Ходок-7 Захват

* * *

Последние секунды стремительно утекали. Однако одинокий воин никуда не торопился. С лёгкостью креза, он разбазаривал отпущенные на подготовку мгновения. Мужчина тупо уставился на лежавшую подле него голову, а по его огрубевшей щеке скатилась скупая слеза.

На милом лице навсегда застыла улыбка. Валерия так любила целоваться. Спартак подарил ей эту радость напоследок. Крови не было. Перед смертельным ударом он напитал клинок тьмой, которая гарантировала отсутсвие боли и запечатала рану. Срез вышел настолько аккуратным, что казалось, соедини череп и обрубок, и любимая вновь оживет. Да и сердце ее все ещё билось, разгоняя кровь по обезглавленному организму.

Молча, мужчина опустился на колени и устало прикрыл веки. Впервые в жизни он молился. Когда-то, давным-давно, на Земле, Спартак не верил в богов. Канцелярский писчий имел доступ к документам с грифом совершенно секретно и знал, что Верховная, по сути дела, является вживлённым в информационное поле искусственным интеллектом, а божества остального пантеона — всего лишь производные людских фантазий.

Но теперь гладиатор отбросил логику. Сейчас он страстно желал ошибаться. Спартак просто-таки жаждал обрести веру, получить отклик и помощь.

— Если есть на свете хоть какая-то справедливость или высшая сила, прошу, помоги, дай мне отомстить. Я отплачу. Стану рабом, если надо. Стану слепым орудием твоей воли. Стану кем или чем угодно… — такая вот необычная мольба раз за разом срывалась с посиневших уст. И вдруг, мужчина поднял волевой подбородок к небу и завыл.

— Если он не будет драться, то победу присудят мне! — радостно прошипел Йобухх.

— Мой боец просто собирается с силами, что бы ты понимал, дуралей! — шикнул на него Кресс, хотя и сам не был уверен в сказанном. Уж очень походило на то, что гладиатор сломался.

Сначала, прикончивший самку человечишка упал возле останков на колени, а сейчас выл, простирая руки в зеленоватое и безжизненное небо.

Аспиды редко смотрели на небосвод. Зачем им заниматься бессмысленным действом? Птиц, насекомых иди других живых существ там отродясь не водилось. Цвет тоже был один и тот же. Более того, Великий Шеш пресекал любые попытки исследования воздушного пространства. Вот и стал взгляд в небеса ещё одним из многочисленных табу. Однако ныне взоры собравшихся альф невольно скользнули в направлении воздетых вверх рук обезумевшего от горя человека.

— Это что ещё такое? — удивленно проронил Толстый.

— А я почем знаю? Праотец не имеет к данному явлению никакого отношения…Привычного отклика не исходит… — в голосе Щепы послышалось недоумение.

Между тем, явно происходили не виданные прежде вещи. Во вскинутые ладони жалкой букашки ударили две небольшие, тёмные, как сама ночь, молнии. Презренный самец мелко задрожал, а после расхохотался.

А тут и отчекрыженная кочерыжка его самки обрела жизнь. Головенка пролевитировала к собственному телу и приросла на место. Недавний труп распахнул вспыхнувшие мраком глазища. Худюсенькие ручки напряглись и легко вырвали из древесины увесистые гвозди, которые к тому же переполняла магия. Краткий миг, и опоясывавшие пленницу веревки тоже лопнули. Она ловко спрыгнула на песок, зажав в кулаке невесть откуда взявшийся лук.

Ещё мгновение, и на тетиве появилась пышущая тьмой стрела. Недавняя покойница направила оружие вверх и произвела выстрел. Снаряд устремился в небеса и разорвался в вышине, а на арену и ближайшую к ней трибуну опустился прозрачный купол.

— Проделки древних! — провопил какой-то альфа и ретировался прочь. За ним Божье Поле покинули и остальные. Эгоисты от природы, змеелюды и не подумали помочь двум попавшим впросак соплеменникам. С какой стати? Если даже Великий Шеш безмолвствовал, а значит, существовала реальная угроза помереть ни за что, ни про что. Нет уж, лучше убраться восвояси, и с безопасного расстояния наблюдать, что будет.

— Выпускай уже тварей, болван! — рассвирепел Кресс и наорал на трусливого толстопуза, который царапал своими короткими недокогтями созданный неизвестно кем барьер, — Выпускай, и приготовься сражаться сам, слизняк.

В былое время, Йобухх бы возмутился, но в критической ситуации безоговорочно отдал пальму первенства тощему. Подчиниться ему подсказали инстинкты. Толстый располнел не зря. Один среди немногих, он увлёкся торговлей. Собирал необычных существ, служанок, артефакты древних и магические ингредиенты, а после менял их с выгодой для себя. Вот и разожрался от сытой и спокойной житухи, которой, вот так, нежданно- негаданно, пришёл конец.

— Да, не трясись, ты. Разве не помнишь, что каждый твой монстр многократно сильнее моего бойца? Плюс ещё нас двое. Неужели проиграем человеческому червяку и ожившему зомби!? — замотивировал толстозадого Кресс.

— Худой аспид, напротив, воспитывал гладиаторов, прививал им навыки боя и скрещивал с перспективными служанками. Чтобы не заржаветь, он порой и сам вступал в поединки с лучшими своими творениями, будоража кровь и оттачивая мастерство. Потому в отличии от визави, Щепа и не затрясся от ужаса. Наоборот, он рассматривал произошедшее, как шанс заслужить благоволение Праотца, и не ошибся. То ли от такой уверенности в себе, то ли еще от чего-то, но в мозгу возник ослабленный голос Великого Шеша.

— Уничтожь нарушителей, и тебя ждёт неимоверная награда… — негромко посулил Великий Змей, и доморощенный ланиста окончательно успокоился.

— Твоя правда, ради сегодняшнего дня, я подготовил лучших из собранных диковинок. Они порвут человечишку, как тряпку. Может, нам и сражаться-то не придётся, — пробубнил над ухом боягуз. Затем прошептал фразу- активатор, и дальний простенок поля боя пал под ударами могучих лап, когтей и других разнообразных конечностей.

Разномастное войско монстров немедля накинулось на людей. Кресс же, в свою очередь, не спешил. Он и не надеялся, что изменённые победят. С их помощью хитрый аспид хотел изучить врага, определить его слабые места, а после прикончить.

Крики, лязг и насилие наполнили ристалище. Кто выйдет победителем из этого бедлама было пока не ясно.