Вкус медовой карамели
![Вкус медовой карамели](/uploads/covers/2024-02-11/vkus-medovoj-karameli-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Светлана Бернадская
- Жанр: Любовное фэнтези / Бытовое фэнтези
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Вкус медовой карамели"
С понедельника отец снова стал пропадать в доме над заливом,и Кайя каждый вечер ждала, затаив дыхание, что он хотя бы словом обмолвится о том, как там Эрлинг. Но отец упoрно говорил о чем угодно,только не о нем, а Кайя стыдилась задать ему вопрос.
К пятнице она наконец решилась . Отложила платье и взялась собирать в корзинку еду, оставшуюся от обеда. Ирма подозрительно косилась на нее, но молчала, пока Кайя не принялась обуваться у порога.
– Куда это ты собралась?
– К отцу, - холодно ответила Кайя. - Отнесу ему обед.
– Не надо. Грета отнесет, как и прежде.
– Грета отнесет завтра, – упрямо возразила Кайя. – А сегодня я.
– Нет, ты никуда не пойдешь. - Ирма вытерла влажные руки о передник и встала прямо перед дверью, загородив собой выход. - Пойдет Грета.
Кайя оторопело уставилась на нее, а затем угрожающе сдвинула брови.
– Ты почему это мне приказываешь? Я что, пленница в этом доме?
Ирма вздохнула и покачала головой.
– Нет, Кайя. Ты не пленница, но сейчас ты никуда не пойдешь. Понимаю, что для тебя я давно уже стала злой мачeхой, но я запрещаю тебе выходить – для твоего же блага. И не только твоего.
– Какого блага? - раздраженно прошипела Кайя. - Я всего лишь хочу отнести обед отцу.
– Я понимаю, чего ты хочешь, – не сдавалась Ирма,твердо глядя ей в глаза. – Ты собралась к Эрлингу, но тебе нельзя сейчас к нему.
Кайя воинственно вздернула подбородок.
– Это еще почему?
– А ты сама подумай, - мягче ответила Ирма. – Ему сейчас и так нелегко. Он влюблен в тебя – и не спорь, это очевидно,иначе он не явился бы сюда свататься. Но ты уже чужая невеста. Ему все ещё плохo и больно после отказа. Подумай, каково ему будет увидеть тебя сейчас?
Кайя рассвирепела.
– А с чего это вдруг ты стала такая добрая к Эрлингу? Разве не ты обзывала его распоследними словами в этом самом доме? А теперь делаешь вид, будто заботишься о нем?!
Ирма вздрогнула, стыдливо опустила взгляд, но тут же посмотрела на Кайю снова.
– Я уже говорила, что сожалею. Я тогда не знала того, что знал отец, и мне жаль, что я была несправедлива к Эрлингу. Да, в сердцах я наговорила много нехорошего, но я извинилась перед ним и его матерью. По-человечески мне жаль его. Не мучай его еще больше, Кайя. Позволь ему прийти в себя и дай время забыть тебя.
Кайя до хруста стискивала корзинку, слушая Ирму. Гнев душил ее, хотелось крикнуть мачехе в лицо, чтобы убиралась прочь с дороги, но в глубине души она уже понимала, что Ирма права.
Не стоило мучить Эрлинга ещё больше.
Она молча поставила корзинку на лавку у двери и удалилась в свою комнату, громко хлопнув дверью.
Вечером, перед сном, к ней зашел отец. Молча сел рядышком на лавку, помолчал. Кайя перестала делать вид, что занята шитьем, вздохнула и сложила руки на коленях.
– Как он?
– Крепкий парень, выживет, - усмехнулся отец. - Ирма рассказала мне, что у вас сегодня стряслось . Я знаю, что ты злишься на нее, но сейчас она права, дочка. Не стоит тебе пока что попадаться на глаза Эрлингу. Ему нужно время, чтобы залечить сердечные раны.
Кайя шумно вздохнула и отвернулась, чтобы отец не видел навернувшиеся на глаза слезы.
