История Мародеров

Глава 39

На вокзале Кингс-Кросс Сириус появился одновременно с Джеймсом, который на этот раз был без родителей. Еще накануне, когда Сириус был у Поттеров на обеде, Джеймс затеял спор по этому поводу, заявив, что он уже вполне взрослый и самостоятельный и может отправиться на вокзал один. Тогда они так и не пришли к соглашению, поскольку мистер и миссис Поттер своего сына самостоятельным и тем более взрослым явно не считали, но, видимо, Джеймс таки смог переубедить родителей.

Первой, кого они увидели, пройдя на платформу девять и три четверти, была сияющая Лили.

— Ребята, поздравьте меня, — заявила она, едва поздоровавшись. — Меня назначили старостой школы!

— Отлично! Теперь на нашей стороне даже староста школы есть! — ухмыльнулся Сириус, подмигнув Джеймсу.

— Даже и не надейтесь, что я буду вас покрывать! — тут же сурово нахмурилась Лили.

— Рем вот тоже так говорил… — задумчиво и многозначительно протянул Джеймс.

— Знаешь что!.. — начала Лили гневную отповедь.

— Ладно, не сердись — я пошутил, — тут же пошел на попятный Джеймс и поднял руки вверх, изображая, что сдается.

— Обормоты вы все-таки, — вздохнула Лили.

Но после этого заявления она вдруг весело улыбнулась, и парни довольно переглянулись. В последнее время Лили стала гораздо проще относиться к их приключениям и вообще прекрасно влилась в их мародерскую банду.

Начало последнего учебного года было отмечено грандиозным праздником в Выручай-комнате. Лили не принимала участия в разговорах, да, собственно, и не слышала ничего.Она весь вечер украдкой поглядывала на Джеймса, наблюдая, как освещается его лицо, когда он улыбается, как он чуть сводит брови к переносице, когда задумывается, как он лохматит себе волосы, когда смущается, как сверкают его глаза, когда он смеется, рассказывая на пару с Сириусом об их очередной авантюре.

— Лили! Ли-и-или! Ты что, уснула? — Джеймс помахал у нее перед носом ладонью.

— А? — Лили тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. — Извини, я задумалась. Ты что-то спрашивал?

— Мы как раз говорили, что можно заказать комнате музыку и устроить танцы.

Лили оглядела компанию и задумчиво произнесла:

— У нас, вообще-то, одной девушки не хватает, чтобы всем пара была.

— Я могу потанцевать по очереди с Ремусом и Питером, — легкомысленно предложила Алиса.

— Хм… я… танцевать-то не умею, — чудовищно покраснев, пробормотал Питер.

— Ничего, Пит, научим, — оптимистично заявил Сириус.

Тот посмотрел на него с сомнением, но спорить не решился.

Некоторое время Лили не столько танцевала сама, сколько веселилась, наблюдая за обучением неуклюжего Питера. Питер смущался, краснел, но смеялся вместе со всеми.

А потом заиграла дивно прекрасная музыка, и Джеймс, притянув ее к себе, закружил в танце. И Лили забыла обо всем. Она могла только, словно околдованная, смотреть в его карие глаза, мерцающие за стеклами очков, и скользить вслед за ним по полу, вдруг покрывшемуся чем-то мягким и пушистым. Она уже не слышала ни смеха, ни голосов друзей, будто они с Джеймсом остались одни. Очнулась Лили, когда сверху посыпалось что-то мягкое и благоухающее. Вскинув голову, она обнаружила, что с высокого сводчатого потолка падают, медленно кружась, маленькие разноцветные цветочки. Они переливались и сверкали в мягком золотистом свете, идущем непонятно из какого источника, так что казалось, что светится сам воздух. Зрелище было настолько поразительно красивым, что Лили замерла, оборвав танец, и несколько минут любовалась им. А, оглядевшись, она обнаружила, что в комнате кроме нее и Джеймса, никого нет.

— А где все? — удивленно спросила девушка.

