Тени Огнедола. Том 4

Глава 16. Душа — это пуля, горизонт — плоть

Временная шкала отсутствует

— Вы не могли бы объяснить? — с трудом скрывая раздражение поинтересовался Къярт.

Он злился, и сам не понимал, почему. У него не было причин ни для гнева, ни для обиды. Люфир ничем не был ему обязан и уж точно не должен был, представ перед ним в Море Теней, выложить все, как на духу. К тому же, он сразу предупредил, что они обсудят все позже.

Но Къярт все равно чувствовал себя обманутым и преданным, будто его хитростью заманили на край пропасти и теперь собирались столкнуть вниз. Что за глупость…

Нет, эта нерациональная, детская обида принадлежала не ему. Если он что и чувствовал, то облегчение: пускай Химера преследовал благие цели, но Къярт не доверял ему до конца, как не доверял и Фелису. И теперь, узнав, что за всем стоял дед Райза, он невольно выдохнул.

Къярт собирался принести извинения за свою дерзость, но Люфир заговорил первым:

— Пусть время здесь и условно, все же сейчас нет возможности пускаться в пространные объяснения. Спрашивай, что тебя интересует. Я отвечу.

Къярт замялся, решая, с чего начать.

— Когда друиды убили Райза, — в итоге заговорил он, — его душа… ее нашел не Фелис?

— Нет. Для того, кто не может перемещаться по горизонту, призвать душу из дальнего течения непосильная задача.

— Значит, и мою душу тоже…

— Прости, Къярт. Твоя душа дважды оказывалась на горизонте, но в первый раз она была слишком сильно переплетена с энергией твоего мира. Вне кузницы отделить одно от другого, не повредив, было невозможно. Мне известно о том, что произошло после, и мне жаль твою сестру. Но я не мог рисковать тобой.

Къярт не нуждался в оправданиях. В случившемся не было вины Люфира, как не было и его собственной. Райз потрудился вдолбить это ему в голову и, следовало признать, у него получилось.

— Фелис говорил совсем другое, — Къярт невесело усмехнулся.

Не секрет, что некромант врал всем вокруг. Но спустя столько времени, забравшись черт знает куда, раскрыть новую ложь… это было даже забавно.

— Он говорил то, что ему было велено, — Люфир пожал плечами.

— Велено Химерой.

— Да, Химерой.

Къярт устало потер лоб, и наброшенный на плечи плащ показался тяжелым, словно латный доспех. Может, он был таким и для Люфира? Плащ из принятых решений и последствий.

— Вы знакомы с Химерой?

— Да, мы встречались.

— Как давно?

— Достаточно. Еще до рождения Райза.

Къярт кивнул, а затем застыл, когда нити взаимосвязей, которым полагалось пересечься и затянуться тугим узлом, разошлись в противоположные концы.

— Погодите. Последнюю тысячу лет Химера находился в мире Фелиса. А соотношение скорости течения времени в Огнедоле и там — один к…

— Трем, — закончил за него Люфир. — Ваши души не сразу поместили в новые тела. И я встречался с Химерой в мире Фелиса, а не в моем.

Къярту давно следовало смириться с тем, что он знает чуть больше, чем ничего, но то, как стремительно таяло это самое «чуть», удручало.

— Я уже ничего не понимаю. Вся эта история с Ордой, план Химеры по ее уничтожению… план на самом деле не его, а ваш?

Къярт оцепенел, когда Люфир приподнял брови — совсем, как это делал Райз, — а его губы растянулись в полуулыбке. В отличие от друга, с лица которого почти никогда не сходила усмешка, большую часть времени Люфир сохранял прохладную невозмутимость, и подобное проявление чувств могла вызвать лишь воистину несусветная глупость.

— Нет, план по уничтожению Орды составил Химера, — ответил Люфир и направился к Къярту. — Но он нуждался в моей помощи с поисками ваших душ и дальнейшими манипуляциями с ними. Его посланник нашел меня и сопроводил в мир Фелиса.

