Четыре наследника

– На словах? Чьё это послание?

– Тех, о ком вам, вероятно, уже сообщил барон Сиверс.

Маэрина окаменела.

– Что им надо?

– Ваша добрая воля, – он без страха смотрел в глаза королевы.

– Точнее?

– Мы не желаем вам смерти и от вас ждём ответной услуги, – поклонился посол. Его лицо ничего не выражало. Райгард понял: Маэрина боится этого человека. Именно страх движет ею, заставляет устраивать эти казни.

– Чего вы хотите?

– Господин Бадл обещал барону Ворнхолму проявить добрую волю, и он кое-что узнал важное. У меня есть сведения, что в Барундии находится убийца из Жрецов Летописи. Он в вашем дворце.

– Вы знаете имя?

– У него нет имени, но я знаю, где он, – спокойно сказал посол.

– Где же? – голос Маэрины стал бесцветным. Райгард чувствовал её напряжение. И ненависть, и страх. Он сам их испытывал.

– Сначала я прошу вас о милосердии.

– Милосердии?

– Те женщины, – посол кивнул в сторону пяти приговорённых, которых палачи уже привязывали к столбам, обкладывая дровами. – Признаюсь, среди них есть одна из наших, остальные невиновны. Помилуйте их всех, и я скажу, кого надо искать.

– Лучше я отправлю тебя к ним, ты всё расскажешь, пока будешь гореть заживо.

– Пока я заговорю, ваш сын может умереть, – посол хмуро посмотрел на королеву. – Я не имею значения, и я готов к смерти.

– Если я помилую этих ведьм, вы спасёте моего сына?

– В этот раз да, но чтобы спасти его в будущем, потребуется договор.

– С вами?

– Ну что вы, я имею в виду господина барона. Вы заключите с ним договор и обязуетесь не вмешиваться в религиозные дела Сканналии, мы обязуемся избавить Барундию от Жрецов Летописи.

– Всё?

– Остальные вам не угрожают. Мы жили среди вас сотни лет и будем жить дальше, – посол внимательно посмотрел на Маэрину. – Но мы теряем время.

Она слегка побледнела и оглянулась на палачей, ожидавших сигнала с факелами наготове. Рука, сжимавшая жёлтый надушенный платок, подрагивала. Райгард накрыл её своей рукой и едва слышно сказал:

– Я отправлюсь в Сканналию, спасу вашу дочь, обещаю. Вашего сына я спасти не могу. Только вы, Ваше Величество.

– Я ни разу не миловала колдунов, – пробормотала она.

– Они – люди. Помилуйте их не потому, что они колдуны, а потому что они люди, женщины, как и вы, – попросил он. Как ни странно, в этом он на стороне сканта, кем бы он ни был. Своего имени посол так и не назвал.

– Сделай это сам, скажи им, – она кивнула в сторону палачей, – что это мой приказ.

Райгард быстро зашагал к столбам. Палачи, неуверенно поглядывая на королеву, погасили факелы и начали отвязывать жертвы. Испуганные женщины с заплаканными лицами, кто в полуобморочном состоянии, кто в исступлении, не до конца верили в происходящее. Стоящие рядом потные священники в чёрных рясах недовольно переглядывались, бросая на королеву удивлённый взгляды. Райгард обратился к собравшейся толпе:

– Её Величество в своём милосердии дарует жизнь и свободу приговорённым! Казней сегодня больше не будет!

Толпа загудела, Райгард с удивлением понял: люди одобрили этот поступок. Пять погибших на костре насытили даже привычных к казням арпенцев. Некоторые прокричали:

– Да здравствует королева! – Если недовольные и были, они помалкивали. На самом деле, и в Барундию, насколько заметил Райгард, проникли идеи зарианцев, многие сочувствовали казнённым. Если бы Маэрина приняла хотя бы часть того, что предлагали еретики, это ослабило бы противоречия, ведь недовольство церковью не возникло на пустом месте. «Глупо цепляться за нелепые или устаревшие правила, – подумал он. – Будь я королём…» – он оборвал себя, провожая взглядом одну из женщин, которую обступили ревущие дети. На подгибающихся ногах она шла к городу, бросая вокруг испуганные взгляды. Райгард понадеялся, что Маэрина не подвергнет её этому испытанию снова, когда всё кончится.

