История Мародеров

Глава 36

На Рождественские каникулы Сириус впервые (если не считать второго курса) не остался в Хогвартсе, отправившись к Джеймсу. На этот раз в вагоне они ехали большой шумной толпой: к четырем парням присоединились три девушки — Марлин, Лили и Алиса. Джеймс блаженствовал всю дорогу: Лили впервые согласилась ехать с ним в одном купе.

Алису на вокзале ждал сюрприз: помимо родителей ее пришел встречать Фрэнк. С радостным возгласом она кинулась ему на шею.

— Ну, все, — весело прокомментировала Лили. — Лиса для общества потеряна.

Все понимающе усмехнулись. Алиса и правда только махнула друзьям на прощание и сразу полностью переключилась на Фрэнка, забыв обо всем. А вот Лили пришла встретить одна мама, поскольку отец был в тот день занят срочным делом на работе. Лили, заметив ее, улыбнулась и уже хотела подбежать к ней, но та вдруг сама пошла дочери навстречу. С явным желанием познакомиться с друзьями Лили. Девушка представила всех по очереди. Услышав имя Джеймса, мама лукаво улыбнулась и произнесла:

— О! Так это и есть тот самый Джеймс Поттер?

— Мам! — Лили невольно покраснела.

Джеймс посмотрел на них обеих удивленно и заинтересовано, глаза его так и засияли. Хотя он никак не прокомментировал заявление миссис Эванс, было видно, что ее слова его чрезвычайно обрадовали. Лили возмущенно глянула на маму: ей все шутки, а Джеймс ведь сделает какие-нибудь неправильные выводы.

Пока они беседовали, к ним подошли родители Джеймса, и снова начались взаимные представления. Услышав имя Лили, миссис Поттер отреагировала точь-в-точь, как только что — миссис Эванс. Просто слово в слово:

— О! Так это и есть та самая Лили Эванс?

Теперь покраснел уже Джеймс. А Лили и не знала, что он умеет краснеть, а уж тем более так смущаться. Остальные, глядя на них, уже улыбались до ушей, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос. А Лили и Джеймс усиленно смотрели в разные стороны и не менее усиленно игнорировали весело-заинтересованные взгляды родителей. Впрочем, миссис Поттер быстро переключилась на Марлин, похоже, заинтересовавшись ей не меньше, чем Лили. Складывалось впечатление, что к Сириусу она относится как ко второму сыну, не менее родному и любимому, чем Джеймс.

Миссис Поттер очень понравилась Лили — от нее словно исходил теплый свет, готовый согреть всех окружающих. А еще она обнаружила, что Джеймс очень похож на мать. Это сходство не бросалось в глаза, но при общении с ними обоими становилось очевидным.

Садясь с мамой в машину, Лили вдруг с удивлением поняла, что будет скучать по этой безбашенной компании. За эти несколько месяцев она успела по-настоящему к ним привязаться. И теперь она не могла понять: то ли они так сильно изменились к шестому курсу, то ли она никогда их на самом деле не знала.

Дома Лили ждал весьма неприятный сюрприз. Петунья начала встречаться с неким Верноном Дурслем, и он вместе со своей семьей был приглашен к Эвансам на праздник. Сообщив о чем, Туни сразу предупредила:

— Чтоб при них не было никаких разговоров о твоей ненормальности!

Лили только пожала плечами. Собственно, она вообще могла бы не появляться на этом приеме, и всем было бы только лучше. Но, увы, родители настояли, чтобы младшая дочь присутствовала. Похоже, Петунья серьезно собралась за этого Дурсля замуж, и праздничный ужин должен был стать одновременно чем-то вроде смотрин. В связи с этим она была взвинчена до предела и язвительна как никогда. Лили предпочитала вовсе не попадаться ей на глаза. Поэтому, вернувшись из церкви с праздничной службы, она принялась помогать маме готовить и накрывать на стол, благо Петунья от этого занятия уклонилась, весь вечер прокрутившись перед зеркалом, выбирая наряд и прическу. В итоге она появилась в красном пышном платье в рюшках и оборках и с совершенно невообразимой прической на голове.

