Кафедра демонологии

ГЛАВА 11

День у Шарлотты и Джен начался раньше всех. Они должны были отработать вчерашнее опоздание — вымыть пол в общей гостиной. Встали рано.

Джен знала, что тряпки, ведра и швабры выдаются строго под расписку у Жереми Ку — высокого, рыжеватого мужчины, хранителя хозяйственного и магического инвентаря Академии. Знала она также и то, что выпросить у этого обладателя самой лучезарной улыбки континента Ринарии хоть что-нибудь — почти невозможно. Нет, он любил Джен, а его жена, что заправляла на кухне, регулярно передавала через него что-нибудь вкусненькое «для рыженькой доченьки магистра Ярборро». Но что-то подсказывало доченьке магистра, что детство закончилось…

Это раньше за каждым поворотом ее ждали улыбки магистров и конфеты. Бесконечные коридоры, светлые аудитории, башни преподавателей… Волшебная страна, полная приключений. А сейчас… Сейчас Академия — коварная полоса препятствий. Теперь здесь надо выжить. Доказать, что ты чего-то стоишь.

Готовясь с честью пройти выпавшее на их долю испытание, подбадривая друг друга улыбками, первокурсницы решительно вышли в общую гостиную, и… застыли.

Шесть служанок, засучив рукава, уже успели нанести несколько ведер воды, намереваясь приступить к работе. К их с Шарль работе, между прочим. Одна из девушек почему-то надвинула платок пониже себе на лоб и старалась не смотреть в глаза Джен Ярборро. Именно к ней принцесса и направилась.

— Елла? Елла, ради всех демонов во всех существующих мирах. Что вы здесь делаете? И откуда вы тут взялись?

— Ваше высочество, — испуганно затараторила бледная как полотно служанка, — магистр Ярборро вчера сказал королеве, что вас наказали. Они что, и правда, хотели заставить вас мыть полы? Но это же невозможно. А Королева…

Джен закрыла ладошкой рот служанки. Та от неожиданности замолчала так резко, что на несколько минут в общей зале наступила мертвая тишина. Принцесса молча сжала висящий у нее на груди конусообразный кулон, и с силой рванула его вниз.

Несколько секунд было тихо. Затем огонь в камине взревел, тьма заклубилась рядом с Джен.

Магистр быстро оценил ситуацию, мгновенно осознав, что его дочь жива, здорова, и… очень, очень рассержена. Только после этого Алан Ярборро позволил себе зевнуть. Сладко и немного обиженно.

— Джен Ярборро… Что случилось?

— Что случилось? Вот что случилось. Бабушка прислала отряд служанок, чтобы они мыли за меня полы. Ты же обещал. Может быть, все-таки, вы все оставите меня, наконец, в покое? И позволите самой отвечать за свои поступки?

Магистр вздохнул, примирительно поднял обе руки и произнес:

— Ты права. Я немедленно отправлю всех обратно в замок. Поговорю с королевой. Этого больше не повторится, обещаю. Дыши, Джен…

Магистр подмигнул дочери, осторожно поправил ей выбившуюся огненно-рыжую прядь волос, и скомандовал:

— Ведра, тряпки, швабры взяли — и за мной.

— Ведра, швабры и тряпки пусть оставят здесь. К Хозяину Жереми мы уже не успеем, — буркнула принцесса.

— Ведра, тряпки, швабры оставили — и за мной, — вновь скомандовал магистр.

Успокоившись, герцогиня и принцесса принялись за работу. Однако минут через десять Джен уже пожалела о том, что так быстро вызвала отца и прогнала верных служанок. Ей пора бы привыкнуть к тому, что бабушка очень мудрая, и ничего не делает просто так.

Мерзкие, выскальзывающие из рук тяжелые тряпки только размазывали грязь по всей гостиной. Даже подумать было страшно о том, что меньше чем через час проснутся девочки и увидят, что они тут развели.

