Fake Management for Beginners

Глава 23

— Шутишь? — только и спросил Квай-Гон.

Прия помотал головой. Идиот: риторический вопрос. Попытка выразить ужас при мысли, что страшилка «не ходи на тёмную сторону — Силу потеряешь» — не глупая присказка, а пугающая реальность.

Или нет?

Или дело не в Силе, а в голове? И Прия обманул сам себя, забыл, что тьма и свет — это не техники, это намерения?

На самом деле Квай-Гон хотел убедить себя, что с ним самим подобного не случится.

Оби-Ван, чистая душа, обнимал панторанина за плечи, чуть не плача от сострадания. Мэйдо растерялась.

Они оба сегодня отдали приказ, исполнения которого не хотели. Мэйдо лишилась приза, Квай-Гон... ничего не лишился, но стал причиной... не так. Прия был сам виноват, что приучил себя рабски следовать правилам и не думать. Вины Квай-Гона здесь не было, не могло быть.

«Но тогда…»

— Простите, эмиссар, — сквозь зубы процедил он. — Мне следовало подумать, прежде чем рубить губернатору голову.

Мэйдо то ли не слышала, то ли не посчитала извинение достойным внимания. Она подошла к отшельнику, присела, достала зеркальце. Универсальный предмет — можно выяснить, не прячется ли кто-то, жив ли кто…

Оказалось, ещё жив.

— Это ничего, — голос был едва слышен. — У него сердца на двоих хватит, только царя в голове нет как нет. Отправь наместника, а? Так и проживёте... — отшельник нахмурился вдруг, резко развернулся к Квай-Гону: — Эй! Эй, рыцарь! Сети Ален, слышишь? Так и передай: Сети Ален!

И, должно быть, усилие, пошедшее на очередную чушь, было последним: миг — и отшельника не стало. Осела одежда на смешанный с гарью, спекшийся местами в стекло песок — и всё.

— Что с ним? — высоким от нервов голосом спросил Пери.

— Смерти нет, — ответил Квай-Гон. — Для тех, для кого есть Сила, её действительно нет. «Кто отринет и прах, и тлен — в бесконечность уйдёт живым».

Мэйдо медленно поднялась на ноги. Подошел ближе Пери, уставился на одежды. Затишье прошло, ураган дохнул с новой силой и унес облачение прочь, подхватил длинный шарф, разметал пахучие порошки.

Как будто отшельника не было вовсе.

— Им всем стоило умереть, — Мэйдо смотрела на панторанина, и вряд ли она до конца понимала, на что тот теперь обречен. — Им стоило умереть, а я приказала вам их спасать с риском для вашей собственной жизни. Вы могли погибнуть ради них — по моему приказу.

Как и следовало ожидать, представитель ответил вызубренной банальностью:

— Мы поступили так, как должны. Вы приказали спасать. Мы с Юргылином пытались спасти. А что они поступили иначе... их дело, и им отвечать. Опять же, — неожиданно циничным тоном и с недоброй улыбкой заметил он, — попытки убить спасителя негативно влияют на шансы выжить. Так что, думаю, большинство уже ответило, да.

— Даю слово, остальные за это заплатят.

Мэйдо умела убивать, но пока ее целью стали только безрукие. Выразить опасения по этому поводу Квай-Гон не успел.

Из темноты, как до того — Прия, потом — отшельник, появился фалнаут. Тощий, нелепый, растрепанный, он размахивал унесенным ветром шарфом.

— Здесь он! — завопил фалнаут. — Я говорил, здесь! Все сюда!

Переулок мгновенно заполнился людьми и фалнаутами. Может, это и были все, кто выжил, — израненные, перемазанные сажей, в рваной, прожженной одежде. И все держали в руках кто ножи, кто палки. Он встали плотной стеной, ветер дул им в лица, но это их не смущало, не останавливало.

Никто из них не собирался отступать.

Квай-Гон положил руку на меч и сделал шаг, закрывая стоявшую ближе всех к толпе Мэйдо. Она медленно вытащила уцелевший бластер. Квай-Гон снял с пояса и перебросил Оби-Вану меч представителя. «Ему он уже все равно ни к чему...»

