Арка в скале

Глава 11

Экспедиция продолжалась. Ее участники подошли поближе, чтобы лучше рассмотреть бизонов. Протискивались между зарослей со всей осторожностью, чтобы не спугнуть огромных бурых шерстистых быков. Они походили на зубров, но были крупнее, высотой в холке примерно под два метра. Люди вовсю крутили головами, рассматривая этот необычный лес и его обитателей. Впрочем, дальше впереди, там, где паслись бизоны, леса уже и не было. Пространство больше напоминало огромный луг, уходящий за горизонт, поросший высоким разнотравьем, на котором кое-где возвышались дубовые рощицы.

Воздух на краю леса казался необычайно чистым и прозрачным, а разной мелкой живности хватало с избытком. Дальше перед ними открывался простор. Но вести экспедицию вперед через этот обширный луг научный руководитель пока не рискнул. Можно было бы подстрелить одного из бизонов, но лучше отложить это мероприятие на потом. Потому что, раз есть крупные травоядные, значит, где-то поблизости могут таиться и крупные хищники, которые охотятся на них. Понятий экосистем и пищевых цепочек никто не отменял и в этом временном периоде.

Виталий Покровский отнюдь не был повернутым на экологии. Не был он и сторонником теории глобального потепления. Ведь он хорошо знал, что незначительное потепление — это совсем не критично для планеты. И пусть даже все греты тумберги мира вопят об обратном, но любой серьезный ученый знает, что небольшое потепление начала двадцать первого века лишь немного, совсем чуть-чуть, приближает климат планеты к прежним температурным показателям, которые существовали на земле до ледникового периода.

И здесь это подтверждалось хотя бы тем, что вокруг стояла теплая и безветренная погода. Да и все великолепное природное разнообразие, которое они уже наблюдали, являлось результатом довольно мягкого климата. Тут пока еще флора и фауна даже не начали испытывать на себе влияние человека. Конечно, где-то уже гуляют предки людей, но экология пока еще просто стерильная. Вот только Шандыбин не выдержал, да выстрелил, прервав мысли Покровского, когда в очередной раз из-под кустов кинулись в рассыпную местные зайцы. Их было так много, что охотник убил зарядом дроби из своей двустволки сразу двух зверьков.

— Я же просил не стрелять! — воскликнул Покровский.

— Простите, товарищ ученый, не смог я утерпеть. Тут столько дичи бегает, что инстинкт охотничий во мне проснулся, — сказал Григорий Шандыбин.

— Так вы же убили уникальных гиполагусов! — возмутился научный руководитель экспедиции.

— Какие же они уникальные, раз их тут полным полно? По виду зайцы, как зайцы. Килограмма по два с половиной каждый, только уши покороче, да и ближе к кролику, скорее, по строению. Но, в пищу нам и нашим колхозникам и такое зверье вполне сойдет. Да и мех этих зверьков на шапки можно использовать, — поддержал друга Василий Егоров, внимательно рассматривая тушки, покрытые серой шерсткой.

Стадо бизонов вдали от звука выстрела насторожилось, могучие быки подняли головы, перестав жевать траву. Но, никуда не побежали, а убедившись, что громкий звук не несет непосредственной опасности, и никто на них не собирается нападать, снова принялись за свое дело. Пережевывая сочную травку, они еще не понимали, что подобные громкие звуки могут им угрожать смертью.

— Предлагаю привал устроить, — предложил коммунист Сергей Терентьев.

— Ладно, отдохнем немного здесь на краю леса, а потом пойдем обратно. Для первой вылазки мы достаточно посмотрели, — согласился Виталий Покровский.

— Костерчик надо бы развести, — сказал Егоров и начал собирать валежник.

— А у меня как раз спички для такого дела припасены, — поддержал Терентьев, вытаскивая из кармана своего потертого пиджачка коробок с наклейкой, изображающей красную елку, и с надписью: «Наркомлес. Главспичпром».