Запыхавшаяся Джен оттерла пот со лба и беспомощно опустилась на мокрый пол. Шарль, пыхтя и звеня браслетами, еще какое-то время не сдавалась, но вскоре, окончательно обессилев, тоже уселась рядом с Джен. Так они и сидели — спина к спине, тяжело и хрипло дыша.

— Ничего не выходит, — виновато прошептала Шарль.

— Да… Дела… Будущие магини не могут вымыть пол, — и Джен с Шарль радостно переглянулись.

Им помогла Ива. Девушка привыкла рано вставать… Услышала шум… Решила посмотреть. И была облита грязной водой…

Ивонна не подняла всех своим воплем, хотя у нее для этого были все основания. Ведь после того, как все содержимое ведра вылилось на несчастную, в нее полетела тряпка. Потом… еще одна тряпка.

Девушка быстро приняла душ, и они снова стали мыть. Какое-то время Ива пыталась уговорить девушек, чтобы они ей просто не мешали, но принцесса и герцогиня оказались упрямее. Сначала они внимательно наблюдали, как Ивонна собрала всю намокшую грязь, затем кинулись менять воду, и уже вместе оттерли все разводы.

Джен и Шарль пообещали Иве, что больше никогда не будут использовать магию в мытье полов, посуды, чистке картошки и прочих хозяйственных делах. Они дали торжественную клятву, что всегда будут просить у нее помощи и совета в решении бытовых вопросов. Когда со всем этим, наконец, было покончено, все трое побежали переодеваться к первой паре.

Первой паре первого учебного дня.

— Я не пойду в брюках. Это неприлично.

— Ива, давай без истерики. Это опаздывать на пары в первый же день неприлично, — Джен стояла около двери, пританцовывая от нетерпения, — это просто наша форма.

— К тому же в расписании есть четкий приказ, — Шарлотта помахала перед носом Ивы листком бумаги, который выдали всем первокурсникам.

— Не переживай. Эти занятия разбиты по группам и отдельно от мальчишек, — поддержала Джен.

— Все, девочки. Бегом. Опаздываем.

И они сорвались. Ива, несчастная и красная, стартовала вместе с ними, поддавшись общему порыву.

Форма для девочек чем-то походила на костюм для верховой езды. Облегающие тонкие брюки и мягкие, легкие сапоги из тонкой кожи чуть выше колена. Все это действительно было удобным. Не сковывало движений. Ивонна краснела и хмурилась. Шарль делала вид, что ей все равно, но Джен видела, что она тоже нервничает. Еще бы. Одно дело шаровары из-под вороха шелковых тряпок, и совсем другое — полностью облегающие брюки. Ей самой же было на удивление комфортно. Джен думала о том, что в такой одежде было бы здорово путешествовать, лазать по горам. С кем-нибудь… Ну… Кто любит природу, море…

Ее мечты резко прервались от того, что всем пришлось затормозить. Магистр дар Рийс шел аккурат посреди коридора, тоже, по всей видимости, задумавшись, и как-то никуда сворачивать не собирался.

Поморщившись от топота, который вторгся в его мысли, он поднял голову. И недовольно посмотрел на запыхавшихся первокурсниц.

— Доброе утро, — вразнобой поздоровались с ним. Джен — громко и решительно, словно в бой шла. Шарлотта — еле слышно. А Ива постаралась спрятаться за новых друзей.

Безопасник улыбнулся — вид растерявшихся девчонок доставил ему, без сомнения, удовольствие. И он им кивнул, отпуская.

Они успели. Забежав в аудиторию, увидели, что вся их группа уже сидит на полу, на ковриках. Девочки заняли свободные места, оглянулись.

Все стены были облицованы прозрачным камнем цвета меда с алыми и багровыми прожилками. В свете настенных факелов, воткнутых по периметру небольшой полукруглой залы, казалось, что стены… двигаются. Двигаются в определенном ритме. Будто дышат. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. И от этого у всех присутствующих было ощущение, что они в утробе какого-то огромного существа…

Поэтому облегченно вздохнули, когда в зал вошла незнакомая Джен преподавательница.