— Тактично смылись, — улыбнулся Джеймс и, мягко проведя ладонью по ее щеке, прошептал: — Ты такая красивая!

Лили смущенно потупилась, но на этот раз не отстранилась. За это лето и особенно в последние дни она окончательно осознала, что любит Джеймса гораздо больше, чем просто друга. Иверии были правы. Но она столь долго и упорно отвергала его, что теперь боялась, не опоздала ли со своим пониманием.

— Лили? — Джеймс заставил ее поднять голову и взглянуть ему в глаза.

От нежности в его взгляде у нее перехватило дыхание.

— Знаешь, я обещал, что больше не буду говорить с тобой об этом. Но не сердись, пожалуйста, я должен попробовать еще раз. Один последний раз. И если ты скажешь сейчас «нет», больше таких разговоров не повторится, — Джеймс глубоко вздохнул, собираясь с духом: — Я люблю тебя. Не думай, это не прихоть, не каприз, который пройдет со временем. Я правда очень тебя люблю. И я хочу знать, есть ли у меня надежда на то, что ты…

Лили быстро приложила пальцы к его губам, заставляя замолчать. Глядя ему в глаза, она быстро заговорила:

— Я такая дура, Джим. Столько времени я сопротивлялась и не хотела признавать, что… я тоже люблю тебя.

Глаза Джеймса счастливо вспыхнули и, наклонившись, он поцеловал ее. Лили почудилось, что земля уходит у нее из-под ног, мир бешено завертелся, и она крепко обняла Джеймса за шею, пытаясь сохранить равновесие. Однако это не помогло — голова закружилась еще больше. Ей казалось, что в его объятиях она могла бы оставаться целую вечность.

Их возвращение в гриффиндорскую башню произвело настоящий фурор. Они вошли, держась за руки, с совершенно одинаковыми счастливыми улыбками и сияющими глазами, и с запутавшимися в волосах цветочками, которые падали с потолка в Выручай-комнате.

В гостиной, где за секунду до того царил обычный повседневный гвалт — смех, разговоры, играющие в плюй-камни малыши — мгновенно воцарилась мертвая тишина. Лили захотелось немедленно куда-нибудь исчезнуть, чтобы не видеть всех этих взглядов, направленных на нее, и она крепко стиснула руку Джеймса. А тот, легонько сжав в ответ ее пальцы, словно успокаивая, ни на кого не обращая внимания, спокойно провел ее к камину, где обосновались их друзья. Лили позавидовала такому хладнокровию. Хотя ему, наверное, не привыкать ко всеобщему вниманию.

— Это великое событие надо непременно отметить, — заявил Сириус с хитрой ухмылкой.

Лили все-таки покраснела до кончиков ушей, и эти обормоты довольно засмеялись. Джеймс попытался дать другу подзатыльник, но тот ловко увернулся. Питер тихонько хихикнул, Ремус покачал головой с улыбкой в стиле: «Ну, когда вы, наконец, повзрослеете?» Алиса показала подруге большой палец, а Марлин весело подмигнула. Оглядев их компанию, Лили подумала, что еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько счастливой.

* * *

Осень для Джеймса и Лили пролетела в счастливом тумане. Если раньше, пытаясь привлечь ее внимание, Джеймс выполнял все задания с максимальной эффектностью, то теперь он старался устроить все так, чтобы сделать ей какой-нибудь сюрприз, который могла заметить только она и больше никто. Когда на чарах они изучали иллюзии, Джеймс создал в классе настоящую вьюгу, в которой прямо перед Лили из сверкающих снежинок появились видимые только ей слова: «Я люблю тебя». Лили заулыбалась и в ответ преобразовала его снежный буран в дождь, капли которого, упав на его парту, сложились в надпись: «Я тебя тоже». На трансфигурации, когда МакГонагалл предложила им, с некоторой опаской покосившись на Сириуса и Джеймса, включить фантазию и превратить выданные им свитки пергамента во что им захочется, пообещав, что созданные ими предметы они смогут оставить себе, Джеймс сотворил изящное жемчужное ожерелье, которое после урока преподнес Лили. А уж на истории магии он и вовсе постоянно отвлекал ее от конспектирования лекции бесконечными посланиями. Лили поначалу пыталась заставить его слушать Бинса, но скоро поняла, что это бесполезно, и махнула рукой. И перестала слушать сама, наступив на горло своей совести старосты. В конце концов, Ремус неизменно все тщательно записывал, так что в случае чего, можно попросить конспекты у него. Джеймс и Сириус ведь всегда так делали, и это не мешало им сдавать экзамены на отлично.

