Клятва, данная тьме

Глава 47

Сон как рукой сняло. Шок и испуг взбодрили, вынудили усталость отойти на второй план, хотя кости ломило и хотелось спать. Я обнимала платье и смотрела на маму, которая в тусклом освещении настольной лампы выглядела жутко.

Странное жжение появилось в груди и расползлось по всему телу, а после послышался плач. Темная часть меня никуда не исчезла и ждала, когда я стану достаточно уязвимой, чтобы снова вырваться наружу. Хотя, на самом деле, ее отпечаток оставался глубоким даже после приема препарата и влиял на мое пове– дение.

Я медленно встала, положила платье на кровать, где уже был разложен весь оставшийся арсенал перевоплощения в темную. Глубоко вдохнув, я почувствовала, что вся пропахла Брайеном, и это идеально дополняло образ виновной по всем пунктам. Тем не менее это не мешало мне все еще любить все ночи, проведенные с ним.

– Хватит молчать. Объясни, что это?

– Что ты тут делаешь?

Мы перекидывались вопросами. Мама от злости краснела, а я же – бледнела от страха. Эмоции держала под замком, оставалась невозмутимой.

– Ты еще смеешь разговаривать со мной в таком тоне? После того, что натворила?

Мне казалось, что я задавала вполне нормальный вопрос, и в интонации не было и капли грубости. Тем не менее я все больше выводила ее из себя.

Во вранье и притворстве не было никакого смысла. Меня почти что за руку вытащили из постели Брайена. Спасти себя я не могла, но скрыть личность темного было под силу. Если о нем никто не узнает, то я смогу без тревог принять любое наказание.

– Мама, зачем ты рылась в моих вещах?

– Я была обеспокоена. Ты ведешь себя странно.

– И поэтому ты вторглась ко мне в комнату посреди ночи? Мое личное пространство.

– Ты моя дочь, и я отвечаю за тебя! Как ты смеешь упрекать меня в том, что я пыталась выяснить правду?

– Когда ты не обнаружила меня в комнате, почему не рассказала об этом папе и Алексу? Почему ты осталась ждать?

Она не знала, что мне сказать. Это было понятно по ее растерянному выражению лица. Совсем ее не узнавала: любящая и добрая мама больше была похожа на чужую женщину с тележкой претензий и обвинений в мою сторону.

Несмотря ни на что, внутри меня теплилась надежда, что она поймет и услышит. У нас ведь никогда не было проблем с общением, разве что в последнее время, и это целиком и полностью из-за меня.

– Я знала, что ты связалась с темным. Давно надо было это пресечь.

Мама тебя любит. Расскажи ей все и попроси помощи.

– Ма-а-м, – шепотом протянула я. Отодвинув черные вещи в сторону и стянув с себя толстовку, я села к маме. Она отвернулась и дернулась, когда я попыталась взять ее за руку. – Только не ты, мы же семья. Не отвергай меня.

– От тебя несет им. От твоих вещей. Что между вами произошло?

Какой бы сильной я ни притворялась, под натиском ее вопросов и взглядов я сдавала позиции. Она имела полное право сторониться меня, ведь я мерзкая преступница, но как же я хотела оправдаться перед ней и получить поддержку, хоть и незаслуженную.

– Неважно, – промямлила я.

– Ты переспала с ним? – от возмущения она почти задыхалась. Стена между нами росла, кирпичик за кирпичиком. – Кто он?

– Мама, это правда неважно.

– Что ты такое говоришь? – она повысила голос, но тут же взяла себя в руки и продолжила говорить тише, чтобы никого не разбудить. – Ты ночами пропадала непонятно где и непонятно с кем.

– Со мной все хорошо, – поспешила заверить я, чтобы потушить ярость, вспыхнувшую в ней.

– То падение Дэйва… Ему помогли?

– Не нужно приплетать сюда его. Он ничего не знает, и в ту ночь я не виделась с темным как раз из-за того, что Дэйв ночевал у нас.

