, пока все эти бюрократические вопросы разрешаться? Эти же песни для детей и есть! — не понял молчание директора Косов.

Илья кивнул головой:

— Думаю, будет правильно, если Елизавета Николаевна придет сюда. Мы с ней поработаем, чтобы она сама песни разучила. А может… сразу с ребятишками? Хотя нет… пусть сначала одна придет! Вот завтра пусть и приходит, сразу после уроков!

Когда Тоня и Илья ушли, Лидочка чуть задержалась в дверях комнаты.

— Иван… Я хотела с тобой переговорить, — женщина явно мялась, не решаясь начать разговор.

— Ну так… садись. Давай поговорим, — Косов не понимал, что ему предстоит услышать.

«По прошлому разу? Ну да… и я как-то перегнул. Наверное… и Лиза что-то уж быстро захмелела. Вряд ли она стала бы целоваться и так себя вести, будучи трезвой».

— Я не знаю, с чего начать… Может это и не мое дело, — женщина залилась румянцем, — Иван… А что ты испытываешь… к Лизе? Пойми, мы подруги, и мне не безразлично, что происходит с ней.

Она отводила взгляд и старалась не встречаться с ним глазами.

«Ну вот еще… Вот как общаться с этими… интеллигентками? Насколько легче с женщинами попроще! Что ей говорить-то? Что я хочу трахнуть ее подругу? Так я и ее саму трахнуть бы не отказался!».

— Лидочка! А ты сама как считаешь, что с ней происходит?

Она засмущалась еще больше.

— Я… я не знаю. Она как… сама не своя была. Ведет себя… как девчонка молоденькая! Понимаешь, Иван… Только пообещай, что все что я скажу останется между нами? Иначе ничего говорить не буду!

«Как будто это я этот разговор затеял!».

— Да, обещаю! Можешь быть спокойна, то, что я услышу, никто не узнает!

— Видишь ли, Иван… Она, Лиза… она очень хорошая! Умная, веселая. Учитель хороший, ее дети любят!

«Господи! А это-то тут при чем? Ее любят дети, ее уважают родители, ага!».

— Только вот ей… не повезло. Она же… она замужем была. Вот! Они с мужем сюда приехали, в Красно-Сибирск, по его назначению. Он — командиром РККА был. А здесь он… с другой спутался! Представь! Ну не подлец ли? Такую умницу и красавицу на кого променял?! Хотя… нет. Та — тоже ничего себе была дамочка! Но… такая, деревенская. Кровь с молоком, как говорится! А сама… дура дурой! Но — хитрая! — речь Лидочки особой логикой не блистала. Было видно, что женщина волнуется и стесняется.

— И вот… Он сначала… просто изменял Лизе. Встречался с той… кобылой! Извини уж меня, но что есть, то есть! А потом, когда Лиза узнала… случайно… устроила Павлу скандал. Он собрал вещи и ушел!

«Типичная история… Банк Империал! Мля! Это называется — горе от ума! Скорее всего, парняга-то тоже был… не городской! Жена… такая женщина — умница, красавица. Закомплексовал хлопец. А тут — понятная и привычная бабца появилась. Вот и рванул красный командир туда, где проще и понятнее!».

— Извини! А что… детей у них не было?

Лидочка вообще вся запунцовела.

«Что это с ней? Чего она так? Что я не так сказал? Блядь! Дебил! У нее же тоже детей нет! Вот же я — идиот! Язык без костей, голова — без мозгов!».

Он подскочил к женщине, присел перед ней на колени и взял за руки.

— Лидочка! Ты прости меня, идиота! Я ведь не хотел… Просто — дурак дураком!

Она попыталась вырвать ладошки из его рук и вскочить. Но он не дал. Встал, притянул ее к себе и обнял. Мельком заметил, что на глазах у той набухли слезы.

«Вот же баран… бесчувственный!».

Она попыталась вяло вырваться, но он опять удержал ее. Только прижал к себе сильнее. Гладил по волосам, шептал какую-то успокоительную чушь ей на ушко. А потом… губами и поцелуями стер слезы с ее щек.

— Ну что ты… ну что ты, родная моя… Ну перестань! Дурак я, как есть дурак… Глупый…

Лида стояла, уткнувшись ему в грудь, чуть слышно всхлипывала и вздрагивала плечами.

«Хуже нет… вот так успокаивать женщину! Расцарапал ей… болячку… грязными когтями!».

