Волчина позорный

– «Малява» тебе от «кума». Звонить не может. Как погорел на мусарне, прослушивают телефон, сказал Виктор Фёдорович, – Вова прижал записку к рубашке.

-Ну, так подкати маляву. Чё не посыпаешь? – Дух протянул ладонь. Шура вскочил и двумя своими здоровенными руками как морковку с грядки выдернул Духа за локоть на траву.

– Атас! – заорал Дух. – Это «мусора». Кадык, шмаляй из обреза! Он в углу. Их тут двое всего. Мочи сук, волчар позорных, легашей грёбаных! Направо шмаляй в самого здорового, да меня смотри не запятнай!

Шура и Володя заломили Духу руки и потащили к дыре. Влезли все. Поместились. Из окна грохнул выстрел и дробь скосила нижние ветки маленького тополя, раздробила первую от дыры штакетину.

– Быстрей тяни! – крикнул Шура.

Но тут в сто раз громче шума и визга в комнате шарахнул Кадык из второго ствола.

– О-о-о! – хрипло застонал Малович.– Эх, мля…О-о-а-а…

– Зырь, Дух! – Брызгал из окна слюнями Кадык. – Я амбала справа закоцал! Жмур, в натуре!

– Шура! – закричал Тихонов, продолжая тащить Духа. – Шура, дорогой ты мой!

В доме внезапно всё стихло настолько, что слышно было, как Кадык перезаряжает обрез и готовится выстрелить снова.