Вкус медовой карамели

Продолжай он жить oдин, ему бы и в голову не пришло купить это дорогущее баловство. Но ведь он видел вчера, в ĸондитерсĸой, каĸ Кайя жмурилась от удовольствия, отхлебывая из своей чашĸи глоточек за глоточком и, сама того не замечая, слизывала с губ терпкую сладость сайхeмы. Εй нравилось. А разве он не хотел бы радовать свою жену?

Позволив себе несколько долгих мгновений наслаждения горячей сайхемой, смешанной с молоком, он поглядел в окно и поморщился – уже брезжил рассвет.

Кайя показалась на нижних ступеньках лестницы, когда он уже оделся и собрался выходить. Худенькая, как былинка, с распущенной косой, она сонно терла глаза и куталась в пушистый платoк, накинутый на плечи прямо поверх ночной рубашки. Взгляд Эрлинга невольно сполз к ее ногам, виднеющимся из-под длинного подола. Без башмачков, в одних только теплых чулках грубой вязки, ее узкие ступни выглядели так по-детски трогательно,и в то же время так по-женски притягательно, что взгляд буквально прилипал к ним, пока воображение услужливо дорисовывало и острые костoчки на тонких щиколотках, и плавный изгиб стопы, уходящий к стройным голеням, и округлые колени, которые можно было бы согреть ладонями…

– Доброеутро, Эрлинг.

– Доброе утро, – спохватился он, заставляя себя поднять глаза.

– Ты уже уходишь? Так рано?

– Договорились с Тео начать с рассветом. У нас уже есть первый заказчик, представляешь?

– И кто же? - зевнув в кулачок, поинтересовалась Кайя.

– Господин Луц, ювелир. Тот, что весной из Декры в Заводье переехал, на ту сторону реки. Твой отец ему кровлю летом укладывал в новом гостевом доме, помнишь?

Кайя неуверенно кивнула.

– Супруга господина Луца решила обставить этот домик по последней столичной моде, чтобы отметить там именины с размахом, а они у нее в конце зимы. Так что у нас с Тео теперь будет дел невпроворот, да и отцу твоему работы хватит.

Между изящных бровей Кайи залегла крохотная складочка.

– И когда ты вернешься?

– Думаю, к вечеру, – ответил он и тут же забеспокоился: – Но если тебе станет cкучно одной, приходи к Тессе, составишь ей компанию в пекарне. Или, если захочешь, по лавкам пройдись – деньги я оставил в коробке на столе.

– Не думаю, что у меня будет время скучать, - сказала Кайя с легким смешком и, повернувшись к печке, потянула носом. - Чем это так пахнет?

– Не угадала? - улыбнулся Эрлинг.

– Похоже на сайхему, которую мы пили вчера, – с легким удивлением узнала она.

Он довольно кивнул.

– Еще горячая – там, на плите. Наслаждайся.

Ее губы сложилиcь в робкую улыбку, она порывисто шагнула к нему навстречу с нижней ступеньки,и на миг Эрлингу показалась, чтo она собирается его обнять.

Но нет. Остановилась на расстоянии вытянутой руки, словно наткнувшись на невидимую стену,и плотнее запахнула концы платка на груди.

– Спасибо. Хорошего тебе дня, Эрл.

– И тебе тоже, Кайя.

День и правда оказался неплох: за работой время летело так быстро, что Эрлинг разогнулся лишь тогда, когда к ним на фабрику ворвалась негодующая Тесса и едва ли не пинками вытолкала Тео домой, на ходу попрекая давно остывшим ужином. При мысли об ужине в животе у Эрлинга заурчало. Горячим обедом их побаловала неугомонная мама, умудрившаяся обнаружить его даже здесь, а вот ужинать определенно хотелось дома.

Вместе с Кайей.

Но, стоило ему переступить порог дома, как он застыл в недоумении, потерявшись одновременно в ощущениях, арoматах и открывшемся взгляду зрелище. Дом теперь было не узнать.

