space: сто одна история Сюрреализма

Глава 29

— Что будешь делать, когда умрёшь?

— Буду жить.

— Но где?

— Где сам захочу.

— Разве после смерти есть жизнь?

— А разве в жизни нет смерти?

Если и есть на свете место, куда мне захочется уйти, это место будет чем-то непохожим ни на что, что я раньше знал и видел. То место будет невыносимо прекрасным, взглянув на неё мне захочется плакать, вытирать слёзы и радоваться, захочется помнить каждый миг. Ну, как миг, самые печальные и счастливые, а помнить каждый из них невозможно, сколько же их на самом деле существует этих мигов, бесчисленное множество, на горб карлика Носа, может и семьдесят девять. Здесь и закаты красивее, и деревья зеленее. А комары кусают любовью. Место, где павлины рисуют кистью картины и продают их на аукционе, где орлы перевозят маленьких дроздов в тёплые края на спинке, а кенгуру даёт убежище всем, кто потерял дом, укрывая теплом. Зайдёшь в кармашек кенгуру, а там кот сидит на кресле качалке и читает книгу Толстого про «Отрочество», смеётся облизывая сметану с усов, а рядом лежит ещё несколько стопочек книг Стивена Кинга, Толкина и Бредбери. Самые настоящие живые книги, что рассказывают о том, что у них в душе происходит, внутри, где никто ничего не видит. Напротив, под навесной полкой горит камин, дрова шипят. Там танцуют огненные люди, жарят сардельки, а из рек вдоль стен, выпрыгивают золотые рыбки. Если долго-долго смотреть, то можно заметить, что и Саурон там, что орки рождаются именно вдоль этих рек, чтобы приготовить не мясо человеческое, а обычное овощное рагу на завтрак. Того глядишь и Гэндальф подметёт жёлтые листья с канав, откуда вылезли орки, а затем прибежит голлум и расскажет сказку о том, что все против него, и всем так не терпится украсть его прелесть. Сам то он забыть забыл совсем, как откусил лучшему другу палец и почти убил того, едва ли не став палачом его. Говорят, что голлум умер в жерле вулкана, но самые умные из всех догадываются, что ублюдки не умирают.

Место, где никто не будет осуждать за предпочтения отличающиеся от предпочтений других людей, где быть Галилеем, это никакое не безумие, а обычное явление. Где мысли становятся реальностью, где слово сказанное реализуется в настоящее. Мечты о которых рассказывают Санту Клаусу сбываются, а не исчезают в печи камина. Где Санта летает на санях и олени по-настоящему умеют прыгать по звёздам, а не являются выдумками взрослых для успокоения плачущих детей. Место, где гномы, что по ночам ходят по полу, крадуще, прячась, на самом деле существуют, и феи, что забирают зубы в волшебный мир и оставляют золотые монеты — есть. Феи уносят зубы и мастерят новые, хорошие зубы для других маленьких детей у которых должны вырастить зубы. Как только дети засыпают, те навещают их и аккуратно хирургическим путём, вставляют их в места для зуб. Поливают волшебной пыльцой, чтобы они на время уменьшились, а затем снова выросли.

Место, куда хочется уйти будет таким, что все кто повстречает меня на пути, будут рады мне, а я буду рад им. Где каждое моё решение будет общим решением всех людей. Место, где, чтобы всем было хорошо, нужно выбирать не одно из двух, а оба сразу, чтобы всем было по-настоящему хорошо, а не тем, кто больше всех заплатил или у тех, кто больше по численности проголосовал. Где каждое слово будет услышано, где мир, где буду жить, услышит каждого из нас. Это место будет особенным, в частности в том, что не будут здесь проклинать за зло, а примут что ты не такой как все, и тоже выгораешь, что ты обычный человек, который совершает ошибки. Место, где людей учат по-настоящему, а не растят из них машин для заучивания. Где люди понимают, то, что изучают, а не получают просто знания, чтобы было, потому что так диктует общество. Где любят своё дело, а не плачут по телефону матери, как им надоело работать. Место, где сам выбираешь когда работать и когда оплачивать счета, место, впринципе, где можно и не платить ни за что, если так и нужно. Место, где волшебные люди появляются именно в тот момент, когда они нужны. Они приходят к тебе, когда плохо, когда нужна поддержка, когда хочется рассказать тайну и выговориться. Обнимут, поплачут за компанию, и пойдут с тобой на карусели, кидать пластилин в прохожих, есть сладкую вату и плавать в грязи после дождя с длинными, мокрыми червями.