Постепенно женщина успокоилась.

— Ну все… пусти…все… все, я спокойна! Пусти… а то… еще Илья… или Тоня зайдут, а мы тут…

Он обхватил ее лицо руками, нежно, почти невесомо. Поднял его вверх, к своему лицу.

— Дай я посмотрю, как ты успокоилась… Ну что ты… ну? Хорошая моя? Зачем плакать? Все будет хорошо!

А потом… чуть наклонился и нежно поцеловал ее в губы. А она не отстранилась. Правда и не поддержала — тоже.

— Ну все… давай ты сейчас умоешься. И мы чаю попьем, хорошо? Может — с коньячком?

Она криво улыбнулась еще дрожащими губами:

— Ага… с коньячком! Вон как Лиза… в прошлый раз! Нет уж! Тебе меня подпоить не удастся!

— Ну что ты! У меня и в мыслях не было! Да и в прошлый раз… я и сам не ожидал, что так получится. Просто Вы держите, держите в себе всё… нервы постоянно напряжены, а потом — раз! И срыв! Надо же… как-то уметь расслабляться, скидывать с себя все эти беды и тревоги. Отдыхать душой и…, - Иван поперхнулся, проглотив окончание фразы.

Она засмеялась:

— Хотел сказать — и телом? Да? И ты тут как тут? Помощник — телом отдохнуть…

Он опять поцеловал ее.

— А вот зря ты смеешься! Зря! Уже и врачами доказано, что женщине нужно… отдыхать… и телом тоже! Знаешь, что такое оргазм? При этом в голове у женщины формируются гормоны счастья. И даже как обезболивающее действует! И почаще, почаще!

Она, смеясь, оттолкнула его:

— Да-да… и тут ты, как тот доктор! И излечит, исцелит добрый доктор Айболит! Целитель нашелся!

«Да… Лысый из Браззерс!».

— Лидочка, душа моя! Но разве я не прав? Ну подумай сама…, - он попытался снова ее обнять.

— Ваня… отпусти! Войдет кто-нибудь! Неловко же получится!

Он все же обнял ее, поглаживая по спине. Потом подумал… и рискнул опустить руки пониже.

— Ага… а я думаю — когда же он начнет? — она засмеялась, уткнувшись ему в грудь.

Он продолжал ее поглаживать по попе, чуть сжимая ладони.

— Ну все… все. Прекращай! Мы же поговорить хотели. Забыл?

— Тебе не нравится?

Она помолчала:

— Нравится… Но это ничего не значит!

«Если женщина говорит, что это «ничего не значит», тут несколько вариантов — что это все же «что-то значит», что это действительно — «ничего не значит», или же — значит, но вовсе не то, что ты подумал!».

Он поцеловал Лиду и почувствовал, что пусть и очень слабый, почти неслышимый, но все же отклик в ее губах был.

Тяжело вздохнул, и отпустил.

— Ты чего так вздыхаешь? Расстроен? Надеялся на что-то большее? — она смотрела уже весело, — тут две интересных женщины к нему чуть в постель не упали, а он грустно вздыхает!

— Ну… не упали же!

— Ваня! Я вот хотела спросить — ты с чего такой… Не знаю даже как сказать…

— Озабоченный? — хмыкнул Косов.

Она засмеялась:

— Ну да!

— Лидочка! Я молодой парень, мне положено хотеть женщин — так природой заложено! А тут Вы… красавицы, умницы! И что? Или было бы лучше, если бы чурбан-чурбаком бы сидел?

Опять легкая тень промелькнула на ее лице.

«Похоже, чурбан — ее муж!».

Но она встряхнулась, как та собака, и посмотрела на него:

— Так… Все-таки… Лиза, она уже три года одна. И никого к себе не подпускает!

— А… были варианты?

Лида усмехнулась:

— Варианты, как ты говоришь, были. Подкатывали, если можно так выразится, к ней тут… некоторые. Только вот она — все с улыбкой, да смехом… и ни-ни! А сейчас… я даже не могу понять, что произошло. Ну да… симпатичный мальчишка! Смазливый даже… Ну… умный, не отнять. Стихи вон пишет! Но все равно — мальчишка! И вдруг… Слушай! Вот я и в школе, и так… по жизни, видела массу парней твоего возраста. Но… ты ведешь себя… странно! Откуда такая напористость, такой… опыт в общении с женщинами? Как будто мужчина опытный, и бабник отъявленный?