История Мародеров

Глава 33

Прощаясь с родителями, Марлин одновременно пыталась в шумной разномастной толпе высмотреть знакомые лица, но никого не находила. Родители как всегда, когда оказывались на платформе девять и три четверти, оглядывались вокруг с огромным интересом. А уж восьмилетний братец Майкл, которого в первый раз взяли с собой проводить сестру, пребывал в полном восторге и рассматривал все круглыми от непередаваемого изумления глазами. Марлин подмигнула ему, изо всех сил стараясь не рассмеяться. У нее самой, наверное, была не менее забавная физиономия, когда она впервые попала сюда. Майкл ухмыльнулся ей в ответ, и она потрепала его по рыжим кудрям. С братом они всегда были дружны. Марлин, которая была старше на семь лет, была для него практически второй матерью. К ее огромному сожалению, Майкл, судя по всему, не был волшебником: у него никогда не было всплесков стихийной магии, как когда-то у самой Марлин.

— Ну, мне пора. До встречи.

Марлин в последний раз обняла родителей и брата и начала пробираться сквозь толпу к красно-золотому поезду. Но не успела она подняться в вагон, как ее обхватили чьи-то руки и родной голос прошептал в самое ухо:

— Привет, принцесса!

Расплывшись в счастливой улыбке, Марлин развернулась к Сириусу лицом и тут же потонула в поцелуе. Как же она соскучилась по нему за это лето! Рядом раздалось ироническое покашливание и насмешливый голос Джеймса:

— Я вам не мешаю?

— Что ты, Сохатый, нисколько! — в тон ему ответил Сириус, не выпуская ее из объятий.

Марлин прыснула. Мальчишки! Какие же они все-таки смешные!

Вскоре к ним присоединился Ремус, но тут же их и оставил, уйдя в вагон старост с обещанием вернуться как можно скорее. Питера они нашли уже в купе.

— Как прошло лето? — задала Марлин стандартный вопрос, когда они все устроились.

— Весьма... хм... бурно, — ответил Сириус с какой-то непонятной интонацией.

— То есть? — удивилась Марлин.

— Я сбежал из дома.

Девушка охнула и встревожено посмотрела на него. Питер даже рот приоткрыл от удивления и смотрел на друга округлившимися глазами. Похоже, он тоже был не в курсе. Сириус улыбнулся и легонько сжал ее руку:

— Не волнуйся. Я в порядке, живу теперь у Джима. И вообще-то, все давно к тому шло.

Он принялся рассказывать ей историю своего побега, явно смягчая краски, что само по себе уже тревожило. Говорил он легко и беспечно, но и сейчас, два месяца спустя, в голосе чувствовалось напряжение, когда Сириус упоминал о семье. Марлин боялась представить, в каком же он был состоянии, когда все это только случилось. Как же хорошо, что у него есть такие замечательные друзья! Которые всегда помогут и поддержат.

— А еще у нас трагедия с Ремом, — произнес Джеймс, когда Сириус закончил свой рассказ. — Лиззи перестала ему писать. Мы пытались выяснить, что случилось, но так ничего и не узнали. Так что не заговаривай с ним на эту тему — он очень переживает.

— А я-то думала, чего он такой потерянный? — понимающе вздохнула Марлин. — Бедный...

На некоторое время воцарилось уютное молчание, а потом парни о чем-то заговорили. Марлин не слишком вслушивалась — накануне она прособиралась до глубокой ночи, и теперь невыносимо хотелось спать. Да и начавшийся дождь, стучавший по крыше поезда и хлеставший в стекло, навевал сон. Положив голову Сириусу на плечо, она задремала под их голоса, шум дождя и мерный перестук колес. Сквозь пелену полусна она услышала, как вернулся Ремус, и пару минут спустя заснула окончательно.

Сириус провел кончиками пальцев по щеке заснувшей Марлин и улыбнулся. Она казалось такой хрупкой и беззащитной! Хотя впечатление это было обманчиво. Девочка-фея. Сириус покосился на печального Ремуса и вздохнул. Ему, наверное, не слишком приятно сейчас наблюдать за чужим счастьем. Бедный Рем! Будто мало ему было его страшной болезни, так теперь еще и это. Ну, почему, стоило ему познакомиться с хорошей девушкой, как она исчезла из его жизни?

