Четыре наследника

– А вы откуда знаете? – Райгарда это не интересовало – ему хотелось выиграть время, чтобы перевести дух.

– Получила одно интересное письмо, – Маэрина встала и подошла к кабинетцу, заслонив от Райгарда ящички. Он услышал шорох, шелест бумаги, потом Маэрина повернулась, держа в руке письмо.

– Прочти, – она бросила листок ему, Райгард машинально ухватил бумагу, исписанную красивым разборчивым почерком за подписью Жареса Барра.

– Теперь вы хотите избавиться от него, как избавились от… – Райгард осёкся.

– Гиемон пытался убить Дайруса. – Маэрина достала ещё одну бумагу. К удивлению Райгарда, это оказалось признание Сильвестра Монаха. Посол Сканналии сознался, что Гиемон потребовал от него избавиться от племянника сразу после свадьбы. Сильвестр нашёл цыганку, соблазнившую Илзу предсказанием выйти за короля. Илза отправилась к торговцу Иркану, работавшему на Гиемона, и купила у него зелье. Не приворотное, как она думала, а маруний. Почему затея не удалась, Сильвестр сказать не смог, хотя, Райгард был уверен, им занимались лучшие палачи Маэрины.

– Вы хотите, чтобы я передал признание Марции?

– Оно останется у меня, но если ты поделишься с ней тем, что узнал, я не стану возражать. Она, вероятно, считает меня монстром? – Маэрина снова уселась в кресло.

– Она сильно оплакивала смерть отца.

– Не так сильно, как ты своего, уверяю тебя, – резко ответила Маэрина.

– Как бы она ни относилась к королю Гиемону, он был её отцом.

– Он ненавидел её за то, что она – девочка. Она думала, будто он заботится о ней! Он лишь растил себе средство для интриг! – Маэрина потёрла руки с перстнями, на которых Райгард отметил вставки рубина, граната, сапфира и яшму с резной печатью. Марция, насколько он помнил, почти не носила перстни, предпочитая золотое обручальное кольцо и кольцо с бриллиантом, полученное на помолвку.

– Ты знаешь, что Гиемон собирался убить Дайруса семь лет назад, когда послал в Сканналию с горсткой оборванцев и невыполнимым приказом? – вдруг спросила Маэрина.

Райгард кивнул: Георг упомянул об этом, хотя Райгард с трудом поверил. Гиемон предал племянника и Катрейну ради того, чтобы дочь вышла за Айвариха?

– Я не верю, – выразил он собственные сомнения, хотя Георг считал иначе.

– Напрасно, – холодно заметила Маэрина. – Так делается политика. Твой отец называл её грязью и был прав. Гиемон нуждался в союзе с Айварихом ради торговли и войны с Шагурией; он продал бы Дайруса и мою сестру в обмен на Марцию. Урмас хотел помощи в борьбе со Стефаном Фангарским, который обладал не только дерзостью, но и крупным флотом. Урмас добился смерти Стефана, флот после возвращения Дайруса остался у Гиемона. Для привлечения Урмаса к войне против Шагурии Гиемон решил заодно женить Кэйрона на одной из его дочерей. Кэйрон хотел сам получить трон, поэтому сделал всё, чтобы Гиемон проиграл. Они друг друга всегда ненавидели. Ты знал? – У Райгарда голова шла кругом.

– Знал, – пробормотал он. – Потому что он старший сын, а трон получит младший.

– Старший сын? Чей?

Райгард посмотрел в глаза Маэрины и сказал правду:

– Гиемона.

Маэрина оцепенела на миг, пальцы стиснули подлокотники кресла. Райгарду показалось, что ей плохо, но она покачала головой.

– Ты уверен?

– Мне сообщил барон Ворнхолм… – рассказ длился полночи. Маэрина расспрашивала племянника подробно обо всём, включая отношения короля с королевой. Райгард уклонялся от ответов, хотя один вопрос он всё же задал:

– Вы собираетесь убить Дайруса? – Райгард уже ничему бы не удивился. Самые последние бандиты вели себя порой благороднее, чем короли.

