Хранитель Ардена

– Какое вино предпочитаешь? Белое полусухое или сухое красное?

– К телятине подают красное, – не задумываясь, ответил Инео и снова не заметил ухмылки на губах Маттео.

Он налил в бокал вина, и Инео слегка пригубил его.

– Я так и думал… – задумчиво протянул Маттео.

Инео положил в рот еще один кусочек мяса и вопросительно посмотрел на собеседника. Он разительно отличался от Джованни. Владелец арены любил щегольскую одежду и роскошь, хотя это не скрывало его истинной натуры грубого невежи, в то время как от Маттео так и веяло благородством.

– Инео, сегодня тебе предстоит отправиться на бойню. Судя по последним боям, ты ослаб не только телом, но и лишился важной внутренней опоры. У тебя нет шансов выжить и бороться дальше.

Инео отложил вилку с ножом, хотя, будь его воля, с радостью накинулся бы на мясо, точно голодный пес. Но каким бы сломленным он ни был, гордость все же осталась при нем.

– И чего вы хотите от такого бесперспективного раба, как я?

Маттео подался вперед. За все это время он даже не притронулся к еде.

– Ответь мне откровенно. От твоего ответа зависит, будешь ли ты жить или отправишься на бойню. Что ты чувствовал, когда убивал людей на арене?

Инео потянулся к пустому стакану и налил себе из графина воды. Вино ему почему-то совсем не нравилось. Он пил воду нарочито долго, размышляя над ответом. Конечно, если Маттео нужен боец для арены, то он должен ответить, что любит убивать…

– Я испытывал вину.

Выражение лица Маттео осталось непроницаемым.

– А что ты почувствовал, когда убил Фенриса, отомстив за друга?

Перед глазами Инео пронеслось воспоминание о раненом Ахиге, которое стало его нескончаемым кошмаром.

– Пустоту, – честно ответил он.

– Пустоту? – удивился Маттео. – Фенрис, по словам Джованни, был настоящим ублюдком и кровожадным убийцей. Он заслужил эту смерть.

– Его смерть не принесла мне облегчения. Не вернула к жизни Ахигу. Не спасла ту рабыню Санару. Я ничего не добился, убив Фенриса. Поэтому мой ответ неизменен. Пустота – вот что я ощущаю.

Маттео кивнул.

Инео казалось, что в этом жесте было что-то сочувствующее.

– Меня удовлетворил твой ответ. Ты подходишь мне.

– Подхожу для чего? – спросил Инео, скорее из старой привычки держать все под контролем. В действительности ему было все равно. Раб на бойцовой арене, раб в другом месте – все одинаково.

– Скоро я тебе расскажу, а пока…

Маттео взял со стола колокольчик и позвонил в него.

Меньше чем через минуту в комнату вошел Джованни. Он явно стоял под дверью и слышал весь разговор.

Инео благоразумно поднялся с его места и отошел на почтительное расстояние.

– Я решил, Джованни, он мне подходит, – сказал Маттео, не глядя на Инео, словно его вообще не было в комнате.

– Уверен? Ты ведь знаешь: тебе я готов отдать лучших из своих бойцов, а этот выродок таковым уже не является. – Джованни посмотрел на тарелку с наполовину съеденным мясом и брезгливо оттолкнул ее.

– Уверен. И готов купить его прямо сейчас.

Инео даже не узнал, какую цену за него отдал загадочный рабовладелец – его увели обратно в темницу. Через полчаса за ним вернулся Хван, но уже не один. С ним был незнакомый мужчина, который держал в руках раскаленное докрасна клеймо.

– Дай руку, – приказал Хван.

Инео сильнее вжался спиной в стену. Он чувствовал себя загнанным в угол зверем.

– Дай руку, или я поставлю клеймо на твою смазливую рожу, – рявкнул Хван. Он подошел к Инео и с силой потянул его руку вперед, чуть ее не вывихнув.

Осознание безысходности сдавило его грудь стальными тисками, когда раскаленное железо прижалось к левому запястью, оставляя свежий ожог. Но Инео почему-то не почувствовал боли, все, что он ощущал, – это пустота.

В этой пустоте он не найдет дорогу домой.

Не сможет вернуться.

Никогда.