Маэрина о чём-то говорила с послом. Райгард поспешил к ним.

– В зверинце? – услышал он.

– Да, он там работает смотрителем за клетками…

Маэрина пошатнулась.

– Мой сын…

Райгард сорвался с места, домчался до коновязи и вскочил на лошадь. Дорога до дворца пронеслась быстро, хотя ему казалось, что конь плетётся еле-еле. Он ворвался в зверинец, держа в руке меч, на ходу крикнул трём стражникам следовать за ним. Повиновался один, двое остались на постах. Ему некогда было объясняться с ними, и, прихватив помощника, Райгард спросил, куда пошёл принц. Стражник не знал.

– Где клетки с тиграми?

– Там, – стражник махнул рукой вперёд. Райгард побежал в указанном направлении. Через мгновение он выскочил к высокой железной калитке с острыми шипами поверху. В ней на уровне глаз имелось квадратное отверстие, Райгард заглянул в него. С той стороны выстроились клетки со зверями, создавая замкнутый четырёхугольник. Здесь держали наиболее опасных животных.

Внутри одной из клеток, стоящей слева от калитки, Райгард заметил человека: мужчина в тяжёлых сапогах и плотной кожаной жилетке поверх длинной светлой рубахи наблюдал за тем, что творилось между клетками. Его длинный, слегка приплюснутый нос прижался к железному пруту, короткие жидкие волосы слиплись от пота, окровавленные руки стискивали прутья. У его ног валялся королевский стражник с кинжалом в груди.

Мужчина не сводил взгляда со льва, вероятно, выпущенного из этой самой клетки. Лев стоял посреди четырёхугольной площадки, запертой со всех сторон клетками и калиткой, и трепал мертвеца – одного из охранников принца Гиемона. В углу площадки на корточках, накрыв голову руками, сидел сам Гиемон. Он вжимался спиной в прутья клетки, внутри которой метался тигрёнок. В других клетках находились тигр, пантера и кто-то ещё: они рычали и беспокойно бегали по клеткам, тыкаясь мордой между прутьев, словно желая протиснуться наружу и принять участие в пиршестве. На обрызганной кровью земле валялись обрывки ткани и пара пальцев. Райгард подёргал закрытую калитку.

– Подсади! – коротко приказал он спутнику, подняв руки и ухватившись за шипы. Стражник подтолкнул его вверх, Райгард подтянулся и навалился на край калитки, стараясь не упасть и не пораниться. Он с трудом поставил ногу на узкий край.

– Позови на помощь! – крикнул Райгард стражнику, прыгая вниз.

Он выхватил меч, но лев его не заметил, увлекшись новой жертвой. Гиемон заинтересовал тигрёнка в клетке – тот игриво ткнулся мордой мальчику в спину. Принц заверещал, подскочил. Лев оторвался от трупа. Райгард на мгновение замер, не зная, как быть: привлечь внимание льва или напасть на него сзади, пока он смотрит на ребёнка.

– Замри, Гиемон! Не двигайся и не кричи! – он не ждал, что мальчик поймёт просьбу, просто надеялся отвлечь льва. Лев и впрямь повернул голову. Его глаза уставились на Райгарда. Гиемон, как ни странно, умолк. Его залитое слезами лицо покраснело, губы тряслись; он с надеждой посмотрел на родственника. На принце не было его шитого золотом камзола, чьи ошмётки валялись у льва под ногами. Краем глаза Райгард заметил смятую шляпу со сломанным пером, тут же о ней забыв. Его собственная шляпа слетела, когда он прыгал с калитки. Не сводя взгляда со льва, он двинулся вперёд, выставив меч перед собой. Лев неохотно повернулся всем телом, готовый прыгать.