Когда же все, включая гостей, собрались за праздничным столом, Лили старалась держаться так, чтобы на нее обращали поменьше внимания, и не участвовать в разговорах. В любом случае, большей частью говорили Дурсли, которые оказались людьми весьма неприятными как внешне, так и внутренне: по характеру — самодовольные снобы, по внешности — все как один грузные и неповоротливые, даже молоденькая девушка — сестра Вернона. Сам Вернон, правда, в силу своей молодости выглядел пока просто несколько упитанным. Но стоило посмотреть на его отца, чтобы понять, каким громадным он будет в зрелом возрасте. Рядом с тощей Петуньей он смотрелся весьма комично. Но сестра почему-то своим женихом была очень довольна. Она улыбалась и щебетала, время от времени предупреждающе посматривая на Лили. Нет, правильно говорят — любовь зла.

Разговор за столом шел в основном о политике, а точнее о том, как все ужасно в этой стране, и что власти никуда не годятся. Лили тихонько обреченно вздохнула — и так целый вечер! Тоска-а-а!

— А где учится ваша младшая дочь? — вдруг спросила миссис Дурсль.

Петунья при этом вопросе заметно напряглась и бросила на сестру очередной убийственный взгляд. Но не успели родители ничего ответить, как в одно из окон гостиной раздался настойчивый стук. Дурсли испуганно подпрыгнули, а Лили встрепенулась и бросилась к окну. Ну, точно — на карнизе сидела до боли знакомая серая сова. Впервые в жизни Лили была ей рада.

Со счастливой улыбкой она отвязала послание от лапы Белки. На этот раз письмо сопровождала какая-то коробочка. Забыв о Дурслях, Лили схватила со стола кусочек бекона, чтобы угостить сову, и поспешила развернуть пергамент. Чем дальше она читала, тем шире становилась улыбка.

«Дорогая Лили,

Поздравляю тебя с Рождеством! Надеюсь, ты не очень скучаешь в обществе своей сестры (Рем говорил, что у тебя с ней напряженные отношения). Чтобы тебя развеселить, мы придумали особый подарок. Надеюсь, ты не рассердишься. Но на всякий случай хочу сразу сказать в свое оправдание — мы хотели как лучше! Так что не убивай нас сразу. В общем, хорошего тебе настроения, и улыбайся почаще — у тебя очень красивая улыбка.

Джеймс.

Присоединяюсь к поздравлениям Джима. Счастливого Рождества, Цветочек!

Сириус»

Лили подозрительно покосилась на коробку, раздумывая, стоит ли открыть ее прямо сейчас или оставить на потом, когда она будет одна. Повертев подарок в руках, она решила, что лучше все-таки отложить. Кто знает, что там эти обормоты могли придумать, за что заранее извиняются. Отпустив сову, которая улетела, благодарно ухнув за угощение, Лили повернулась к столу и наткнулась на настороженные и даже немного испуганные взгляды гостей.

— Что это? — выдавил мистер Дурсль.

— Что именно? — невинно спросила Лили, сделав вид, что не поняла, о чем он.

— Эта сова... что... как... — Дурсль никак не мог сформулировать вопрос.

— Ах, сова! — Лили легкомысленно пожала плечами. — Просто мальчики поздравили меня с Рождеством.

Родители понимающе улыбнулись, Дурсли недоуменно хлопали глазами, а Петунья так на нее посмотрела, что если бы взглядом можно было убивать, Лили уже упала бы замертво.

Не успела она вернуться к столу, как в окно снова раздался стук. На этот раз влетели целых две совы: от Алисы и от Ремуса.

— Что это?! — уже с нотками истерики в голосе вопросила миссис Дурсль.

— Я же уже сказала — друзья меня поздравляют, — со спокойной иронией ответила Лили.

— И долго это будет продолжаться? — пробурчал мистер Дурсль.

— Ну, у меня много друзей, если вы об этом, — едва заметно усмехнулась Лили.