На стенах гостиной, по обе стороны от окна, теперь красовались расшитые цветочным узором гобелены. Окно, натертоедо зеркального блеска, украшали кружевные занавески. На широком подоконнике выстроились в ряд горшочки с цветами, а рядом, на приставленных к окну узких лавочках,теснились не поместившиеся среди цветов плетеные корзинки с проросшими в них перьями зеленого лука, молодыми листиками горчицы, ростками горошка и прочей зелени, от которой у Эрлинга разбегались глаза.

Большой обеденный стол выглядел куда нарядней с новой скатертью, а лавки так и манили аккуратно постеленными мягкими стегаными покрывалами. На придвинутом к жарко пылающей печке кресле-качалке,так полюбившемся Йоханнесу,теперь возлежал, свернувшись клубочком, рыжий котенок.

Кайя, раскрасневшаяся, с выбившимися из-под платка прядками волнистых волос, хлопотала у печи, как раз доставая ухватом горшок,источавший умопомрачительный запах. Проследив озадаченный взгляд Эрлинга, устремленный на неожиданного гостя, она отерла лоб закатанным рукавом и виновато улыбнулась.

– Вышла помои вынести, а на пороге он сидит, мяукает и дрожит. Совсем ещё маленький. Я маму везде поискала – не нашла. Не оставлять же его было на морозе.

Эрлинг, все еще впечатленный изменениями в собственном доме, растерянно пожал плечами.

– Говорят, если кот сам приходит на порог, значит, дом благословлен духом жизни. Главноетеперь, чтобы Йоханнес не садился в это кресло, а то блохи закусают за… кхм.

– Я его вымыла и вычесала, - поспешно заверила Кайя, поглядев на нового владельца кресла с умилением. – И накормила.

Эрлинг скосил глаза на пол, где стояла недолизанная миска со сметаной, и горестно вздохнул.

– Почему я не родился котом? Меня бы только мыли, чесали, укладывали спать у печки да кормили от пуза.

Кайя хохотнула и сняла с горшка крышку.

– Что ты хочешь на ужин? Я еще не очень хорошо знаю твои вкусы. Это вот жаркое, а там, – она кивнула на плиту, - творожная запеканка, еще есть кисель с ягодами…

– Я буду все, - с готовностью отозвался Эрлинг, стянув с себя стеганку и направляясь к рукомойнику. – И желательно сразу. Голоден, как зверь.

Кайя заторопилась, расставляя миски на столе поверх – дельбух его укуси! – льняных вышитых салфеточек.

– Твоя мама заходила. Обещала дать рецепт твоих любимых вертунов, попробую приготовить завтра, - отчиталась меж тем Кайя, украдкой поглядывая на него.

– Что-то она зачастила, – буркнул Эрлинг, садясь за накрытый стол. - Кайя, ты не обязана так убиваться на кухне. Я не король и даже не лорд, чтобы каждый день для меня разные яства выготавливать. Как же ты все это сегодня успела?

Он ещё раз окинул взглядом гостиную, на этот раз приметив и чисто выскобленные посудные полки с аккуратно расставленными на них мисками, чашками, плошками и кувшинчиками, да развешанные у стены полотенца.

Кайя, пододвинув к нему дымящуюся тарелку, смущенно потупилась.

– Да не много-то я и успела. Только к Отто сбегала коеза чем. Цветы и зелень мы с Гретой из папиного дома привезли, на санках, она же мне и с уборкой помогала.

– А гобелены? - запоздало изумился Эрлинг, только сейчас уразумев, как высоко те прибиты.

– Отыскала в твоем сундуке молоток и гвозди, – словно оправдываясь, пожала плечами Кайя. - Взобралась на козлы,и…

Эрлинг, не забывая воздавать должное восхитительному жаркому, покосился в угол. Если она перетаскивала козлы,то наверняка видела и злополучную ставню, которую он позабыл вынести в чулан…

– Да, вот ещё что, - не оставила ему надежды Кайя и, птичкой метнувшись к углу, вернулась со одинокой ставней в руках. - Я нашла одну, а второй нигде нет. Куда запропастилась?

– Никуда, - со стыдом признался Эрлинг, опустив взгляд в тарелку. – Вторую я так и не сделал.

– Почему?

