Время для жизни

Глава 13

Придя к назначенному времени в Дом Красной армии, Иван был остановлен в фойе не в меру бдительной старушкой-вахтером. Его слова, что он занимается в стрелковом кружке, бабульку не убедили — «Чёй-та я тебя раньше не видела!». Благо в фойе откуда-то из коридора вышел паренек лет шестнадцати, и подойдя к ним, спросил у Ивана:

— Ты Иван Косов?

Получив подтверждение, паренек кивнул бабуле — «наш человек», и та, ворча за отсутствие какой-то «членской книжки», была вынуждена пропустить Косова.

— Я — Аркадий. Тоже занимаюсь в кружке. Меня Артемий Сидорович за тобой послал. Иди, говорит, в фойе и дождись Косова Ивана. Тебе что, членскую книжку не выписали, что ли?

— Нет… Видно забыли.

— Ну ничего, выпишут. Так-то все проходят, только сегодня на входе баба Груша сидит, а у нее с бдительностью — у-у-у-у! на пятерых! А ты что так поздно записался-то? Занятия уже идут почти два месяца. Как догонять-то будешь? Мы же скоро к стрельбам перейдем, а ты еще теорию не освоил? А группа у нас хорошая, дружная! И ребята все интересные! А ты чем увлекаешься?

Ивану было сложно вставить что-то свое в это непрерывное словоизвержение, и он, пару раз набрав в легкие воздуха для ответа, и выпустив его — за отсутствием паузы в речи парня, решил помолчать. Благо и пришли они быстро.

Ну что сказать — обычная учебная аудитория. Только многочисленные плакаты по стенам на различную воинскую тематику, да различные макеты оружие, его частей и механизмов на стендах, давали понять, что учат тут вовсе не филологии. Почему-то вспомнилась Лидочка, и Иван не смог удержать легкую улыбку.

«Все-таки она — интересная женщина!».

И эта постоянная легкая пикировка с нею, на грани флирта, изрядно взбадривали Косова, заставляя искать умные, или — остроумные ответы. Да и просто поболтать с ней было интересно, далеко не глупая женщина. Правда очень уж в литературу упертая, и может потому несколько от реальной жизни оторвана. Профессиональная деформация, не иначе. Хотя какая профдеформация — она же молодая еще?

За столами, расположенными в три ряда, сидели парни и девушки. Разного возраста, на вскидку — от пятнадцати и до… примерно двадцати двух-двадцати трех лет. Девушек было пятеро, а нет — шестеро. Одна уж очень коротко, под мальчика, была подстрижена. И парней… ага — пятнадцать. С ним, стало быть — шестнадцать.

Аркадий уселся за третий стол у стены и махнул Ивану:

— Вот там, за загородкой, вешалки. Раздевайся быстрее, сейчас Сидорович придет.

Поздоровавшись, Иван прошел за фанерную перегородку, и снял верхнюю одежду.

«Фу-у-ух! Хорошо, что успел. Опаздывать, да еще в первый день — очень… не очень!».

На него с интересом смотрели, даже оглядывались.

«Ну да, они-то уже за полтора месяца перезнакомились! А я — человек новый, да и не понятно, как взяли, если столько уже пропустил?».

Он, поймав на себе взгляд какой-то девчушки лет пятнадцати, не удержался и подмигнул той. Девчонка фыркнула и отвернулась. Потом, наклонившись к уху соседке, что-то пошептала. Соседка тоже оглянулась на Ивана и негромко засмеялась.

«Ну нет… это уже — перебор! Вот с такими… пигалицами я еще не заигрывал! Нет девочки, с Вами у меня будут только товарищеские отношения! А может они с чего-то другого смеются? Что-то уж сильно я возомнил себя неотразимым. Морда у меня что ли испачкана, или волосы торчком? Или ширинка расстегнута?».

Мельком осмотрев себя, Иван убедился, что туалет его — в порядке, и достав расческу из сумки, быстро причесался. Ну вот — почувствовал себя спокойнее. А то хихикают тут… разные.

