Сквозь пепел и прах

Иртел удовлетворенно оглядела залу. Торжествующий рев сатиров, эманации человечьего страха и паники ублажали ее. Ради этого она заточила себя в плоть, чтобы явиться сюда, запугать жалких человечишек, упиться их смертным ужасом. А под конец насытиться главным блюдом… Она обратила на Гретану взгляд синих сверкающих глазниц.

— Готово ли подношение Мне?

— Д-да… Ваша Божественность…

Вион-Меш (а это он был козлоногим гигантом, возвышавшимся над сородичами) пнул королеву коленом промеж лопаток.

— Великая. Или Владычица.

— П-подношение г-готово, Владычица.

— И где оно? Я могу взять любого из этих жалких червей. Хотя бы тебя. Но для начала погляжу, что вы приготовили для Меня. Может, Я удовлетворюсь вашим выбором. И не трону никого из вас, кроме приготовленных. Покажи Мне тех, кого ты выбрала.

— В-в тюрьме… Великая.

— В тюрьме?!

Свечение в глазницах Иртел потемнело.

— Ты смеешь поднести Мне преступников?

— Нет! — взвизгнула Гретана. — Нет, — повторила она тише, чтобы не ярить богиню. — Не преступников, Великая! Просто чтобы они не сбежали!

Иртел расхохоталась.

— Людишки ждут своей участи в тюрьме? Предвкушают агонию и смерть? Хорошо! Я довольна. Приведи же их!

Гретана оглянулась, в поисках, кому бы отдать распоряжение. Ни телохранителей, ни верного Антонио поблизости. Шемас, Лаэ и Келитана сжались в комочек, надеясь, что их никто не заметит. Хотя капитану было жутко вообразить, что начнется в Зале, когда богине доложат о пропаже.

Вдруг из толпы вынырнул невзрачный человечек в синем плаще.

— Они не в тюрьме, Владычица. Они уже здесь! — и протянул руку точно в сторону горемычных беглянок. — Вон те женщины в мужском одеянии рядом с гвардейским капитаном.

Молас. Честолюбивый ренегат и здесь не упускал возможности выслужиться. Иртел кивнула козлоногим, сгрудившимся возле Шемаса и беглянок. Те подхватили девушек под мышки и подтащили к трону. Шемас стиснул кулаки. И все-таки от судьбы не уйти. Они сбежали из дворца — но Молас привел их обратно. Шемас, по воле и с помощью Че, устроил им побег — козлоногие схватили их. Но и тогда оставалась надежда, что в Зале их не заметят среди тысяч людей… Может, их противоестественная любовь — и впрямь преступление против природы, потому судьба упорно желает покарать их?..

Иртел устремила на девушек синие глазницы. Девушки затрепетали, их ладони нащупали друг друга и крепко сжали. От богини не ускользнул этот жест. Она промолвила, будто размышляя вслух:

— Две девы в мужском обличье… Дарящие друг другу ласки. На степнячек вы не похожи. У вас в роду кровь степняков?

Лаэтана сглотнула. Она совсем не ожидала, что богиня заговорит с ними, да еще о ласках и происхождении. Келитана первой собралась с мыслями и ответила почтительно:

— Нет, Великая. Я принцесса крови. В моем роду не может быть диких степняков.

— Принцесса крови? — богиня расхохоталась и обратилась к Гретане: — Ты решила ублажать Меня кровью родственников, а заодно устранить соперников? Да ты хитра! — Она перевела взгляд на Лаэтану. — А ты кто такая? Тоже не степнячка?

— Ла… Лаэтана Риган, Великая. Княжна-наместница Арвига.

— Арвига больше нет! Над чем ты наместничаешь, княжна?

Глядя на подругу, Лаэтана осмелела.

— Земля может сгореть, но честь рода неистребима, Владычица.

— Честь рода позволяет тебе возлечь с женщиной, как с мужчиной? Не иначе степные обычаи, раз не степная кровь, восторжествовали на Моей земле…

Лаэтана сказала:

— Я ничего не знаю о степных обычаях, Великая. Я просто люблю эту женщину всем сердцем. Моя жизнь навек принадлежит ей. Молю Тебя, отпусти ее. Возьми меня одну.

Келитана зыркнула на подругу и выскочила вперед.

— Нет, Великая. Возьми меня. Я — принцесса крови. Я выше нее по рождению. Я достойна стать Твоим подношением. А эта девушка недостойна. Она совратила меня надеть мужское одеяние, остричь волосы и возлечь с ней! Она преступница! Не принимай ее, не оскверняй Себя. Я одна достойна!

Иртел смотрела то на одну, то на другую. Сияющие глазницы ничего не выражали, но лоб и подбородок девичьего тела богини удивленно хмурились, брови сошлись на переносице, губы скривились в гримасу.

— Дерзка, — промолвила богиня. — Никогда доселе не встречала Я такой дерзости.

Вион-Меш выступил вперед.

