Как мы нашли тебя

Глава 66

Ужин на одну персону

Кеке выплывает из сна без сновидений. Она все еще в том же положении, в каком задремала, удобно устроившись рядом со спящим телом Марко. Девушка не хочет просыпаться, открывать глаза и видеть мир, перевернутый с ног на голову. Даже в полубессознательном состоянии она мечтает о кнопке перемотки назад — всего на неделю — если бы они могли вернуться всего на неделю, тогда бы вернула Марко, а близнецы были бы в безопасности. Теперь ее ждет горькая новая реальность. Она хочет снова унестись назад в умиротворенное забвение, но кто-то зовет ее по имени. Что-то случилось? Она открывает раздраженные глаза — ее «БиоЛинзы» нужно поправить — но из-за сильного недосыпа они закрываются снова. Она пьяна блаженным сном и хочет продолжать пить. Она вообще когда-либо чувствовала себя такой уставшей? Человек зовет ее снова.

— Кекелетсо, — говорит женщина. — Пришли какие-то люди.

Кеке ворчит.

— Им нужно поговорить с тобой.

Она снова открывает глаза, моргая в жестком флуоресцентном свете. Почему в больницах так чертовски ярко?

— Кто? — ее губы слиплись, так что ей приходится повторить снова. — Кто?

Перед глазами появляется лицо Тембы.

— Здесь какие-то мужчины, они тебя ищут.

Она садится и пытается восстановить четкость зрения. Ее мозг все еще спит.

— Что?

— Они сказали, что им срочно нужно с тобой поговорить.

— Это насчет больничных счетов? Они оплачены.

— Дело не в больничных счетах.

Кеке вздыхает, прикасается к своим закрытым глазам подушечками пальцев и пытается уменьшить их припухлость, затем встает с постели Марко.

Почему медсестра выглядит пристыженной? Или извиняющейся? Что она натворила? Она открывает дверь, и в комнату входят три офицера полиции в униформе. Мозг Кеке не может осмыслить их присутствия. Они выследили ту женщину — Джексон? — которая сделала это с Марко? Но должно быть что-то большее. Зачем бы им утруждаться ее поисками в частной больничной палате?

— Добрый вечер, — говорит тот, что в центре. Двое других встают у двери.

Кеке смотрит в окно: сумерки. Сколько времени?

— Я детектив Рамфеле, с представителями южноафриканской полиции.

В голове Кеке звенят тревожные колокольчики. Это не имеет смысла.

— Откуда мне знать? — спрашивает она.

Он покачивается на ногах, словно разогревается перед погоней.

— Откуда вам знать что?

— Что вы из полиции?

— Это неважно. Мы здесь, чтобы задать вам несколько вопросов.

— Что-то случилось?

— Простите?

Они выглядят абсолютно неуместно в своей новой полицейской униформе. Все в черной кевларовой форме, будто готовятся к битве, а не к допросу уставшей женщины с опухшими глазами, у которой едва хватает сил стоять перед ними.

— Вы… присядете?

Неловко.

— Мы ненадолго.

Кеке хочет налить себе стакан воды, но чувствует пристальное внимание офицеров, и ей кажется, что любое резкое движение будет опасным.

— Вы что-то обнаружили?

Офицеры полиции хмурятся.

— Вы не могли бы выразиться точнее?

Кеке подавляет желание закатить глаза. Может ли полицейская служба Южной Африки быть более некомпетентной? Она освещала так много случаев, в которых важные улики терялись из-за коррупции и плохо обученных копов. Теперь похоже, что настала ее очередь испытать это на собственной шкуре.

— Почему вы здесь? — спрашивает она, ей не удается скрыть раздражение в голосе. — Вы что-то обнаружили, какие-то улики? Вы поймали человека, который сделал это с Марко?

Лица мужчин отражают ее растерянность.

— Проникновение в мой дом, — говорит Кеке. — Нападение.

— Мы здесь не поэтому, — отвечает Рамфеле. — Мы вообще об этом ничего не знаем.

«Конечно же, не знаете, — хочется сказать ей. — Потому что вы ох*еть какие бестолочи».