В этот момент в аудиторию вошел инструктор. Прозвучала команда «Смирно!», которую подал все тот же Аркадий, дневальный — не иначе. Все встали у столов.

— Здравствуйте, товарищи! Вольно! Можно садиться! Так… Ага! Косов прибыл! Вот с тебя мы и начнем! Товарищи! В нашем кружке пополнение! Вместе с Вами будет овладевать стрелковой наукой Косов Иван. Косов! Выходи сюда, представься, расскажи товарищам немного о себе!

Иван вышел как было указано. И кратко — родился, крестил… так, это не отсюда! Воспитывался в детском доме. Закончил десять классов. Два года работал на Севере. Приехал в Красно-Сибирск весной. Работа — киномеханик в клубе совхоза «Заречный».

— Собираюсь следующим летом поступать в Омское пехотное училище, потому здесь. Опоздал к началу курсов… по обстоятельствам. Товарищ инструктор! Доклад закончил, слушатель Косов!

Похоже, что своим спичем он несколько озадачил своих «соучеников», и даже Квашнин был удивлен.

— Молодец! Вот, Чайкина, как доклад строить нужно! Четко, по существу дела, без лишних слов! — девушка, к которой обратился инструктор, была немного смущена, а на Ивана «зыркнула» с раздражением.

— Так, Косов! Продолжим с тобой. Я давал тебе литературу и предупреждал, что ведение конспекта является делом обязательным! Ты готов представить его к проверке?

«Х-м-м… а что? И готов!».

Он старался вести конспект аккуратно, как учили сначала в училище, а потом — в Высшей школе милиции. И не просто — четко, «экстрактно», но и с долей некоторого шика — с подчеркивание текста, там, где надо акцентировать внимание; со всеми необходимыми абзацами, столбцами-таблицами и прочими пояснениями.

Как говорили в училище — «Любой офицер в своей карьере может попасть служить в штабные подразделения, а значит штабную грамотность нужно нарабатывать уже сейчас! Учитесь оформлять бумаги аккуратно, четко, и даже — красиво!».

Квашнин полистал общую тетрадь, приподняв бровь, похмыкал, и передавая ее Ивану, сказал:

— Ну что… сказать нечего — молодец! Некоторым, товарищи курсанты, — «все-таки курсанты, а не слушатели» отметил для себя Косов, — стоило бы посмотреть конспект курсанта Косова и взять его для себя, как пример! Но! Как мы с тобой договорились — ты в течении двух недель должен наверстать упущенное, догнать группу. А это значит — через две недели — вся теория, с тебя!

Потом, неожиданно для Ивана, инструктор стал гонять его по знанию матчасти и ТТХ оружия, и «мосинки», и «тозовки» и револьвера Нагана. Хорошо, что память у него сейчас отличная, и что все же с наставлениями он посидел. Так что — ответил. Инструктор хмыкнул, и посмотрел на Ивана, как тому показалось, с уважением.

После этого Квашнин отправил его на место. Далее была теоретическая подготовка — типы патронов, что-то из баллистики, схемы, таблицы и прочая мутотень, которую Косов и в прошлой жизни не уважал.

«Придется все это зубрить!».

Занятия проводились в две пары, с перерывом между ними в десять минут. В перерыве к нему подошли ребята, из тех, кто постарше — познакомиться. Два парня и три девушки. Две Наташи, Ирина, Артем и Саша. Поболтали. Косов держался довольно отстраненно, хоть и доброжелательно.

Наташи учились в медицинском училище, собирались, по их словам, получив некоторый опыт работы в больнице, продолжить обучение а мединституте. Они были забавной парой: одна, ростом в полтора метра, не более, была пышкой, а вторая — рослая девица, толстой не была, но была излишне крупноватой, в плечах и бедрах. До эпитета «баба-мужик» не дотягивала, но лишь чуть-чуть. И, в противоположность штампам — именно крупная Наташа была хохотушкой, а вот «мелкая» — сама серьезность. Забавно! И еще непонятно — чего это «мелкая» такая… сдобненькая. Ведь чтобы сдать нормы — нужна очень неслабая спортивная подготовка.