Когда Лили в первый раз подошла к Рему с просьбой дать ей посмотреть его конспект, он потерял дар речи и несколько минут смотрел на нее, не мигая. После чего со словами: «Конец света приближается», — протянул ей записи. Девушка нервно улыбнулась на его комментарий, а в следующую секунду они уже оба хохотали.

Лили стала ходить на все квиддичные тренировки, не говоря уже о матчах, хотя по-прежнему не очень-то любила эту игру. Впрочем, она за игрой и не следила — она смотрела на Джеймса. Он был замечательным капитаном — умеющим выстроить тактику, скоординировать действия команды, внимательный и ответственный. Совсем не так давно Лили и подумать не могла, что слово «ответственный» можно поставить в одном предложении с именем Джеймса. Но это действительно было так. И он просто великолепно смотрелся в воздухе.

В хорошую погоду они гуляли у озера, собирая букеты из осенних листьев и сооружая из них же настоящие короны друг другу. Иногда там же у озера готовили уроки. То есть Лили готовила уроки. Джеймс же ее всячески отвлекал. Она хмурилась, пыталась сосредоточиться на учебнике, делала вид, что сердится, но все неизменно заканчивалось тем, что книга отбрасывалась в сторону, и довольный Джеймс полностью завладевал вниманием девушки.

В один из таких солнечных дней они устроились на берегу озера — Лили с учебником в руках сидела, опершись спиной о ствол дерева, а Джеймс растянулся на земле, положив ей голову на колени. В этот раз он, против обыкновения, не отвлекал ее, а просто лежал, закрыв глаза, и на первый взгляд могло показаться, что он уснул. Но вот парадокс: сейчас, когда он не мешал ей заниматься, Лили совершенно не хотелось читать. Она то смотрела на сверкающую под солнечными лучами гладь озера, то в высокое синее небо с проплывающими по нему легкими облаками, то долго и внимательно изучала лицо Джеймса. Он, будто чувствуя ее взгляд, едва заметно улыбался, и Лили отводила глаза, чтобы в следующую секунду вновь посмотреть на него. И почему она раньше не замечала, какой он красивый? Лили казалось, что она может часами смотреть на него, не отрываясь.

Сухой листик, сорвавшись с дерева, упал Джеймсу прямо на лицо, и он забавно поморщился. Но не успел он поднять руку, чтобы смахнуть лист, как Лили наклонилась и сдула его. На этот раз Джеймс улыбнулся гораздо заметнее. Она легонько провела пальцем по его лицу, повторяя линию скул.

— Джим?

— М-м?

— Можно спросить кое-что?

Джеймс наконец-то открыл глаза и посмотрел на нее с некоторым удивлением:

— Ты так это сказала, будто собираешься спросить о какой-то жуткой тайне, о которой и говорить-то неприлично.

Лили хихикнула:

— Да нет. Просто мой вопрос не очень тактичный. Я помню, у Ремуса была девушка. Ее семья, насколько я поняла, куда-то уехала, и она перевелась в Шармбатон. Но сейчас, когда мы совершеннолетние и можем аппарировать, увидеться с ней не составляет особой проблемы, правда?.. И я заметила, Рем никогда не упоминает ее имени…

Джеймс сел, что Лили восприняла с некоторым разочарованием, и принялся объяснять, как прервалась переписка Ремуса с Лиззи, как семья Нортон исчезла куда-то, и они так и не смогли выяснить, что случилось.