space: сто одна история Сюрреализма

Глава 61

Летит стая хищных персиков рассекая ванильные облака по небу к южному полюсу уничтожая их — чирикают, ловят жучков и пикируют к родникам с ядовитыми черепахами и деревьям с светомузыкальными бабочками. Те выныривают и увидев персики, прячутся — никаких сегодня дискотек под дубом — опасно. Там приземлятся они и осмотрятся, затем уйдут, поднимутся по тропе заснеженной на самую высокую точку гор опасных — выше тех мест, и будут откладывать яйца с маленькими персиками и виноградинками — и будут им кидать мёртвых жучков, переваренных в персиковом желудке. Но всё же речь пойдёт не о них… а об мире из пластилина.

Мир тот не отличается можно сказать ничем, и люди всё так же ездят на пластилиновых машинах, живут в пластилиновых городах и домах, носят пластилиновые сапоги и одежду, и так же сидят у пластилинового моря и любуются пластилиновым солнцем. Солнце не греет, но дарит свет и окрашивает тьму в день. Море здесь лишь тает и обретает причудливые формы, но именно так и волнуются моря в пластилиновом мире.

Каждое утро Френсис встаёт с пластилиновой кровати и ест пластилиновое печенье и пьёт пластилиновый чай. Вкуса у них нет, но где-то глубоко в голове в них заложена мысль, что пластилин в стакане утоляет жажду, а на тарелке — голод и даёт силы на жизнь. Но как сильно может голодать пластилин, неизвестно, но всё же, эти люди ходят и играют с детьми на парках и площадках, рискуют жизнью и прыгают из самолёта с парашютом за спиной. Но как-то мало парашют им помогает, и пластилиновые люди врезаются лицом на землю из пластилина и становятся частью земли, расплываются по всему округу на плоские частички — вылетают глаза, голова, отрывается ноги и руки у них, волна от удара раскидывает их на близлежащие объекты; деревья, столы, стулья, дома, машины, зверей — как повезёт. Их выколупывают из земли плоской лопатой из твёрдого, острого и высушенного на ветру пластилина и собирают заново, после чего тот оживает. Человек встаёт и отряхивается от лишних кусочков залежавшегося пластилина на модных штанах и оглядевшись на всех смеётся:

— Ух, чуть не умер! — смотрит на небо и вытирает пластилиновый пот со лба и добавляет:

— Высоко тут у вас, страшно то как! Хорошая вещь этот ваш парашют, жизнь мне спасла!

Пластилиновые люди смеются и хлопают того по спине, хвалят насколько он крут и смел, переглядываясь между собой, и говорят клиенту, что всё было задумано так, чтобы парашют спас его, но никто не говорит, что он умер и его собрали на операционном столе заново. Прямо тут, на улице. Если этот гражданин пожалуется на услуги пластилиновых инструкторов по прыжку с самолёта на нераскрывающийся парашют, то возникнут проблемы. По крайней мере такого ещё не было, но все боятся быть первыми. Они разбирают операционный стол и прячут, сооружая из пластилина стог сена или какого-нибудь жеребёнка, пасущегося на поле. Никаких сомнений в парашюте у клиента не возникает, иначе он бы точно умер и никто бы его не спас, тем более с такой-то высоты!

Здесь и дети создаются так же, как и на земле, только с одним отличием. Когда женщина пластилин и мужчина пластилин соприкасаются друг с другом, они слипаются, а при отлипании, кожа пластилиновых людей тянется от тепла, и тот комочек, что остаётся после этого, и падает на пол, из него лепят ребёнка и вдыхают в него жизнь. Как это происходит неизвестно, но вот что известно доподлинно, так это то, что, когда пластилин принимает форму человека, через минуту пластилин оживает сам. Таким образом, взяв от матери и отца часть их сущности, тела, органов — рождается ребёнок. Растёт он тоже совершенно удивительным образом так же, как и все в мире пластилиновом через еду и чай. Новый пластилин поступает через ужин и завтрак, благодаря чему малыш растёт и становиться частью взрослого общества. Конечно, им требуется не столько много лет, как на земле, и вырастают они за месяца два, и начинают самостоятельно жить и работать. По той же причине, став взрослыми, но в душе будущи ещё мальчиками, они прыгают с парашютом, гоняют на машинах и взбираются на водонапорные башни — риск у них в крови, потому что они не жили по-настоящему. Взрослые дети. Большинство из них впадают в депрессию и проклинают родителей и мир, в котором они живут за скоротечность их времени. Но немногие из тех пластилиновых людей чьи умы настигла депрессия отказываются от еды и дольше ходят детьми, и некоторое время спустя понимают, что для жизни не нужна еда из тарелок, не нужны никакие водные процедуры в ванной или пить из стакана родниковую, пластилиновую воду, о которых так часто любят повторять взрослые. Дольше от этого дети остаются детьми и радуются, что не нужно ходить на какие-то там работы, которые не приносят пользу никому. Работа в мире пластилиновых людей бесполезна. Люди работают лишь от того, что им скучно и день проходит невообразимо долго.

Магазины работают почти круглосуточно, потому что редко кому из людей нужно спать, и они продают пластилин другого цвета из которого слеплена одежда и обувь. Зелёный фартук, кроссовки, жёлтые носочки, красный пиджак, который нужно лишь налепить на себя. Состоит тот пиджак из двух частей, задней стороны и передней на которых нарисована «п» и «з», что и означает какую сторону куда клеить. Не забывают и маленькую полосочку, которая прикрепляет рукав сзади с передом. Такие вот чудеса.