— Дозволь поднесссти их Тебе, Владычица!

Иртел нетерпеливо махнула рукой, отгоняя ретивого слугу. Козлоногий неохотно шагнул назад. Богиня продолжала морщить лоб, словно усердно обдумывая что-то. А затем изрекла:

— Я не приму вас. Мне доводилось принимать в подношение влюбленных, кои жаждали умереть сами, но спасти своих возлюбленных. Две дерзкие девы в мужском обличье, жаждущие умереть друг вместо друга — сие даже Мне в диковину. Я оставляю вас жить. Вместо себя выберите иное подношение. Ваш выбор не должен пасть на существо из Моего племени и на того, кто запятнал себя согласно вашим законам. В остальном вы вольны выбирать кого угодно. Хоть ее, — она указала на Гретану.

— Нет! — взвизгнула королева.

Однако она беспокоилась зря. Девушки, не сговариваясь, посмотрели в одном направлении. На мага Моласа. И также не сговариваясь, указали на него пальцами. Иртел усмехнулась и сделала знак Вион-Мешу. Сатир подскочил к ренегату, замахнулся пикой. Маг пронзительно заверещал, попытался оттолкнуть козлоного и возвести барьер. Из глаз Иртел вырвалась ледяная молния, искры магии Моласа беспомощно осыпались на пол.

Вион-Меш всадил острие пики прямо в кадык честолюбивого сына кожевенника. Тот захрипел, забился в конвульсиях. Сатир подтащил агонизирующее тело к трону. Иртел припала к ране и начала пить кровь. Когда иссушенное тело рухнуло к подножию, уста богини, налившиеся багрянцем, приказали девушкам:

— Еще!

В растерянности те принялись озираться вокруг себя. Гретана опять сжалась в комочек, предчувствуя, что сейчас-то и настанет ее черед… Взгляд Лаэтаны задержался на фигуре статного мужчины в черном бархатном трико. Дон Антонио, островитянин… Как странно. Лаэтане показалось, что островитян вообще нет в Зале. Оказывается, есть. Где же тогда телохранители королевы, почему не пытаются защитить ее?.. Хотя как тут защитишь…

Келитана проследила за взглядом подруги. Глаза Лаэтаны уже скользнули в сторону, не задерживаясь дальше на жгучем брюнете. А вот принцесса прищурилась и протянула руку к островитянину.

— Его!

Вион-Меш бросился к указанной жертве. Дон Антонио выхватил меч и напал на сатира. Тот свистнул. Дюжина козлоногих бросилась к нему на помощь. Островитянин сражался, как лев. Четверо сатиров рухнули замертво, двое корчились от ужасных ранений. Вион-Меш развернулся к одному из гвардейцев поблизости, выхватил у того из ножен меч. Отбросил пику, взмахнул мечом и отсек островитянину правую кисть. Меч дона Антонио с грохотом упал на пол. Сам он взвыл и попытался схватить левой рукой лидера козлоногих за горло. Но тот всадил меч ему в живот. Островитянин обмяк. Лишь мучительные стоны продолжались.

Вион-Меш приволок тело побежденного противника богине. Та с наслаждением наблюдала за схваткой.

— Хорош! — пробормотала она. Затем схватила обрубок руки и принялась пить хлещущую кровь. Вскоре хрипы и стоны Антонио затихли, он дернулся в последний раз и испустил дух. Иртел продолжала высасывать кровь. Наконец она отшвырнула тело и плотоядно облизнулась.

— Я довольна! Вы накормили и позабавили Меня! Сегодня Я уйду от вас без дополнительного подношения. А когда вернусь, следующее подношение Мне совершат они, — богиня указала на девушек, которые боялись поверить в свое спасение. — Я их запомнила. И Я прислушаюсь к любым их жалобам на непочтительное обращение. Ты поняла Меня, жалкая червячка?

Гретана что-то невнятно пролопотала. Из глаз богини вырвалась ледяная стрела и ударила в щеку королевы. На щеке образовалось пятно, которое тут же расползлось на пол-лица, словно Гретана обморозилась.

— Не заставляй Меня переспрашивать, ничтожная!

— Я п-поняла Т-тебя, В-великая…

— Хорошо же.

Иртел поднялась с трона и направилась к выходу. Вслед за ней потянулись козлоногие. Они покинули дворец в течение часа. А люди все еще не могли поверить, что жуткий кошмар закончился, кровожадная богиня и ее уродливые слуги ушли, больше никто не будет тыкать пикой в спину, больше не надо ждать мучительной смерти.

Шемас принялся стал звать жену и дочь, бегая по зале: «Калема! Дара!» Вскоре он услышал робкое: «Шем! Мы здесь!» Они бросились ему навстречу, Калема крепко обняла мужа. Шемас поблагодарил Создателя. Они пережили нашествие чудищ. Но богиня и ее солдаты-нелюди могут вернуться в любой момент. Что делать?!