Ложь слишком легко вылетала изо рта. Мама поверила, потому что даже не подозревала, что на самом деле ее дочь стала прекрасным лжецом. Особенно если ей надо было кого-то защитить.

– Что этот убийца сделал с тобой? – она наконец-то развернулась ко мне лицом, и я подумала, что это мой шанс объясниться.

– Он не убийца. Послушай, все наши представления о темных искаженные. Нам врали, всегда врали! – Я с энтузиазмом вцепилась в ее руку и стала пытаться переубедить ее. – Темный никогда не пытался убить меня или причинить боль. Да, были трудности вначале, но мы оба вели себя неправильно. Все из-за стереотипов. На самом деле он очень хороший, заботливый, и он в меня…

Мама цокнула и покачала головой. Я сразу замолкла: она не пыталась услышать меня.

– Это лепет глупой девчонки, которой навесили лапшу на уши. Темные способны путать мысли, способны манипулировать и играть. Ты не понимаешь, что говоришь.

– Нет же! Никто не внушал мне чувства, мама. Он делает меня счастливой.

– Аврора, – она схватила меня за плечи и заставила смотреть прямо на нее. – У тебя есть шанс исправить происходящее. Осознай, что темный, с которым ты проводила ночи, издевался над тобой и принуждал к встречам с ним. Я помогу тебе.

– Что ты такое говоришь? – опешила я.

– Ты должна понять, что была не в своем уме. Просто обязана сама себе в этом признаться. Он темный, он монстр и убийца.

– Я никогда не скажу такого о нем, не позволю выставлять мучителем. Тем более не оправдаю себя подобными лживыми обвинениями в его адрес.

Можно было ставить крест. Надежда умерла в мучениях. Я тряслась над ее останками, но перестала держаться за последние вздохи. Маме не было интересно, как развивались мои отношения с темным, что я чувствовала и переживала. Она упрямо верила в байки, шла на поводу у ненависти и предпочитала считать дочь сумасшедшей, а не нарушительницей законов. Какой смысл продолжать убеждать ее в чем-то? Ведь я заслужила осуждение, да? Или все же я достойна понимания? Во мне опять столкнулись два разных мнения.

Мама отодвинула меня и резко встала. Она сделала пару шагов в центр комнаты, посмотрела на меня, на черные вещи и заявила:

– Он слишком глубоко пустил свои корни. Мы вылечим тебя.

– Кто мы… – я прозрела. Потянулась к порезу на спине и услышала смешок.

– Он ответит за все, что сделал с тобой, – она выглядела куда более смелой и гордой после дерзкого заявления. Я подбежала к ней, раздавленная и шокированная, мы были одного роста, но я чувствовала себя букашкой, ползающей вокруг ее ног.

– Ты все это время следила за мной. Ты все знала.

– Он нарушил закон, и он заплатит.

– Но и я… Я тоже нарушила закон! Твоя дочь не сумасшедшая. Если ты считаешь, что темного следует наказать, то нужно наказать и меня. Не пытайся меня вылечить от моей любви.

– Любви? – мама расхохоталась. – Ты даже не знаешь, что такое любовь.

– Нет, знаю. Возможно, мои чувства наивные и незрелые, но я не откажусь от них. Я хочу быть с ним, поддерживать, хочу узнавать его все больше и больше, хочу делиться с ним своими переживаниями. Что это? Ответь мне.

– Глупость. Ты внушила себе все это.

– Он тоже любит меня.

– Он? – вновь смех, только более злорадный. – Он тебе так сказал? Темные не способны на это.

– Способны. Его сердце полно любви не только ко мне, но и к своим друзьям. Пережив ад, он смог сохранить человечность. Темный старается ради меня стать лучше, идет на уступки. С ним так хорошо и комфортно, подобное невозможно внушить. Мы… – я сделала паузу. Мне нужна была передышка, чтобы не сорваться на крик. – Мы не вредили никому. Лишь взглянули друг на друга без навязанных образов. Это непохоже на вытягивание бумажки, когда тебя насильно обручают с незнакомцем. Это не поддается контролю: ты просто чувствуешь, что перед тобой именно твой человек.

