Вторник. Седьмое мая: Рассказ об одном изобретении[3-е издание]

И вот результат его сообразительности. На четвертый день сигналы достают уже с берега на берег. Расстояние — почти девять миль. Двенадцать километров. Внушительный прыжок, способный убедить кого угодно.

Маркони возвращался с Бристольского канала в лучах успеха, нежно обнимая свой приемник под защитой глухого футляра. Кстати, этот металлический чехол нисколько не мешает, как показал опыт, проникновению туда внутрь электромагнитных волн… если выставлено щупальце антенны. И этот чехол послужил уже темой таинственных слухов, сопровождающих теперь все более и более энергичную деятельность итальянца. Говорят, он может взорвать с расстояния порох в погребах любого неприятельского судна, обитого железной обшивкой. Ох, этот волшебник итальянец!

Пусть говорят. Ему все было сейчас на руку — и реальные результаты, и досужие сказки. Скоро июнь 1897 года. Истекает годичный срок со дня подачи его заявки. Срок проверки в Патентном бюро. На выдачу ему патента.

Патент! Он связывал с ним немалые виды на будущее.

Наконец-то! Пришли триста рублей. Просимые, обещанные, долгоидущие и долгоожидаемые. Вернее, пришло распоряжение о выдаче «означенной суммы».

Капитан Васильев сообщил ему об этом с таким видом, будто теперь уже все разрешилось. Все трудности позади.

— Постараемся… — сдержанно ответил Попов.

После апрельских опытов в гавани он уже ясно видел, что же действительно потребуется для телеграфии на кораблях, в море. Видел теперь, что сумма, которую он так застенчиво назвал, на самом-то деле безнадежно мала. Что ее не хватит. Не может хватить. Но отступления нет. Высокие резолюции состоялись. И надо теперь извлекать из этих трехсот рублей все, что можно.

Впрочем, кое-что можно. Прекратить кустарное изготовление почти домашним путем: собственными руками из чего попало. Можно чуть посолиднее. Пригласить мастера, механика, заказать наиболее ответственные детали. Не очень размахиваясь, но все-таки кое-что.

И не медлить более с подготовкой. Надо поскорее. Поскорее, пока он здесь, пока ежегодная обязанность не угнала его опять на долгие летние месяцы прочь от приборов и опытов. Тяжелая обязанность, особенно тяжелая сейчас.