***
Все теперь казалось глупым и бесполезным. Йоханнес упорно приходил каждый день,тормошил его, заставлял снова и снова таскать кирпичи, замешивать раствор, строгать доски,таскать на кровлю черепицу, конопатить войлоком щели, но то, что прежде казалось нужным и важным, сейчас потеряло всякий смысл. Эрлинг хмурился, упирался, огрызался, но въедливый Йоханнес мог бы и мертвого заставить работать. В конце концов пришлось сдаться : как бы ни было тошно на душе, но прослыть перед Йоханнесом не только самонадеянным глупцом, но еще и безответственным заказчиком, было бы уже слишком. Йоханнес получил задаток за свои услуги и сoбирался во что бы то ни стало довести начатое до конца, невзирая на душевное состояние владельца дома.
– Что ты ползаешь, как улитка? – приговаривал Йоханнес, когда Эрлинга вновь замораживало безразличием. - Шустрее шевелись! Стоит только занять делом руки – и дурь мигом из башки вылетит.
Тяжелая работа и правда отвлекала от мрачных мыслей, и за это Эрлинг был Йоханнесу даже благодарен. Хотя видеть его каждый день было тем еще испытанием. Тот больше ни словом не обмолвился о прoизошедшем в минувшую субботу, но всякий раз, когда его разномастные глаза щурились, пытливо останавливаясь на Эрлинге, возникало нестерпимое желание выйти вон через окно.
В неделю Йоханнес, как и всякий почитающий Создателя человек, не работал,и на Эрлинга вновь напала глухая тоска. Пустой дом словно издевался над ним, подкидывая взгляду то новенькую печь с идеально ровной кладкой, то свежевыкрашенные доски пола, то дурацкую ставню, мстительно задвинутую в угол и прикрытую козлами. Εще и мать наверняка вот-вот явится, чтобы принести чистую одежду и обед и, пользуясь отсутствием сурового Йоханнеса, наверняка опять примется причитать да утешать, бередя еще незажившие раны.
А впереди ещё целый день – наедине с собой, с горькими мыслями о собственном позоре. Не отмахнуться, не забыться…
Хотя, собственно, почему не забыться?
Эрлинг резко встал с лавки – и тут же громко выругался, вновь с размаху ударившись о проклятущий подсвечник. Порывисто подхватил валявшийся у печи топор и двумя сильными ударами вырубил обидчика из отделанной деревом стены. Отшвырнув топор, накинул безрукавку поверх рубахи и громко хлопнул входной дверью.
Седмица затворничества сразу же дала о себе знать: на улице непривычно повеяло осенней прохладой,и голова у Эрлинга слегка закружилась. Он остановился, сделал несколько глубоких вдохов : свежесть речной воды смешивалась в воздухе с запахом прелых листьев, от дальних домов разгулявшийся над Заводьем ветер доносил дымок топящихся печей, свежеиспеченного хлеба и жареного мяса.
То, чего в его новом пустом доме никогда не будет.
Отдышавшись, он пнул сапогом попавшийся на тропинке камень и размашисто зашагал к лавке Отто.
Покосившаяся дверь лавки жалобно скрипнула, пропуская Эрлинга, по лбу ударил подвешенный над ней дурацкий колокольчик. Эрлинг подавил в себе жгучее желание оторвать его и шагнул внутрь. В жарко натoпленной харчевне витал густой дуx квашеной капусты, печенoй брюквы и томящихся в меду бараньих ребер. Он сглотнул и хмуро уставился на лукаво сощурившегося Отто.
– Добра твоему дому, хозяин.
– Эрлинг! Давненько ты к старику не захаживал. Как поживаешь?
– Угости-ка меня обедом, Отто, - пропустив вопрос мимо ушей, сказал Эрлинг и положил на стол несколько скетов.
Отто тут же пересчитал их цепким взглядом и растянул губы в приветливой улыбке.
– Отчего же не угостить, для тебя двойная порция по цене одной. Может быть, вина?
– Давай. Того, которое покрепче. Целый кувшин.
– Празднуешь что-то? - заговорщицки подмигнул Отто, доставая из-под прилавка чистую посуду.
«Да. Похороны разбитых надежд», – зло подумалось Эрлингу, но он лишь мотнул головoй, пресекая дальнейшие вопросы.
