Клятва, данная тьме

Глава 33

Слова Ребекки напугали меня. Безусловно, я думала о том, как наши встречи опасны, но всегда что-то заглушало мысли о смерти. Переживания были больше связаны с потерей уважения и с моим падением на дно, чем с возможной казнью. И я была погружена в чувства, в изучение себя и темного, его тайны не давали покоя.

– Мы не умрем, Ребекка. Не надо преувеличивать, – ответил ей Брайен слишком пренебрежительно. Я же в это время вновь с головой нырнула в страхи и непонимание.

То переживала, то нет. То хотела рисковать, то боялась. То была уверена в себе, то стеснялась каждого слова, жеста. Я была непостоянной, но подружка Брайена вбила в мою голову слово, от которого бросило в холод, и пришло осознание.

– Она, может, и нет. Скажут, что ты ее насиловал, принуждал, издевался. В итоге она чистая, – шипела Ребекка, будто прекрасно знала, о чем говорила.

– Мы оба не пострадаем, если никто не узнает о нас.

– В целях безопасности ты водил ее на праздник темных? И сюда ты ее привел, чтобы сохранить ваш маленький секрет? – девушка кричала, пугая меня еще больше. – Если это твоя очередная игра, Брайен…

– Все не так.

– Ты меняешься, теряешь свои способности, и это мешает всем твоим планам. Ты творишь абсурдные вещи, раскрыть вас становится все проще.

– Я отвлекся. Да, пошел на риск.

– Ты знаешь, чем это закончится. Включи голову!

В лучшем случае мы оба станем неподходящими для наших миров, в худшем – нас убьют. Еще один страшный вариант озвучила Ребекка: Брайена могут обвинить в насилии и скинуть всю ответственность на него, и мне придется жить с чувством вины до конца своих дней.

– Почему ты не сказал мне, что меняешься? – спросила я, обнимая темного за плечо.

Я переживала за него, и на фоне эмоций у меня заслезились глаза.

– Только не реви.

Одна слеза все же покатилась по щеке, поэтому пришлось вытереть рукавом толстовки след, несколько раз моргнуть и глубоким вдохом успокоить себя. Мои нервы сдавали: все, что терзало, начало лезть наружу, и меня не устраивало, что срыв случился на глазах у брюнетки.

– Вы жалкие, – воскликнула Ребекка. – Ты только посмотри на себя.

– Почему ты не сказал? – настойчивее спросила я у Брайена, игнорируя нападки со стороны темной.

– Не посчитал нужным.

Естественно, для него нормально молчать о своем состоянии. Я раздражалась из-за этого, из-за того, что он оставался спокойным и беспечным, даже когда приблизился к опасности.

Нужно было что-то сделать. Вариант у меня был только один.

– Не посчитал нужным сообщить своей подружке, что вы в глубокой и непроглядной заднице? Эти приключения пора останавливать.

– Прекрати хоронить нас, – огрызнулась я на Ребекку. Какие бы разумные вещи в ее речи ни звучали, она не имела права так грубо высказываться о нас.

– Не вас, а его. Умрет только он, и ты знаешь, что это правда.

– Ребекка, замолчи! Ты в который раз перегнула палку! – прокричал Брайен.

И темная наконец-то притихла. Она выдохнула, цокнула. Я услышала, как полетел маленький камень, шаркнула обувь об бетонный пол. Через какое-то время мой темный добавил:

– Не впутывайся. Мы разберемся, и с нами все будет хорошо.

– То, что между вами происходит, не дает вам посмотреть на ситуацию разумно. Разберитесь с этим. А сейчас проваливайте, пока не пришли остальные.

Не было похоже, что Ребекка смирилась. Она скорее дала себе время подумать, чтобы во время новой встречи разнести нас в щепки горькой правдой.

Без лишних слов, торопливо и совсем неаккуратно Брайен надел парик обратно мне на голову и, не попрощавшись с Ребеккой, повел меня на улицу. Я тоже молчала, так как не имела понятия, как выразить мысли спокойно, чтобы не сделать обстановку еще хуже.