Эрлинг предуcмотрительно набил рот тушеными овощами и попытался выиграть время, чтобы придумать достойный ответ. Увы, он так и не придумался.

– Все никак руки не доходили, - изрек он наконец,тушуясь под пытливым взглядом Кайи.

Она недоверчиво кивнула.

– Когда закончите с заказом господина Луца, сможешь сделать? К весне новые ставни не помешали бы.

– Обязательно, – воодушевленно пообещал он и тут же спохватился. - Может быть, еще что-нибудь нужно сделать для дома, Кайя? Ты говори, мне будет только в радость.

– Ну, - поколебавшись, она потеребила пальцами кончик вышитой салфетки и решилась. - Было бы неплохо сделать полочки для горшков с зеленью, а то на подоконнике все не умещаются. И еще пару стульев со спинкой. И ящички в кладовую. И шкаф для гостиной, чтобы прятать одежду и обувь, - она взглянула на него украдкой и тут же стыдливо зарумянилась. – Ну, впрочем, шкаф не обязательно. А вот в мыльню нужна новая бочка для воды – старая уже подгнила и подтекает. И кoрыто для стирки, размером побольше. И, если можно, закажи у Тео утюг на углях. Я отыскала в чулане старый, да только он никуда не годится – весь проржавел.

Эрлинг только хлопал глазами, чувствуя, как губы сами собoй растягиваются в улыбке.

– Напиши мне список, чтобы я ненароком ничего не забыл, – попросил он, посмеиваясь над ее замешательством. - В субботу я буду дома: мы с Тео условились, что один день в неделю будем выделять для домашних дел,тогда и займусь твоими заказами. И вот еще что, Кайя. Гобелены, конечно, достойны всяческих похвал, однако пообещай мне, что если в следующий раз тебе понадобятся молоток, гвозди и козлы, ты дождешься меня. Не хочу, чтобы ты свалилась ненароком с высоты, принеся себя в жертву домашнему уюту.

Щеки Кайи покраснели ещё гуще. Хорошо, что Эрлинга от нее отделял спасительно широкий стол,иначе он не сдержался бы и расцеловал бы ее в эти румяные щечки. А потом, чего доброго, еще и до губ добрался бы – и она уже не отделалась бы легкими, скользящими поцелуями, какими он целомудренно одарил ее в священной обители и потом, за свадебным столом. И только Создателю известно, сумел бы он потом ограничиться одними поцелуями…

Она молчала, застыв под его взглядом и уставившись на него, будто видела впервые. В гостиной почему-то стало очень жарко, даже горячо, и его собственные щеки теперь запылали огнем,и воздух вокруг сгустился так, что его можно было резать ножом…

Тоненько мяукнул проснувшийся в кресле котенок. Эрлинг повернулся на звук, словно разрывая невидимые тягучие нити, протянувшиеся от него к Кайе. Рыжий пушистый комочек вольготно вытянул лапы поверх медвежьей шкуры, выпустив из розовых подушечек мягкие коготки. Кайя подхватилась с места, взяла новоиспеченного питомца на руки, заворковала над ним, нежно почесывая светлое мохнатоебрюшко. Εе взгляд тоскливо скользнул по лестнице, словно она только и мечтала о том, чтобы убежать наверх, подальше от Эрлинга.

– Ты не будешь ужинать? – спросил он, завистливо глядя на котенка, нежившегося под лаской девичьих пальцев.

– Нет, я не голодна.

– Тогда иди спать. Ты, должно быть, здорово устала за день.

– А… ты?

– Не беспокойся. Я привык ужинать в одиночестве, - он невесело усмехнулся. – Потом загляну в мыльню и тоже пойду к себе.

– И завтра снова уйдешь ни свет ни заря?

Эрлинг не удержался и хулигански вскинул бровь.

– Если ты хочешь, чтобы я остался,только скажи – и я целый день буду весь твой.

Кайя вспыхнула, крепче прижала к себе котенка – тот возмущенно мяукнул в ее руках – и решительно замотала головой.

– Н-нет, что ты. Просто хотела понять, когда тебе готовить завтрак.