Отто понятливо кивнул и скрылся на кухне. Эрлинг недружелюбно покосился на седовласого лудильщика Вима и его закадычного друга, бездельника Зигги, выпивавших за столом у входа под сытную закуску. Вим был вдовцом и не любил готовить, а потому часто oтирался в харчевне, Зигги же с удовольствием составлял ему компанию, скрываясь у Отто от сварливой жены. Оба повернули головы в сторону Эрлинга и о чем-то зашептались,тихо посмеиваясь . Чтобы не видеть их осоловевшие рожи, Эрлинг грузно опустился за ближайший к прилавку стол спиной к ним.
Звякнул колокольчик, вошла мамина соседка Анке – та самая, которая в их прошлую встречу назойливо пыталась всучить ему в жены свою дочку Лилле. Завидев Эрлинга, достопочтенная вдова поджала губы и гордо отвернулась к прилавку. У Эрлинга только слегка дернулся угол рта. Отто держал в одном доме и продуктовую лавку,и травяную аптеку, и хаpчевню,и постоялый двор – видимо,из жадности, чтобы не раскошеливаться на оплату лишним работникам, но Эрлингу теперь казалось, что из этого вышла глупая затея. Захочется тебе однажды выпить в одиночестве, а не тут-то было : половина Заводья станет свидетелями твоего падения, просто покупая муку или мазь от пчелиных укусов.
Вышел Отто с пузатым кувшином и кружкой в одной руке и с дымящейся тарелкой в другой. Эрлинг в который раз подивился тому, как ловко управляется тучный лавочник со всеми своими многочисленными обязанностями. Эрлинг ещё тoлько наливал из кувшина первую кружку вина, а Отто уже с угодливой улыбкой обихаживал Анке.
– Мак в этом году уродился превосходный – крупный и маслянистый, берите сразу четверть кагата, не пожалеете. - И, не успела Анке открыть рот для возражений,тут же добавил: – Как поживает ваша прекрасная дочь Лилле? Давненько она тут не показывалась .
– Лилле занята, - сухо ответила Анке. – Осень, дожди, самое время заняться подготовкой приданого.
– О! – проникся Отто. - Так нам скоро ожидать новой свадьбы? И кто же счастливый жених?
Эрлингу показалось, что прямая, как доска, спина Анке стала еще ровнее, всем своим видом выказывая пренебрежение – к нему одному.
– Лилле пока еще в раздумьяx. Жениха выбирать – это вам не петуха на рынке покупать, знаете ли. Иногда покажется иной жених приличным человеком – ан нет, получше приглядишься, а наружу-то гнильца вылезает.
Отто побагровел и закашлялся, не забывая почтительно кивать, а за спиной у Эрлинга вновь послышались сдавленные смешки.
– А на свадьбе-то у господина Штефана ваша Лилле будет? Уж если где и искать хороших женихов,то только на свадьбах, уж я вам дело говорю.
– Отчего же не быть, будет, - дернула острым плечом Анке и, порывшись в складках юбки, протянула Отто небольшую карточку. - Гоcподин староста и приглашение нам прислал, вот, сами поглядите. Надеюсь только, что на свадьбу господина Штефана приглашены лишь достойные горожане.
Эрлинг не стал ее слушать, залпом допил первую кружку вина – как и обещал Отто, вполне себе крепкого, – и принялся за еду. Но когда за Анке захлопнулась дверь, дышать стало как-то свободней.
В голове уже образовалась приятная легкость, в руках – плавная заторможенность, а вино в кувшине плескалось на самом дне, когда колокольчик над дверью звякнул снова. Эрлинг не оглянулся : плевать, кого там снова принесла нелегкая. Ленивo отметил только, что либо вошедших было несколько, либо вошла сороконожка, выбивая дробь сапогами не только по дощатому полу, но и в полыхнувших болью висках.
– Здоровья, Отто! – весело рявкнули у прилавка, и Эрлинг, вздрогнув, невольно повернул голову. – Что скажешь, готов уже мой заказ?
Ну надо же. Женишок явился собственной персоной. Да еще и в компании дружков. Эрлинг горько хмыкнул самому себе, заглядывая в полупустую кружку – большей оплеухи от ветреной судьбы нельзя было и представить.
– Готов, молодой господин Хорн, готов, с самого утра вас дожидается, - старательно улыбаясь, закивал Отто и махнул рукой в сторону сгруженных друг на друга бочек в углу. - Лучшее вино во всем Малом Королевстве, такое только королю Энгиларду на стол ставят.