Скандинавский король

— Аврора очень хорошо справилась с девочками, — говорит Майя, помогая Кларе и Фрее спуститься с его рук.

Он издаёт презрительный звук и умудряется оторвать взгляд от моих ног, чтобы посмотреть на Майю. В его высокомерной челюсти есть что-то такое, что заставляет его выглядеть так, будто он вечно кипит. — Где Карла?

Майя кивает в сторону кухни. — Там. Там много остатков, — добавляет она, а затем бросает на меня знающий взгляд. Полагаю, это моя вина.

Аксель идёт ко мне, и я быстро ухожу с дороги, когда он проходит мимо меня на кухню и начинает говорить с Карлой по-датски. Я не могу удержаться, но глубоко вдыхаю через нос. Он пахнет солёным воздухом, сосной и чем-то бодрящим и оживляющим, и, боже мой, мне нужно прекратить это прямо сейчас.

— Я отведу девочек наверх, — говорит Майя, и на мгновение мне кажется, что она пытается оставить меня наедине с королём Акселем. Затем она добавляет: — Я обязательно распечатаю для тебя расписание. После ужина ты сможешь уединиться. Это очень важно, чтобы обдумать день и восстановить силы, по крайней мере, в начале.

Правильно. Почему мне кажется, что "обдумать" — это то же самое, что сидеть в углу и думать о том, что я натворила, то есть превращаю детей в вегетарианцев? Я смотрю, как они выходят из столовой, и думаю, что мне, наверное, стоит отправиться на улицы Копенгагена, чтобы посмотреть город и сориентироваться, пока не стемнело. А может, просто подняться наверх, почитать руководство для няни и навести порядок в своей комнате.

— Куда они пошли? — говорит Аксель сзади меня, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что он стоит там и ест яблочный пирог с клюквой из тарелки в руке, прислонившись к дверной раме. И снова я поражаюсь тому, как непринуждённо всё это выглядит. Он всё время колеблется между всемогущим королём и обычным парнем. Тем, кто ест пирог на ужин.

— Она ведёт их наверх. Видимо, у меня сейчас личное время.

Он ничего не говорит на это, просто спокойно подносит кусок пирога ко рту и жуёт, его глаза не отрываются от моего лица.

Я сглатываю, чувствуя себя крайне неловко. — Так что, думаю, я пойду в свою комнату и приведу себя в порядок.

Он кивает, и я поворачиваюсь, чтобы уйти, не желая попасть в ловушку его вибраций, когда он говорит: — Возможно, тебе стоит подумать о униформе.

Я останавливаюсь и смотрю на него через плечо. — Униформе?

— Да, — говорит он, его глаза снова опускаются к моим ногам и снова поднимаются. — Я попрошу Майю дать тебе немного денег — мы покроем расходы. Я знаю, что няни из Норвуда носят униформу, ну, знаешь, как в книге, которую ты читаешь. — Его голос понижается, когда он снова нанизывает пирог на вилку. — И, надеюсь, учишь.

Я игнорирую последнее замечание. — Что за униформа?

— Что-то… со вкусом. По крайней мере, чтобы была последовательность. У нас во дворце есть репутация, которую нужно поддерживать, и няня в форме была бы кстати.

Я стараюсь не сузить глаза. Я знаю, что он хочет сказать. Что я выгляжу безвкусно в своей короткой юбке. Будь он кем-то другим, я бы рассказала ему о застрявшей молнии и о том, что надела юбку по ошибке. Но он — Король Засранец, и что теперь? Так что я собираюсь сделать всё наоборот.

— Конечно, — говорю я, лукавая улыбка расползается по моему лицу. — Что-то последовательное. Понятно.

Я знаю, что он не вполне доверяет моему выражению, да и не должен. Но я ухожу, крикнув ему: — Спокойной ночи, Ваше Величество, — прежде чем исчезнуть из его поля зрения, оставив его наедине с его пирогом.