Клятва, данная тьме

Я делала замечания всем. Если не вслух, то в голове. Смеялась над историями любви светлых, критиковала нашу идеологию и наши принципы. Если бы за просмотром романтической мелодрамы с подругами я бы ляпнула что-то про переоцененность силы судьбы, меня бы тут же увезли.

Смотреть на свет я теперь совсем не могла. Я тренировалась, пыталась вернуть навыки, но все было без толку. Скрывать это было легко, но тревожность все равно не уходила: в какой-нибудь момент, например, на свадьбе, в лицо могли направить софиты, и тогда все увидели бы мое сморщенное лицо. Провожали бы в больницу меня всем светлым миром.

Проблемы в светлом мире не отталкивали меня от темного. Каждую ночь мы проводили вместе.

В основном мы общались. Я узнала, как тренировали Брайена и других темных. Из них буквально растили машины для убийств с идеальными спортивными, сильными телами, доводили до истощения и потом кормили чем-то, что помогало наращивать мышечную массу. Девушкам иногда полагались поблажки, парням – нет. Они дрались друг с другом, участвовали в поединках, на которых избивали противников до полусмерти.

Первый и важнейший критерий выживания темных – физическая сила. Следом была внешность. Брайен часто говорил об этом, но на днях он сильнее углубился в тему. Над некрасивыми иногда не просто издевались, их убивали. Они становились грушей для битья, и, когда какой-то хорошенький темный хотел выплеснуть гнев, он находил уродливого, по мнению общества, человека и бил его. Бил долго и сильно, пока не становилось легче. Для них судить по красоте было нормой, и никто никогда не пытался поддерживать изгоев. О наказаниях речи быть не могло.

В погоне за идеальной фигурой девушки морили себя голодом. Если тебя не хотела толпа мужиков, то ты считалась отбросом и нуждалась в пластике. Она, кстати, была незаконной, от того особенно опасной. Темным что-то вкалывали в губы, грудь и попу в подвалах, обещая таким образом привлечь целое стадо ухажеров. Но в такой антисанитарии многие хватали заразу и умирали, насытившись напоследок вниманием или даже успев заняться сексом с парнем, о котором давно мечтали. Некоторые были счастливы провести хотя бы одну ночь без издевок в их сторону.

Реагировала я на эти истории, мягко говоря, неадекватно. Меня передергивало, тошнило, бросало в слезы. Для меня светлый мир больше не был идеальным, но и темный я не жаловала.

Брайен был достаточно сильным и блестящую репутацию бойца заработал еще в детском доме. К нему и к тем, кто его окружал, лишний раз не лезли. О своей внешности он умалчивал, но пару раз проскальзывали истории о том, что он пользовался популярностью у женского пола. Это подкреплялось и брошенными фразами о Ребекке, его партнерше. Девушкой она была высокомерной, самовлюбленной и очень эффектной. Такую, как она, точно не поставили бы в пару с кем-то недостойным. После подобных бесед я чувствовала себя страшно непривлекательной: начала больше времени проводить у зеркала, в ванной и на всяких сайтах о стиле и красоте.

Так как у темных не было телевизоров или телефонов, они проводили свободное время на тусовках. Брайен не был исключением: до встречи со мной он регулярно посещал бары и напивался. Развязный образ жизни, красота и сила отнюдь не делали темных необразованными алкашами. Нет, были кадры, как напавший на меня темный, например, но они обычно спивались или умирали в драках. На самом деле, были темные, которые много читали и стремились к лучшей жизни. Сообразительность и образованность в темном мире ценились, но меньше, чем внешность.

Брайен был умным. Это проскальзывало в разговорах, хоть он и пытался делать вид с помощью грязных и глупых шуток, которым я все равно почему-то подыгрывала или из-за которых смущалась, что вместо мозгов у него была бутылка. Я не понимала, почему он скрывал это. Не понимала, почему он нигде не работал и ни к чему не стремился. Он прожигал свою жизнь, существовал на деньги, которые выплачивало правительство. Откуда у него это пособие, он так и не рассказал.

Мы свели на нет любой физический контакт с сексуальным подтекстом. Дело было не в том, что я резко перестала хотеть близости. Подобное воздержание было больше похоже на проверку: заставляли нас видеться страсть и любопытство. Но мои чувства точно выходили за рамки желания.

С Брайеном было комфортно. Он постоянно смешил меня, подкалывал, но очень мягко и трепетно, чтобы я на него не обиделась. Его умение слушать и подмечать детали заставляло мое сердце биться чаще. Я говорила ему о своих рисунках, и он хвалил меня. Показывала ему свои работы, и он делал комплименты. Темный влюблял меня в себя, но я все равно отказывалась признавать это.

