Экземпляр номер тринадцать

Глава 1

Стук в дверь повторился. И снова. И снова.

Хотя, я бы уже постеснялась назвать банальным стуком тот шквал тяжелых ударов, от которых сотрясалась моя входная дверь последние несколько минут.

— Господи, что же делать? — простонала я, заламывая руки и бессильно прислоняясь спиной к дрожащему от ударов косяку.

Если откровенно, я и не надеялась, что мой неожиданный нетерпеливый посетитель уйдет. С чего бы? Как только на моей двери со всей своей светящейся неизбежностью высветился знак принадлежности визитера к определенной государственной структуре, я сразу знала, что этой встречи мне не избежать, хоть слейся я со штукатуркой и заберись под плинтус.

— Ну за что мне это все? Ну что же он не уходит-то?! Может меня и дома-то просто нет! — непонятно кому втолковывала я метаясь по собственному холлу.

— Вира Адаль, я знаю, что Вы дома! Открывайте — тут же раздалось из-за сдающей свои позиции двери властным сильным голосом.

— Чего это я дома-то? — возмущенно пискнула я, на всякий случай отступая вглубь холла и судорожно оглядываясь вокруг в тщетных поисках путей отступления — Ушла я. Уехала даже. Да. Причем надолго.

Прямо настолько, чтобы вышеупомянутая структура забыла обо мне напрочь.

Кстати, с чего вообще она обо мне вспомнила? Я судорожно пыталась вспомнить сама, где успела накосячить. Не, не так. Где успела спалиться!

— Значит только что Вы спешно вернулись из своей дальней поездки! С возвращением, вира Адаль. И мое терпение а исходе — мрачно уведомили меня из-за дверей — Вы понимаете, что держите инквизитора на лестнице? В Ваших же интересах сейчас же впустить меня и оказать всяческое содействие.

— Какое именно содействие может оказать ведьма инквизиции? — сардонически фыркнула я, попеременно хватая в руки то зонтик, то верную метлу, то мужскую трость, которая явно была здесь не к месту и, даже, совсем наоборот — к явному подтверждению моей вины — Разве что быстро и самоотверженно сдохнуть самостоятельно и, тем самым, избавить от лишней работы сотрудников службы.

Посетитель хмыкнул, явно расслышав на той стороне мои размышления:

— Вира Адаль, я считаю до трех и выламываю дверь — устало вздохнули на той стороне — И тогда, поверьте мне, Вы будете искренне желать оказать мне то самое содействие. Вот только даже быстрая смерть доступна не всем. Особенно тем, кто пытался чинить препятствия работе инквизиции. Итак, один… Два…

— Ы-ыыы! — в голос взвыла я, откидывая в стенной шкаф злополучную трость, наспех захлопывая его створки, и кидаясь к двери — Да входите уже! Что-ж вы нетерпеливый-то такой?

Большой ключ с тонким звоном провернулся в скважине и в тот же момент дверь распахнулась настежь, смачно впечатавшись в стену и заставив при этом стенной шкаф неторопливо приоткрыться.

Я едва успела отпрыгнуть назад, как из темноты появился он.

На миг пустой проем залила тьма, а, затем, серый свет холла робко осветил могучую мужскую фигуру, уверенно заполнившую собой пространство.

— Вира Адаль? — вкрадчиво осведомился посетитель, делая уверенный шаг мне навстречу и захлопывая за собой дверь.

— Д-да… — внезапно севшим голосом произнесла я, тщетно пытаясь вглядеться в скрытое сумраком лицо — Я… простите, я не сразу услышала стук в дверь.

— Я так и понял — ухмыльнулся безликий.

Однако, даже сквозь плотную пелену тумана, укрывавшую его лицо от посторонних взглядов, я прямо нутром чувствовала острый, тяжелый взгляд вошедшего. Он пробежался по моему лицу, заинтересованно застыл на груди, которую плотно обтянул шелк черной блузки, медленно скользнул по ногам, словно облизывая их вниманием, и снова вернулся вверх, чтобы замереть неподвижным вниманием.

