Нулевой пациент. Нестрашная история самых страшных болезней в мире

Последний случай натуральной оспы

Антинулевой пациент: Джанет Паркер

Возбудитель: две разновидности вируса натуральной оспы (лат. Variola major / Variola minor).

Симптомы: высокая температура, рвота, язвы во рту, кожная сыпь, слепота.

Где: Бирмингем, Англия.

Когда: 1978 г.

Пути передачи: воздушно-капельный.

Малоизвестный факт: в мире было всего два заболевания, которые удалось полностью уничтожить, и натуральная оспа – одно из них; второе – чума крупного рогатого скота, похожее заболевание, которым болели сельскохозяйственные животные.

Раскрашенный снимок вируса оспы (Variola major), полученный с помощью просвечивающего электронного микроскопа.

Впятницу, одиннадцатого августа 1978 года, сорокалетняя Джанет Паркер, медицинский фотограф из английского города Бирмингем проснулась с чувством недомогания. В течение двух дней усталость и лихорадка усилились, а потом по всему телу вдруг высыпало множество красных пятен.

Паркер жила с мужем Джозефом и двумя собаками в скромном доме в районе Бирмингема под названием Кингс-Нортон. Будучи единственным ребенком в семье, она поддерживала близкие отношения с родителями, которые жили неподалеку. Незадолго до этого Паркер бросила работу фотографа-криминалиста и устроилась штатным сотрудником на медицинский факультет Бирмингемского университета, где ей в основном приходилось делать снимки срезов тканей.

В понедельник, видя, что Джанет не становится лучше, Паркеры вызвали на дом врача. На основе симптомов он диагностировал ветряную оспу, но мать больной, Хильда Уиткомб, сомневалась. Она ухаживала за дочерью, когда та болела этой инфекцией в детстве, и ей казалось, что отметины на коже Джанет были другого рода. Во-первых, они были больше, к тому же на них образовались пузыри, что было совсем не похоже на ветрянку.

Болезнь не проходила, поэтому через девять дней после появления симптомов Паркер положили в больницу в Бирмингеме. Одна из членов медперсонала, осмотревшая ее первой, позднее вспоминала, что она «выглядела очень плохо» и что у нее была «ужасная сыпь». Но никому не приходил на ум страшный диагноз «оспа». Ведь в то время считалось, что эта болезнь побеждена.

Наряду с возбудителями миксома-тоза и коровьей оспы, которая, предположительно, передалась человеку от животных около III века до н. э. или чуть раньше, натуральная оспа принадлежит к семейству поксвирусов. Это заболевание, провоцируемое вирусом Variola, сопровождается повышением температуры, ломотой в теле, рвотой и характерной прогрессирующей кожной сыпью: все тело покрывается плоскими красными пятнами, которые в итоге превращаются в крупные пустулы. Эта болезнь крайне заразна: вирусные частицы выделяются больным при чихании и кашле и оседают на поверхностях. Хотя большинство больных оспой выздоравливают, она убивает около 30 % своих жертв. Зачастую у тех, кому удается выжить, навсегда остаются шрамы.

Британский медицинский фотограф Джанет Паркер – последний человек, умерший от оспы. Бирмингем, Англия, 1978 г.

Последний раз заражение оспой естественным путем было зарегистрировано в Сомали в 1977 году, то есть годом ранее. После этого единичного случая службы здравоохранения по всему миру дружно вздохнули с облегчением, посчитав, что длившаяся более трех тысяч лет битва с одним из самых злостных инфекционных заболеваний в мире закончилась и его наконец удалось уничтожить. За один лишь XIX век оспа убила около трехсот миллионов человек – шокирующая статистка, с которой не может потягаться ни одна другая инфекционная болезнь. Однако благодаря уникальной кампании всемирной вакцинации, запущенной в 1959 году под началом Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), нигде вот уже год не регистрировалось ни единого случая заражения натуральной оспой.

Но в скором времени врачи поставили Паркер невероятный, казалось бы, диагноз – в основном потому, что другого объяснения ее симптомам найти не удавалось: она заразилась натуральной оспой. Болезнь вернулась. Больше всего поражало то, что она объявилась в Великобритании – развитой стране, где уже более пяти лет не регистрировалось новых случаев заражения.

Органы здравоохранения отреагировали незамедлительно. Уже через несколько часов Паркер положили в инфекционную больницу Кэтрин-де-Барнс в расположенном неподалеку городе Солихалл. К позднему вечеру того же дня всех, с кем она контактировала, включая ее родителей, поместили в карантин. На следующий день диагноз подтвердил доктор Генри Бедсон, возглавлявший лабораторию по исследованию оспы при медицинском факультете Бирмингемского университета.

И тогда началось черт знает что. О случившемся уведомили сотрудников ВОЗ и представителей СМИ – и те и другие тут же заполонили Бирмингем, стремясь получить ответ на один и тот же вопрос: каким образом оспа внезапно смогла вернуться? Именно этого больше всего боялись медики по всему миру.

Но было еще кое-что: с медицинской точки зрения, случай Паркер казался сущей нелепостью. Ведь оспа была уничтожена, но даже если это было не так, то с какой стати она вновь объявилась не где бы то ни было, а именно в Англии, в Бирмингеме?

Но уже в скором времени удалось выявить пусть и не способ передачи, но хотя бы источник инфекции. Бирмингемский университет, где Паркер работала фотографом, был одним из учреждений, получивших разрешение ВОЗ на изучение этого крайне опасного и заразного заболевания в собственной лаборатории, которых по всему миру насчитывалось менее двадцати. И незадолго до болезни Паркер стала делать снимки для этой лаборатории.