– Он мой племянник, моя кровь. Я всего лишь требую, чтобы он аннулировал брак с моей дочерью и сложил с себя корону. Пусть уйдёт в монастырь, если пожелает. Я также готова предоставить ему убежище здесь, при дворе, позволить развлекаться без ограничений или уехать в любую страну, где его никто не знает, и жить на широкую ногу. Ему придётся забыть о троне Сканналии! Моя дочь должна стать не только королевой, но и матерью королей! Он не сможет ей этого дать! Он должен уйти! – категорично заявила она. – И ты его заменишь!

– Я? – Райгард вскочил.

– Конечно. Ты – наследник моего отца, последний из мужчин, кроме моего сына.

– Но я бастард! – Райгард не хотел говорить ей правду на этот раз.

– Ты – Кройдом, твоя забота – благо страны, а не семьи, как у Ривенхедов. Твоего отца я однажды хотела повесить за то, что он соблазнил мою племянницу и погубил брата, потом он спас Дайруса, и я его… считай, простила. Ты – другое дело. Будь бы хоть сто раз бастард, мне плевать! Я получала о тебе много сведений, я следила за тобой и знаю, на что ты способен. Ты и Марция будете править Сканналией!

Маэрина поднялась, не давая Райгарду вставить слово.

– Отдохни до утра, я пришлю лекаря и слугу с ужином. Завтра продолжим: мне нужно обдумать твои слова. – Она приказала возникшему из ниоткуда слуге проводить гостя в Синюю спальню. Райгард решил, что спорить бесполезно: она не услышит.

У Маэрины с Бадлом было куда больше общего, чем она считала, подумал Райгард, выйдя из библиотеки. Они оба хотели убрать Дайруса с дороги Марции, заменив его на другого. Случайно это оказался Райгард, но мог быть кто угодно. Дайрус стал им обузой, они мечтали избавиться от него, словно речь шла о мешке с прогнившим зерном. Райгард шёл за слугой по красивым помещениям дворца, не замечая их красоты: он думал, удастся ли отстоять жизнь Дайруса. Он не слишком верил, будто Маэрину заботит, останется ли он жив или умрёт от несчастного случая. Он не хотел приносить Дайруса в жертву ни Маэрине, ни скантам, ни даже самому себе. Отец бы одобрил его решение. Маэрина ошиблась: он – сын своего отца. Он – Сиверс и поступит так, как решит его совесть.

***

Кэйрон был рад сбежать из города, где всё шло не так, как он представлял ещё полгода назад. Неужели прошло всего полгода? Нет, с праздника Великого Дара прошло меньше пяти месяцев. Кэйрон уже сожалел, что ввязался в эту авантюру. Трон оказался бременем, которое невозможно отбросить, оставшись в живых. То-то Дайрус так цепляется за титул. Кто он без него? Ничтожество! Почти труп! Чтобы убедить в этом остальных, Кэйрон перед походом отправил людей в Корнхед, Соуборт и Малгард – сообщить всем о его недееспособности. Пусть бароны подумают, стоит ли бороться за право импотента на трон. Кэйрон и раньше хотел дать ход этим слухам, но его останавливало одно: страх, что тогда на Марцию начнут охотиться бесконечные претенденты на её руку. Они могут даже убить Дайруса ради неё. Кто знает, на какую глупость Марция согласится, лишь бы не выходить за Кэйрона. Хорошо хоть Сиверс мёртв – о его похоронах сообщили сразу два шпиона из стана Дайруса. Они также рассказали, что Георг Ворнхолм за пару дней до смерти Райгарда уехал в горы с большим отрядом. Собственно, по этой причине Кэйрон и торопился: Ворнхолм опасен, Квинт Беллгор будет противостоять не разрозненным кланам, а армии, подчинённой барону. Нет, нужно брать Корнхед, пока силы Дайруса расколоты. В одиночку Ворнхолм ничего не сможет сделать и сдастся, или же Квинт расправится с ним при помощи Кэйрона. Квинт, к счастью, не помешан на скантской вере, как Макс, он поможет умиротворить кланы.