Где можно взобраться на самую высокую гору и не умереть от того, что ты замёрзнешь. Где на вершине той горы стоит волшебная остановка, откуда каждый вечер улетает чёрно-белая сова, держа корзинку с находящимися на ней людьми, размахивая в такт не только крыльями, но и ресницами, что отрастила за время прибывания под дождём — странные у неё ресницы, растут от дождя. Где падать с высоты, это не смерть, а новый навык, который нужен тебе по жизни, чтобы знать, каково это падать и знать, что выхода нет, что все чувствуют, когда страшно. А здесь есть выход всегда. Либо у тебя вырастут крылья, либо ветер подхватит тебя и медленно опустит на землю, а из-под земли вылезет крот в разноцветном колпачке на голове и даст мороженое, с разными вкусами, начиная от сливок, до киви и малины. Место то, где ты поднимешь руку, а через секунду прибежит огромный хорёк, варьируя среди камней и скал, улыбнётся на бесчисленное количество зубов, ты усядешься на кресло на спине его, и побежите вы к навстречу теплу. Угонитесь за солнцем, а это огромный творожный круг со вкусом мандарина, за лесом. Вы откусите и вам станет тепло, и все грусти на свете уйдут, соберут чемодан, поплюются, проклянет вас, но уйдут, вытирая сопливые носы:

— Черти вы все, одно счастье в вас, не любите нас… ну и будьте же вы прокляты, счастливчики!

И будут во дворе ремонтировать калитки, пока однажды вы не простите их и не пустите домой согреться, или не дадите им поесть. Сами когда надумаете, разумеется.

Нежный творожное-молочный вкус окутает все ваши рецепторы, вы забудете все проблемы. Отец опустит на ваши плечи руки и скажет, что всё хорошо, что он рядом и всегда будет рядом. Потому то он стал вашей родинкой на плече. Только две ручки, крохотные-крохотные, и два глаза, да рот с носом. Очень красивый. Правда, иногда люди думают, что он прыщ, и давят его голову. И тогда отец становится настоящей мерзостью. Антилопы гну плюются, верблюды потеют, а паук бежит в укромное место, чтобы не видеть его и не умереть от стыда.

Вечером вылезет луна, она подмигнёт вам, и вы поймёте, что пора танцевать. Всю ночь вы станете танцевать и не устанете, потому что и устать здесь никак не получится. Вся эта энергия даёт вам ещё больше энергии. Но если вам уж так захотелось поспать, то хватит всего одного желания и вы, как робот, уснёте, собирая энергию предыдущего дня. Утром кто-то полезет к вам голову и загородит проводки и вы почувствуете, что живёте.

Утром проснёшься, а на кухне Анна Ахматова готовит вам кофе, а в машине во дворе сидит Барак Обама, ваш водитель. Наложит кашу в тарелку ваша новая подруга, вы поедите, потянетесь и поедете навстречу к новому солнцу, сегодня вкус у неё лимонный. Самый настоящий лимонный торт. А по рекам течёт шоколадно-молочный коктейль со вкусом банана и авокадо.

Место, где люди болеют, а людей не лечат, потому что болезни сами выходят из человека и живут своей жизнью, собирают цветы, пашут поля, воспитывают детей, строят дома. Удивительное место, где люди разговаривают с болезнями и узнают о том, почему они приходят, в чём их сила, и зачем они делают то, что делают. Конечно, разумеется, они не знают почему, они просто рождаются, а всё вокруг них пахнет мёдом, они начинают есть человека, потому что никто и никогда не учил их, что так неправильно и что это живой человек. Болезни рождены, чтобы причинять боль. А здесь они рождены, чтобы жить. Инстинкты всегда берут вверх над такими глупцами.