Охотники натаскали хвороста, выбрали место для костра на самом краю луга, да и расположились на отдых. Покровскому сразу вспомнилась картина Перова «Охотники на привале». Впрочем, он и сам прилег на траву вместе с ними. Они прошли километров десять, и ноги у Виталия с непривычки гудели. Давно он уже ни в какие экспедиции не ходил, превратившись за последние годы в чисто кабинетного ученого, привыкшего к комфорту бумажной работы. Вот только бойцы не спешили отдыхать. Они оба не теряли бдительности, стараясь охранять периметр. А сельские охотники, наоборот, расслабились и завели разговоры:

— Эх, Гриша, суп бы сейчас из твоих зайцев сварить! Жрать хочется, не могу уже. Зайчатина точно получше той медвежатины будет, которой нас в колхозе кормить собираются, — проговорил Василий Егоров, глотая слюну.

— Так, нету же у нас котелка, не взяли с собой ничего, в чем варить-то? — спросил Григорий Шандыбин.

— А давайте тогда шашлык из этой зайчатины сделаем! — предложил Сергей Терентьев.

Предложение всем понравилось. Покровский пробовал возражать, что, мол, пищевые качества мяса гиполагуса еще не изучены. Но, охотники неумолимо приступили к разделке, лихо орудуя ножами. Шандыбин быстро сделал надрезы и содрал с зайцев шкуру, а Егоров нашел какую-то толстую упавшую ветку, содрал с нее кору, подтесал ножом и прямо на ней разделывал тушки, насаживая кусочки на прутья от кустов вместо шампуров. Терентьев же подбрасывал валежник в костер. Вскоре каждый из охотников запасся шашлыками, поджаривая их по одному над костром. При этом, жарили осторожно, чтобы пламя не спалило импровизированные шампуры. Наконец, мясо прожарилось до нужной кондиции, и Шандыбин даже поделился одним шашлычком с Покровским. Угостили и каждого из бойцов.

— А у меня самогон есть, — поведал Егоров. И, желая угостить товарищей, пустил свою фляжку по кругу.

Как выпили, так и на разговоры охотников потянуло.

— Эх, даже и не знал, что встретим здесь такую красоту. Природа просто сказочная. Тут настоящее изобилие для охотника, — сказал Терентьев.

Шандыбин кивнул:

— Да, дичи полно. Олени, птицы, дикие быки. Кого только нет! И это при том, что мы прошли от речки совсем немного.

— А я даже, пока шли, фазанов заметил, — вставил Егоров.

— Повезло нам с угодьями, это точно, — кивнул Терентьев.

— Да это неизвестно еще. Тут же дикий край. Ничего нету, кроме дичи. Ни дорог, ни мостов, ни фабрик. Все самим делать придется, — возразил Шандыбин.

— Ничего. Потрудимся. Труд из обезьяны человека сделал. Распашем хоть половину вот этого самого луга. И будет нам первое колхозное поле. А на второй половине луга сделаем колхозное пастбище. Вон сколько тут крупного рогатого скота пасется. А на водопаде даже можно водяное колесо приспособить и электроагрегат крутить. И будет нам свет. А «Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация», как товарищ Ленин говорил. А если будет электричество, то и механизацию создадим. Так что не пропадем, — сказал Терентьев, который работал в колхозе электриком.

— Мечтатель ты, Серега, — пробормотал с полным ртом Шандыбин, уплетая шашлык из гиполагуса.

Несмотря на то, что жарили без специй и даже без соли, аромат от шашлыков, приготовленных на открытом огне, исходил такой аппетитный, что даже Покровский не удержался и тоже присоединился к трапезе охотников. Распробовав мясо, Виталий решил, что по вкусу гиполагуса от обыкновенной зайчатины, действительно, отличить очень трудно. Когда поели, то затушили костер и пошли. Решили возвращаться обратно другим путем. Не тем, которым пришли вдоль уреза речной воды до излучины, а поверху над речным берегом.