Мэйдо шагнула в сторону. Ее так и тянуло остаться без защиты, будь то щит или прикрытие подготовленного мастера-джедая, и Квай-Гон придержал ее за плечо. Мэйдо не дернулась, но, возможно, лишь потому, что понимала — резкое движение спровоцирует нападение.

— Вас здесь чуть более двадцати человек, — с насмешливым превосходством объявила она. — Вы вооружены ножами и палками против бластера и мечей. Сопротивление бесполезно. Губернатор Сутр казнен по моему приказу за покушение на убийство представителя Ордена.

По толпе пронеслись удивленные возгласы, но и только. Квай-Гон чуть сильнее сжал плечо Мэйдо… не потому, что хотел ее удержать. Потому что она его удивила и взяла на себя всю ответственность.

— Как полномочный представитель Сената Республики я предлагаю вам сдаться. Здесь и сейчас. Бросьте оружие. Я считаю до трех. Раз…

Двоих человек Квай-Гон опасался. Пери и Прия — оба ни на что не способные, кроме внезапного срыва.

— Как только я объявлю чрезвычайное положение, я буду стрелять без предупреждения. Джедаи, которые меня сопровождают, получат право работать на поражение. Два.

Реши Мэйдо составить конкуренцию Валоруму — тот мог бы забыть про пост канцлера. Квай-Гон включил меч и услышал ровное гудение меча Оби-Вана.

Человек в толпе уронил себе под ноги нож.

— Стойте! Выкван! Стойте! Нельзя!

Ровный ряд распался, вперед вырвался знакомый Квай-Гону человек. Ратовавший за сохранение фауны, устроивший мирную демонстрацию… тысячу лет назад. Он сжимал уцелевший датапад и не обращал внимания ни на Мэйдо, ни на джедаев, ни на вооруженную толпу.

— Нельзя убивать их, Выкван! Они жили на этой планете! Мы пришли сюда, не они!

Квай-Гон помнил, как здорово тот формулировал свои требования на площади, но теперь волнение пересилило навыки риторики. Выкван стоял, чуть набычившись, и от наскоков даже не думал отмахиваться.

— И я живу на этой планете, — огрызнулся он. — Я фалнаут, я пользуюсь привилегиями. Я, а не ты, Вака Мэ. Ты здесь гость, тебя сюда и не звали. Ты поддерживал всю эту нечисть, так посмотри, что ты сделал со своими фалнаутами и лепами вместе. Город сгорел дотла из-за этого хаттова сына!

На последних словах он выкинул руку вверх, и толпа одобрительно заголосила.

Мэйдо ждала. Прия подошел, встал слева от нее, рядом с ним возник Оби-Ван.

— Я говорил, — взвизгнул Выкван, — что нас ждет роскошная жизнь? На пепелище! Туристы? Мародеры! Говорил, что Венисиола погрузится во тьму? Так посмотрите на этот город!

Толпа забурлила, оттерев Вака Мэ в сторону, но тот не сдавался.

— Вы не можете их убивать!

— Всех! — и Выкван воздел вторую руку с окровавленным ножом. — Всех! Выдайте нам его! — он смотрел теперь прямо на Мэйдо. — Он ушел, но мы знаем, что он где-то здесь! Он будет первым, и все его поганое племя — за ним! Никто не уйдет от возмездия, никто не останется неотмщенным! Смерть! Смерть колдунам, смерть республиканским захватчикам!

Он взмахнул руками, прыгнул вперед, и толпа с кличем кинулась следом.

— Три, — неслышно сказала Мэйдо, и Выкван споткнулся от блеска выстрела, упал на колени, выронив нож. Из развороченного горла вырвался хрип.

Его смели остальные, Квай-Гон взмахнул мечом, сверкнул меч Оби-Вана, кто-то истошно завопил, и нападавшие смялись, схлынули, продолжая орать, и замерли в нескольких метрах. На том месте, где ушел в Силу отшельник, осталась лежать зеленая кисть с зажатым ножом.

Крики стихли, только фалнаут катался по земле, зажимая культю и визжа. Казалось, он обнимался с мертвым Выкваном. Полыхнула вспышка бластера, фалнаут вздрогнул и затих.