Раздоры между группировками скантов усилились в последнее время: Сайрон Бадл требовал наладить торговлю и добычу ископаемых, договориться с кланами, которые поддерживали короля, оставить в покое эктариан и зарианцев, тогда как Марик и Захар не желали слышать о договорах, предпочитая решать вопросы силой. Кэйрон иногда поражался, как Захар не понимает: сила не на их стороне. Они перетягивали одеяло каждый на себя вместо того, чтобы принять общее решение. У скантов не было лидера, к Кэйрону же они относились как к игрушке.

Ладно, пусть они спорят, его дело – война. После победы Кэйрон с армией вернётся в Нортхед и уничтожит оставшихся скантов. Фил пообещал убрать часть из них, как только Кэйрон покинет город. Незачем скантам подозревать короля. А потом Кэйрон с лёгкостью подавит любое сопротивление. Его поддержат и прежние сторонники Дайруса, если узнают его тайну, и Марция, для которой важнее, чтобы вера осталась прежней. Пусть Фил и его Жрецы развлекаются с Летописью – читать её они всё равно не смогут. Лишь бы выполнили договор.

Земля под ногами содрогнулась: землетрясения начались недавно. Мало постоянной сырости, которой пропиталось всё – от палатки и муки до исподнего, – так ещё и это! Сканты думали, что дело в Летописи, требовали от Кэйрона жениться хотя бы на Ванде. Они боялись – он осознал это однажды и не знал, чего ему хочется больше: злорадствовать или исполнить их волю. Он всё ещё надеялся добиться Марции. Поэтому, наверное, он и начал этот поход несмотря на погоду.

– Ваше Величество, – в палатку заглянул слуга. – Вас спрашивает…

– Позвольте? – Фил Дурошлёп бесцеремонно втиснулся внутрь, выталкивая слугу за полог, где уже скопилась небольшая лужа. – У меня срочное дело, поверьте.

– Что там? – недовольно спросил Кэйрон. Он терпеть не мог этого наглеца. Фил обещал выполнить одно задание, для чего уехал из Нортхеда сразу после побега Ворнхолма. В обмен Кэйрон пообещал ему заключить с ним договор, наподобие договора с Вандой. Пергамент с её клятвой Кэйрон сжёг. Если Филу нужен документ, пусть сначала убедит Кэйрона, что это в его интересах. Фил долго объяснял, для чего предназначен договор. Кэйрон поразился, сколько же среди скантов двойных шпионов. Они следили за королями и друг за другом, портили друг другу планы. В ту ночь Кэйрон узнал столько, что до сих пор не верил.

– Я выполнил обещание, – с ходу заявил Фил. – Мы укокошили несколько скантов. Они ищут виновных, убивают невиновных. В городе зреет бунт. Кончайте тут побыстрее и возвращайтесь, ладно?

– А другой наш план?

– Дим в Корнхеде, ждёт сигнала. Дело в шляпе!

– Она в его руках?

– Нет пока.

– Тогда ничего не в шляпе.

– Ну дак мы получим её во время боя, когда все уйдут сражаться.

– То есть я должен тебе ещё и помочь?

– Совсем чуток, мой господин. Она останется в крепости, все мужчины будут снаружи. Дим проберётся туда под шумок, потом выберется к берегу. Он приплывёт к нам ночью на лодке. Держитесь подальше от его схрона при осаде города, ладно?

– Где лодка?

– Вот план Корнхеда, – Фил вытащил скомканный лист бумаги, исчерченный линиями, ткнул грязным пальцем в одну из них. – Не суйтесь сюда, чтоб защитники тоже не лезли. Палите пушками везде, но не тут.

Кэйрон не собирался палить из пушек по городу, не имевшему стен. Главной опорой Корнхеда была цитадель, туда переехал двор короля и королевы из дома Бадла. Армия осталась внизу, выстроив оборону с помощью наскоро выкопанных рвов и насыпанных валов, однако вряд ли город сможет долго защищаться. Кэйрон хотел заставить жителей сдаться без боя. Конечно, если они не примут условий, пушки убедительно покажут им, что бывает с недовольными – город постигнет судьба всех непокорных городов. В Корнхеде много беглецов из Малгарда – они немало могут порассказать о сопротивлении и поражении.