— Посланник?

В памяти всплыла громада космического дредноута метаморфов и неизвестный, вырезавший всех некромантов в логове Зова Крови, а затем приподнесший голову одного из них на блюде с голубой каемочкой — в буквальном смысле. Его личность все еще оставалась загадкой, вызывающей у Райза едва скрываемое неудовольствие.

— Но как вы могли говорить с Химерой? Он был мертв до того момента, пока я не призвал его. Вам известно, как он умер? Ведь исполина нельзя убить. Они просто впадают в спячку.

Все знания о Химере рассыпались, как игрушечная деревянная башня, из основания которой вытянули очень важную жердь. Во всем, что касалось исполина, и прежде было много несостыковок, не говоря уже об откровенно белых пятнах. После уничтожения Орды они с Райзом потратили не один вечер на то, чтобы свести все концы воедино. Перерыли библиотеку Фелиса, в попытках отыскать ответы. Безуспешно. Однако тогда история с Химерой и Ордой казалась делом прошлым, досадной неприятностью, о которой хотелось поскорее забыть. И они забыли.

— Твой покров уже восстановился, — оставив вопросы без ответов, Люфир сдернул плащ с плеч Къярта.

На нем снова была рубашка и штаны — точно такие же, как и те, что он оставил в сфере, только не проеденные скверной.

— Время заняться тем, зачем мы здесь, — добавил мужчина и отошел на несколько шагов.

Он надел плащ и развел руки в стороны ладонями вверх, будто собирался ловить капли воображаемого дождя. Стекла линз, неотрывно наблюдавших за Люфиром, предостерегающе сверкнули.

Пространство пропиталось вполне осязаемым напряжением, которое отозвалось тревогой в груди.

— Не подумайте, что я вам не доверяю, но… что вы собираетесь сделать?

— Тебе не понаслышке известно, что переход из одного мира в другой — не самая простая задача. Но с частью души Проводника ты с легкостью сможешь перемещаться по течениям. Помнишь, я сравнил горизонт с зеркалом? Изучение отражений позволяет составить приблизительную картину того, что происходит в мирах материи. Так я нашел твой мир и течение, где должен был поймать твою душу. Таким же образом ты найдешь местоположение других Орд.

Опешив, Къярт не сразу нашелся, что сказать. Он не забыл слова Химеры о «первом шаге». Но он послал исполина к черту вместе со всеми его идеями и желаниями, и больше не вспоминал о них. Во всяком случае, пытался не вспоминать.

— Постойте, вы же не хотите сказать, что мы снова должны встрять в войну с Пастырями?

— Тебя нисколько не волнует то, что Орды продолжают разорять миры?

— Волнует, но…

Хотелось ответить, что он всего лишь маленький человек, атом, едва не растворившийся в одном из течений горизонта. Сама мысль о противостоянии чему-то настолько огромному, как Орда, абсурдна. Но после того, как одна из них уже пала на его глазах и пала не без его участия, отговорка прозвучала бы по крайней мере глупо.

И Къярт подобрал другую. Получше.

— Но речь ведь не только обо мне. Есть еще Райз. Он достаточно сделал и для Огнедола, и для мира Фелиса, и…

— И?

Люфир склонил голову набок.

То, насколько небрежным вышло это движение, и его интонации, будто он искренне не понимал приводимых Къяртом аргументов, снова разшевелили утихшую злость.

— И он заслужил, чтобы его оставили в покое и дали возможность делать то, что хочет он, а не Химера и… — запальчиво начал Къярт, но под внимательным взглядом Люфира стушевался и закончил совсем тихо: — И кто-то там еще.

Нисколько не задетый завуалированным обвинением, Люфир спокойно заметил:

— Все, чего хочет Райз, это быть вместе со своей семьей.