Лицо незнакомца постепенно прояснялось. Сумрак, служивший маской, послушно таял на острых скулах. Сквозь туманный морок уже легко просматривались серые колючие глаза, острыми осколками льда застывшие под густыми черными бровями, изогнутыми в скептическом сомнении. Твердый подбородок, тщательно выбритый умелой рукой, чуть дрогнул, когда тонкие сухие губы тронула едва заметная, недобрая усмешка. Нос с заметной горбинкой, высокий лоб, разделенный продольными складками суровой мимики, непослушная прядь прямых, черных волос, упорно падающая на глаза…

Я пораженно замерла, явственно ощущая, как сползает с моего лица вымученная искусственная улыбка и бледнеют до синевы тщательно подрумяненные щечки. Руки мои, помимо воли, поднялись к шее и обхватили ее ледяными пальцами, словно в попытке помочь проглотить застрявший в горле комок.

Этого просто не может быть!

— Не могу понять, вы так впечатлены моей красотой, или так напуганы визитом инквизиции? — с плохо скрываемой издевкой протянул мужчина — Если первое — то польщен, но не заинтересован. А если второе, то…

— Прошу меня простить — каркающим голосом прервала его я, внезапно отмирая и отступая на шаг — Я… Я на минуточку. Сейчас….

— Вира Адаль?! — инквизитор недоуменно нахмурился и попытался сделать шаг следом за мной.

Меня накрывала неконтролируемая паника. Все мои самые страшные кошмары, которые, казалось, канули лету много зим назад, возвращались с пугающей быстротой.

«Не может быть… не бывает осечек. Система стабильна! Ни у кого никогда она не ломалась! »

Но каждый взгляд на вошедшего подбрасывал сомнения в топку страха.

— Вира Адаль?

— Нет-нет! Оставайтесь тут. Только никуда не уходите! Я сейчас! — мотая головой прошептала я и, тот час, стремглав бросилась к ближайшей двери.

— Вы куда? — ошарашенно вскричал за моей спиной посетитель — Вы же понимаете, что бежать бесполезно!

— Да очень надо! — фыркнула я, влетая в кабинет и тут же захлопывая очередную дверь на ключ прямо перед носом озадаченного инквизитора — Я не собираюсь сбегать. Дайте мне минуту. Я сейчас вернусь!

Не теряя времени, я быстро открыла большой книжный шкаф и безошибочно потянула на себя в нужной последовательности несколько книжных корешков, Миг — и задняя стенка бесшумно отъезжает в сторону, открывая взору уходящую вниз каменную лестницу, слабо освещенную явно садящимися уже светильниками.

— Сейчас, сейчас… Мне нужно просто убедиться, что я ошиблась… Этого же просто не может быть! Не может и все тут. Система надежна, как… Надежна и все тут! Сбоев быть не может! Потому что если это из-за этого… Если он из инквизиции… Мне кранты. Точно кранты!

Мои ноги торопливо отсчитывали уходящие вниз ступени — одиннадцатая, двенадцатая, тринадцатая… Вот тут! Снова уверенно пробежалась пальцами, но уже по холодным выступам камней. Нажатие, и еще два. И вот часть боковой стены с чуть заметным скрежетом образовывает узкий проход. Я едва могу в него втиснуться. Грудь неприятно шаркает шелковой блузкой по камню, оставляя на тонкой материи некрасивые зацепки.

— Черт — ругнулась я — Любимая блузка…

Да, проход из спальни куда как удобнее. Но сейчас важно время, а не комфорт. В холле нетерпеливо ждет инквизитор. И если я быстро не вернусь, не дай Бог и правда решит, что я пытаюсь сбежать и кинется следом. Выломает дверь в кабинет, окинет взглядом пустое помещение и, естественно, будет искать тайный ход. И ведь найдет однозначно! Вот второй проход, в лабораторию, сразу, конечно, не обнаружит. Дойдет до подвала, а там есть запасной выход а полисадник… Но рисковать все равно не буду. Решит, что сбежала — пустит по следу ищеек. А вот они легко все мои тайные тропы найдут. И если бы только тропы…

Так что иду, практически, мышиными лазами! Лишь бы не задерживаться лишнюю минуту нигде.