Когда мы оказались на территории светлых, я чуть успокоилась, и это помогло мне обратить внимание на то, что Брайен держал меня за руку. Крепко и уверенно, будто делал это и раньше. Его ладонь несмотря на всю силу казалась мне мягкой, уютной, я наслаждалась надежностью и теплом. Но в то же время размышляла: темный не сошел с ума из-за эмоций, он прикасался ко мне, осознавая это, и боли все еще не было.

– Наше положение становится все хуже. Ребекка права, – нерешительно сказала я.

– С чего вдруг?

– Ты держишь меня за руку, Брайен, и тебе комфортно. Потом нам будет плохо.

Мы прошли через ненависть и ругань, через симпатию и физическое влечение, влюбились друг в друга. Я не была до конца уверена в чувствах темного, но с собой была честна. И если легкую влюбленность, основанную на любопытстве и страсти, можно было пережить, то более глубокая связь могла уничто– жить нас.

– Возможно, я просто привык к боли.

– Не знаю, в чем причина, но если ты перестаешь чувствовать боль, у нас развяжутся руки.

«А это станет катастрофой», – подумала я, но решила не озвучивать. Если между нами совсем не будет препятствий, я поддамся желанию. И все это будет невозможно остановить.

Искушение лишало самоконтроля, я провела пальцами по костяшкам Брайена. Он разжал руку на мгновение, что дало мне понять: боль не отступила, он просто терпел и вновь врал мне.

– Что еще ты скрывал от меня?

– Я не буду тебе ничего рассказывать о своем самочувствии, так как знаю, к чему это приведет. Мне не нужна твоя жалость.

– Ты ведь и правда можешь умереть.

– Не слушай бредни Ребекки, она любит умничать, – его тон был небрежным, он ничего не боялся. – Прекрати переживать за меня.

– А ты переживаешь за меня? – спросила я несмело, когда мы остановились, вероятно, возле дома.

Возможно, у меня получилось бы объяснить свои чувства, надавив на его, если они у него, конечно были. Брайен должен был понять меня, услышать, прочитать по глазам, как отвратительно мне от мысли, что он может пострадать.

– С тобой ничего не случится, зачем мне переживать?

– Брайен, есть шанс, что все закончится плохо. Ты же прекрасно это понимаешь, и ты солидарен с Ребеккой. Нам надо покончить с нашими встречами.

Мне не верилось, что я это сказала. Голос темной в голове взревел, светлая же радостно засмеялась. Я все еще держала Брайена за руку, хотя правильнее было бы отпустить.

– Ты этого хочешь? – темный приблизился, снова окутал меня своим запахом.

– Перестань этим пользоваться, – почти простонала я, отгоняя от себя привычное наваждение. Он знал, как действовал на меня, и пытался таким образом повлиять на мысли и решения. – Нечестно пользоваться моей зависимостью.

Я отошла, пяткой уткнулась в дом, отпустила его руку, чтобы не пойти на поводу у слабости. С моей стороны было бы эгоистично продолжать наши отношения, когда очевидно, что они стремительно развивались и в конечном счете могли убить нас. Эгоистично, потому что часть меня поверила Ребекке, и эта часть не желала темному смерти.

– Если бы не слова Ребекки, ты бы не отказалась от всего, – он говорил тихим басом, не спрашивал, а утверждал, и у меня из-за него по телу бежали мурашки. – И ты решаешь сейчас за меня. Я хочу рискнуть, я готов к любому исходу.

– Еще несколько ночных свиданий не стоят того, чтобы ты подвергал себя опасности.

– Не тебе решать, Аврора. У меня другое мнение на этот счет.

Брайен вновь был рядом, нависал надо мной, подчинял себе. Я жмурилась, из-за этого по щекам бежали слезы, дрожала, потому что эмоции разрывали меня.