Каждый день вверх по водопаду бегут единороги, их стуки ног сотворяют музыку, а брызги вод, песню. Каждый вечер койоты собираются у костра и рассказывают друг другу выдуманные ими сказки:

— Есть место на свете, где люди живут во вражде с нами. Что место то отвратительное, где таких, похожих на нас убивают. Говорят, там нет мандариновых солнц, и песни не льются из водопадов. Люди ненавидят друг друга и создают войны. Для вас это новое слово, война, но это очень страшная вещь, когда всех насильно убивают, заставляют делать то, что не хочется, прятаться и дрожать.

Другие койоты кивнут и ужаснутся. Жёны заплачут, а дети начнут заикаться прижимаясь к матерям. Но тот же миг прилетит фея и развеет их грусть и сотрёт все воспоминания. Койоты соберутся возле костра вновь и пригласят друзей медведей, лис, зайцев, скунсов и мышей и будут готовить бобы, жарить грусть со вкусом котлеты.

Это место, где на больших, красных грузовиках перевозят картины с домами, морями, скалами и достопримечательностями для тех, кто не может позволить себе путешествовать. Место, где мечтая о далёких мирах, эти миры приезжают к тебе. Нет никаких границ между морями и горами, странами и планетами. Люди собирают пылесос, затем всасывают моря в них за каких-то пару минут, а затем распечатывают из полученной жидкости картину на ксерокопии, вставляют в рамку и грузят в машины, и они уезжают в другие страны и города. Бывает, из других вселенных прилетают инопланетяне, что скупают у нас копию нашего мира, и увозят их в контейнере, чтобы создать такую же красоту у себя на планете. После того, как картины были загружены, они доезжают до места и их развешивают в музеях, чтобы другие люди тоже могли ими любоваться и дотронуться до них. Бывает, люди заходят в эти картины, гуляют там, проводят дни, отдыхают, а поздно вечером возвращаются обратно домой, когда музей закрывается. В редких случаях, перемещая картины из грузовика в музей, картины, что в сумках, бультыхаются и перемешиваются, а там и создаётся новый мир. А иногда, люди сами строят каньоны, чтобы опустошить картину, и создать новое море или океан в том каньоне.

Утром воскресного дня, жираф встал с кровати и ушёл на работу, как и полагается интеллигентным животным, что ценят свободное время. Впрочем, это никак не сказывается на его отдыхе. Разве может быть плоха та работа, которая приносит удовольствие, разумеется же нет. Жираф точно знал, что сегодня без него никто не соберёт листья с дерева, ведь самый длинный среди всех животных, разумеется только он, и он точно знает, как высоко растут листья, и почему без него их невозможно достать. Да и деревья же тут очень опасные, стоит только прикоснуться к коре, вылезают острые, ядовитые шипы и пронзают всех, оттого услуга жирафа была недооценима. Он нежно касаясь губами, вырывал листья и кидал в корзинки, которые держали лепреконы, гномы в красных колпачках и тарантулы на роликах. Тарантулы помогали катить корзину намного легче, чем гномы ногами сумели бы бежать по гравию.

А если не убегать столь и далеко, каких-то там жалких несколько миллионов километров, на соседнюю планету, то там можно увидеть не только драконов, что зажигают солнце по утрам, огнём из пасти, но и крокодилов, что их тушат по ночам, проглатывая и выплёвывая обратно. Они такие, что получают энергию от жара солнц, тысячи солнц по всей вселенной. Без дракона он бы и жить не мог, а дракон, чтобы не уничтожать ближайшее миры, выпускает изжогу на потухшее солнце, снова делая её живой, не сумев и дня прожить без крокодила.