Ирина была довольно интересной девушкой: чуть выше среднего роста, с хорошей фигурой и привлекательным лицом, она обладала выдающимся бюстом. Даже как-то странно смотрелось, размер эдак четвертый, не меньше.

С некоторым удивлением оглядев такое «богатство», Иван поймал на себе неприязненные взгляды обоих парней.

«Ого! Да здесь похоже «треугольничек» назрел! И мой удивленный взгляд неправильно поняли. Не объяснять же парням, что в глазах Косова, такое «достоинство» — скорее недостаток! Вот никогда не понимал юношеской зацикленности на размерах женской груди! Нет, «нулевочка» — это, конечно, плохо, но и все что больше «тройки» — тоже излишества нехорошие!».

Сама обладательница, судя по заинтересованному взгляду, так же неправильно оценила его удивление.

«Ну да пусть их! Потом может и дойдет, что мне все это — абсолютно «параллельно»!».

Ирина уже работала в одной из больниц города. Но собиралась перейти на работу в одну из воинских частей, а потому этот статус — ворошиловский стрелок, с соответствующим значком, да на такой груди! ей очень бы не помешал.

Привлекли его внимание несколько пареньков, лет по пятнадцать-шестнадцать. Держались они несколько на особицу, и практически не общались с другими. И между собой они разговаривали короткими отрывистыми фразами. Очень серьезные подростки.

— А это кто? — спросил он у одной из девушек.

Она проследила за его взглядом:

— А-а-а… это «шестаковцы». Не обращай внимания, они всегда так себя ведут. В серьезность все играют.

Косову стало интересно, кто же такие, эти — «шестаковцы». Из рассказа понял, что есть в Красно-Сибирске такая спецшкола — им. ГСС Шестакова, который и был ее основателем и первым директором.

— Сам он погиб в тридцать первом, на КВЖД. А школа сейчас специализируется на подготовке к службе в Погранвойсках. Вот они — такие! Целеустремленные, серьезные, даже чересчур серьезные, — хмыкнула девушка, — ну и другие для них… не то, что пустое место, но… не ровня им. Они нацелены на служение, а мы — так, погулять вышли. Прожигатели жизни мы, вот!

Интересно! В прежней жизни Елизаров слушал, что были такие спецшколы — артиллерийские, военно-морские, какие-то еще. Но вот так — столкнуться с учениками таких школ, не ожидал.

— А разве у них в школе нет стрелкового кружка, если она такая… специализированная?

— Есть! Но там они сдают только на первую степень, а вот за второй — приходят сюда!

Поболтать еще с компанией он не отказался бы, но перерыв есть перерыв. Дальше снова — внимание к словам инструктора, конспектирование, зачерчивание таблиц.

После занятий они вновь немного пообщались с новыми знакомыми, уже стоя на улице, возле ступеней Дома Красной армии, и распрощались до следующего занятия.

«Все-таки «упереться» с этой теорией в следующие две недели придется!».

На следующее утро, директор огорошил его новостью:

— Иван! Ты знаешь, что некоторые наши песни в филармонии записали и сейчас начали крутить на радио?

Косов полагал, что когда-нибудь это случится, но за суетой повседневности, умудрился забыть.

«Слава настигла его неожиданно!»

Хотя какая слава? По словам Ильи, их серьезные песни несколько раз, с разбросом в месяц, прокрутили по местному радио. Кто-то из знакомых директора, сказал тому, что запрос на эти песни есть, они понравились и начальству и, судя по откликам, — людям, потому стоит ждать их дальнейшей раскрутки.

«А что мне от того? Деньги капать начнут интенсивней? Но сейчас меня эти деньги вообще не интересуют, и так имеющихся — не освоить. Не в загул же пускаться!».

— Иван! Ты что — не снимаешь деньги с книжки? Перечисления же туда идут! — Илья был удивлен.