Мужчины здесь уже две минуты, но пока она встретилась лишь с растерянностью и тупиковыми вопросами: час, застрявший в паутине Кафки. Кеке не хватает моральных сил разбираться с этим. Она закрывает глаза, дышит, а затем открывает их снова.

— Пожалуйста, не могли бы вы рассказать мне, что происходит?

Рамфеле прочищает горло. Сейчас он перестал разогреваться перед воображаемой погоней.

— У нас есть запись о том, что вы посещали пару дней назад Хелену Нэш в Исправительной колонии «Угольный завод».

Кеке хмурится.

— Да?

— Зачем?

У Кеке в голове путаница.

— В чем дело?

— Просто отвечайте на вопрос, — говорит тонким голосом один из мужчин у двери.

— Мы виделись с Нэш, потому что у нас была версия в деле, над которым мы работали.

— Вы работали по делу?

— Неофициально.

Рамфеле постукивает ногой.

— Я исполняла обязанности присяжной, а затем у меня возникла одна мысль. Так что мы нашли Нэш.

— У вас возникла мысль?

— Вы удивлены, что у меня возникают мысли? — огрызается она. — Почему? Потому что я не коп, или потому что я женщина?

— Просто вы так выразились.

— Я не знала, что нужно было сказать как-то иначе.

— Не хотел вас оскорбить. Вы выразились… легкомысленно.

— Пошли вы.

— А теперь послушайте, мисс…

— Не говорите мне «а теперь послушайте». Посмотрите вокруг. Посмотрите на этого мужчину, который находится на грани смерти. Что-либо из этого кажется вам «легкомысленным»?

Рамфеле выдыхает носом воздух и поднимает руку в извиняющемся жесте.

Напряженное молчание. Слышен лишь шум аппаратов.

— Просто отвечайте на вопросы, — говорит он, — тогда мы уйдем.

— Отлично.

— Вы пошли увидеться с Нэш. Из-за… догадки?

— Да.

— Что вы выяснили?

— Все сложно.

— Поверьте мне, — говорит детектив. — Все намного сложнее, чем вы думаете.

— И что это значит?

— С кем вы были, когда посещали осужденную?

— С коллегой присяжным.

— Почему?

— Почему? Я не знаю. Потому что у нас обоих возникла эта догадка? Потому что мне хотелось, чтобы он составил мне компанию?

— Этого человека зовут Закери Гердлер?

— Да?

— Вы не уверены?

— Мне он известен под именем Зак.

— Вы были вместе.

— Да, — отвечает Кеке, — но вы это уже знаете. Не то чтобы можно было просто войти в колонию. У них есть биометрические записи нашего визита.

— Это-то и самое забавное, — говорит Рамфеле.

— Что забавное?

— Если можно так выразиться.

— Расскажите мне.

— Похоже, что после вашего визита на «Завод», произошел какой-то сбой в системе наблюдения. Ни одна из двадцати трех камер, которые должны были записывать ваш визит, не запечатлела мистера Гердлера.

— Что? Это нелепо. Вы уверены?

— Нас бы здесь не было, если бы мы не были уверены.

— Ну, я точно могу вам сказать, что мы там были.

Рамфеле достает из нагрудного кармана стеклянный «Тайл». Он нажимает на него, и над ним появляется вращающаяся голограмма. Это видео с камер безопасности на «Угольном заводе». Кеке видит, как она входит в здание, сканирует отпечаток пальца и проходит обыск на предмет оружия.

— Зак вошел в здание вместе со мной. Мы вместе вошли в комнату допроса.

— Судя по этому, нет, — говорит Рамфеле, включая еще один ролик.

В нем Кеке проходит на конвейерную ленту одна, очевидно, разговаривая сама с собой.

— Не знаю, что сказать.

У Кеке в голове каша.

— Вы работаете с мистером Гердлером?

— Я же уже вам сказала. Мы с Заком вместе были присяжными. Вместе раскрыли дело. Если это считается совместной работой, то, да, мы раотали вместе.