Я сохраняла зрительный контакт, хоть мне и было невыносимо смотреть на маму, которая была вне себя от ненависти ко мне. У меня не было цели достучаться до нее, но и покорно выслушивать грязь в сторону меня и Брайена не входило в планы.

– Ты по своей воле начала эти мерзкие отношения?

Первые встречи с Брайеном не были добровольными. Мое признание могло дать маме лишний повод считать меня обезумевшей. Тем не менее я посчитала правильным не врать, поэтому рассказала кратко обо всем, пусть ей было и неприятно. Она в ужасе пятилась от меня, но я крепко держала ее за запястье и заставляла слушать.

– Я хотела его. До безумия хотела. Мы обманули саму природу, нас ничто не остановило.

– Тебя заставили, – не унималась мама.

– Твоя дочь полюбила темного. Дай правительству наказать меня, раз считаешь союз двух противоположностей преступлением. Я не позволю ему одному отвечать за все.

– Он все равно почти труп.

Ее слова ранили. Мама попыталась оттолкнуть меня ударом в грудь, но я крепче сжала пальцы и дернула ее на себя.

– Ты не сможешь ничего ему сделать. Или обратишься к тем, кто вживил отслеживающий чип мне под кожу?

– Мы знаем, где вы находились. Легко найдем его.

– Почему ты позволила мне видеться с темным? Если все, в том числе правительство, знали о моих перемещениях ночью, почему не остановили меня? Какую цель вы преследовали?

– Так было нужно. Но сигнал пропал, поэтому я решила вмешаться. Он мог убить тебя.

– Это все твое объяснение? Это твое оправдание тому, что ты разрешала дочери видеться, как ты говоришь, со страшным монстром?

– Они обещали, что помогут тебе. Я верну себе свою дочь.

– Не вернешь. Каждый раз, когда я разговаривала с кем-то из светлых, я чувствовала себя грязной, испорченной, неправильной. Винила, осуждала себя, но все равно выбирала собственные желания. Хотя я никого не обижала. Что я сделала, чтобы все мои близкие так во мне разочаровались? – из глаз полились слезы. Не получилось сдержать всю ту боль, что мучила меня месяц, грызла изнутри и заставляла ненавидеть себя. – Я не знаю, как относиться к себе, как жить в мире, для которого я мерзкая лишь из-за незаконной любви. Не знаю, принимать ли покорно унижения или бороться за правду. Я так запуталась! Но одно очевидно: если бы у меня был выбор забыть все ночи с ним ради одобрения, либо сгинуть, но остаться честной перед собой и ним, я бы выбрала второе. Пусть все вы будете идеальными, а я останусь светлой с темными причу– дами.

Услышав последние слова, мама не сдержала ярости и со всей силы ударила меня ладонью по лицу. Щека вспыхнула, а перед глазами все поплыло. Звук шлепка заглушил мой всхлип.

– Я лично сделаю так, чтобы он страдал перед смертью.

Мама не была одинока в своих убеждениях и планах: за ней стояло правительство, которое поддержит идею уничтожения темного, так бессовестно покусившегося на честь светлой. Каким бы сильным ни был Брайен, из-за меня его жизнь оказалась под угрозой.

– Следующей ночью он зальет землю кровью. Забудь о нем.

У меня нет никаких возможностей предупредить Брайена. Он придет ко мне, и его будут ждать.

Шатаясь, я побрела к кровати, желая рухнуть и забыться. Проснуться и осознать, что это был страшный сон. Я отчетливо слышала удары сердца. Образы истерзанного Брайена вонзали новые ножи в грудь.

– Скажи, почему ты так сильно ненавидишь тех, кого никогда не видела? Почему не хочешь поверить мне? Поверить в то, что они не все зло.

Маме было наплевать на мои страдания. Она гордо скрещивала руки на груди и приподнимала подбородок. На фоне меня, сгорбленной и заплаканной, она выглядела властно.