Оставив луг позади, они снова углубились в лес. Шли гуськом, друг за другом продираясь через подлесок. Вдруг Григорий Шандыбин, который шел первым, внезапно остановился и указал на разлапистое ветвистое дерево, растущее впереди.

— Товарищ ученый, а не подскажите ли, что там за зверь такой невиданный на ветвях сидит? — шепотом проговорил охотник, повернувшись к Покровскому.

Виталий напряг зрение и всмотрелся туда, куда указывал палец охотника. Здоровенная зверюга притаилась на нижних толстых ветвях старого бука. Для рыси зверь казался слишком крупным. А его рыжая шкура имела темные пятна. Не то ягуар, не то леопард. Вот только из пасти торчали такие огромные клыки, что даже не помещались в нее. И это навело Покровского на мысль, что им встретилась саблезубая кошка. Какой-нибудь махайрод, размером со льва. Вспомнив, что подобные твари с легкостью вонзали клыки в головы неандертальцев, пробивая кости черепа, словно скорлупки, Виталий так же шепотом ответил:

— Осторожно! Это саблезубый тигр. Такой голову прокусить может.

— Сейчас получит эта кошка от меня зарядом картечи, — сообщил Шандыбин, у которого в одном стволе двустволки патрон с картечью уже на всякий случай был приготовлен, в то время, как во втором стволе была дробь, приготовленная на мелкую дичь.

Покровский ничего не успел сказать, как Шандыбин быстро прицелился и выстрелил. Вот только охотник сильно переоценил собственную меткость. Основной заряд картечи пришелся в дерево. Но, котяру тоже слегка зацепило, отчего зверюга угрожающе зарычала, разъярилась и прыгнула с дерева в сторону Шандыбина. Впрочем, охотник успел отскочить вправо, укрывшись в колючих кустах. Отчего зверь, спрыгнувший с толстой ветки, оказался прямо перед Покровским.

— Стреляйте! — закричал Виталий.

Не имея никакого оружия, сам он мог только снимать происходящее на смартфон. Сержант, который шел сразу за Покровским, не растерялся и выпустил в хищника из-за спины ученого длинную очередь. Вот только автоматные пули маленького калибра не обладали достаточным останавливающим действием. И зверь весом в пару центнеров, получив несколько попаданий, продолжал неумолимо приближаться, рыча и разевая пасть с огромными зубами.

— Ложись! — крикнул сзади Егоров.

И сержант мгновенно среагировал. Поняв задумку охотника, он сбил с ног Покровского, свалив его на себя, назад от свирепого зверя. А Егоров выстрелил сначала из одного ствола, а потом из другого. Первый выстрел попал в голову доисторического тигра, остановив его, а от второго огромная кошка отлетела назад, перевернулась, рыкнула в последний раз, задергала лапами и затихла. Василий вышел вперед и проговорил:

— Двенадцатый калибр не подвел. Не зря я жаканы отливал. Отличные получились. Специально сделал с мелом.

— Это как? — спросил Покровский, который уже поднялся на ноги.

— А я в центре пули нарочно оставил полость, когда свинец лил, да и заполнил мелом эту полость потом. Меня старый охотник этой премудрости научил. Если так делать, то пуля как разрывная получается, когда попадает. Вот и помогла такая хитрость. А то у красноармейцев, как я погляжу, патроны слабоваты для такого крупного зверья, — сказал Егоров.

— Теперь, Василий, шкура твоя по праву, — проговорил Шандыбин, вылезая из колючих кустов боярышника.

— Да, это самый настоящий саблезубый котяра. Махайрод называется. Тигр такой саблезубый, — проговорил Покровский, рассматривая мертвого хищника.

— Не. На тигра не похож даже. Тигр же полосатый, а этот пятнистый, — возразил Шандыбин.

— Но размером, действительно, никак не меньше тигра зверюга! — сказал Терентьев, который уже подошел сзади и протиснулся вперед, чтобы получше рассмотреть опасного хищника.