Как сражаться с бандитами, Райгард знал, как убивать воинов, он знал ещё лучше – когда лев прыгнул, он всё еще не знал, как действовать. Меч воткнулся в нечто мягкое, но лев не прекратил сопротивления. Он подмял Райгарда под себя – ему показалось, что зверь сейчас его раздавит. Барон стиснул рукоять меча и воткнул его глубже в плоть зверя. Лев зарычал где-то под ухом, Райгард судорожно ухватил его за шею, отодвигая пасть подальше. Рука с трудом удерживала зверя, пока вторая пыталась вытащить клинок. Изогнувшись, Райгард увернулся от мощной лапы и ногами двинул по телу льва, вырывая из него меч. Кровь зверя окрасила парадный камзол, подаренный Маэриной и исполосованный сейчас в лоскуты вместе с кожей. Он едва успел вскочить на ноги, как раненый лев бросился снова. Зверь двигался стремительно, вскоре они снова схватились в пыли. Барон не знал, сколько продержится в этой битве с раненым львом.

Где-то у виска клацнули челюсти, боль в плече обожгла Райгарда, грива пощекотала шею. Вдруг лев дёрнулся и отвернулся. Райгард, почувствовав свободу, отполз и с трудом поднялся. На спине льва распластался давешний посол-скант и кинжалом пытался перерезать льву горло. Зрелище было настолько впечатляющим и невероятным, что Райгард на миг замер. Лев и человек катались по полу: лев старался скинуть врага – тот всё крепче сжимал шею зверя, беспорядочно нанося удары. Дикий рёв стоял в клетках: звери перевозбудились от вида крови и смерти. Длинноносый мужчина, наблюдавший за убийством, выскочил из клетки, пытаясь открыть калитку. Райгард в три шага преодолел расстояние до него и вонзил ему в спину меч.

Потом он осторожно обошёл борющихся зверя и человека и спровадил Гиемона в пустую клетку, закрыв её на засов. Принц, испуганно глядя на мёртвого охранника, что-то пробормотал о трусливом предателе и уселся рядом. Теперь мальчик в безопасности. Райгард вытер пот со лба. Левая рука с трудом повиновалась: кажется, ключица сломана. Битва продолжалась. Райгард искал способ вмешаться, чтобы не повредить человеку, но противники катались по полу, ударяясь о клетки. С трудом он уловил момент и нанёс удар мечом, переломив льву хребет. Зверь затих. Райгард, кривясь от боли, с трудом сдвинул тушу с посла. Тот ещё дышал. Его покрывала кровь, грудь словно вдавило внутрь, один глаз вытек. Мужчина умирал и знал об этом.

За калиткой послышался шум: её трясли, голос Маэрины приказал племяннику открыть дверь. Райгард, пошатываясь, распахнул калитку. Королева ворвалась внутрь в сопровождении десятерых стражников.

– Он помчался за тобой, я боялась… – Она уставилась на умирающего.

– Он спас жизнь вашему сыну, – выдавил Райгард.

– Где Гиемон? – Маэрина сама заметила сына и протиснулась в клетку, обнимая его. Райгард опустился на колени у раненого сканта, чьего имени он не знал.

– Мне велели спасти его любой ценой, – прошептал тот.

– Я благодарю тебя и от его имени, и от своего, – Райгард попытался остановить кровь, но её было слишком много. Звери в клетках рычали от её запаха и бросались на прутья.

– Нет, – он твёрдо посмотрел в глаза Райгарда. – Если бы мне приказали убить его, я также отдал бы ради этого жизнь. И я не один.

Райгард оглянулся: королева Маэрина занималась сыном и не обратила внимания на слова незнакомца, который уже испустил дух. Рядом слышались отрывистые приказы, испуганные голоса. Райгард прикрыл глаза: голова кружилась, боль растекалась по телу, многочисленные царапины на руках саднили. Его трясло от запоздавшего страха. Зубы начали выбивать мелкую дрожь. Если бы не скант, лежать бы ему тут с раздавленной грудной клеткой.

– Вижу, и тебе досталось, – голос Маэрины вывел его из оцепенения. Райгард поднялся.

– Я жив, – коротко ответил он.

– Ты в состоянии плыть в Сканналию? – нетерпеливо спросила Маэрина.

– А вы подпишете договор, обязуясь не вмешиваться в дела веры в нашей стране? Вы прекратите провоцировать их ненависть и страх в Барундии? – Райгард посмотрел на тело у ног.