Вход в инфекционное отделение бирмингемской больницы, где лежала Джанет Паркер, 1978 г.

Однако на очереди стояла еще одна головоломка: каким образом она подхватила инфекцию? Какие меры предосторожности не сработали? И кто еще мог подвергнуться риску заражения? Кафедра микробиологии располагалась этажом ниже кабинета Джанет. Там находилась лаборатория по изучению поксвирусов – небольшая комнатка площадью меньше одного квадратного метра с запечатанным окном и морозильной камерой, наполненной пробирками с вирусом оспы. Как правило, он передается в результате прямого контакта или при кашле и чихании, но известны редкие случаи передачи вируса по воздуху внутри помещения. Могла ли произойти утечка?

Тем временем чиновники поспешно взялись за отслеживание и сдерживание вспышки. Под руководством доктора Суриндера Бакши, ответственного за санитарное состояние окружающей среды в Бирмингеме, предпринимались активные усилия по выявлению контактов с заболевшей и введению карантинных мер. Бакши и его команда вычисляли и изолировали всех, с кем виделась Паркер, вакцинировали тех, кто давно не делал прививку, вводили антибиотики людям с хрупким здоровьем и обеспечивали противовирусными препаратами всех, кто подвергся риску заражения. Более 260 человек, контактировавших с Паркер, в том числе медперсонал первой больницы, где она лежала, поместили в карантин. Еще пяти сотням человек, которые могли видеться с Паркер, сделали прививку. В доме и машине Джаннет на всякий случай провели дезинфекцию.

Мать Паркер, Хильда Уиткомб, переболела «очень легкой» формой оспы после того, как заразилась, ухаживая за дочерью в первые дни болезни. Благодаря быстрым действиям органов здравоохранения в результате вспышки в Бирмингеме не заразился больше никто, кроме Уиткомб. Проведя неделю в больнице, она полностью выздоровела.

Паркер повезло меньше. С каждым днем ее изоляции в больнице города Солихалл болезнь постепенно брала верх над ее организмом. Вскоре она практически ослепла от покрывших ее глаза болячек, а потом и почки отказали. Вскоре началась пневмония, и женщина перестала вслух отвечать на вопросы. Стало ясно, что ее смерть – лишь вопрос времени. Оспа убивает свою жертву, делая ее беззащитной перед другими болезнями и инфекциями (в данном случае эта роль выпала пневмонии), а также вызывая серьезное поражение легких и почек.

Одиннадцатого сентября 1978 года, через месяц после появления первых симптомов, Паркер скончалась, став последним в мире человеком, погибшим от натуральной оспы. Однако она стала не единственной жертвой той вспышки.

Шестнадцатого октября того же года ВОЗ официально заявила о том, что инфекция в Бирмингеме ликвидирована, но не за горами были новые трагические события. Отец Паркер скончался в карантине неделей раньше ее самой. Официальной причиной смерти была признана остановка сердца, предположительно ставшая результатом переживаний за судьбу дочери.

Пустулы на руке больного, вероятно страдающего натуральной оспой, 1831 г.

Будущее оспы

После трагических событий 1978 года, когда стало ясно, что Бирмингем едва избежал эпидемии оспы, в мировых научных кругах разгорелась дискуссия, которая продолжается и по сей день: раз болезнь побеждена, стоит ли лабораториям хранить образцы вируса? До кончины Джанет Паркер по всему миру насчитывалось немногим меньше двадцати лабораторий, имевших право хранить и изучать вирус оспы.

После того, как она умерла, все известные образцы натуральной оспы были уничтожены или переданы в одно из двух одобренных ВОЗ учреждений: CDC США и Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор» в России. Однако в 1986 году ВОЗ выступила с рекомендацией избавиться от всех имеющихся образцов оспы, аргументируя это тем, что научных причин, перевешивающих угрозу безопасности, сопряженную с хранением столь опасного вируса, более не существовало. Уничтожение вируса сначала назначили на 30 декабря 1993 года, однако в связи с возражениями России и США, ее отложили до 1999 года, а потом и до 2002.

Кэтлин Сибелиус, бывший министр здравоохранения и социальных служб США.

Из-за неослабевающего сопротивления Всемирная ассамблея здравоохранения в конце концов согласилась позволить обоим государствам временно сохранить пробирки с вирусом оспы в исследовательских целях.

Доводом в пользу хранения вируса оспы служит тот факт, что в будущем он может пригодиться для разработки новых вакцин или противовирусных препаратов. Кроме того, американские военные поспешили заметить, что почти наверняка существуют и другие неизвестные хранилища вируса оспы на территории стран, которые никогда не ставили в известность Всемирную организацию здравоохранения.

Кэтлин Сибелиус, занимавшая пост министра здравоохранения и социальных служб США в годы президентства Обамы, написала авторскую статью в газете The New York Times, отметив, что в случае возникновения новой эпидемии оспы возможность быстро получить доступ к вирусу значительно ускорит процесс производства «новых противовирусных препаратов» и «высокоэффективных вакцин». По ее словам, уничтожение последних пробирок с этим вирусом стало бы лишь «символическим актом». Спор продолжается и по сей день.

Пожалуй, больше всего пугает мысль о том, что оспа может вновь вырваться на свободу из-за изменений климата. По мере того, как планета нагревается, глубокие слои вечной мерзлоты будут постепенно таять, в результате чего на свободе могут оказаться древние замороженные вирусы.