Большой круглый зал был освещен еще хуже, чем ведущие вниз ступени.

— Точно! Подпитать светильники… Черт, все время забываю — недовольно поморщилась я, обводя взглядом стены и уверенно двигаясь по кругу, вдоль расставленных там стеклянных двухметровых колб — Я ошиблась. Точно ошиблась. Ну бывает же? А вот система сбоить не может. Этого не бывает. Ошибиться каждая может… Итак… Вот черт…

Я истуканом замираю напротив очередной колбы, слабо светящейся в темноте тусклым, голубоватым сиянием.

— Ну и вот радоваться мне или как? — глухо хриплю я, очередной раз автоматически охватывая спазмированное горло холодными пальцами.

Ну, да. Система и правда не сбоит. Отлажена сотнями лет. Проверена и гарантировано исправна. И именно поэтому там, в двухметровой колбе, наполненной вязкой субстанцией стабилизирующего геля, навечно замер с выражением недоверчивого шока на хищном лице экземпляр номер двенадцать.

Подонок, считающий себя хитрым хищником. Настолько уверенный в собственном интелекуальном и магическом преимуществе, что ему и в голову не пришло, что маленькая, запуганная скромная вира, с таким вкусным даром, может раскусить его коварный план и неожиданно сама сделать ход. Настолько не интересующийся собственной невестой, что даже не задавался логичным вопросом — куда же делся предыдущий муж несчастной ведьмы? Настолько упивающийся собственным могуществом и погруженный в смакование своих жестоких планов, относительно носительницы редчайшей искры, что даже не уточнил, а сколько вообще мужей за спиной трогательно — доверчивой меня?

Нет, вир Вермон Мигре не вызывал у меня сочувствия. Да и страха перед ним у меня никогда не было. Комично — недоуменное выражение на теперь навечно неподвижном лице вовсе не должно было заставить мое сердечко истерично сжаться от неконтролируемого ужаса, а, после, истерично затрепыхаться в груди от приступа паники. Однако сейчас, глядя в серые, словно древний лед глаза, навсегда застывшие под густыми черными бровями, скользя взглядом по твердому подбородку и очерчивая взором его удивлено приоткрытые жесткие губы я замерла от страха.

И причина этому была проста.

Мой «безвременно почивший» супруг послушно плавал в стабилизирующем геле. Смотрел на меня все с тем же выражением недоверия. И даже не моргал. Система не отключилась. Он не очнулся, не выбрался и не сбежал, слава темным силам, чтобы вернуться с возмездием и инквизицией.

И тем не менее, там, в холле, меня дожидается он же. Те же ледяные глаза. Тот же каменный подбородок и ломанная линия жестких сухих губ. Та же непокорная прядь волос, извечно падающая на высокий лоб. Короче, он. Здоровый, подвижный и, даже, относительно живой.

Последнее, кстати, было особенно неприятным сюрпризом. Я недовольно поморщилась и задумчиво склонила голову на плечо:

— Ну вот и что мне теперь с тобой делать? — устало уточнила я у застывшего в колбе мужчины — Вот ни одного приятного сюрприза от тебя. Как был гадом, так им и после смерти остался.

Вир Вермон Мигре, ожидаемо, не ответил. Он продолжал таращится на меня застывшим глазами и слегка покачивался в такт изредка всплывавшим на поверхность пузырькам воздуха.

— Мда… задачка. Ладно, один плюс: все-таки это не ты. Хотя плюс ли… Ты — то был прост и понятен. Даже напрягаться не пришлось. А вот твой двойник… Кстати, кем он нам приходится? Брат? Или другая родня? Молчишь? Понятно. Опять эта таинственная неизвестность — закатила я глаза — Любишь ты секреты, конечно. И вот как мне теперь из этой щекотливой ситуации выпутываться прикажешь?