А машины и вовсе сделаны самым простым образом, из старого, залежавшегося пластилина твёрдость которого никого не удивляет. Вместо колёс пластилиновые шарики, которые могут поворачивать в любую сторону. Только эти машины работают по-другому, чем на земле. Чтобы двигаться на них, снизу машины есть дыра, куда люди просовывают ногу и толкают машину. Таким образом, машина становится лишь местом уединения и возможностью посидеть до работы. Однако люди другого и не знают, потому покупают в обмен на кусочек своей плоти из которого создаются дальнейшие машины. И вот…

Если пойти вдоль кафешек и ресторанов на главную улицу, затем свернуть в переулок зелёных фонарей и квакающих светильников, спуститься вниз к кладбищу потерянных пластилиновых людей, можно увидеть, как около алтаря жертвоприношения на коленях сидят и молятся горстка детей, которые просят бога спуститься к ним и забрать их в новый, лучший мир. Они верят, что мир может состоять из большего количества городов, чем один, что в других городах не бывает стен до небес, а ночью на небе что-то может быть кроме закрашенного в чёрный цвет солнца. Дети плачут пластилиновыми слезами, собирают их в горочку и кладут на алтарь и кричат, что хотят другой жизни. Что есть каждый день комок пластилина — это ад, что пить комок пластилина — это ад.

Вероятно, бог их слышал. Над городом наступал день, и дети чудесным образом исчезали из города.

Тем временем человек из нашего мира открывал коробку размером с небольшой стол, включал лампочки на стенде и забирал тех несчастных на другой стенд и теперь дети были среди жучков, среди домашних питомцев от которых им приходилось убегать, потому что ящерицы хотели узнать «как дела» у новых обитателей. Пластилиновые дети бегали по террариуму и кричали и просили прощения за то, что обидели бога и принесли в свою жизнь ещё больший ад. Ящерицы откусывали с них плоть и глотали, жучки отрывали кусочки и уносили к себе в гнездо, дети лежали в горе мусора и рыдали слезами, но бог уже ушёл спать и видел сон. Бог не слышал криков детей, ведь когда он смотрел на них, они были лишь игрушкой, не живыми объектами, и жизнь начиналось только в моменты, когда бог отворачивался. Может быть, сам бог не ожидал, что он бог, и что его действия имеют последствия. И то, что он выкинул пластилиновых детей в другое измерение — чисто случайное совпадение.

У некого человека-бога были множество стендов с живыми существами, он коллекционировал их и верил, что в каждом его сооружённом мире обитает кто-то. Верит — значит существует. Так оно и было. Однако, бог сам не видел их, ибо был занят созданием новых стендов с мирами. К примеру, в одной из миров состоящий только из микросхем, и представляющий из себя плату, в каждой из частей микросхем обитали киборги, то есть, нано роботы, которые даже не догадывались о существовании других миров, кроме их мира. Этот стенд с киборгами работал на электрических импульсах. Человек никак не мог увидеть эти импульсы, вероятно из-за того, что за секунду плата могла сделать вибраций в несколько миллиардов раз туда и обратно — что для самих нано роботов было скоростью не отличающимся от скорости, например, катания по льду на коньках. Вроде были искры, какие-то щелчки, шумы и вибрации, но кто обитал в тех искрах, для человека было неизвестно. Но мы расскажем вам, что здесь были и машины на рельсах, и самолёты и звездолёты перелетающие по неким существующим в обществе правилам с одного конденсатора к другому, автобусов возящих рабочих с одной микросхемы до другой. У тех нано роботов были режимы, когда первая смена отрабатывала часы, уходила спать, а другие работали вместо них. И всё это происходило всего за одну секунду жизни бога — работать, спать, отрабатывать, заменить, распаять, умереть и родиться новому роботу.

Неподалёку на другом стенде, крича от боли и изнеможения бежит альпака с тележкой привязанный к шее, гружённый шоколадом и трупами детей, что лопнули поедая его. «Не ешьте дети много шоколада» — надпись сзади той тележки. Следом на фургоне подъезжает мини стриптиз, внутри которого — эрозебра, танцующий стриптиз на шесте, опрокидывая голову назад, облизывая пасть язычком, и медленно поднимающая копыта вверх по шесту, соблазняя смотрящих. Сюда заглядывает лев, гиена, шакалы, гепарды и крокодилы — правда какие-то крохотные, ведь они лишь декорации стенда с новым миром. Они облизываются так же, как и зебра, но стоит им дотронуться до них, как из-за гор поднимается Кинг Конг и скручивает хищника и выкидывает на улицу, где за ними приезжают большие мускулистые буйволы ступающие по земле на двух копытцах, связывают руки и ноги, а затем увозят в неизвестном направлении. Вскоре, разумеется, становится известно, что они трудятся в шахтах глубоко под землёй, чтобы искупить свой грех — убийство. Точнее недержание сил своих и желание убить существо невинное, пусть и соблазняющее.

Мартин, что ты творишь! Алекс, соберись!

Таким образом становится известно, что стенд многоэтажный.

— Мальчишки и девчонки, а также их родители, чудес прохода заднего увидеть не хотите ли?

С этими словами, эрозебра развернулась и что-то и правда чудесное начало светиться и играть разными цветами, и все собравшиеся в небольшом театре зажмурились и оказались в папоротниковом мире, где по небу летали змеи из мармелада, а на ветке дерево сидел мишка Гамми и отрывал голову желейной змее. Спустился он значит и подошёл к новоприбывшим и выплюнул голову ползущего гада, та плевалась желатином ещё несколько минут, и погибла.

— С какими вестями ко мне пожаловали?

Танцуя и виляя задницей к мишке подошла эрозебра, подняла лапу и положила на его плечи и зафыркала прямо у лица и облизала мочки шерстяного уха.