— Властью, данной мне Сенатом Республики, я объявляю на Венисиоле чрезвычайное положение. С этой минуты вводится комендантский час. Нахождение вне домов в темное время суток запрещено. Нарушение карается смертью. Мародерство запрещено. Нарушение карается смертью. Ношение всего, что может быть расценено как оружие, запрещено. Нарушение карается смертью. И больше я не считаю до трех.

Мэйдо навела бластер на толпу.

Первым нож уронил какой-то человек. Он всхлипнул, развернулся и бросился наутек. Затем один за другим остальные кидали ножи и палки и пропадали во тьме, и через несколько секунд остались только два трупа и Вака Мэ, который с надеждой смотрел на Квай-Гона и Мэйдо.

Мэйдо опустила оружие.

— Чрезвычайное положение касается всех.

Вака Мэ кивнул, выдавил что-то, похожее на улыбку, и, пятясь, пропал за углом.

Если бы эмиссар не выстрелила первой, Выквану всё равно было не жить. Истеричный, мелочный, ничтожный червяк, вонючая придонная водоросль, он стоял за смертью отшельника, за почти смертью Оби-Вана, за неизлечимым увечьем несчастного представителя. Мошенник и очарованная им девица уничтожили целую колонию, но не всегда героями пророчества становятся подлинные герои...

Квай-Гон оглянулся. Прия гладил по голове Оби-Вана, уже выключившего меч. Синяя ладонь двигалась в рыжих коротких волосах, словно сама по себе — глаза у представителя замерли, глядя в одну точку, брови сведены, рот приоткрыт в недоумении. Можно в новости — как символ катастрофы. И на душе не было ни жалости, ни омерзения, ни почтения к ушедшему в Силу отшельнику... ничего, кроме усталости.

А потом послышалось гудение спидера.

Он уверенно приближался, держась против ветра, в черноте неба сверкнула фара, спидер опускался, кружил над площадью, с места сорвался Пери и бросился туда, крича с облегчением и одновременно страхом.

Мэйдо дернулась было за ним, но остановилась, обернулась к Прие. Тот продолжал смотреть в пустоту, но даже в таком состоянии он кинулся защищать ее. Потеряв Силу, он все равно остался джедаем, встав рядом с теми, кто не нуждался в его помощи.

— Как вы? — спросила Мэйдо, сжав его пальцы. — Что с вами такое?

Представитель улыбнулся одними губами.

— Идите, сударыня, — попросил он. — Я… я вас догоню, — но Мэйдо не спешила уходить, и он добавил: — Не бойтесь. Вы сейчас в безопасности. Вы всегда в безопасности, как я обещала. Идите.

Квай-Гон кивнул:

— Оби-Ван присмотрит за ним. Нам нужен этот маленький предатель. Неизвестно, куда он побежал.

Но Квай-Гон узнал спидер, как только смог его рассмотреть. Тот снизился, найдя просвет среди горелой рухляди, сел, и Пери потерянно смотрел, как отец выбирается и озирается по сторонам. Фара светила в другом направлении, Нут не сразу заметил их, а то, что город превратился в ничто, его, похоже, не волновало.

— Пери! — заорал он, кидаясь к сыну. — Пери! Сынок… Живой… Убью, засранец…

Пери, зажатый в объятиях, безвольно опустил руки. Он знал, что Квай-Гон и Мэйдо стоят у него за спиной, и понимал, что близка расплата.

Нут тоже увидел их.

— Удрал, мерзавец, — пожаловался он. — Мне Ата как сообщила… вот дерьмо! И ветер такой, что я три раза пытался подняться. Сносило. Ладно, мы тут привычные, а потом на горизонте как полыхнет. Я сидел и все думал — хорошо, что Майра не видит… — и он не переставая стискивал поникшего Пери.

— Ваш сын совершил преступление против Республики, — хрипло — все-таки она действительно пострадала — проговорила Мэйдо. — Мне жаль, но я обязана вам сообщить.

От неожиданности Нут разжал руки. Мэйдо он не то чтобы не поверил — скорее не представлял, почему она это ему говорит.

— Перед тобой — полномочный эмиссар Сената Республики, — пояснил Квай-Гон. — Нынешняя глава Венисиолы. Губернатор мертв, объявлено чрезвычайное положение. И если ты не хочешь нарушить закон…