— Это я и пытаюсь донести. Именно поэтому мы пришли в Огнедол, к Нерин и Гериалу, и…

Къярт остановился, прежде чем с языка слетело бы имя друида. Решение Райза сохранить жизнь Нефре мало кто воспринял с восторгом, и не было гарантий, что Люфир отнесется к этому поступку иначе.

— Здесь ты несколько не прав, — заметил тот.

— Не прав в чем?

— Не о той семье речь, — произнес он и прикрыл глаза. — Помолчи пока. И не бойся.

Къярт не боялся. Он был растерян, немного рассержен, но не испуган. Как-то Райз завел разговор о других Ордах, но после недолгой дискуссии они пришли к выводу, что второй раз провернуть трюк с духом ненависти не получится. А без такого козыря их шансы на победу были ничтожно малы. Тем более в отличие от первой встречи с Ордой, все последующие не просчитаны Химерой, и рваться им навстречу — сродни самоубийству.

В тот раз Къярт умолчал о «первом шаге», а, следовательно, и грядущих, пророченных Химерой. И теперь ему предстояло во всем сознаться, а заодно принести весть, что оброненная исполином фраза была не просто фразой.

Поверхность линз помутнела, стала матовой, как если бы кто-то прошелся по ним наждачной бумагой, а пространство вокруг посветлело. Наполнявший кристаллы блеск вышел за пределы острых граней, превратился в длинные косые лучи. Их свет собирался вокруг рук Люфира, струился по предплечьям белесым туманом, опадал хлопьями с ладоней.

Происходящее нисколько не беспокоило Къярта. Он доверял Райзу больше, чем самому себе, и эта вера распространилась и на его деда. Однако когда Люфир вновь посмотрел на него, а линзы выстроились в воронку над головой, внутри что-то дрогнуло.

Къярт не знал, что произошло потом. Всего мгновение назад он стоял и смотрел на Люфира, а теперь над ним были только медленно плывущие по кругу линзы и две черные завесы ниспадающих волос.

— Как себя чувствуешь? — спросил Люфир, когда затылок Къярта оторвался от его колен, и тот медленно сел.

— Все хо… ой-ей…

Он зажмурился, пытаясь спрятаться от появившегося перед глазами мельтешения. Рябь превратилась в распирающее грудь давление.

— Не спеши. Свыкнись.

Къярт сделал пару глубоких вдохов. Не помогло.

Горизонт раздался в стороны. Теперь Къярт видел не только молочный туман кузницы, но и течения за ее пределами, свинцовые отблески сфер, что едва не свели его с ума. Он видел их, чувствовал их присутствие, как птицы чувствуют приближение дождя. Время от времени ему казалось, что одна из сфер подобралась к нему со спины, и он едва сдерживался, чтобы не обернуться.

— Къярт?

— Я в порядке. Сила Проводника… это она так влияет на восприятие?

— Да. Со временем ты научишься этим управлять — приглушать и обострять чувствительность. Но основы перемещения по горизонтам тебе придется освоить сейчас.

Люфир взял Къярта за локоть и помог подняться, пускай тот и чувствовал себя вполне сносно — если не обращать внимание на ощущение, будто сквозь грудь хлещет поток воды. Не так уж и плохо, как для того, к чьей душе прилепили часть души эфирной твари. Удивительно, что для этого не потребовалось какой-либо подготовки, а всего несколько сотен парящих в прослойке между мирами линз и один заклинатель.

— Мне казалось, что объединение душ — сложный процесс, — заметил Къярт.

— А сейчас думаешь, что простой? Сколько, по-твоему, прошло времени?

— Не знаю.

Разумеется, какое-либо вмешательство в душу по определению не могло быть плевым делом, тем более когда впоследствии подопытные не распадались на части и не сходили с ума. Но наблюдая за Люфиром, легко было обмануться и счесть, что для него подобное — сущий пустяк. Райз тоже славился талантом сворачивать горы и выглядеть при этом так, будто копал грядки в огороде.