Ремус, перехватив его взгляд, усмехнулся и, покачав головой, тихо произнес в пространство:

— И кто еще постоянно винит себя в чем ни попадя?

Джеймс удивленно глянул на него, потом — на Сириуса и понимающе хмыкнул. Но ничего не сказал, только театрально возвел очи горе. Сириус отмахнулся от них. Порой ему казалось, что слова им вовсе не нужны — достаточно просто посмотреть друг на друга, и все становится понятно.

Как-то незаметно то затихающий, то снова начинающийся разговор зашел про Эванс. Впрочем, ничего удивительного — у Джеймса любой разговор в конце концов сводился к его ненаглядной. На очередной вопрос Джима, что ему еще сделать, чтобы покорить упрямую Лили, Ремус предложил перестать ее постоянно преследовать:

— Старайся угодить ей, а не досадить.

— Это как?

— Веди себя скромнее. Не кричи ей через весь Большой зал: «Привет, Эванс!». Ей не нравится быть центром всеобщего внимания. И знаешь, пожалуй, перестань постоянно приглашать ее на свидания. Ты же ей шагу ступить не даешь спокойно.

— Но... — Джеймс растерянно взлохматил себе волосы, но, заметив согласный кивок Сириуса, сказал: — А ладно, попробую. Может, ты и прав.

Дождь за окном вскоре прекратился, а когда Хогвартс-экспресс приблизился к Хогсмиду, засияло солнце. Солнечные лучи сверкали и переливались в дождевых каплях на траве и листьях деревьев, и мир вокруг будто вспыхнул внутренним сиянием.

— Марлин! — Сириус убрал с лица девушки каштановые пряди и потрепал ее по плечу. — Пробудись, спящая красавица!

Она открыла глаза и, все еще сонно улыбнувшись ему, потянулась:

— Что, уже приехали?

Сириус весело кивнул, а она, хитро прищурившись, заявила:

— А ты знаешь, что Спящую красавицу, вообще-то, следует будить поцелуем?

Сириус удивленно моргнул, от чего она звонко рассмеялась, но тут же нашелся:

— Это можно исправить...

И легко коснулся ее губ в мимолетном поцелуе.

— Вот это уже другое дело, — довольно протянула Марлин.

— Хм, — вмешался Ремус с озорными искрами в глазах. — А вы знаете, что кроме нас в поезде уже никого не осталось?

— Правда?!

Вся их компания вскочила и бросилась на улицу, где, действительно, почти все уже расселись по каретам.

Сразу после торжественного ужина к Мародерам подошла МакГонагалл.

— Мистер Поттер... — начала она.

— Это не я! — машинально сказал Джеймс.

Гриффиндорцы вокруг рассмеялись, а у самой МакГонагалл дрогнули губы, словно она едва сдержала улыбку.

— Я хотела сказать, мистер Поттер, что, поскольку мистер Диборн окончил школу, в этом году вы назначаетесь капитаном гриффиндорской сборной по квиддичу.

Джеймс подпрыгнул, радостно-удивленно округлив глаза:

— Спасибо!

— Пожалуйста, — насмешливо ответила профессор. — Не забывайте, что капитан — это большая ответственность. Надеюсь, вы оправдаете мои ожидания.

С этими словами она величественно удалилась. Джеймс, все еще не до конца веря услышанному, перевел взгляд на друзей, и они принялись поздравлять его. Джеймс покосился в сторону девочек и заметил, что Лили поглядывает на него украдкой, но так и не понял, как она отнеслась к его новому назначению. Следуя плану, он сделал вид, что не обращает на нее внимания, но не мог удержаться, чтобы время от времени не бросать в ее сторону быстрый взгляд. За лето Лили стала еще красивее. Рыжие волосы были собраны в хвост, закрепленный все той же знаменитой заколкой. Джеймс радостно улыбнулся, но подавил желание прокомментировать этот факт.