– Я не хочу каждый день и каждую ночь думать о том, что с тобой может что-то случиться. Ты не безразличен мне, и мысль о том, что… – запнулась, начала задыхаться из-за подкатывающей к горлу истерики. Кое-как я сдерживала себя, чтобы не начать кричать, рыдать.

– Послушай меня, – он коснулся моего лица, но я отдернула голову и прижалась спиной к стене.

– Не буду я тебя слушать! Ты опять соврешь, утаишь, приукрасишь, чтобы только добиться желаемого.

– То, что ты переживаешь обо мне, для меня дико, и я не привык рассказывать о себе. Никто не интересовался мной так, как ты.

– Но ты все равно предпочитаешь пропускать это мимо ушей.

– Как и ты пропускаешь мимо мои попытки объяснить тебе, что невозможно по щелчку пальца изменить привычки.

На языке вертелось множество вопросов, которые было бы проще задать, чем сдержаться, но я понимала, что не получу на них ответа. Брайен все еще не был готов открыться, признаться в чувствах, какими бы они ни были.

– Брайен, ты ведь до конца не веришь мне. Не веришь в то, что кто-то может ставить переживания о тебе выше собственных желаний.

– Когда всю жизнь живешь с пониманием, что ты никому не нужен, тяжело поверить, что это не так.

– Я могу погубить тебя, – дотронуться до его плеча было глупо: я всхлипнула, потому что не хотела отталкивать его, и таким образом лишний раз показала, как мне тяжело дается это решение. Но так было правильно, и Брайен не переубедит меня. – Кто я для тебя, чтобы ты рисковал всем ради встречи со мной? Всего лишь светлая, с которой интересно и порой весело.

– Это все?

Проведя ладонью по его груди, я опустила руку. Развернулась к нему спиной, оперлась о стену и попросила:

– Подними меня, пожалуйста, в последний раз, – мой голос дрожал, в горле встал ком.

– Ты не бросишь меня.

– Между нами не было ничего, я тебя не бросаю.

Брайен обнял меня за талию со спины, и мое сердце болезненно сжалось в груди. Слезы подкатили с новой силой, я стиснула зубы.

Ты поступаешь правильно. Давно надо было покончить с этим балаганом.

Одумайся! Он же нужен тебе! Я устрою тебе такое, что ты пожалеешь о каждом сказанном слове.

– Мы увидимся завтра ночью.

– Нет. Все кончено, Брайен. Пойми это.

– Я не хочу тебя отпускать, – прошептал он.

Хотела развернуться и поцеловать его, как в прошлый раз. Забыться в прикосновениях, ласках, а потом убежать к нему, закрыться от всех.

– Я так не могу, – почти скулила, вцепившись в его запястья.

Он стал прикасаться к бедрам и ягодицам, мягко гладить их и прижимать к себе вплотную. У меня была возможность остановить его, но я поддалась ощущениям, которые дарили его прикосновения, и расслабила пальцы. Забылась, немного успокоилась и даже запрокинула голову, и тогда Брайен одной рукой дотронулся до пуговицы джинсов, пальцем провел по ширинке, спустился чуть ниже.

– Стой, – прошептала я, хотя тело, наоборот, жаждало большего.

– Не говори, что ты хочешь все прекратить.

– Не хочу.

Вторая рука переместилась к груди, мягко ее сжала. Брайен отодвинул чашечку бюстгальтера, сделал так, чтобы ткани между нами стало меньше. Даже через толстовку его прикосновения обжигали. Мне было хорошо, но я продолжала плакать.

– Прекрати.

Говорила одно, но делала другое: пальцы, все еще державшие Брайена за запястья, не давали ему убрать от меня руки и остановить ласки.

– Я могу продолжить прямо здесь, под окнами твоей комнаты. Могу остановиться, если мои действия не нравятся тебе. Только скажи.

Было ясно, что игры с моим телом – очередные манипуляции. Брайен хотел отвлечь меня, и у него это блестяще получалось, но я все еще была уверена в своем решении, поэтому сквозь слезы, смешанные с возбуждением, я сказала:

– Остановись. Не трогай меня.