Женщина была небольшого роста, стройная. Правильные черты лица, русые волосы под накинутым на голову белоснежным палантином были аккуратно собраны сзади.

— Давайте начнем. Меня зовут магиня дар Тшаг.

«Из Аога. — поняла Джен. — Как же они любят белый. И голова прикрыта покрывалом, хотя до пустыни — полматерика».

Голос магини был мягким. Даже нежным. Доброжелательным. Но в нем была такая внутренняя сила, что студентки даже не шевелились.

— Скажите мне, что случается с магами, потерявшими контроль над своей силой? Я имею в виду над своей магической силой?

Вся группа уставилась на Иву. Та побелела.

— Их изгоняют. Силу — или забирают, или запечатывают. Представьте — всплеск неконтролируемого гнева. Обиды. Злости. Счастья. Радости. Страсти… И — все. Ваша жизнь изменилась. Вы живы, но…

Короткий взмах рукой — и тут же со всех сторон раздались стоны.

Джен почувствовала, будто она оглохла. Или ослепла. Что-то, что раньше составляло основу ее существа, искрилось и переливалось, — теперь медленно просачивалось сквозь поры кожи, причиняя боль. Физически боль была вполне терпимой, но сердце… Ее сердце рыдало и корчилось в судорогах. Пустота, холод, боль и одиночество, казалось, навсегда поселились в душе. Хотелось змеей подползти к магине, умоляя ее прекратить эту пытку.

— Маг, обращаясь к силе — несет ответственность, — говорила преподавательница студентам, которые с трудом могли дышать. Каждое ее слово каленым железом впечатывалось в память. — И перед собой, потому что это может определить его судьбу. И перед окружающими — потому что они могут погибнуть. Кроме того, абсолютно недопустимы самопроизвольные выплески силы. Следовательно, для всех магов важен контроль. Абсолютный контроль.

Ива напряженно кивала в такт каждому слову преподавательницы. Видимо, вспоминала вчерашний вечер. Как едва не лишилась будущего…

— Я хочу, чтобы вы услышали меня и запомнили — маг, потерявший над собой контроль, лишается этого высокого статуса. То есть — одна вспышка — и все. Вы сможете только сожалеть о том, чего вы никогда не достигните. Поэтому. В вашей учебной программе очень много часов отведено «Контролю над силами». С упражнений, которые я вам сейчас покажу, будет начинаться каждый ваш учебный день. И этими же упражнениями — только самостоятельными — он должен заканчиваться.

— Вопросы? — сказала магиня дар Тшаг. Она снова взмахнула рукой, и сила вернулась к молодым магам.

Несколько минут все молчали: кто-то длинно, со свистом втягивал в себя воздух. Кто-то всхлипывал. А потом первокурсники разом загомонили:

— А боевики?

— Что — боевики? — переспросила преподаватель.

— Они же бешеные.

— Вы хоть раз слышали о том, что, допустим, магистр дар Ярборро сжег город?

Студентки испуганно-отрицательно замотали головами.

— А он вполне может это сделать.

— Но его вспышки гнева обсуждают все при дворе правителей земель Ринарии… — явно со знанием дела проговорила Кларисса. — Да и в других королевствах. Тоже говорят.

Джен вздрогнула. Ей вспомнилась тьма, что клубится вокруг папы, когда он гневается.

— Вы должны понимать. Понимать разницу между особенностями характера, которые неизбежно приобретает боевик в результате психологических травм, что нанесла война — и потерей контроля, — ответила аристократке магиня дар Тшаг. Смотрела она при этом на Джен, словно проверяя ее реакцию на слова однокурсницы. — На следующем занятии мы поговорим об исторических событиях, которые привели к принятию жестких, но необходимых законов, по ограничению силы.

Группа внимала каждому слову преподавательницы. Она чуть улыбнулась, явно довольная произведенным эффектом — и скомандовала: