Скандинавский король

Хм. Я никогда не думала, что Акселю может быть больно. Я чувствую себя немного неловко за то, что теперь называю его Королём Засранцем, учитывая всё, через что он прошёл. Я напоминаю себе, что он потерял свою жену всего два года назад.

— Он, должно быть, очень любил её, — предлагаю я.

— Конечно. Все её любили. — Она делает задумчивую паузу. — Она была очень красивой, очень особенной. Сделала много хорошего в этом мире. Сердце бедняги до сих пор разбито этой трагедией. Больше всего страдают девочки. — Она одаривает меня натянутой улыбкой. — Это одна из причин, почему я привела тебя сюда на работу, надеясь, что Аксель увидит тебя так же, как я. Ты полна света и энергии, а этот дом погрузился во тьму с тех пор, как умерла королева. Я думаю, ты принесёшь нам всем пользу.

Несмотря на то, что всё, что Майя только что сказала, очень хорошо для моего самолюбия, я могу обойтись без дополнительного давления. Я могу только надеяться, что стану для них своего рода светом.

— Поскольку он удалился в свою комнату, я уверена, что мы сможем подписать бумаги, чтобы он мог заняться этим утром, — говорит она, открывая дверь в его кабинет и зажигая свет. Она приглашает меня войти. — Всё в порядке, я часто делаю это, чтобы помочь ему. Для него это была нелёгкая битва с того момента, как он занял трон, и хотя прошло уже несколько лет, редко становиться легче.

Я вхожу внутрь. Ночью офис выглядит по-другому. А может быть, дело в том, что короля нет с нами, поэтому у меня больше времени, чтобы рассмотреть обстановку.

— Конечно, в противном случае тебе не стоит сюда заходить, — говорит она. — На самом деле, я бы избегала большинства комнат на этом этаже, просто чтобы быть в безопасности.

— Не беспокойтесь, — говорю я ей. — Я не хочу наступать никому на пятки.

— Вот, присаживайся — говорит она, указывая на его кресло.

— Вы хотите, чтобы я села в его кресло? — Потому что я уверена, что это точно наступит ему на пятки.

— Конечно. Тебе нужно многое подписать.

Итак, я сажусь в кожаное кресло короля, и хотя это не трон, но ощущение такое.

Ощущение неправильное.

И в то же время могущественное.

Я могла бы привыкнуть к этому.

— Голову ему с плеч, — резко объявляю я, стуча кулаком по столу.

Майя морщит лоб. Я вечно заставляю эту женщину вздрагивать.

— Шучу, — быстро говорю я. Серьёзно. В этом кресле нужно быть серьёзным. — Так что вы хотите, чтобы я подписала?

Она берет с угла стола папку, наполненную стопкой бумаг, и кладёт её передо мной, вместе с толстой книгой с надписью на английском "Norland College Handbook" (пер. Справочник Норландского колледжа).

— Что это? — говорю я, беря её в руки и переворачивая. Она тяжёлая. Как Библия.

— Обычно лучшие няни, те, которые продолжают служить британской королевской семье и знаменитостям, учатся в Норландском колледже в Англии. У нас нет на это времени, поэтому я предоставила тебе их учебник. Там есть всё, начиная от того, как избежать папарацци в машине, и заканчивая антитеррористической подготовкой. Думаю, будет разумно, если ты прочтёшь его целиком.

Весь? Он огромен. К счастью, у меня есть аппетит к обучению. Я смотрю на неё. — Будет ли викторина?

— Если хочешь, — говорит она и протягивает мне ручку. — Может быть, начнём работать с документами?

И вот мы приступаем к работе с документами. Майя терпелива со мной, убеждаясь, что я понимаю каждый из них. У меня такое чувство, что, если бы здесь был Аксель, он не был бы так снисходителен ко мне.

К тому времени, когда я заканчиваю, уже поздно. Майя отправляет меня в мою комнату с тяжёлым справочником в руках, и я чувствую себя одновременно измотанной и на взводе.

Моя комната находится на третьем этаже, и из краткой экскурсии, которую мне провели в тот день, я помню, что она находится через две двери от девочек (которые живут в одной огромной комнате и спят на двухъярусных кроватях, что очень мило) и в противоположном конце коридора от комнаты короля.

Моя комната довольно большая, но всё равно уютная благодаря толстым скандинавским коврам, которые покрывают большую часть деревянного пола. Конечно, в ней всё равно есть что-то грандиозное: кровать из тёмного дерева с балдахином и пологом из тилового бархата, старинные антикварные шкафы, тумбы и гардеробы, а также просторная ванная комната с сине-белой плиткой и ванной на когтеобразных ножках.

Мне определённо повезло с жильём, и, наверное, перед сном мне стоит распаковать чемодан и вещевой мешок, и всё убрать, чтобы утром не пришлось рыться в багаже, прежде чем отвезти Клару в школу.

Но кровать более убедительна, чем что-либо ещё, и после того, как я умываюсь и надеваю первый попавшийся предмет одежды — кофту с длинными рукавами и надписью: "Собаки любят меня", я забираюсь под толстое одеяло. Ночи здесь прохладнее, чем в Париже, и сам дворец кажется слегка сквозит. Но, опять же, в каком дворце не бывает сквозняков, если комнаты размером с квартиру, а потолки высотой в пятнадцать футов.

Я лежу и думаю о том, как радикально изменилась моя жизнь. Никогда за миллион лет я не думала, что девочка, растущая в лачуге за пределами "города" Виндора, Австралия, окружённая красной пылью и тщетностью, ложащаяся спать голодной каждую ночь, носящая одежду, подаренную соседями, и задающаяся вопросом, увидит ли она когда-нибудь снова своего отца, сможет в итоге спать в королевском дворце. Даже в детстве я никогда не позволяла себе мечтать о лучшем мире для себя.

Печально то, что… Я до сих пор не позволяю себе мечтать, даже когда я должна жить тут.