Судя по лицу Петуньи, ее вот-вот должен был хватить удар. Лили мстительно подумала, что не все же сестре доводить ее до слез. В душе появилось никогда прежде не испытанное желание сотворить что-нибудь в меру мародерское. Как сказал бы Ремус, парни на нее плохо влияют.

— Я не понимаю, — произнес Вернон, — откуда вообще могли взяться совы и как они могут быть поздравлением.

— Совы — это почтальоны, — снисходительно объяснила Лили, и тут снова раздался стук в стекло.

За столом все дружно подпрыгнули. Петунья пошла красными пятнами, а вот родители, кажется, втайне забавлялись. Будущие родственники им явно не нравились.

На этот раз послание оказалось от Марлин.

— Прошу меня извинить, — вежливо улыбнулась Лили. — Мне надо ответить друзьям.

Пока никто не опомнился, она выскользнула из гостиной. Как только за ней закрылась дверь, Лили бегом помчалась в свою комнату, перепрыгивая через ступеньки. Подарок прислали Алиса и Джеймс с Сириусом — остальные поздравляли на словах. Но это были такие теплые и искренние слова, что Лили снова заулыбалась, почувствовав себя нужной и любимой.

Алиса подарила «Набор юного зельевара», состоявший из множества весьма редких ингредиентов и небольшого справочника по зельям. Восхищенно поахав над этими самыми ингредиентами, Лили осторожно взяла в руки коробочку, присланную мальчишками. Повертев ее так и сяк, она, наконец, решительно подняла крышку. На дне лежал кулон — сверкающая восьмиконечная звездочка. Подарок сопровождала записка:

«Это кулон иллюзий. Надев его и произнеся слова «Сомниум эффицере», ты можешь вообразить себе что угодно (как про свой внешний вид, так и про окружающую обстановку), и кулон воплотит твою мечту в жизнь. Конечно, это будет только иллюзия, но иллюзия очень реалистичная и длительная. Собственно, она будет длиться, пока ты не снимешь кулон. Желаем тебе повеселиться».

Лили весело рассмеялась, представив себе реакцию Петуньи на иллюзии, вызванные этим кулоном. Хотя, пожалуй, не стоит использовать его при посторонних. Лучше подождать, когда они останутся в тесном семейном кругу. Но потом Лили вспомнила о Законе об ограничении волшебства несовершеннолетних. Правда, в данном случае она сама колдовать не будет, но ведь наверняка активизируются какие-то заклинания, наложенные на кулон, и Министерство может это засечь. Придется отложить веселье с Петуньей до тех пор, пока ей не исполнится семнадцать, то есть до Пасхальных каникул. А пока можно взять кулон в Хогвартс и повеселиться там.

Лили отправила со своей совой друзьям письма с благодарностями и взаимными поздравлениями и спустилась обратно в гостиную совершенно счастливая. Никакие Дурсли теперь не могли испортить ей настроение, которое, наконец-то, стало по-настоящему рождественским.

* * *

После каникул между Слизерином и Гриффиндором установилось нечто вроде вооруженного перемирия. Слизеринцы несколько поутихли, не решаясь давать новых поводов для нареканий после истории с Блэком. Хотя виновника так и не нашли, но весь Слизерин, а точнее, старшие курсы факультета, тем более находился под подозрением. Слизнорт в кои-то веки начал более внимательно и строго следить за своими подопечными.

Тем не менее, Джеймс старался не оставлять Сириуса одного, хоть тот и ворчал, что он не младенец и не девчонка, в охране не нуждается и способен сам за себя постоять. Но упершегося Джеймса переспорить было невозможно — Сириусу оставалось только смириться.

Тем временем продолжались занятия в дополнительном кружке по ЗОТИ. Мародеры, и раньше занимавшиеся усердно, стали вкладывать все силы, чтобы научиться сражаться по-настоящему. Профессор Мэндос частенько их использовал как помощников: овладев очередным заклинанием, они тренировали своих сокурсников, заодно и сами дополнительно тренируясь.