Он знал обо мне все, но сам продолжал оставаться загадкой, которую рано или поздно я собиралась разгадать.

Поверхностными, но не менее важными деталями из жизни он все же делился. Например, тренировки не всегда радовали его. Занимался спортом он по привычке. Его сильной стороной во время обучения в детском доме были алгебра и геометрия. Он сносно готовил, но предпочитал питаться не дома. До определенного момента увлекался машинами и механикой, но перегорел. И он всегда был достаточно скрытным и замкнутым.

Жил он в скромной квартире почти на границе миров. В ту самую ночь, когда он на ощупь оценивал мою грудь, он привел меня к себе в первый раз. Апартаменты были настолько маленькими, что даже я, ничего не видя, без труда в них перемещалась. Разложенный диван, шкаф, стол, дверь в ванную, проход на кухню – все это находилось рядом друг с другом, и мне не составляло труда в одиночку встать с дивана, взять что-то со стола и вернуться обратно.

Мы снова были у него, ели шоколад, который Брайен добыл по моему заказу, и обсуждали цвет волос.

– Все равно темненькие лучше, – заключил он, чем вызвал шквал моего недовольства. Он знал, что я буду возмущена, и уже, я уверена, самодовольно улыбался.

– Ты говоришь это при мне? Под париком у меня белые волосы, если ты вдруг забыл.

– У меня специфический для темных вкус.

– Это намек? – я смутилась. Засунула в рот кусочек шоколадки и сделала вид, что увлечена вкусом.

– На что?

– На то, что я, вероятно, нравлюсь тебе?

– Нет, на подобное я точно не намекал.

Хотела бы я увидеть его личико и запустить в него растаявшим шоколадом.

– Как минимум одна блондинка определенно в твоем вкусе.

– Ты так уверена?

– Нет. – Я с улыбкой покачала головой. – Но ты как-то говорил, что у тебя определенно что-то есть ко мне.

Разговор был неловким, и мы слишком близко друг к другу лежали. Я перевернулась на спину, откатилась от него, посчитав, что мне нужно больше воздуха и больше свободы для сохранения дистанции.

– Мне здесь нравится, – сказала я, чтобы перевести тему. Брайен пошевелился рядом со мной, но приближаться не стал.

– Интересно, если бы ты увидела эту убогую квартиру, говорила бы ты так же?

– Дело не в обстановке, а в хозяине. В человеке, запахом которого пропитана каждая подушка.

В этот момент на ноги запрыгнул тот самый котенок, которого Брайен забрал по моей просьбе. Девочка редко подходила ко мне, а когда я прикасалась к темному, начинала недовольно мяукать. Она потопталась по животу, понюхала лицо и пощекотала меня усами. После этого чертовка пошла к хозяину.

– А она любвеобильная.

– Только не ревнуй.

– Вот еще! – я засмеялась. – На самом деле, у нас с ней своего рода договоренность.

– Поделишься?

– Она здесь, чтобы к тебе не подходили другие девушки.

– Застолбила меня с помощью кошки? – теперь смеялся он.

– Она меня понимает. Пусть лучше она спит с тобой, чем какая-то брюнеточка, – язвительно проговорила я.

– Слов нет.

– Тебе повезло с Аврорами. Мы славные.

– Не спорю.

Раздался звонок. Кто-то пришел к Брайену и с силой давил на кнопку, из-за противной трели заложило уши.

– Говоришь, никаких брюнеток?

– Кто это?

– Ребекка, – Брайен тяжело выдохнул, отдал мне Аврору и помог подняться. – Спрячься в ванной.

– Может, это не она.

– Не думаю, что меня может навестить кто-то, кроме нее.

– Зачем она пришла? И зачем так настойчиво звонит? – я нахмурилась. Ребекка прилипла к двери, будто это была и ее квартира. И своим приходом она разрушила по-настоящему приятную атмосферу. Настроение Брайена изменилось, это можно было понять по голосу. Ситуация его раздражала.

– Соскучилась, – коротко ответил он.

Мы не можем допустить того, чтобы она приходила к нашему темному, когда ей вздумается.

Он не твой.

Вот еще. Давай покажем этой выскочке, где ее место.

– Открывай, – смело заявила я. – Я не буду прятаться в ванной, пока твоя подружка соблазняет тебя.

– Уверена, что сможешь справиться с ролью?

– Я никогда еще не была так уверена.