— Он заплатил вам за эту работу?

Кеке смеется.

— Конечно же, нет.

А затем вспоминает о больничном счете, и ее внутренности скручиваются в тугой узел.

— В системе наблюдения нет никаких записей о присутствии Герлдера на «Угольном заводе».

— Говорю же вам, это невозможно.

— Вы говорите, что вместе исполняли обязанности присяжных?

— Да. Дело Ланди. Судьи Мбете, Ренс и Влок.

— Смотрите-ка, — Рамфеле улыбается. — Тут снова все становится забавным. Там тоже нет о нем никаких записей. Его нет в списке присяжных. Он не упоминается ни в каких документах.

— Он там был. Я сидела рядом с ним. Так мы и встретились.

— Его нет даже на записях камер видеонаблюдения. Снова.

Рамфеле показывает Кеке еще один клип с крыши здания суда. Она сидит и ест ланч одна.

Она видит себя поедающей ланч и у нее появляется идея. Она идет к урне рядом с больничной койкой и ищет там коричневый бумажный пакет с остатками ужина, который они вместе съели.

— Что вы делаете? — спрашивает коп.

— Он принес мне ужин, — говорит она. — Мы вместе поели. Если он принес мне ужин, то в этом пакете должны быть следы его присутствия.

Еще одна тарелка, столовые приборы, салфетки.

Она находит пакет и разрывает его. Внутри лежит одинокая смятая салфетка и испачканная соусом бумажная тарелка. На пакете стоит логотип гастронома «Гордан», и там четко обозначено, что это «ужин на одну персону».

Она помнит, как Зак стирал свои отпечатки пальцев со стола. Сложил и съел свою тарелку из рисовой бумаги.

— Темба! — кричит она. — Темба!

Медсестра должно быть подслушивала у двери, потому что она почти ввалилась в комнату.

— Темба. Ранее здесь был мужчина?

Она качает головой.

— Симпатичный. Дорогой костюм, — подталкивает Кеке.

— Нет, — говорит она. — Я здесь никого не видела, и всю ночь я была на дежурстве.

— Я… придумывала его? — спрашивает Кеке детектива. — Все это время?

Воспоминания о ее беседах с Заком теперь принимают сюрреалистический оборот. Теперь она представляет себя одну, ведущую байк на «Угольный завод», пьющую кофе в «ПронтоПринт». Представляет себя сидящей в углу, смеющуюся над шутками невидимого собеседника. Все это было сном?

— У меня… галлюцинации, — говорит она, не веря в это. Хоть она вполне уверена, что это говорит не в ее пользу.

Детектив качает головой.

— Нет.

— Да. Я схожу с ума, так? Вы здесь, чтобы… забрать меня. Запереть в обитой мягким камере.

— Нет, — отвечает он снова в этот раз с сочувствием в голосе.

— Тогда что? Какого хрена происходит?

Коп манипулирует ее восприятием?

— Закери Гердлер — самый скользкий тип из всех, которых я встречал.

— Не встречал, — бурчит один из копов у двери.

— Ладно, — говорит он. — Которых я никогда не встречал.

Кеке вспоминает свое первое впечатление, когда она услышала его имя. Ономатопия. Зак… Зак… Зак… Она нашупывает стул.

— Вы в порядке? — спрашивает Рамфеле.

Кеке кивает, но на самом деле чувствует, будто сейчас упадет.

— Вы не первая, с кем он это провернул.

Провернул что? Не то чтобы он как-то ей воспользовался. Он был другом. Корешом. Они с Марко оказались бы на улице, если бы он не оплатил медицинские счета. У Кейт не было бы GPS-координат, чтобы найти Сильвер. Но почему? В чем его конечная цель?

— Вы в курсе, — спрашивает Рамфеле, его значок мерцает в слишком ярком искусственном свете, который теперь не только причиняет боль пересохшим глазам Кеке, но еще и ее мозгу, — что Хелена Нэш мертва?

У Кеке уходит несколько секунд на то, чтобы понять, что он только что сказал.

— Что?

Копы выглядят испытывающими сомнения.