* * *

Прошедшее лето было самым ужасным в жизни Лили. Нет, в семье все было как всегда. И к нападкам Петуньи она уже привыкла. Но раньше рядом был Северус, с которым всегда можно было поговорить, погулять и забыть про сестру. Теперь же Лили осталась одна. А поскольку Северус постоянно нарезал круги вокруг их дома, явно подстерегая ее, она из дома почти не выходила. Разве что иногда сидела с книгой в саду, спрятавшись среди деревьев и кустов сирени. Вынужденное заточение, конечно же, не добавляло хорошего настроения. В итоге возвращение в Хогвартс Лили восприняла не просто с радостью, как это было всегда, а с восторгом и чувством громадного облегчения. Наконец-то это бесконечное лето завершилось.

На перроне она еще издали заметила лохматую шевелюру Поттера и поспешила скрыться в поезде, не дожидаясь Алисы. Тем более, ей все равно надо было в вагон старост.

Алиса несколько позже обнаружилась в одном из вагонов — одинокая и печальная. Ну, как же — Фрэнк закончил школу, и теперь она оставалась в Хогвартсе без него. Лили полусочувственно-полунасмешливо улыбнулась подруге, та в ответ скорчила ей рожицу.

Обменявшись впечатлениями о каникулах, девушки замолчали. Алиса, судя по выражению лица, думала про Фрэнка, Лили просто бездумно смотрела в окно, наблюдая, как капли дождя стекают по стеклу. К ее огромному удивлению, за все время поездки Поттер так и не появился. Хотя раньше всегда находил ее, просто чтобы поздороваться, ну и покрасоваться заодно. Это было странно и непонятно. Ведь он был на вокзале — его стоящие торчком лохмы Лили ни с кем бы не перепутала.

Когда Хогвартс-экспресс уже подходил к Хогсмиду, Лили поймала себя на мысли, что без появления Поттера поездка в школу получилась какая-то не такая... неправильная.

Но этим дело не кончилось. Поведение Поттера чем дальше, тем больше удивляло Лили. Он не пялился на нее без конца, не кричал во все горло: «Привет Эванс!», не приглашал каждую секунду на свидание. Внимания на нее обращал ровно столько, сколько требовалось, чтобы поздороваться. Да и вообще стал гораздо спокойнее. Неужели повзрослел наконец? Или это такая новая тактика, чтобы возбудить ее любопытство?

По вечерам в гостиной Лили постоянно посматривала в сторону их веселой компании — и когда готовила уроки, и когда рисовала в своем альбоме, и когда читала что-нибудь художественное, и когда болтала с Алисой. Подруга, конечно же, это заметила и смотрела на Лили с хитрющей улыбкой. Но когда она пыталась что-нибудь сказать по этому поводу, Лили метала в нее столь грозный взгляд, что она сразу замолкала и только в шутливом жесте поднимала руки — мол, сдаюсь-сдаюсь.

* * *

Вечером, когда соседки заснули, Марлин спустилась в гостиную, чтобы спокойно поразмышлять. Всего лишь пару дней спустя после начала учебы Ремус куда-то исчез, как постоянно пропадал каждый месяц. Накануне он выглядел совсем больным, и парни чуть ли не прыгали вокруг него, стараясь помочь, поддержать.

Раньше она никогда особо не задумывалась о ежемесячных исчезновениях Ремуса. Впервые какое-то еще неясное подозрение появилось у нее после той памятной ссоры в прошлом году. «Есть тайны, о которых лучше не знать», — сказал тогда Сириус. Марлин понадобилось не так уж много времени, чтобы сопоставить исчезновения Ремуса с полнолунием — они как раз тогда изучали фазы Луны на астрономии. Но в вывод, который при этом напрашивался, не хотелось верить. Хотя это многое объясняло. И эти самые отлучки, и болезненный вид Ремуса, и его упорное нежелание рассказывать о той пресловутой тайне, из-за которой ее не взяли с собой.

Марлин заметила и еще один любопытный момент: после полнолуний остальные Мародеры всегда были уставшими, невыспавшимися и выглядели немногим лучше Ремуса. И этому феномену она не могла подобрать совсем никаких объяснений.