Британский лев против русского медведя. Пять веков тайной войны

«Big lady»

Она была высокой (190 см ростом) и красивой, его любовь с первого взгляда – Женечка Шелепина. Он ласково именовал ее «my big lady» – моя большая леди. А она называла его по-домашнему – мой Артюша.

Помощница Троцкого была дочкой надворного советника Петра Ивановича Шелепина, смотрителя Гатчинского императорского госпиталя. Хотя сама она уверяла коллег по партии, что ее отец родился крепостным, а работал садовником в Гатчине.

Евгения Петровна Шелепина (1894–1975)

Женечка с юных лет благоволила революционерам, увлекалась марксизмом. До Октября 17-го успела побывать и в меньшевиках, и в большевиках. В плане образования у нее за плечами был курс гимназии и занятия стенографией. Но этого оказалось достаточно, чтобы поработать сначала секретаршей в министерстве торговли. А через месяц после Октябрьской революции она с сестрой Ираидой поступила в новое министерство труда. Большевики оценили ее секретарские навыки, но более всего – ее членство в партии. А вскоре Карл Радек предложил ей стать помощницей Троцкого.

Кроме замечательной внешности, товарищ Шелепина была весьма предприимчива и умна. Нарком иностранных дел Троцкий жил тогда в своей приемной в Смольном, спал в углу комнаты, за ширмой. Женечка, как могла, пыталась создать ему уют. Ездила с матросами за мебелью, с дочерью Троцкого приносила ему обед и ужин из столовой на первом этаже. Да что там обеды, по мнению Троцкого, она вообще в ту пору практически ведала всеми делами наркомата.

Женечка дорожила своей работой. В ту трудную пору она позволяла ей не думать о хлебе насущном. В столовке Смольного всегда было чем перекусить.

Рэнсом влюбился в свою «big lady» всерьез и на всю жизнь. Да и она ответила ему взаимностью. Они начали встречаться, Рэнсом стал своим человеком в Смольном. Подружился с шефом Женечки – всемогущим тогда и популярным среди революционеров всех мастей Львом Троцким.

Британец получил доступ к самым именитым представителям новой власти. Все большевики, с которыми он встречался, отмечали его идеализм и видели в нем союзника. Мало кто из иностранных журналистов той поры мог донести до читателей за рубежом правду о лидерах большевиков и новой жизни Страны Советов. Артур Рэнсом – мог.

Самые теплые отношения у Рэнсома сложились с Троцким и Радеком. Они отвечали за отношения новой российской власти с Западом, за информационно-пропагандистское обеспечение благоприятного развития этих отношений. Британец помогал им в этом деле.

Радек даже написал как-то в «Правде» колонку о Рэнсоме. Там есть такие слова:

«Артур Ренсом не коммунист. Он вообще не политик… Нам придется, наверно, не раз еще полемизировать с Ренсомом, ибо он защищает интересы Англии, но русские народные массы не забудут этого честного публициста, который стоял на их стороне в момент тягчайших опасностей, им угрожавших».

Рэнсом на высокие похвалы и лестную оценку его участия отвечает деловым сотрудничеством и верностью при любых обстоятельствах. После провала левоэсеровского мятежа по поручению Ленина он вместе с Радеком отправляется в Вологду, куда бежали из столицы иностранные послы, чтобы уговорить их вернуться. И поставленная задача была выполнена!

Вместе с тем же Карлом Радеком он участвует в разборке секретного архива Министерства иностранных дел для публикации тайных договоров царского и Временного правительств. Помогая большевикам в этом деле, он получает доступ к государственным секретам. Корреспонденции Рэнсома теперь ценятся буквально на вес золота, что отмечает в своих донесениях посол Великобритании сэр Джордж Бьюкенен. Довольны им и в Лондоне. Агент S76 успешно ведет свою работу.

Этой работы было тогда невероятно много, но встречи Артюши и Женечки оставались главным и безусловным приоритетом. Ну а когда товарищ Шелепина получила новое назначение и уехала в Стокгольм, чтобы стать секретарем личного представителя Троцкого, дипломата Максима Литвинова, Рэнсом сделал все для того, чтобы последовать за ней, а потом вместе вернуться в Россию.

И снова пошли встречи с Троцким и Лениным, круг его знакомых и друзей постоянно рос. И вот уже в этом кругу появился «Бухарчик» – Николай Бухарин, которого Рэнсом считал «самым интересным собеседником из всех большевистских деятелей».