Мать Печора

17

В Москве на вокзале встретил меня Леонтьев. Не подумала я, что и в Москве вышла, все равно как в Нарьян-Маре. В Архангельск ехала — напрасно страшилась, а и тут никакой заботы, как домой приехала. Увез меня Леонтьев на дачу в Раменское. Там для меня уже была снята комната, и зажила я по-домашнему.

Пошли мы с Леонтьевым Москву смотреть. Я говорю:

— Веди меня на сельскохозяйственную выставку: больно много про нее сказывают.

Билет на выставку мы не сразу достали: народу съехалось многое множество, со всех концов да со всех краев. Поехали мы тогда в редакцию выставочной газеты. Получили там пропуск на выставку и весь день ходили да смотрели.

Когда я слышала про выставку в Архангельске, казалась она мне чем-то вроде нашего нарьянмарского базара: ларьки кругом, а между ларьками все добро расставлено.

А тут посмотрела — целый город стоит да еще и пригородков немало. Высокие строенья, узорчатые башни, терема с притеремками. Это все павильоны наших республик.

И чего только в тех павильонах нет! Какого богатства навезли со всех сторон, со всех наших советских рек: с Волги-матушки, с Дона тихого, с Северной Двины и с нашей Печоры-реки. И все богатство своими трудами нажито, на своей земле посеяно, своими руками собрано. Всего много, да все хорошее да красивое. И думаю я: «Не ушел бы от этой красы. Денно и ночно все бы смотрел да глядел, да и то бы душа не насытилась».

В дальнем углу увидели мы оленей. Ходят они по лужку так же вольно, будто в тундре. Не утерпела я, сказала руководителю:

— У нас такие же олени. Небось, с Печоры вывезли.

— Нет, — говорит, — это из Мурманска.

Собраны в павильонах снопы колосистые, хлопок белоснежный, яблоки, груши, виноград золотистый.

Запомнились мне коровы холмогорские, быки кавказские, бараны не наших, печорских, пород, птицы не наших, северных, краев. Всего я насмотрелась.

Ходят по выставке разные народы, все званые гости да гостьи: колхозники, доярки, трактористы именитые, бригадиры знаменитые, и подумала я: «Вот куда я попала. Во сне мне не снилось, где побываю да что увижу. И все это сделано руками советских людей, таких же простых, как и я».

Любо гостям смотреть на работу стахановскую, на науку мичуринскую.

Пять дней подряд ездили мы на выставку. Разглядела я все, рассмотрела и стала добрым людям рассказывать. Все я перебрала в своем сказе: и зелены сады с виноградами, и земляны плоды-овощи, и пшеницу кустистую, и жито-рожь колосистую.

Прежде колос от колоса
Не слыхать было голоса,
А колхозные полосы
На стеблю по три колоса.
И машины я не забыла:
И еще всем колхозникам
В наученье поставлены
Там машины хитромудрые,
Тракторы да самосеялки,
Саможнейки, самовеялки.

Тракторист с колхозницей сноп пшеницы белояровой над выставкой приподняли. Про тот сноп у меня так сказалось:

Этот сноп дороже золота:
Ту пшеницу белоярову
Не в одном колхозе сеяли,
Не в одном конце вырастили,
Ее сеяли во всех концах,
Ее растили во всех деревнях.
Этот сноп на чудо-выставке
Надо всем возвышается,
Урожаем называется.

Сказала я, что наша чудо-выставка — всем людям в наученье. Заграничные люди грамотные — и те из-за дальних морей, из чужих городов приезжают поучиться нашей грамоте, нашей мудрости советской. И наши колхозники со всех концов едут поглядеть на чудо-выставку, перенять науки-хитрости:

Как получше поить-кормить,
Угощать мать сыру землю,
Чтоб кормленье земелюшке
Было во пору да вовремя,
Было по сердцу да досыта,
Чтоб поенье земелюшке
В любой час, в любое времечко,
Без грозового поливанья.
Чтоб вскоре любой колхоз
На поля урожай принес,
Чтобы сам урожай пришел,
Во колхоз не гостить зашел,
Он пришел не на час-часовой,
Он зашел не на год-годовой,
А на долгий советский век.

И думала я: «Будет время, взойдет хорошее семя, прорастет оно, проявится хлебородными всходами — делами большевистскими».

И по всей по советской земле
Разрастут поля невиданны.
И такой урожай пойдет
Всему миру в закрома не войдет.
Всему миру в наученье
Станет вся земля советская
Чудным садом Виноградовым
И всесветным чудом-выставкой.

Закончили мы с Леонтьевым свою работу, и простилась я с Москвой. Подошла осень, надо было торопиться: к нам на Печору по морю шли последние пароходы.